Видимо, стоит. Он направился в свой кабинет. Благодаря паузе Чарли ответила на дюжину сообщений сотрудников центра и родителей детей, которые, так же как она, все это время находились в подвешенном состоянии. Все радовались. Покончив с сообщениями, она посмотрела на кейс. Отвернулась. Снова посмотрела. И не в силах больше терпеть взяла лежащий сверху конверт. Ее накрыла волна радостного возбуждения при виде адреса нового центра. Чарли быстро пролистала внушительную пачку бумаг. Голова шла кругом от планов, которые могли теперь стать реальностью. За последние два года ее испанский значительно улучшился, правда, юридический жаргон – это особая область. Тем не менее она прочла все до последней страницы. И уже была готова налить себе еще бокал вина, как вдруг что-то насторожило ее. Что именно – непонятно, но что-то определенно было не так. Она снова, на этот раз более внимательно, просмотрела бумаги с самой первой страницы. Негодяй! Она поняла, что в них не так. Чарли третий раз пролистала бумаги в надежде найти свое имя. Тщетно. Пылая негодованием, она влетела в его кабинет. Рауль сидел за столом. В одной руке – телефон, в другой – ручка. Она швырнула на стол бумаги. – Ты – лживый манипулятор! На мгновение он замер, потом что-то коротко сказал в телефон и закончил разговор. – Тебя что-то расстроило? – Этот договор составлен на твое имя! – Совершенно верно. – Ты сказал, что дом будет моим. – Нет, я сказал, что он будет оформлен на имя Казорла. Все так и сделано. – Ты прекрасно знаешь, я думала, что оно будет оформлено на меня. Я собиралась передать его в собственность центра! – Это лишь подтверждает мою мудрость в принятии решения. Что может знать кучка наивных младенцев об управлении подобным проектом? – Ты не имеешь права так их называть. Кроме того, я собиралась управлять сама и знаю об этом гораздо больше, чем ты думаешь. Решение принято не с бухты-барахты. – Может быть, может быть. Однако ты не смогла добиться финансирования проекта по определенной причине. Твой след в бизнесе крайне неблагоприятный. – Это в прошлом. С тех пор я поднакопила кое-каких знаний. Скажи, ты сделал это намеренно? – Какая разница? Итог тот же – здание будет использовано для нового центра. – Но под твоим контролем. – Я не командный игрок, carino. Ты получишь свой центр, но у тебя не будет возможности превратить его реконструкцию в бардак. – Я не собираюсь ничего превращать в бардак! Он посмотрел на нее оценивающим взглядом. – Контролируй себя. Когда злишься, ты выглядишь не слишком привлекательно. – Мне плевать! Думаешь, меня заботит, что ты считаешь привлекательным? – А следует. Учитывая, что проект еще даже не начат. Она понимала, что это может значить. – Ты серьезно? Если я не буду вести себя «как следует», ты выдернешь вилку из розетки? – Если потребуется. Но если выполнишь свою часть договора, я выполню свою. – Ты обманул меня! – Нет. Я просто дал понять, что сам собираюсь контролировать проект. Я буду главным. А ты рядом со мной. Смотри на это позитивно, и ты увидишь, как нужно вести проект от начала до конца. Ее гнев достиг точки кипения, даже дыхание перехватило. Хуже всего, что Чарли понимала, что Рауль прав. Она всего лишь предположила, но ведь он сам подтолкнул ее к этому. У него очень развит соревновательный дух. Ему хочется быть лучшим, и он не отступит, не достигнув совершенства во всем, за что бы ни взялся. В данном случае он еще хотел преподать ей урок за то, что она отказалась родить ребенка. Хлопнув дверью, Чарли пошла к себе. Комната была пуста. Она заглянула в шкаф, в ванную. Все ее вещи, включая постельное белье, исчезли. На розовом матрасе сиротливо лежали подушки без наволочек. – Твои вещи у меня в комнате. Она обернулась. Рауль. Чарли даже не попыталась скрыть презрение. – Похоже, ты не терял времени даром. Он неторопливо улыбнулся, подошел ближе, положил руки ей на плечи, вдохнул аромат ее волос. Скользнув вниз, обхватил ее стиснутые кулаки. – Не расходуй энергию на злость, carino. Пойдем, я покажу, где мы с тобой будем спать. – Предпочла бы спать на полу, – прошипела Чарли, пытаясь удержать слезы. – Carino, ты что, хочешь меня разозлить? – А почему только я должна злиться? Ты обманул меня! – Я вложил кучу денег в этот проект и хочу защитить мои инвестиции. Ничего удивительного. – Ты перепишешь договор на меня по окончании реконструкции? – Если докажешь, что способна к концентрации, и сумеешь удержать этот фокус до окончания реконструкции, тогда – возможно. – Возможно? – Я не люблю давать опрометчивых обещаний. – Рауль понизил голос до мягкого урчания и провел губами по ее шее. – Хватит о реконструкции. Я знаю куда лучший способ провести время. Она слишком хорошо чувствовала его теплые пальцы, горячее дыхание, щекочущее кожу. Как можно до сих пор так хотеть его? Что-то горячее вспыхнуло в животе, тут же пришло решение, и Чарли мгновенно взяла себя в руки. Разжав кулаки, она переплела их пальцы. Итак, он хочет ее? Ну что ж, он ее получит. Глава 6 Крепко держа Чарли за руку, Рауль осторожно провел ее по крутой винтовой лестнице сначала вниз, потом снова вверх. Как только они переступили порог, она отпустила его руку, сбросила сандалии и вышла на середину комнаты. Не сводя с него глаз, стянула с себя футболку, расстегнула пуговицу на шортах и, позволив им упасть на пол, отбросила ногой в сторону. Рауль стоял пораженный, буквально впитывая в себя этот неожиданный стриптиз. Следующим был бюстгальтер, который отправился тем же путем, что и шорты с футболкой, за ним белоснежные трусики. Когда вся одежда оказалась на полу, Чарли поставила руки на бедра и подняла подбородок. Рауль сделал к ней шаг, но что-то его остановило. Ее глаза горели, но не желанием. Это был вызов, буквально пронизывающий ее тело. – Ну, я готова. Хотел меня, бери. У нее изящная фигура. Полная грудь с яркими сосками, женственный животик, округлые бедра, переходящие в стройные ноги, соединение которых венчали коричневые кудряшки. Он вспомнил, как впервые увидел ее обнаженной. В то время она была платиновой блондинкой. Он рассмеялся, когда стянул с нее трусики и увидел предательски темные волосы – единственное доказательство натурального цвета. Он особенно любил целовать ее там, слушая стоны, которые, казалось, проникали в него сквозь кожу. Воспоминания нахлынули на него, живые, яркие. Жена всегда становилась шелковой в его руках. Нет ничего легче, чем убрать этот вызов поцелуями. Самая сладчайшая и легчайшая вещь на свете.