– От Эмберли, Ширы и второй группы ничего не слышно. Мой язык упирается в щеку. Во мне буквально кипит гремучая смесь разочарования, злости и страха. Стерлинг подходит к окну, из которого открывается вид на пустой задний двор и переулок. – Нужно их разыскать. Они не могли уйти далеко. – Мы не можем знать наверняка, – говорит Сейбл. – Если Эмберли с Широй перешли в фазу, то могли отправиться куда угодно. Сейчас они могут быть очень далеко отсюда. Брат отрывает взгляд от окна и смотрит на Сейбл. – Они бы улетели, если бы ушли по доброй воле, но в этом же нет никакого смысла. – Согласна. Смысла нет, но такое возможно. Брат сводит брови. – Нет. Нет, это невозможно. Они не оставили бы нас добровольно. Кто-то появился и забрал их. – Он переводит свой взгляд на меня. – Скажи ей, Стил. Эмберли бы не поступила так с нами. Она бы не поступила так с тобой. На самом деле с того самого момента, как я проснулся и заметил, что Эмберли не спит рядом со мной, у меня в голове крутилась именно эта мысль. Она сбежала, снова. Но она ведь пообещала больше так не поступать. Обещала, что придет ко мне. И я поверил ей. Так что же произошло? Ответ, пришедший в голову, внушает мне неподдельный ужас, но чем больше я думаю о возможности подобного исхода, тем больше удивляюсь, как же я не заметил раньше. – Не думаю, что от нас ушла именно Эмберли. Не думаю, что она вообще сейчас что-то понимает. – Да, произносить это ужасно больно, как я и думал. – Что ты имеешь в виду? – спрашивает Сейбл. – С тех пор как мы вернулись из Уайтхолда, с ней что-то было не так. В первый день нападения Падших мне пришлось облить ее ледяной водой, чтобы разбудить. Когда мы были в Эдеме, она, не просыпаясь, покинула деревню и ударила меня по лицу. Потом эти провалы в памяти. Она совершенно не помнила, как добралась из Эдема до Англии, и зачем она туда прибыла – тоже. Мы были так зациклены на сферах и на том, чтобы остановить Торна, что не уделили должного внимания состоянию Эмберли. Вместо того чтобы разобраться, мы пустили все на самотек. Меня охватывает чувство стыда. Я должен был ставить ее на первое место больше, чем кто-либо другой. Она должна была быть не просто моим приоритетом, а самым важным из всех возможных приоритетов в принципе. Будь все так, уверен, мы бы не оказались в таком положении. Если, точнее когда, я верну ее, больше не повторю ту же самую ошибку. Сейбл задумчиво наклоняет голову, между бровей у нее появляются складочки. – Думаешь, ты знаешь, что произошло на самом деле? Киваю. – Знаю. – Скрестив руки на груди, расставляю ноги на ширину плеч, готовясь таким образом сообщить им свою версию, которую и считаю истиной. – Это не Эмберли выкрала рюкзак со сферой и телефон и сбежала. Это сделала Серафима. 34. Эмберли Такое ощущение, будто я с каждой секундой больше погружаюсь в бездну. Ничего не вижу и чем больше пытаюсь сопротивляться, тем больше ухожу на дно. «Серафима!» – кричу я, ну или думаю, что так. Даже свой собственный голос не слышу. Единственное, что я чувствую – острый приступ паники, который накатывает и растет, словно снежный ком, захватывая меня целиком. И что мне делать? Несмотря на мои заявления Торну о том, что я смогу держать Серафиму на расстоянии, я сломалась быстрее, чем карточный домик. Ворвавшись и с легкостью захватив контроль над моим телом, Падшая засунула меня в такой дальний угол собственной души, что я, возможно, никогда не смогу найти выход. «Серафима!» – пробую еще раз. Но толку никакого. А что, если я уже исчезла? Я не чувствую тела. Абсолютно ничего не вижу, не слышу, даже запахи не чувствую. Откуда мне знать, что Серафима уже не отправила мою душу в пустоту, или как оно там называется? Неужели я застряну в каком-то непонятном чистилище на целую вечность? Если бы я могла дышать, сейчас дыхание стало бы прерывистым, что, в свою очередь, вызвало бы у меня желание ударить себя по лицу за такую бесхребетность. «Соберись, Эмберли. Ты не в первый раз в затруднительном положении. Нет, ну в настолько затруднительном первый, конечно, но паникой делу не поможешь». Мне нужно найти что-то, за что можно зацепиться. Якорь в этом бесконечном небытии. Стил. Хоть мои органы чувств не работают, эмоции внутри меня просто бурлят. От одной мысли о Стиле невероятная тоска и любовь заключают меня в свои уютные объятия. Цепляюсь за свои воспоминания о нем, как за соломинку. Передо мной начинает появляться размытое изображение. Я сосредотачиваюсь на том дне, когда впервые встретила Стила, и картинка обретает форму. Он появляется в спектральном мире, стоя между мной и теневыми тварями. Смеется над ними. Провоцирует их на нападение. Он был таким высокомерным и властным, но даже тогда между нами проскочила искра. Вспоминаю о первых неделях в Академии Серафимов. Меня охватывает горечь от его презрительного отношения, за которым следует замешательство, которое я испытывала от вечных перемен его отношения ко мне. Наши отношения не всегда состояли из радуги и бабочек, но безразличия между нами точно никогда не было. Сейчас даже тот токсичный период прибавляет мне сил. Сердце разрывается от воспоминаний о том, как Стил покидает Академию в поисках Сильвер. В те дни я