В воздухе снова повисает напряженное молчание. Оглядываюсь на старших в надежде на то, что хоть кто-нибудь еще возразит, но, увы. Молчание Зары и Дрэйвена говорит само за себя. Кроме Сейбл и Дикона никто больше не будет защищать ни Стила, ни Эмберли. – Я и понятия не имела, что у потомков ангелов есть доступ к ракетам класса «земля-земля». – В голосе директрисы звучат обвинительные нотки, и, к слову, Малахия сощурился, значит, прекрасно все понял. – Мы сотрудничаем с войсками мира смертных. Чего? За всю историю существования мы никогда не объединялись с людьми. Я осматриваюсь вокруг и понимаю, что я не единственная, кто поражен этой новостью. Только старейшины сохраняют равнодушие. Сейбл приходит в себя и пытается образумить Малахию. – Ваш план безумен и полон недочетов. Уничтожив отель, вы сравняете с землей целый квартал, если не больше. И чего вы добьетесь? Вряд ли сферы можно уничтожить с помощью человеческого оружия, и мы даже не знаем, действительно ли Торн и Серафима сейчас в Савойе. Малахия вздыхает и снова скрещивает руки на груди. Его жесты предельно ясно дают понять, что разговор окончен. – Мы предполагаем, повторюсь, по вашей же наводке, что они там. – Но это только догадки. Стил видел там Сильвер. Это буквально все, что нам известно. Сферы могут находиться абсолютно в другом месте. Сильвер? Поворачиваюсь вправо, туда, где стоят Стерлинг и Грейсон. Но кроме сощуренного взгляда от первого близнеца и крепче сжатой челюсти от второго, они никак не реагируют на упоминание сестры. – Хватит. – Голос Малахии спокоен, но от него буквально волнами исходит могущество, стоит ему только выпрямиться. – Это не вам решать. Я не обязан напоминать вам, что во времена кризиса Нефилимами управляют именно старейшины. – Может, отправим туда контрольный отряд? Ошибочно… – Нет. Ошибкой было то, что вы позволили группе юных Нефилимов бегать по всей Великобритании со сферами в рюкзаках. Если бы вы поступили как положено и сообщили об их пропаже из подземелья, мы бы не оказались в нынешней ситуации. На этом закончим. Я попросил у вас информацию, и я ее получил. Более мне от вас ничего не требуется. Малахия не церемонится. В ожидании дальнейших действий от Сейбл я задерживаю дыхание. Горжусь ей за то, что она не сдается, но против авторитетных действий совета, к сожалению, она мало что может сделать. Но несколько членов совета отсутствуют. Согласится ли Сорка и остальные на его план действий? – Дайте мне три часа. – Голос ее спокоен, ни следа злости или страха. – Я съезжу в Савой и осмотрю все сама. Дайте мне шанс убедиться, что Торн и сферы действительно там, и помочь Стилу выбраться оттуда. Малахия кривит губы. Затем переводит взгляд на Зару и Дрэйвена. Представительница Господств делает шаг вперед. Ее коротко остриженные волосы колышутся при каждом движении. Ее проницательные серые глаза смотрят прямо на Сейбл. Честно говоря, меня пугают все члены Совета, но Зара, пожалуй, чуть больше остальных. Так как она старейшина моей ангельской линии, я должна ощущать с ней некое родство, но флюиды, которые исходят от этой женщины, очень холодные. Что не свойственно нам в принципе. – У вас меньше двух часов, – говорит она. – Закат в четыре часа вечера. Ракеты не будут запущены только в том случае, если мы получим информацию о том, что Торна и Серафимы нет в том отеле. С наступлением темноты явятся Отрекшиеся. Если мы не одержим верх сейчас, вполне возможно, это станет той битвой, в которой мы не победим. Сейбл согласно кивает. Она уже оборачивается, чтобы уйти, но ее останавливает Малахия. – Сейбл. Как только ситуация окажется под контролем, мы вернемся к обсуждению ваших ошибочных суждений и действий за последнюю неделю. Директриса оборачивается, чтобы взглянуть на главу совета, но выражение лица у нее остается прежним. Она снова кивает ему и идет в нашу сторону. Дикон сжимает кулаки и челюсти, глядя на старейшину херувимов, который уже отпустил всех остальных, чтобы поговорить с Зарой и Дрэйвеном. Даже среди потомков ангелов Дикон нарывается на проблемы, следуя за Сейбл и давая ей понять, что он всегда рядом. Когда директриса оказывается рядом с нами, лицо у нее уже серьезное и хладнокровное. – Идемте, – произносит она. – У нас есть дела. 43. Стил Я вытираю с лица следы пота и крови. Убрать Отрекшихся, охраняющих лестничную клетку, было бы легче легкого, если бы мне не нужно было сохранять свое присутствие в тайне. Тонны крови на лестнице – явный признак нечестной игры, а вот пропавшие охранники – просто загадка. Если бы кто-нибудь из тех четырех тварей, к которым я подкрался, издал хоть звук прежде, чем я успел заткнуть их раз и навсегда, то сейчас у меня были бы большие неприятности. Свернув каждому по очереди шею, я затащил их в номер поблизости, чтобы прикончить их там. Это было отвратительное и очень времязатратное занятие, и я рад, что, наконец, покончил с ним. Приоткрываю дверь на лестничной клетке и заглядываю в коридор пятого этажа. Королевские покои занимают всю правую сторону, и попасть туда можно через несколько входов. Когда я понимаю, что никого нет, я проскальзываю внутрь, убедившись, что тяжелая металлическая дверь и по совместительству пожарный вход бесшумно закрывается за моей спиной. Первая дверь, к которой я подхожу, маленькая и совсем обычная. Точно