* * * Говорить Отрекшийся не стал, пока я не выдернул второй его глаз. Меньше чем за десять минут я смог выжать из него информацию о местонахождении его собратьев в отеле и узнал, что Торн с Серафимой расположились в королевских апартаментах на пятом этаже. Этот Отрекшийся не такого высокого положения, поэтому всех их планов не знал, но сообщил, что около часа назад Торн вернулся со второй сферой, и до темноты разрушать барьер они не планируют, иначе Отрекшиеся не смогут участвовать в нападении. В это время года солнце садится очень рано, но тем не менее у меня есть пара часов на передышку. И это будет первым отдыхом с тех пор, как началось все это дерьмо. Руки все перемазаны черной кровью и стекловидной жидкостью. Вытираю их о постельное белье. Где-то позади меня валяется мертвый Отрекшийся. Поспешно вытираю оба своих клинка об одеяло и возвращаю их в ножны. Потирая челюсть, возвращаюсь в ванную комнату, чтобы разобраться с людьми, сидящими там. Медленно открываю дверь, чтобы не напугать женщину. Мужчина все еще в отключке, что может добавить проблем. Наклоняясь, хватаю с пола пару скомканных полотенец. Разрываю их на полоски, которыми можно будет перевязать их раны. Женщина смотрит на меня большими от удивления глазами. Я вручаю «бинты» ей. – Вот, перевяжите этим свои раны настолько хорошо, насколько это возможно. Она кивает и приступает к делу. Выйдя из ванной, я осматриваю комнату; в баре все еще стоят закуски и напитки. Заметив спортивную сумку, я убираю оттуда все вещи и складываю все туда. Дальше я снимаю постельное белье и связываю вместе две простыни, тоненькое одеяло и еще парочку запасных. Раздвинув шторы, я широко открываю окно. Три этажа – относительно безопасная высота для падения Нефилима, но для человека – смертельная. В соседней комнате слышатся стоны, мужчина приходит в себя. Чу́дно. Когда я возвращаюсь в ванную комнату, мужчина сидит, обхватив голову руками. Женщина гладит его по спине. На его шее, предплечье и бедре новая повязка из полотенец. – Вы должны уйти. Дневное время безопаснее всего для передвижения. Ни в коем случае не выходите на улицу по ночам, вы поняли меня? Женщина кивает. Мужчина поднимает голову, но взгляд его частично в расфокусе. Меня охватывает чувство досады. У меня нет на это времени. – Вставайте. Вам нужно идти. Не без помощи, но мужчина поднимается на ноги. Шагает он еще очень нестабильно. Он тяжело наваливается на женщину, чтобы хоть как-то идти вперед. Я собираюсь спустить этих двоих вниз из окна. Они не за что не окажутся на свободе в одиночестве. Беру в руки самодельный канат, сделанный из постельного белья, и подхожу к парочке. – Сейчас я обвяжу его вокруг ваших тел и спущу вас вниз. Женщина испуганно вздыхает, прикрыв рот рукой и в ужасе смотря за мое плечо, где лежит мертвый Отрекшийся. Чувствую себя виноватым. Нужно было хотя бы прикрыть его чем-нибудь. Зрелище не особо приятное, а эти двое и так натерпелись. Откашливаюсь. – Простите, я должен был… – Нет, – прерывает она меня, качнув головой; во взгляде ее появляется твердость, и они даже загораются. – Он был чудовищем. И заслуживал не только этого, но и чего похуже. Я киваю ей в ответ. А она боец. Это хорошо. Больше сказать мне нечего, поэтому я просто обвязываю канат вокруг пары. – Вы не сможете опустить нас обоих, – возмущается мужчина, когда я ставлю их у окна. – Мы весим слишком много. – Я сильный. Я не уроню вас. Его кадык дергается, пока он думает. – Послушайте, кроме этого, у вас всего один вариант – сидеть здесь и прятаться. Так, наверное, безопаснее, но на вашем месте я хотел бы оказаться как можно дальше от этого отеля. Так или иначе, вам нужно принять решение прямо сейчас. – Кто вы такой? – Это не имеет значения. Поверьте, я смогу безопасно вытащить вас отсюда. Если вы не готовы, тогда я пойду. Женщина касается его плеча. – Вспомни о том, что он сделал с тем монстром. Он справится. Наконец мужчина смягчается. Как только они вылезают из окна, мне требуется меньше минуты, чтобы осторожно опустить их на улицу. Когда ноги пары касаются земли, они всего раз поднимают на меня взгляд, а затем убегают так быстро, как только могут. Я не жду, пока они скроются из виду. Я должен быть в другом месте. 