— Кто это сделал с тобой? Это Джордж? Это Джордж, не так ли? Я говорила тебе, что не хочу, чтобы ты жила рядом с этим неуравновешенным чуваком. Джордж — мой биполярный сосед, который никогда бы не тронул меня. Парень от меня без ума! Будучи социальным работником, при нашей первой с ним беседе, я распознала эту его особенность практически моментально. Я уверена, что он не привык к тому вниманию, что я ему оказала. И даже обняла его. Я рассказала Джорджу, что я работаю с большим количеством людей, которые страдают от психических заболеваний, и что если он почувствует надвигающийся приступ паники, то я смогу помочь ему с ним справиться. Все, что ему понадобится для этого сделать, это просто позвонить мне. Что он и делал. И я всегда приходила на его зов, чтобы помочь ему, успокоить его словами и облегчить то сложное состояние, в котором он находился. Он никогда, я повторяю — никогда не был агрессивен по отношению ко мне. Так что Ники меня немного разозлила своими словами. —Ты не права, Никки! — я сердито смотрю на нее. — И несправедлива, крошка. — В чем не права? — раздраженно спрашивает она. — В своих поверхностных суждениях, — окинув ее взглядом, заявляю я. Ее брови ползут вверх, и она шепчет: — Ни хрена себе! Значит, я поверхностная? — отступая от меня на шаг, она хмурит брови. Я, безусловно, задела ее, и теперь чувствую себя настоящим куском дерьма. — Крошка, я объясню все позже, обещаю. Но сейчас я сделаю какао, а ты разложишь пирожные, и мы вернемся к Дэйву, чтобы придумать способ, как помирить их с Филом. Указывая на свое лицо, я говорю ей: — Это… сейчас не так уж важно. Она пристально вглядывается в мое лицо, и я добавляю: — Разве я так уж паршиво выгляжу? — Ну, нет. — угрюмо отвечает она, закатив глаза. — Вот именно, Никки, — кивая, соглашаюсь я. — Всему свое время. Она кратко кивает мне. Я следую какому-то внутреннему импульсу и тихо добавляю: — Поскольку то, что я собираюсь рассказать тебе… это далеко не приятный рассказ. Ее лицо на секунду омрачается тревогой, но быстро снова становится непроницаемым. Хлопнув в ладоши, она открывает холодильник, передает мне молоко и командует: — Ладно! Какао а-ля Лекси. Принимайся за работу, женщина! Это одна из причин, почему я люблю Никки. Она знает меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я расскажу ей все, когда буду готова. И у нас друг от друга нет секретов. Тогда почему я обдумываю как бы поубедительнее ей соврать, чтобы объяснить царапины на моем лице? Отбросив эту мысль в сторону, я сосредотачиваюсь на приготовлении моего знаменитого напитка и разливаю дымящееся какао в кружки. Поставив какао и пирожные на поднос, я иду в гостиную и ставлю его на журнальный столик. Даже не взглянув на меня, Дэйв протягивает руку и берет кружку. Автоматически, он подносит кружку к губам и делает глоток. Два, три, четыре глотка спустя, робот снова становится человеком. — Черт, детка. Никто не делает такой какао, как ты. Нежно улыбаясь, он смотрит на меня и через мгновение на его лице появляется удивление: — Детка! Что произошло с твоим лицом? Пожимаю плечами и лгу, как профи: — Споткнулась на последней ступеньке, — уверенно говорю я, как будто заранее все отрепетировала. — И мое лицо впечаталось в кирпичную стену. Дэйв от удивления раскрыл рот: — Не настолько весело, насколько звучит, — подняв глаза к потолку, добавляю я, чтоб разрядить обстановку. Дэйв хихикает: — Черт, Лекс. Только с тобой могло произойти подобное. Ты — королева недотеп. Растягивая в улыбке свою разбитую губу, я бросаю взгляд на Никки. Она сощуривает глаза и мной завладевает беспокойство. Прочистив горло, я беру свою кружку и объявляю: — Ладно! Ну, я думаю, что первое, что мы сегодня сделаем — это найдем способ, как Дэйв скажет Филу, что хочет, чтобы он вернулся. Дэйв улыбается мне так тепло, так искренне, что я вдруг осознаю, что у меня тоже есть люди, с которыми я могу поговорить обо всех своих проблемах. Я прокручиваю эту мысль в голове снова и снова. Люди, с которыми я могу поговорить. Поговорить. Поговори с ними. Не говори с ними. Они никогда не поймут. Я не хочу, чтобы они понимали. Твитч мой. Только мой. И в данный момент я предпочитаю оставить все, как есть. В эту ночь я не могу сомкнуть глаз. Они остаются открытыми от тревоги. Затем я успокаиваюсь, с сонной улыбкой на губах. Его рука покоится на моем бедре, но он сохраняет расстояние между нами. Его тело не касается моего. Закрывая глаза, я слушаю его ровное дыхание. Он спит. Прежде, чем я заснула, моей последней мыслью было: «он вернулся». На следующее утро, проснувшись, я не обнаружила Твитча рядом. Опять. Но не это меня беспокоит. Я вспоминаю всё реже и реже тот ужасный вечер, и думаю все больше и больше о моём герое. Моём герое, соблюдающем дистанцию. Я ловлю себя на том, что целеустремлённо направляюсь в парк для ланча, в надежде снова увидеть его. И я вижу его сегодня. По позвоночнику проходит знакомая дрожь, я поднимаю голову, и вот он. Сегодняшний день не похож на другие дни. И не похож ни на один из других дней, потому что сегодня его капюшон опущен. Улыбнувшись и подняв руку для приветствия, я в ту же секунду хочу треснуть себя по лбу. Смутившись, быстро опускаю руку и наблюдаю, как он поворачивается и уходит. Я заметила улыбку, которую он пытался подавить. Кусая губу, чтоб сдержать свою собственную предательскую улыбку, я поднимаю лицо к солнцу, подставляя кожу под его ласковые лучи. Пробуждаясь от сна, я возвращаюсь в мир сознания. Прижимаюсь к чему-то теплому. Я глубоко вдыхаю. Его запах. Я люблю его запах. Уткнувшись носом ему в шею, я чувствую, как он зашевелится, а потом замирает. Я выравниваю дыхание и кладу свою руку на его грудь, обтянутую футболкой. Он так и остается безучастным. Притворившись, что все еще сплю, я закидываю свою ногу на его, и чувствую, как его тело сотрясается от бесшумного смеха. Я хочу, чтобы он обнял меня. Я хочу, чтобы он крепко прижал меня к себе. Я втайне желаю, чтобы он начал действовать. Но он этого не делает. — Засыпай, — шепчет он тихонько. Не в силах больше скрывать улыбку, я шепчу ему в шею: — Сладких снов, Твитч. Мои глаза закрываются, и я проигрываю битву между сном и бодрствованием, пытаясь запомнить то ощущение, которое дарит мне его тело рядом со мной. Глава 5