не главный вход в покои. Вход, скорее, двойные двери чуть дальше по коридору, которые я замечаю позднее. Они больше похожи на вход для дворецкого, а это именно то, что мне и нужно. За дверью ничего не слышно, поэтому я незамедлительно начинаю возиться с замком. С помощью клинка избавиться от замка получается меньше чем за полминуты. Проскальзываю внутрь и начинаю искать улики. Осмотрев одну ванную и спальню, попадаю в главную комнату отдыха. Не успеваю сделать и двух шагов, с другого конца покоев раздается рычание. – Хватит уже тыкать и колоть меня! Убирайтесь! Кровь начинает закипать. Торн. Хлопает дверь, и от покрытого ковром пола гулко отдаются шаги. Он идет в мою сторону. Мне требуется секунда, чтобы заставить себя двинуться с места. Хотя на самом деле мне очень хочется расквасить этому белобрысому морду. Но вместо этого я втискиваюсь в шкаф, буквально за секунду до того, как он появляется в комнате. Ворчит что-то по поводу бездарности своего целителя, а затем плюхается на кушетку или кресло. Не могу сказать конкретно, из-за дверей шкафа ничего не видно. – Ты испачкаешь кровью всю обивку. Кровь в жилах стынет. Это голос Эмберли, но манера речи совсем не ее. – И? Раньше тебе было все равно, где я истекаю кровью, точнее, истекаю ли я ей вообще. – Мне нравятся эти покои. Возможно, я оставлю их как одну из своих резиденций. А когда ты так говоришь, то становишься похож на капризного ребенка; только слабаки заклеивают царапины пластырем и просят, чтоб им поцеловали больное место. Я воспитала в тебе целый набор качеств, но слабость – явно не одно из них. Пока я слушаю ее голос, меня пробирает дрожь, но не потому, что он похож на голос Эмберли, а оттого, насколько он кажется чужим. Смех Торна буквально пронизан горечью. – Ты называешь то незначительное присутствие в моем выживании в подростковом возрасте «воспитанием»? Какая щедрость. Громкий вздох. – Когда же ты перестанешь ныть по пустякам. – Серафима замолкает. Когда она начинает говорить снова, голос ее полон ярости. – Я же просила тебя избавиться от него. – Он действует тебе на нервы? – Хотя я не вижу Торна, точно знаю, что он ухмыляется. В голосе его слышна издевательская нотка. – Он не действует мне на нервы. Он приводит меня в бешенство. – Из-за осознания, что даже у тебя есть слабости? Чтобы помнить об этом, эта побрякушка тебе ни к чему. Хорошо, что я умею путешествовать во сны, иначе ты так и осталась бы коматозницей. Однако я даже спасибо от тебя не услышал. Серафима рычит, а затем в стену врезается что-то крупное. Может, предмет мебели? – Я думал, ты хотела сохранить эти покои в целости и сохранности. – Если я снова увижу где-то поблизости этот браслет, переживать о том, что кто-то из врагов снова прострелит тебе грудь, не придется. Потому что новую пулю всажу я лично. Браслет. Наверное, тот, о котором и говорила Эмберли. С чего бы еще Падшей так беситься? Мне приходится делать неглубокие вдохи через нос, чтобы держать себя в руках. Этот браслет – все, что мне нужно, чтобы вернуть мою Эмберли. Я заберу его, надену ей на запястье и удостоверюсь, что, пока мы придумываем, как избавиться от Серафимы раз и навсегда, он всегда будет на ней. Падшая уходит прочь, и через несколько мгновений в противоположном конце комнаты хлопает дверь. Но я остаюсь в этом чертовом шкафу, пока Торн не последует за ней. Раздается болезненный стон. Очевидно, Торну очень трудно стоять на ногах. Выстрел в грудь. Интересно, кто этот герой? Надеюсь, это кто-то из тех, кого я знаю. Белобрысый тяжело дышит, шагая в другую часть комнаты. Может, он и могущественный потомок ангелов, но точно не несокрушимый. Звенят стаканы, а затем раздается плеск жидкости. Он стоит достаточно близко к шкафу, в котором я нахожусь, настолько, что слышу, как он за два глотка осушает стакан, а затем с шумом ставит его обратно, на поднос. Торн чертыхается под нос, и будь на его месте сейчас кто-то другой, мне было бы даже жаль этого ублюдка. Я, конечно, не ожидал, что у них с матерью вполне стандартные отношения, но даже я немного шокирован тем, насколько они холодны друг к другу. Серафима кажется мне одной из тех матерей, которые с радостью сожрут своих детей. Как жаль, что она так и не осуществила этот порыв. Задумываюсь о том, насколько же сильно нужно надавить на него, чтобы разрушить ту токсичную связь, которая каким-то образом удерживает их вместе. Торн наливает себе еще один стакан жидкости и выпивает его так же быстро, как и первый, а затем тоже покидает покои, громко захлопнув за собой дверь. Прежде чем выбраться из своего укрытия, жду пять секунд. Быстро обхожу всю гостиную, осматривая каждую поверхность в поисках браслета. Вот он, лежит на кофейном столике. Схватив украшение, я верчу его в руках. Обычный золотой ободок, в который вставлен одинокий, белого цвета камушек. Точно такой, каким описывала его Эмберли. Напряжение постепенно отпускает. Он у меня. Все будет хорошо. Теперь нужно только придумать, как надеть его Серафиме на запястье и не поджариться от залпа ангельского пламени. Я прячу украшение с духовным камнем в самый легкодоступный карман. – Так, так, так. Кто у нас здесь? Эмберли прислоняется к стене в другой части комнаты. Если от звука ее голоса в жилах стыла кровь, то от одного взгляда на нее сейчас сердце перестает биться.