— Что-то серьезное? — Не хочу о своих болячках, — мотнула головой Варвара и надавила педаль газа. Старинный город замелькал за окнами в ускоренном темпе. Неожиданно ремень безопасности врезался в грудь Петелиной — машина резко затормозила перед «зеброй» пешеходного перехода. Варвара высунулась из окна и прокричала: — Будешь переходить или нет? — Старушка на обочине, к которой она обращалась, пугливо попятилась. — Ну и черт с тобой! И «Нива» рванула с места, обдав старушку сизыми клубами выхлопных газов. Елена не знала, как и реагировать. Попробовала пошутить: — Спасибо, что не пристрелила. — Терпеть не могу дурацкие правила. Они только жить мешают, — без тени улыбки огрызнулась Варвара. Дальнейший путь в ведомственную поликлинику прошел в молчании. Варвара с ходу приткнула «Ниву» на место для инвалидов и чуть ли не вбежала в здание. Елена едва поспевала за ней. Однако перед дверью в кабинет доктора Холодова Варвара остановила Елену растопыренной ладонью, припечатала к стенке и попросила подождать: — Я предупрежу врача, что вы от полковника. Ее глаза странно блуждали, когда она исчезла за дверью. Не успела Петелина подумать: не ошиблась ли она с выбором оперативника, как услышала за дверью сбивчивую ругань. Шум быстро перешел в перепалку, что-то грохнуло и покатилось по полу. «Она же вооружена», — испугалась Петелина. Она вспомнила про вчерашний выстрел, якобы, вверх, и недавняя шутка на пешеходном перекрестке уже не казалось ей дурацкой. 17 События развивались стремительно. Пока Елена думала, что предпринять — вызвать Митрохина или своими силами урезонить Варвару, — та появилась из кабинета с милой улыбкой: — Все в порядке, доктор Холодов вас ждет. В руке она что-то прятала, но, слава богу, не пистолет. Тот висел под черной курткой в застегнутой белой кобуре. Елена попыталась спросить: — Я слышала шум… — Доктор споткнулся, — еще шире улыбнулась Варвара и распахнула дверь. Войдя в кабинет, следователь увидела врача, собирающего с пола рассыпанные пилюли. — Извините за беспорядок. У каждой профессии свои издержки, — постарался улыбнуться он, но получилось кисло — молоко свернется. Собранные пилюли врач бросил в корзину для мусора. — Пустышки рассыпались, — объяснил он, предложил пациенту сесть и представился: — Антон Холодов. По возрасту он был ровесником Петелиной, достаточно худ, с опрятной щетиной на мужественных скулах, и в целом, создавал впечатление приятного человека, если бы не вечно ускользающий взгляд. — Как я понимаю, больничной карты у вас нет, — продолжил Холодов. — Придется задать дополнительные вопросы: наследственные заболевания, аллергия на лекарства. — Я всего лишь простудилась, — призналась Елена. — Сейчас узнаем. Осматривая пациентку, помимо медицинских вопросов врач продолжил затронутую тему о профессиональных издержках: — Ловить бандитов нелегко, вашей профессии свойственны стрессы. Это порождает неконтролируемые срывы. — Я что-то не припомню, чтобы сообщала вам, кем работаю, — заметила Елена. — Меня предупредила… предыдущая посетительница. Вы старший следователь Петелина, приехали из Москвы, ведете дело серийного убийцы, и настолько преуспели в своей профессии, что у вас есть прозвище — Петля. Я ничего не упустил, Елена Павловна? — И когда она успела рассказать? Я слышала другие звуки. — Что поделать, профессиональный стресс. Обладание оружием на мужчин и женщин действует по-разному. Мужчинам придает уверенность, а женщинам — нервозность. А вдруг хулиган отнимет или еще что. «А вдруг придется стрелять в человека», — мысленно поправила его следователь. Вот основной страх, из-за которого она предпочитала держать табельный пистолет в сейфе. — Вы сказали, что стресс порождает срыв. — Елена красноречиво посмотрела на выброшенные в лекарства. — Что произошло с предыдущей посетительницей? — Елена Павловна, вы же не хотите, чтобы я обсуждал ваши проблемы со следующим пациентом. — А какие у меня проблемы? — Неплохо бы сдать кровь. Вы сегодня завтракали? — Мне некогда проходить обследование. — Понимаю, напали на след Живореза. Когда ждать сенсации? — Идет обычное расследование, — холодно ответила Петелина. — Обычные поиски необычного маньяка, — ухмыльнулся Холодов и с нажимом в голосе добавил: — Я же немножко в курсе, лечу сотрудников полиции, самого Бориса Евгеньевича. Как его рука, кстати? — Думаю, проблема позади. — А правду говорят, что маньяки сами хотят, чтобы их поймали, поэтому совершают преступления все чаще и наглее? — Не правда, за решетку никто не хочет. Но безнаказанность порождает потерю бдительности. Один случай, другой, третий… — Уже седьмой, кажется? Вы уверены, что знаете обо всех случаях? — Убийца начинает считать себя неуязвимыми и совершает ошибку, — закончила свою мысль Елена. — И попадается? — Именно так. — Значит, ум и собранность — ключ к успеху? — Успех? По-моему, это слово по отношению к маньяку неуместно. — А вы заметили, что в городе нет паники? И знаете, почему? Потому что простым гражданам ничто не угрожает, — запальчиво заявил врач. Петелина прищурилась, попыталась рассмотреть глаза Холодова, но тот по-прежнему избегал прямого взгляда. — Такое ощущение, что вы сочувствуете Живорезу. — Нет, ни в коем случае, — смутился доктор и все-таки взглянул в глаза следователя, холодно и с вызовом. — Но и чиновников мне не жалко. — Для врача странное заявление. Они же люди, у каждого есть семья, близкие. — Вот пусть родственники о них и печалятся. А простой народ, вы уж поверьте… — Холодов ухмыльнулся и красноречиво промолчал. Петелина не понравились его слова. Она повысила голос: — Предлагаете не искать убийцу? Пусть продолжает. — А кто погибает? Кто? — неожиданно вспылил Холодов. — Да если разобраться, каждый из них виноват, проворовался! — Это надо доказать. — Так докажите. Если чиновники хорошие, то почему народ живет бедно? В этот момент Елена поняла, что ей еще не нравится в Холодове помимо ускользающего взгляда — он задает много вопросов. И отвечает вопросом на вопрос.