делала все возможное, чтобы выкинуть его из головы, но когда я ослабевала бдительность, беспокойство все равно брало верх. Я вижу Стила стоящим рядом со своим байком, волосы у него очень длинные, а одежда свободно свисает с тела. Чувствую облегчение и тревогу одновременно. Именно после этого момента наше влечение начало перерастать в нечто большее и прекрасное, но у нас не было времени все прояснить и начать все по новой, меня забрали в Уайтхолд. Я знаю, какие эмоции нахлынут следующими, но изо всех сил стараюсь быть открытой для новых ощущений. Хотя они буквально вплетены в тонкую вуаль моей души, инстинкты самосохранения верещат мне не возвращаться к ним. Но я иду вперед, позволяя страху и абсолютной беспомощности захлестнуть меня. После церемонии слияния Стил здесь и не совсем. Он смотрит на меня, но я вижу перед собой только Легиона. Такую душевную боль я чувствую впервые в жизни. Но я с радостью принимаю этот жар, с радостью захожу в огненную печь эмоций, которая сейчас тянет меня к реальности, словно спасательный круг. С каждым слоем воспоминаний, который я снимаю, просыпается какая-то часть меня. Справляюсь с горечью утраты Стила, чтобы, наконец, ощутить радостное облегчение от его возвращения. Тот прекрасный момент, когда он признался, насколько глубоки его чувства ко мне. Эйфория и ощущение того, что в его объятиях я действительно на своем месте. Это будто найти дом, который даже понятия не имел, что ищешь. Внутри меня нарастает что-то мощное. Сладость и грубость смешиваются в гремучий калейдоскоп эмоций, подпитывающий меня. Сейчас я его отчетливо вижу, он сияет, словно маяк в темноте. Тянусь к Стилу и замечаю вспышку своей силы. Чем больше я обнажаю свою душу, погружаюсь и проживаю каждую эмоцию, тем больше она становится. Что-то упорно толкает меня вперед. Все, что я должна сделать – протянуть руку и схватить эту энергию. В конце концов, это мои силы. И я сама их создаю и управляю ими. Все еще представляя Стила перед собой, я напрягаюсь изо всех сил. Его образ затмевает свет, но ничего страшного, я все еще чувствую, что он там, впереди. Стил принадлежит мне, сегодня и навсегда, и ничто не сможет изменить этот факт. Сила моей любви только еще ярче и больше распаляет мою силу. Этот парень буквально выжжен в моей душе. Он – мой единственный, и кроме него мне никто не нужен. Я позволяю своей любви к Стилу и силе поглотить меня с головой. Она проникает в каждую клеточку моего естества, создавая связь во времени и пространстве, которая связывает нас двоих нерушимыми узами. Эта связь только усиливается и крепнет. Я чувствую его. Чувствую, что Стил где-то рядом. Мощным рывком я притягиваю его к себе. 35. Стил – Серафима? – Стерлинг отталкивается от стены. – Но вы же сказали, что она мертва. – Да, мы так думали. Сейбл проводит языком по верхним зубам. – Я понимаю, к чему ты клонишь. – Она изучает землю под ногами, складывая пазл в голове в единую картинку. Подняв руку, она проводит пальцами по нижней губе и только потом поднимает взгляд. – Я не хочу верить в то, что так и есть, однако какое-то зерно истины в этом есть. Если обряд слияния прошел успешно, Серафима была среди нас все это время. – Стоп, стоп, стоп. – Брат машет руками в воздухе. – Вы имеете в виду, что она захватила тело Эмберли и управляла им еще с возвращения в Уайтхолде? Быть этого не может. Она бы стала Отрекшейся, а мы все видели, что она нормально переносит солнечный свет. – Он усмехается, а затем окидывает меня тяжелым взглядом. – И тебе не кажется, что ты бы понял, целуешься ты с Эмберли или с этой? От одной мысли о поцелуях с Серафимой хочется вздрогнуть. – Да, я бы понял. Не думаю, что все это время она управляла ей, только в определенные моменты. В Эмберли больше преобладает ангельская сущность, чем у большинства из нас, а Серафима – Падший серафим. Может быть, их случай отличается от привычной нам одержимости? Единственное, что мы знаем наверняка – нам далеко не все известно об Отрекшихся и особенности трансформации. Сильвер – яркий тому пример. Когда со мной слился Легион, я полностью не управлял собой, но моменты просветления сознания все же были. Может, Серафима поджидала своего часа, нужного момента. Мы понятия не имеем о ее планах. Стерлинг не хочет верить моим словам, но даже он начинает понимать, что все это вполне логично. – А что насчет Ширы? Ее исчезновения это никак не объясняет, – он качает головой, – единственное логичное объяснение – кто-то появился и украл их. – Думаешь, кто-то смог бы ворваться в дом, украсть их и при этом остаться незамеченным? – спрашиваю я брата. – Куда более логичная версия – Серафима, притворяясь Эмберли, убедила Ширу уйти вместе с ней. – Зачем она ей вообще нужна? – Понятия не имею. Возможно, Шира пыталась ей помешать, когда та пыталась сбежать? А, может, она для чего-то ей нужна? Все, что мы знаем сейчас – возможно, ей просто нужна информация о Нефах ангельского происхождения. Стер снова открывает рот, но я поднимаю руку в воздух и не даю ему продолжить. – Что бы ты сейчас ни спросил, уверяю тебя, я и сам задаю себе аналогичные вопросы, но ответов у меня нет. Сейчас самое главное – найти девочек и вернуть их к нам.