Судя по ее виду, пока она достает тонкий телефон из кармана своего защитного жилета, чтобы связаться с Грейсоном, который вынужден был остаться на базе из-за травмы ноги, она не особо в этом уверена. Сказать, что друг был расстроен этим решением, было бы явным преуменьшением, но он стал бесценным связующим звеном с базой, оповещающим о действиях старейшин. Сейбл задает ему несколько вопросов и кладет трубку. – Без изменений, – оповещает нас она. – Они собираются запускать ракету на закате. У нас осталось меньше часа. – Могло быть и хуже, – говорит Нова. – Они хотя бы не хотят запускать ее раньше. Я медленно киваю в знак согласия. – Вперед, ребята, нужно шевелиться. – Стерлинг был необычайно упрям и супер мотивирован, как только мы выдвинулись на дело. Но с каждым пройденным кварталом его настроение портилось все больше. Остальная группа сверяется с Сейбл, чтобы продолжить движение. Она кивает нам и жестом указывает на улицу, мы снова трогаемся в путь. Наша группа движется по территории в форме лягушки, чтобы иметь обзор на все, что происходит впереди и сзади нас, а также в окружающих зданиях. В нас стреляли Отрекшиеся, спрятавшиеся в высотках в нескольких кварталах отсюда, так что мы осведомлены о том, что может скрываться вне поля нашего зрения. Где-то в городе раздается взрыв. Земля под нашими ногами трясется, а грохот такой силы, что стекла в зданиях вокруг нас начинают дребезжать. Не так далеко от нас поднимаются серые столбы дыма. Когда раздается еще один хлопок, мы замираем на месте, а затем взрывы начинают походить на приготовление попкорна. Каждый хлопок ближе и громче предыдущего. – В укрытие! – кричит Сейбл, и все беспрекословно подчиняются. Мы с Новой бежим ко входу в ближайший кинотеатр. Мы проскакиваем в двери как раз в тот момент, когда мир за нашими спинами взрывается. Здание вибрирует, а окна трясутся. Прижимаемся друг к другу, закрыв головы руками. Взрывы продолжаются еще как минимум полминуты, прежде чем сойти на нет. Когда все, наконец, успокаивается, воздух наполнен пылью, взрывными частицами и осадками. Кашляю в локоть. Дышать почти невозможно. Нова осматривает меня с ног до головы, волосы и плечи у нее покрыты тонким слоем пыли. Она указывает подбородком в сторону двери, и я киваю в ответ. Нужно выяснить, что произошло. Осторожными шагами выходим из помещения и попадаем в такое плотное облако пыли, что мне приходится положить руку на спину подруги, чтобы не потеряться. А еще я вынуждена закрыть воротом рубашки рот, чтобы была хоть какая-то фильтрация воздуха и я могла дышать. Отовсюду слышится только бесконечный вой сигнализации и звук осыпающейся щебенки. Постепенно воздух начинает становиться чище, и мы можем рассмотреть территорию в нескольких футах впереди нас. А после и половину квартала. Все окна в поле нашего зрения выбиты, улица буквально усеяна кусками бетона. – Эш. Смотри, – говорит Нова, указывая вправо. Я испуганно вздыхаю. Улицы больше просто нет. Осталось лишь одно разрушенное здание, преграждающее нам путь. – Там внизу кто-то пытается перебраться на ту сторону по обломкам, – замечаю я. Мы смотрим друг на друга и бежим туда. Как только мы оказываемся ближе, становится понятно, что это Стерлинг. К тому моменту, когда мы оказываемся на месте, он поднимается уже на десять футов в высоту. – Стерлинг, – говорит Нова, – Спускайся, ты не сможешь туда вскарабкаться, здание слишком неустойчиво. Мы найдем другой способ. Стер оглядывается через плечо. Из царапины на его виске капает кровь, и он такой же грязный, как и все мы. – Его здесь нет. Они взорвали несколько зданий, чтобы преградить дорогу к отелю. Пробираться через эту разруху – единственный способ добраться туда. Бог мой. Дело плохо. Позади нас раздаются быстрые шаги, и мы с подругой незамедлительно разворачиваемся, чтобы защититься от нападения, но это оказываются всего лишь Сейбл и Дикон. Выглядит они оба нормально, только Дикон придерживает свою левую руку. – Ребята, вы в порядке? – спрашивает он. Мы киваем. – Стерлинг, спускайся оттуда, – говорит Сейбл. – Мы должны добраться до отеля! – кричит он в ответ, даже не оборачиваясь на нее. – Может, через мир духов? – спрашиваю я Сейбл. – Вы с Диконом сможете перетащить нас через завалы. – Не вариант. Я выходила в фазу минуту назад, чтобы проверить. В этом районе города полно Падших. Мы не справимся. – Ну и что же мы будем делать? Бросаю взгляд на Стерлинга, который упорно продолжает карабкаться вверх. Может, это наш единственный вариант? Раздается выстрел, и друг