– Уверена, он вернется задолго до этого, – мягко произнесла миссис Кира. Женщины понимающе переглянулись и, не сговариваясь, рассмеялись. Вернувшись домой, Энн Кира заверила графа, что причин для беспокойства нет. К этому времени Абнер Кира уже составил документ, который делал Катриону Мэри Хей Лесли, графиню Гленкирк, единственной владелицей А-Куила и активов, оставленных ей Джанет Лесли. Этот документ был составлен в двух экземплярах, подписан Патриком Лесли, графом Гленкирком, и засвидетельствован братьями Бенджамином и Абнером Кира. Один экземпляр этого документа должен был постоянно храниться в одном из сейфов банка, а второй взял с собой граф, спрятав под плащом, так как к ночи снегопад усилился. Теперь Катриона выйдет за него замуж, у нее не будет причин отказать. – Еще нет, – не дожидаясь его вопроса, объявила Салли, впуская графа в дом и принимая у него плащ. – Где сэр Чарлз? – В библиотеке, ваша светлость. Гленкирк быстро пересек холл и буквально ворвался в библиотеку. – Смотри, дядюшка Чарлз, я наконец достал то, что ей нужно, чтобы выйти за меня замуж. Я сделал так, как хотела Катриона, и должен сказать ей об этом. Не дав времени аббату даже открыть рот, он взбежал по лестнице, перескакивая через две ступени, и ворвался в спальню. Длинный стол, покрытый сложенными в несколько слоев простынями и наклоненный к одному концу, стоял перед зажженным камином. На столе, опираясь спиной о подушки, полусидела Кэт. Граф обвел комнату удивленным взором, а миссис Керр заметила: – Роды довольно кровавое дело, милорд. Я не хотела вконец испортить чудесный матрас и пуховое одеяло. Патрик обошел стол и, не говоря ни слова, вложил в руки Кэт свернутые бумаги. Она сломала печать, развернула пергамент и быстро прочитала. Потом на секунду закрыла глаза, пережидая родовую схватку, а когда та прошла, подняла на него взгляд наполненных слезами глаз и негромко произнесла: – Спасибо тебе, Патрик. – Катриона Хей, мы с тобой были обещаны друг другу более двенадцати лет назад. В эти минуты рождается наш ребенок. Скажи, готова ли ты выйти за меня замуж? – Помолчав, он улыбнулся и продолжил: – Кроме того, этот документ выписан на Катриону Мэри Хей Лесли, графиню Гленкирк. Ты просто обязана выйти за меня замуж, чтобы получить свою собственность! – Патрик, – произнесла Кэт, – ты выполнил обещание, но ведь это еще не все. Изменил ли ты свое отношение ко мне? Кто я для тебя? Вопрос был непростой, и Патрик понимал, что их судьба – всех троих – зависит от его ответа. – Ну, во-первых, Катриона Хей – умная, образованная леди и прекрасная женщина, – осторожно начал он. – Во-вторых, моя будущая жена, на что я очень надеюсь, моя хозяйка, мой друг, а также мать наших детей. В тебе заключена не одна-единственная женщина, моя милая, а много разных, и с некоторыми из них я уже познакомился. – Патрик, – улыбнулась она сквозь приступ боли, – вот теперь я верю, что ты начинаешь меня понимать, хотя для тебя это было отнюдь не легко. Спасибо тебе. Он был почти уверен, что теперь она согласится на брак, и почувствовал невероятное облегчение. – Да, мой господин… моя любовь… мой дорогой друг и недавний враг! Я помню наше соглашение и выполню свое обещание: выйду за тебя замуж. В этот момент, словно по условному знаку, в спальне появился аббат с переносным алтарем в руках. – Прекрасно, племянница! И больше никаких глупостей! Если ты не в состоянии сама произнести брачные обеты, то это сделаю за тебя я! Не думаю, что сейчас ты сможешь встать. – В этом нет никакой нужды, дядюшка. Если вы дадите мне пять минут и оба выйдете из комнаты, я подготовлюсь к бракосочетанию. – Она сморщилась от боли, потом выдохнула и обратилась к Салли: – Мое темно-красное бархатное платье. Ох, боже мой! Мужчины быстро вышли, а Салли с сомнением заметила: – Боли учащаются, миледи. Не уверена, что вам следует вставать. – Это всего на несколько минут. Не могу же я выходить замуж лежа на родильном столе! Новый приступ боли пронзил все ее тело. Салли как раз помогала Катрионе сменить домашний халат на тяжелое бархатное парадное платье, когда в гостиную вошла миссис Керр. – Милорд аббат, прошу вас, поспешите с церемонией. Схватки неожиданно участились. Новый Гленкирк может появиться на свет с минуты на минуту. Чарлз кивнул, но в этот момент Салли высунула голову в приоткрытую дверь и оповестила: – Миледи желает, чтобы церемония состоялась в парадном зале у камина. Пока миссис Керр и аббат спорили, Патрик широкими шагами прошел в спальню. Дрожа от слабости, Катриона стояла, облаченная в вишнево-красное бархатное платье. Ее длинные тяжелые