– А где прислуга? – В это время, особенно по понедельникам, дом всегда был активен. – Я отпустил всех на выходной. – Глаза Рауля странно блеснули. – Думал, лучше мы побудем одни. Жар запульсировал у нее в животе, растекаясь по венам. Почему она реагирует на него так, словно и не было никаких этих двух лет? Она потерла руки, беспокойство нарастало с каждой минутой. – Не знаю, к чему вся эта прелюдия, только завтра я работаю в центре и должна вернуться в Валенсию не слишком поздно. Итак, каковы твои условия? Давай обсудим. – Мы поговорим за обедом. – Ладно. Она прошла за ним в столовую с высокими окнами, выходящими во внутренний сад, где яркое солнце освещало идеально подстриженную лужайку с обилием цветущих растений. Длинный стол из темного дерева был накрыт на двоих. Рауль выдвинул для нее стул. – Нам приготовили обед. Чувствуй себя как дома. Дома? Чарли подавила невеселый смешок. Это пространство никогда не станет ее домом. Через две недели они будут официально разведены. Она, можно сказать, уже считала дни. Осторожно опустившись на стул, Чарли пробежала пальцами по серебряным приборам, словно в бессловесной медитации. В любой момент Рауль может признаться, зачем ему понадобилось привозить ее сюда. Вряд ли это связано с деньгами. В отличие от нее – идеального примера неудачника в бизнесе – он способен превращать все, чего бы ни коснулся, в золото. Сколько бы она ни призывала себя ничего не читать о нем, это было все равно что запретить ребенку трогать красивую игрушку. Еще до того, как несчастье с отцом вынудило его заняться отелями Казорла, Рауль продал свою фирму информационных технологий. Продажа принесла ему, как сообщали интернет-издания, два с половиной биллиона евро. А с тех пор, как принял семейную фирму, он успел добавить в свою копилку дюжину аэропланов и столько же новых сверкающих морских лайнеров. Короче говоря, сейчас ее муж стоит больше, чем некоторые страны. Если бы она прислушалась к адвокату, могла бы отхватить приличный кусок от его состояния, намного превосходящий десять миллионов, которые он перевел на ее счет. Чарли несколько месяцев не прикасалась к ним. Это деньги Рауля, а она ничего не вложила, так почему должна что-то требовать? Она и так во время их брака потратила кучу его денег. Рауль вернулся в столовую с большим подносом. Мясные деликатесы, маринованные овощи, запеченные перцы, вяленые томаты, сыры, деревенский хлеб. Словом, все, что она любит. И это только закуска. Он разлил по бокалам красное вино, оставленное на столе «подышать». Потом в молчаливом тосте поднял бокал и, прежде чем сесть, сделал из него глоток. Чарли не могла больше терпеть. – Все это, конечно, чудесно. И я тебе благодарна. Но не смогу проглотить ни кусочка, пока ты не скажешь, какие у тебя условия. Положив себе на тарелку понемногу от каждого блюда, Рауль отломил хлеба, прожевал, сделал еще глоток вина. – Я готов дать деньги на покупку здания и сделать там реконструкцию. Сколько времени, по-твоему, могут занять все работы? Четыре месяца? – Да. Новый собственник согласился дать нам шесть месяцев на перемещение. Два из них уже прошли. Владелец здания, где сейчас находился Поко Рио, скоропостижно скончался, оставив команду на своего не слишком активного заместителя. Хуже всего, что семья покойного, не питавшая сентиментальных чувств к несчастным детям, предпочла продать дом застройщику, сообщив об этом сотрудникам центра лишь тогда, когда сделка уже состоялась. – Четыре месяца, чтобы оформить покупку и провести реконструкцию? – Да, времени в обрез. Но мы должны сделать дом как можно более удобным для детей. Снести многие межкомнатные перегородки, расширить дверные проемы. – Хорошо. Все это можно обсудить после того, как мы достигнем соглашения. – На что я должна согласиться? Центр располагает достаточным фондом, чтобы выплачивать любые проценты по займу. Его улыбка походила на оскал чувственной акулы. – Повторяю, я не собираюсь давать тебе деньги взаймы. Кто знает, получу ли их обратно. Она почувствовала раздражение. – Я уже сказала… – Знаю, знаю. Твои способности к бизнесу не больше, чем у ребенка. Я так же доверяю твоим подсчетам, как и твоей проницательности. – Проницательность подвела меня единственный раз, когда я выходила за тебя замуж, – бросила она и тут же пожалела о своих словах. Не стоит вступать с ним в конфронтацию, пока не состоится сделка. Его глаза превратились в лед. – Жаль, что ты к этому так