— Вы срезали кожу? — поморщилась Петелина. Варвара смело подхватила бокс, сунула его в пакет и заверила: — Мы отвезем в лабораторию. — Мои действия согласованы с Куликом, — объяснял Токаев. — Соскобов может быть недостаточно. А так, у криминалистов стопроцентный материал для исследования. — Думаете, это сперма? — Не удивлюсь, не удивлюсь. У мужчины в момент оргазма… Ну, вы сами понимаете. — А предыдущие жертвы? — Следователь стала выстраивать логическую цепочку. — Они же все попадали к вам. — Из Владимирской области — да. Но прежде я осматривал тела на предмет внешних повреждений. Также микрочастицы под ногтями — была ли борьба. Ничто не говорило о сексуальном насилии. Версию о маньяке — извращенце выдвинул Кулик, когда возглавил следствие. — Сейчас прежние случаи проверить невозможно? — Тела отданы родственникам для захоронения. Они же не бомжи, а уважаемые люди, — развел руки Токаев. Петелина задумалась, представила картину преступления и высказала предположение: — Следы спермы могли остаться на одежде жертв, на том же рукаве. — Могли, — согласился Токаев. — Но вы бы видели ту одежду. Она вся в крови, тем более в области отреза. — А одежда сохранилась? Токаев замялся, стал объяснять: — Вы поймите, это сейчас, с приходом Кулика, все делается тщательно — одежду изымают эксперты. А раньше тела привозили в морг, одежда срезалась, складывалась в пакет. Перед похоронами покойников переодевали в новое. — А что потом происходило с их прежней одеждой? — Личные вещи покойников забирают родственники. Это касается украшений, документов, других ценностей. А одежда в таком состоянии никому не нужна, ее сжигают. — Как часто это делают? — Я точно не знаю, это не в моей компетенции. Хотя, кажется… — судмедэксперт поднял указательный палец вверх и прикусил губу. — Подождите меня здесь, я кое-что проверю. Токаев вышел из кабинета. Варвара подняла перевернутую рамку с фотографией, посмотрела на некогда счастливую семью и положила обратно. Она едва не коснулась Петелиной, проходя к окну, и как бы невзначай обронила: — У меня тоже только одна подушка безопасности. — Можем пересесть на мою «тойоту», — предложила Елена. — Больно не тем, кто уходит, а тем, кто остается, — равнодушно откликнулась Варвара, глядя в окно. Токаев вернулся, в его руках был черный пакет с наклейкой. Судмедэксперт выглядел смущенным: — Я нашел, один пакет остался. Тут одежда Миронова. — Районный чиновник, убит весной, третья жертва Живореза, — вспомнила материалы дела Петелина. — Третий или четвертый, вам виднее. Вот дата, полгода прошло. — Токаев продемонстрировал наклейку на пакете. — Родственники хотели забрать, я отложил, но они так и не пришли. Случайно сохранилось. — Я заберу, отвезу в лабораторию, пусть посмотрят. — Конечно. И бокс не забудьте, на коже точно есть следы. — Токаев передал пакет следователю, но, прежде чем разжать ладонь, заглянул ей в глаза: — Хорошо, что нашего маньяка тянет только на чиновников. — Это почему? — не удержалась от вопроса Елена. — Представить не могу, что на моем столе окажется такая, как вы. Петелина выдернула пакет из руки патологоанатома. «Если это комплимент, то весьма сомнительный, — обиделась она, но нашла оправдание: — Он пережил страшное горе, а я по возрасту, как его жена». 19 Вслед за их «Нивой» из ворот морга выехал бежевый фургон с красным крестом. Варвара прижалась к обочине, уступая дорогу, но тут же спохватилась: — Выглядит, как «скорая помощь», а куда им спешить? За долгие годы работы следователем Петелина не раз сталкивалась с фургонами для перевозки тел и усвоила отличие: — У них нет окон, а на крыше в лучшем случае только синий маячок, но кто на это обращает внимание. — Я заметила другое, — Варвара кивнула в сторону багажника, куда положила черный мешок и пластиковый бокс. — На уликах наклейки: Рожкову тридцать лет, Миронову тридцать четыре. Остальным жертвам, помнится, не более сорока пяти. Значит, чиновники старше пятидесяти могут быть спокойны? — Кулик насиловал девочек, но не брезговал и беспомощными пенсионерками. — Кулик? — изумилась Варвара, дернув рулем. — Маньяк из Иркутска. А ты подумала на полковника? — пошутила Елена. — Да я… Я вот что хотела сказать. Если Живорез сексуальный маньяк, то он выбирает жертв, исходя из своих сексуальных предпочтений. И мужчины старше пятидесяти ему не интересны. — Типа старый, не возбуждает? — Ну да. Это несправедливо. — Почему же? — Чем дольше вор занимал должность, тем больше наворовал. — Ты прям, как Холодов, — упрекнула Елена. — Не все же воруют. — Некоторые обманывают. — Это точно. — Елена решила сменить тему. — Мужчины влюбляются в то, что видят, а женщины в то, что слышат. Поэтому женщины красятся, а мужчины врут. — Они думают, если у них власть и деньги, то достаточно поманить. А сам старый, лысый, жирный. — Мужики без комплексов. Мы следим за фигурой, тратим деньги на косметику, салоны красоты, вечно сомневаемся — хорошо ли выглядим? А каждый из них уверен: он родился красивым и чем старше становится, тем привлекательней. — Замечала. Пузо вперед — и идет знакомиться. Пыжится, как индюк, а на самом деле — облезлый козел. — Только мужикам это не говори. Не открывай им главной женской тайны. Женщины переглянулись. Несмотря на десятилетнюю разницу в возрасте, в глазах каждой мерцали снисходительные игривые огоньки, которыми женщины одаривают мужчин, если сочтут это нужным. В областной криминалистической лаборатории было тесно, не столько от сотрудников в белых халатах, сколько от приборов, громоздившихся на многочисленных столах. Добрая половина из них устарела или вовсе не работала, но выглядела внушительно, и технику не списывали в расчете на периодические фоторепортажи впечатлительных журналистов. Чужаку из Москвы совершенно нетипичного для экспертов вида выделили неудобный стол на проходе, и Петелина сразу наткнулась на вихрастую макушку Головастика, корпевшего за компьютером. Следователь кивнула Варваре, и та выставила на стол перед криминалистом пластиковый бокс. — Это то самое? — заинтересовался Устинов. — Кожа с запястья жертвы, — подтвердила Петелина. — Мы уже ждем. Техника здесь не новая, но рабочих рук много. Все подготовлено для исследования. Как бы в подтверждении его слов, к ним подошел сотрудник в застегнутом белом халате, с защитной маской на лице и с латексными перчатками на руках. Он попросил сопроводительные документы и забрал коробку. — Они знают, что делать, — заверил Устинов. — Это стандартная экспертиза. — Хорошо, порадуем тебя более сложным заданием. — Елена показала на черный мешок в руке Варвары. — Здесь костюм Миронова, убитого полгода назад. Как ты понимаешь, одежда в крови. По нашей версии на ткань могла попасть семенная жидкость убийцы. Если мы это установим и найдем совпадение по ДНК с другими случаями, то картина преступления окончательно прояснится. — Попробую, хотя, сами видите, — Миша надул губы и развел руки, предлагая осмотреться. — Я думал такие приборы остались только в музеях. — У нас древний город. Город-музей, — с вызовом отреагировала Варвара.