волосы были сколоты золотыми и жемчужными шпильками. Патрик, заметив выражение боли во взгляде, молча обнял ее. Никто не произнес ни слова. Подняв ее на руки, он осторожно вынес невесту из комнаты и быстро зашагал к парадному залу. Аббат, миссис Керр и Салли едва поспевали за ним. Чарлз Лесли открыл молитвенник и начал церемонию. Патрик и Кэт стояли перед ним. Ее рука лежала на его руке, и всякий раз он чувствовал, как по ее телу проходит волна боли. Она ни разу не вскрикнула, и Патрик восхищался ее выдержкой. Аббат, принимая во внимание состояние племянницы, провел церемонию очень быстро и прошипел: – Кольцо! Патрик подал аббату кольцо с рубином. Чарлз Лесли благословил его, вернул графу, и тот надел его на палец Катрионы. Глаза ее округлились при виде рубина в виде сердца, и она одарила Патрика благодарной улыбкой. Чарлз Лесли произнес заключительные слова и, наконец, провозгласил своих племянницу и племянника мужем и женой. Патрик не стал ждать поздравлений, а подняв Кэт на руки, быстро понес обратно в спальню. Салли, опередив его, открыла дверь, а когда в комнату вошла и миссис Керр, закрыла ее. Обе женщины помогли Кэт снять тяжелое парадное платье и взобраться на родильный стол. Убедившись, что жене вполне удобно, Патрик подвинул кресло и сел рядом. – Милорд, здесь мужчине не место, – недовольно произнесла миссис Керр. – Если моя жена не возражает, я хотел бы видеть, как мой сын появится на свет. Кэт положила ему на плечо руку и со слабой улыбкой сказала: – Останься. Ты уже столько пропустил… Приступы боли становились все чаще и сильнее. Все тело Кэт покрылось обильной испариной, дыхание со свистом вырывалось сквозь стиснутые зубы. – Не сдерживайтесь, миледи, – посоветовала миссис Керр. – Кричите – так будет легче. – Я не хочу, чтобы мой сын появился на свет под крики боли, – возразила Катриона. – Ерунда! – бросила в ответ миссис Керр. – Он и сам закричит не хуже вас. В ее глазах промелькнул озорной огонек. – А почему бы вам не ругаться? По-гэльски, разумеется, чтобы он не понял. Настоятель аббатства Гленкирк, ожидавший разрешения родов в гостиной, с удивлением услышал, как из покоев роженицы потоком полились цветистые гэльские выражения, одно забористее другого. Это продолжалось минут десять и закончилось триумфальным возгласом Гленкирка и отчаянным воплем новорожденного. Не в состоянии далее сидеть на месте, Чарлз Лесли буквально ворвался в спальню. Миссис Керр приводила в порядок Кэт, тогда как Салли обтирала кровь и слизь с вопящего младенца. – У меня родился сын, дядя! Сын! Пятый граф Гленкирк! – кричал как сумасшедший Патрик. – Джеймс Патрик Чарлз Адам Лесли! – Да, дядюшка, – раздался хоть и слабый, но не лишенный ехидства голос. – У него сын. Четвертый граф Гленкирк только что родил пятого. И что любопытно, совершенно самостоятельно! – Я ни в коем случае не пытаюсь забрать у тебя пальму первенства, любимая, – во весь рот улыбнулся Патрик. Кэт слабо улыбнулась. – Когда же мне дадут взглянуть на чудо, которое я произвела на свет? – Буквально через минуту, дорогая, – сказала миссис Керр, надевая на Кэт чистую, пахнущую лавандой ночную рубашку из мягкой светлой шерсти. – Вот теперь вы можете лечь в постель. Милорд, помогите графине. Патрик осторожно поднял Кэт на руки, уложил на согретые простыни, подтянул повыше покрывало, и Салли передала новоиспеченной матери спящего запеленутого младенца. – Боже мой, какой же он крошечный! Рождественский каплун и то побольше будет! – воскликнула Катриона, но в голосе ее, однако, звучала гордость. – У него твои волосы, Патрик. Вдоволь налюбовавшись младенцем, Кэт с сожалением передала его миссис Керр. – Салли уложит его в колыбельку, а вам нужно отдохнуть. Вы по-прежнему хотите сами кормить его грудью или мне поискать кормилицу? – Нет-нет, только сама. Да, и проследите, пожалуйста, чтобы мой супруг и дядюшка как следует поужинали. – Разумеется, мадам, – улыбнулась миссис Керр. – Не волнуйтесь. И она повернулась, намереваясь выйти из спальни, но Кэт окликнула: – Миссис Керр? – Да, миледи? – Спасибо вам, миссис Керр. За все огромное спасибо. Экономка смущенно улыбнулась, но слова эти ее явно обрадовали. – Для меня было огромной честью, миледи, помочь появиться на свет следующему графу Гленкирку. Она повернулась к аббату. – Пойдемте, сэр. Наверняка от всей этой суматохи у вас разыгрался аппетит. Когда они вышли из комнаты, Патрик присел на край кровати, взял руку жены и поднес к губам. – Ты безмерно горда, Катриона Лесли, и невероятно упряма, но, богом клянусь, я люблю тебя и счастлив иметь своей женой… и своим другом!