относишься. Когда я сказал «дам деньги», я буквально это и имел в виду. Конечно, мне хотелось бы получить что-то взамен, но не в денежном эквиваленте. Она знала это! Уже с той минуты, как села в его машину. Знала, что в этом кроется какой-то подвох. – За то, что я согласился дать деньги и весь имеющийся опыт, условия весьма скромные. Я хочу, чтобы ты вернулась в мою постель и жила со мной как жена до завершения проекта. Глава 3 Краска так быстро сбежала с лица Чарли, что Рауль бросил на стол вилку и нож, чтобы при случае поддержать ее. Но уже через мгновение на ее щеках запылал гневный румянец. – Что значит, твоя жена? Мы же разводимся! – Развод может и подождать. Если тебе действительно нужен новый дом для центра, невелика плата. – Почему именно это? До прошлой субботы мы не разговаривали два года. Наш брак мертв! – Развод еще в процессе. Мы поставим его на паузу, пока не завершится реконструкция. – Не вижу причин притворяться, что мы снова вместе. – Мы и не будем притворяться. Но я отвечу. Я собираюсь расстаться со значительной суммой денег и хочу быть уверен, что ты не бросишь все на полдороге. – Я бы ни за что этого не сделала. – За то время, что мы были вместе, ты начинала три разных бизнес-проекта. И все они провалились. В основном потому, что ты потеряла к ним интерес. Не принимала советов. Пустила все на самотек. Теперь же я собираюсь не только помогать, но и контролировать проект. От начала и до конца. – Ты не имеешь представления, что входит в проект и что нужно для реконструкции. – Ты будешь мне помогать. Считай это учебной практикой. Четыре месяца учебы – как правильно вести дело, не полагаясь на догадки и предположения. В конце концов, если ты прогоришь, пострадает не только мой баланс в банке, но и дети и их семьи, которым ты дала обещание. Ее щеки запылали ярче, глаза потемнели от гнева. Он оставался невозмутим. Чарли любит детей. Рауль это знает. Когда она попросила подождать с рождением ребенка несколько лет, он отнесся к этому с пониманием. Он давал ей все, что она просила. Она же, в свою очередь, отказала ему в том, чего он хотел больше всего: родить ребенка, которого она обещала. А ведь они могли бы создать идеальную семью. Он тысячи раз представлял их ребенка. Представлял, каким он мог стать отцом – полной противоположностью Эдуардо Казорла. Его ребенок никогда бы не чувствовал себя второсортным. Его успехи были бы оценены, промахи – поняты и прощены, мнение – услышано. Он показал бы, что значит быть настоящим отцом. Таким, каким никогда не был его отец. – Ладно. Пусть так. Контролируй проект, если считаешь это обязательным. Будь доминантой, большим альфа-мэном, распространяй вокруг свою власть и деньги, как делал это всегда. Главное, чтобы через четыре месяца центр был открыт. Остальное меня не волнует. Не вижу необходимости проходить через испытание «быть вместе». Рауль старался не поддаваться на провокацию, держать контроль над ситуацией. Это он умеет. И вовсе он не собирается кого-то терроризировать. Чарли намеренно представила его тираном. Его жена при отсутствии образования – далеко не дура. Хорошо, что, в отличие от нее, он умеет держать себя в руках. – К чему ты клонишь? Когда тебе было на руку, ты не моргнув глазом соврала, что мы снова вместе. Мне это тоже на руку, только без вранья. Четыре месяца ты живешь со мной как жена, а потом свободна как ветер. Но на этот раз наш брак закончится на моих условиях. Он уже предвкушал, как будет удовлетворен. Почти так же сладко, как жена в постели. Первобытная необузданность, которую он сразу в ней распознал, полностью проявилась в спальне. Заниматься с ней любовью всегда было чем-то запредельным. Быстро или медленно – без разницы, жестко или нежно, их страсть друг к другу никогда не иссякала. – Это говорит твое эго. За то, что хватило духа уйти от тебя, ты хочешь меня унизить? – Вовсе нет. Ты нуждаешься в помощи, я могу ее оказать. Вполне естественно, что в обмен хочу что-то получить. Единственное, чем ты сейчас располагаешь, – твое тело. Рауль мгновенно почувствовал возбуждение, когда ее лицо стало цвета розы. Таким оно становилось на вершине страсти. Чарли вскочила. – Ты что, хочешь сделать из меня проститутку? – Я попросил пока еще мою жену на какое-то время вернуться в нашу брачную постель. Только и всего. Все эти годы он делал все, чтобы доставить ей удовольствие, в частности в постели. Теперь ее очередь доставлять ему удовольствие.