42. Эш Я не сойду с борта, пока вертолет окончательно не сядет в парке Броквелл. Во время полета с высокогорья нам сообщили, что Торн заполучил вторую сферу, так что я ожидаю, что в любую минуту с неба на нас посыпятся Падшие. У меня за спиной есть парашют, но, учитывая последний раз, когда мне пришлось выпрыгивать с самолета, едва ли это успокаивает. Когда мы выбираемся из фюзеляжа, лопасти работающего винта шумят над нашими головами. У Грейсона на ноге шина, поэтому Киллиан помогает ему спуститься на землю. Нова, Киара и я идем следом. Нам пришлось обогнуть центр Лондона. Это заняло лишние полчаса, и, хотя сейчас еще середина дня, мне очень не нравится тот факт, что солнце уже так низко над горизонтом. Как только оно сядет, мы лишимся своего преимущества. В этом парке была обустроена сымпровизированная военная база. Пока мы шагаем к хаммерам и зеленым палаткам, установленным в паре сотен ярдов от нас, вертолет, доставивший нас сюда, снова улетает. Определенно в мире что-то не так. Как только мы добираемся до потомков ангелов, снующих туда-сюда между палатками, будто муравьи, в воздухе чувствуется напряжение. Я слышу, как знакомый голос из толпы зовет Грейсона, оборачиваюсь и вижу Стерлинга, бегущего в нашу сторону. Волосы растрепаны, одежда вся в крови. На скуле синяк – он выглядит таким же потрепанным, как и все мы. Он дает близнецу пять, и они быстро обнимаются. – Выглядишь ужасно, – говорит он, когда они отходят друг от друга. – Да и ты тоже далек от победителя конкурса красоты, – отвечает ему Грей. – У меня хотя бы все части тела функционируют. – Видел бы ты этого белобрысого. – Беззаботность с Грейсона как рукой снимает. – Я выстрелил ему в грудь, а он просто улетел. Я не знаю, что может прикончить его в принципе. Лицо у Стерлинга такое же мрачное, как и у брата-близнеца. – Да уж, дела творятся нешуточные. – Он осматривает остальных и на лице его появляется вялая, но улыбка. – Рад видеть вас всех вместе. Наша группа разделилась на две части. Стила здесь нет, он ищет Эмберли, точнее Серафиму. При напоминании о том, что случилось с Эмберли, и о ловушке, расставленной для нас Падшей, в которую я незамедлительно угодила, в живот будто вонзают ржавое лезвие. – Идемте. Сейбл захочет увидеть вас. Возможно, мы вычислили вражеское укрытие. Старейшины разрабатывают план. – Стерлинг разворачивается на пятках и идет к одной из палаток. Он откидывает ткань в сторону и приглашает нас всех войти внутрь, очевидно – в главный штаб планирования операции. Такое ощущение, что мы зашли в супернавороченный командный центр, а не в палатку. Здесь повсюду компьютеры. Держу пари, Стерлинг слюной подавился, как только это все увидел. Сейбл с Диконом стоят с другой стороны от входа вместе с тремя старейшинами. Чтобы добраться до них, приходится маневрировать между каким-то непонятным оборудованием. Очевидно, Совет привлек Хранителей. На больших мониторах, которые здесь просто повсюду, изображены схематичные здания с какими-то иконками, вероятно обозначающими группы потомков ангелов. Я всегда знала, что Нефилимы, по сути своей, хорошо организованная и слаженная военная группа, но наблюдать за этим лично все еще удивительно. Киллиан и Киара останавливают нас до того, как мы доходим до Сейбл, чтобы сообщить, что им нужно связаться со своим отрядом. Нова качает головой в нашу сторону, давая им понять, что останется с нами. Киара дает ей дополнительный кинжал, чтобы та спрятала его у лодыжки. Каждый член семьи поднимает руку и кладет ее на плечо того, кто стоит справа, создавая круг. Наклонившись вперед, они соприкасаются лбами, а затем отпускают друг друга. Перед тем как родители Новы уходят в противоположном направлении, я замечаю в их глазах гордость за дочь. Мы все еще находимся в нескольких шагах от лидеров операции и старейшин, когда Сейбл начинает говорить громче. – Мы не можем просто взорвать отель. Мы не знаем, есть ли внутри люди. Не говоря уж о том, что там двое наших. Малахия, старейшина херувимов, скрещивает руки на груди и обращает к ней тяжелый взгляд. – Если мы не остановим их, когда барьер будет уничтожен, погибнет катастрофическое число людей. Этот план может избавить нас от миллиона возможных негативных последствий и жертв. Мы сделаем все что можно, чтобы передать Стилу сообщение о том, что нужно убираться. Никто нас не замечает, но это и к лучшему. Обстановка накаляется. – А как же Эмберли? Вы приравниваете ее к сопутствующему ущербу? На мгновение все замолкают. – А что с ней? – спрашивает Малахия. Голос его наполнен фальшивым самообладанием. – Эмберли – это Серафима. – Он замолкает на длительное время, и у меня появляется не самое хорошее предчувствие. – Учитывая все происходящее, мы не можем ставить в приоритет ничто иное, кроме ее уничтожения. Ее следует считать особо опасной и особо важной целью наравне с Торном, а может даже и серьезнее, от которой нужно избавиться без промедления. Нет. Я зажимаю рот рукой, чтобы подавить испуганный вздох, Грейсон берет мою вторую ладонь и сжимает ее в своей. Глаза Сейбл вспыхивают, и она делает шаг к Малахии. Дикон, молча стоящий позади нее, протягивает руку и обхватывает ее предплечье, останавливая. Пойти против старейшин не самая хорошая идея. Кроме того, с политической точки зрения это очень опасный шаг, наш вид с возрастом только набирает силу. Представители каждой линии – буквально самые могущественные Нефилимы на всей Земле, ну или были таковыми, пока не появилась Эмберли.