теряет равновесие. Затем еще один, и я замечаю, как взрывается какой-то кусок обломков, совсем рядом с его головой. – Стерлинг, спускайся! – кричу я. – Они стреляют в тебя! Наконец он прислушивается ко мне и спускается на землю, как раз в то время, когда раздаются новые выстрелы. Пули врезаются в землю прямо у наших ног, и мы ныряем под грудку обломков, которая раньше была наружной стеной. Приходится приседать или сгорбиться в букву зю, чтобы все поместились. – Мы облажались, – говорит Нова, пока выстрелы со всех сторон продолжают греметь. – Просто пушечное мясо. – Всем оставаться на своих местах, но по возможности попробуйте определить, откуда идут выстрелы. Я ложусь на живот и по-пластунски ползу вперед. Проходит целая минута, но я все-таки замечаю Отрекшуюся, выглядывающую из окна с винтовкой в руке. Она целится в нашу сторону, и я отползаю назад. Но прежде чем она успевает выстрелить, перед ней кто-то появляется, выбрасывая ствол в небо. Сжав рубашку Отрекшейся в кулаке, они тянут ее на себя и выбрасывают из окна. Та с криками летит на землю. Как только тело приземляется на асфальт, становится тихо. Выстрелы прекращаются; такое ощущение, что другие стрелки не могут поверить в происходящее. А потом начался настоящий ад. На зданиях и улицах вокруг нас начинают появляться и исчезать люди. Отовсюду летят пули. С крыш падают новые группы Отрекшихся. Тех, кто не погиб при взрыве, добивают таинственные новоприбывшие. – Кто это такие? – спрашивает Стер, перекрикивая грохот вокруг, пока мы все сидим на корточках в укрытии. Я смотрю на Сейбл и Дикона, чье внимание полностью поглощено ситуацией, происходящей вокруг нас. – Наверное, какая-нибудь суперсекретная опергруппа Нефилимов, да? – По крайней мере, я так думаю. Обычных потомков ангелов не обучают сражениям, прыгая туда-сюда между несколькими мирами, но, пожалуй, такое стоит освоить. То, что творится сейчас у нас на глазах – нечто среднее между хорошо поставленным танцем и абсолютнейшей анархией. Перестрелка прекращается, и от неожиданно повисшей в воздухе тишины в ушах звенит. – Я никогда раньше не видел подобных Нефилимов, – говорит Дикон. – И я тоже, – подтверждает Сейбл. Пока кто-то еще падает с неба, рядом с нашим укрытием раздаются чьи-то шаги. Мужчина садится на корточки и заглядывает под каменную плиту, под которой мы скорчились. – Мы очистили территорию. Можете выходить, – говорит незнакомец с едва заметным акцентом, который я не могу распознать. Он выпрямляется и отходит на пару шагов, чтобы мы могли выползти наружу. – Офигеть, – говорит Нова, когда за спиной незнакомца появляется еще десяток неизвестных нам потомков ангелов, вернувшихся в мир смертных. Мы все напрягаемся. Краем глаза замечаю, как Нова с Диконом постепенно вынимают оружие. Я обращаю внимание на мужчину, который сообщил новости, ожидая, что произойдет дальше, и замечаю, что он в возрасте. Не в том смысле, что он разваливающийся дряхлый старикашка, но уже явно повидавший многое, как несколько наших старейшин. Его очень загорелая кожа испещрена трещинами, на лбу тоже морщины. Волосы у него темно-каштанового оттенка, а в растительности на лице заметны седые проблески. – Кто вы? – спрашивает Сейбл. Он начинает отвечать, когда один из потомков ангела с темными кудрями делает шаг вперед. – Не стоит тратить на них свое время, пока убийца моего отца ходит на свободе, – говорит он. Его зеленые глаза смотрят на нас с явной неприязнью. – Аэро, – прерывает его старик, – помолчи, или я отправлю тебя назад, в Эдем. Нахмурившись, паренек отступает на шаг назад. Этот мужчина, очевидно, лидер в их группе, какое-то время осматривает других участников отряда. Незнакомые нам потомки ангелов переглядываются друг с другом, что свидетельствует об их беспокойстве, но говорить никто не решается. После продолжительной паузы мужчина кивает, убедившись, что больше никто не воспротивится, и снова обращает внимание на нас. – Шира и Эмберли – мои родственницы. Мы пришли вам помочь. Родственницы? Я повнимательнее присматриваюсь к говорящему и замечаю, что его глаза такого же темно-синего цвета, как и у подруги. – Вы – Никиас? – спрашивает Стерлинг, делая шаг вперед. – Да, это я. – Шира рассказывала мне о вас. Мужчина удивленно приподнимает одну бровь. – Неужели? – Она в беде, – продолжает Стер. – И у нас почти не осталось времени. Сейбл шагает вперед и протягивает Никиасу руку, тот незамедлительно ее пожимает. – Меня зовут Сейбл, мы будем рады абсолютно любой помощи, но нам нужно о многом вам рассказать.