— Прямая! — возмутилась Петелина. — Живорез — это Холодов! — Может быть, может быть, — пробормотал Кулик и задумался. — Надо его брать, — торопила Елена. — Ты же там была. Принтер находится в рабочем кабинете, к технике могли иметь доступ другие сотрудники. — Вот пусть Холодов и объяснит появление фотографий, а мы проверим. — Будем действовать аккуратно, — решил полковник. — Рабочий день закончился, надо обыскать кабинет Холодова в его отсутствие. Займись сама этим вопросом, езжай в поликлинику прямо сейчас. — Официальный обыск? — уточнила Елена. Кулик мотнул головой: — Пусть это будут оперативные действия в рамках расследования сбыта наркотических препаратов. Возьми ключи от нескольких кабинетов, чтобы не спугнуть Холодова. Найдешь новые улики — будем брать. Я на связи. Петелина вызвала по телефону Варвару Тимофееву. Та должна была получить образец ДНК Холодова, настроена была очень решительно: от удара по носу до провокационного поцелуя. Странно, что до сих пор она не похвасталась успехом. Варвара примчалась спустя десять минут. Петелина ждала ее на парковке. — Как прошла встреча с Холодовым? Что в итоге: нежность или грубость? — поинтересовалась она, сев в машину. — Разочарование. Холодова не было в поликлинике, закончил прием раньше. — И ты не сообщила, — возмутилась Елена. — Я действовала. Навела справки: он ездит на белом минивэне китайского производства, узнала номера. Помоталась по городу, посетила те места, где он мог быть, но нигде его не нашла. Потом смоталась в деревню, где он живет. Минивэна там тоже не увидела, а в дом заглядывать не стала, чтобы жена не переполошилась и не стуканула ему. — Объявим в розыск — найдется. — Появились новые улики? — заинтересовалась Варвара. — Вполне убедительные на мой взгляд. Но Кулик требует большего. Поэтому сейчас мы с тобой едем в поликлинику. Погнали. — Петлина решительно махнула рукой. Осмотр кабинета Холодова следователь начала с рабочего стола врача. Папки, лежащие под рукой, она не тронула. Хоть и бытует мнение, что прятать лучше всего на виду, но не в рабочем кабинете, где бывают медсестры, посетители, уборщица. Она выдвинула ящики, перебрала бумаги, блокноты, мелкие предметы — ничего интересного. Нижний широкий ящик оказался заперт. Дернула — не поддается. По личному опыту Елена знала, ключ от стола может храниться в двух местах: в кармане владельца или там, куда можно дотянуться рукой. Она осмотрелась. На расстоянии вытянутой руки находился стакан для карандашей. Запустила туда палец — и нащупала ключ! Запертый ящик оказался тяжелым, выдвинулся со скрипом. Он был завален бутылками элитного алкоголя и коробками конфет. Вот куда врач складывает подарки посетителей. Интересно, это накопилось за месяц или неделю? В щели у стенки ящика Елена заметила блокнот. Осторожно открыла его пролистала. Блокнот был в основном чистым, но на нескольких первых страницах имелись странные записи, где напротив букв и цифр читались названия лекарств. Причем тех, что выдаются только по рецептам на бланках строгой отчетности. Может, Кулик оказался провидцем, и Холодов действительно приторговывал сильнодействующими препаратами, а здесь его пометки: кому, что и почем? Пусть, так. Помогут ли компрометирующие данные основному расследованию? — Нашла! — подала голос Варвара. Она осматривала шкаф у стены, — здесь одноразовые шприцы и хирургические перчатки. Все то, что применяет Живорез. Елена поймала себя на мысли, что у всех начальников первая реакция на достижения подчиненных — скепсис. В паре с Куликом она была подчиненной — он сомневался. Теперь настала ее очередь. — Шприцы, перчатки. Если бы я нашла их у тебя, то удивилась, а в кабинете врача… — Думаете, этого недостаточно? — Еще одна косвенная улика, скажет полковник. — Да Холодов это, больше некому! Еще начальство не любит, когда им возражают, убедилась Петелина и пресекла дискуссию: — Продолжим осмотр. Через несколько минут Варвара подскочила к ней, победно сверкая глазами, и раскрыла ладошку: — А на это что скажете? — В ее руке лежали две ампулы. — Это наркоз, точно такой же, который использовался при убийствах. — Где ты взяла? — В шкафу, в коробке под перчатками. А такие препараты должны храниться в сейфе. Ведь так? — Или в специальной комнате с решетками на окнах, стальной дверью и пультом охраны в полиции, — монотонно заговорила следователь, постепенно повышая тон. — Должен вестись журнал учета расхода сильнодействующих препаратов, а использованные ампулы ежедневно сдаются и затем уничтожаются комиссией. — Ну вот! — обрадовалась Варвара. — Да какое, к черту, это имеет значение, если на ампулах теперь только твои отпечатки! — сорвалась на крик Елена. — Извините, не подумала. — Варвара положила ампулы на стол и отряхнула руки, словно они были испачканы. — Послал Кулик помощницу, — схватилась за голову следователь. — Вы сами меня выбрали. — Ты что, никогда не участвовала в обыске? — У нас же неофициальный. Елена глубоко вздохнула и шумно выпустила воздух через сжатые губы. Слов не было. Угрызения совести были несвойственны Варваре, она заметила коробки конфет в выдвинутом ящике, взяла верхнюю, содрала целлофан и подцепила двумя пальчиками конфету. — Может, тебе еще и чаю? — съязвила следователь, оценивая поступок оперативницы. — Если обыск затянется, то и коньяк открою, — с вызовом пообещала Варвара и достала следующую коробку конфет. — Эти мне нравятся больше. В ее глазах, вновь вызывающе наглых, мелькнуло недоумение: — Что-то легкая. — А ну-ка дай. Елена рассмотрела коробку конфет-ассорти. Целлулоидную обертку с упаковки можно было сдвинуть, не разрывая. Она так и сделала, осторожно сняла целлулоид и раскрыла коробку. Женщины ахнули. Внутри вместо конфет они увидели стопку фотографий Владимира Высоцкого в роли капитана Жеглова. — Не трогай! — остановила Елена руку Варвары. — Вот теперь у меня есть веские основания позвонить Кулику. Она набрала номер следователя по особо важным делам и доложила о находке. Полковник вначале подчеркнул свой вклад в успех: — Я же говорил, что надо осмотреть кабинет. — Вы были правы, — подтвердила Петелина. Затем дошла очередь и до похвалы подчиненного: — Поздравляю, ты нашла то, что нужно. Санкции на задержание Холодова и обыски в его доме и на работе, считай, у нас в кармане. Нельзя терять ни минуты. Я поднимаю оперативников, и мы выезжаем за Холодовым по месту жительства. Блокируем въезд в деревню, чтобы его не упустить. Кулик настолько торопился, что прервал связь, не дав указаний Петелиной. Варвара расслышала его намерение захватить Холодова и быстро возбудилась. Ей не терпелось действовать. — А мы что будем делать? Здесь застрянем? — Надо продолжить обыск и оформить протокол. — Получим постановление, продолжим. А пока опечатаем и поставим охрану, — предложила Варвара. — Я вызову патрульных. Петелина посмотрела на стул рядом с кушеткой. Здесь Холодов осматривал ее, заглядывал в рот, прослушивал. Попросил бы раздеться и лечь, она бы подчинилась. Он мог бы вколоть ей наркоз или сомкнуть руки на ее горле. Серийный убийца под маской доброго врача — истинное чудовище. Хотелось бы ей застать тот момент, когда маска будет сорвана, и он предстанет тем, кем есть на самом деле — жестоким маньяком с кричащим именем Живорез. — Тут все ясно, поехали, — торопила Варвара. — Я уже вызвала наряд. Ребята никого сюда не пустят. — Поехали, — согласилась следователь. Варвара выбрала короткий путь по узкой улице между старинными домами. На одном из поворотов дома расступились и с высокого берега реки стал виден арочный автомобильный мост. На другом берегу по уходящей в лес трассе неслись машины с мигалками. — Наши уже помчались, не догоним, — прокомментировала Варвара, спускаясь к мосту. За городом шоссе стало неосвященным. Елена нашла на дисплее смартфона конечную цель их маршрута, удивилась: — Почему Холодов живет в глухой деревне? — Чистого воздуха захотелось. Маньяк, — процедила Варвара.