— Только с тех пор дома у нас и получше появились, начальство сменило хоромы на загородные коттеджи, да и Тимофеевой там больше нет. — Что-то вы долго про ее маму рассказываете. Я про Варвару пришел спросить. — Так все же проблемы из детства. Сам назвал Варвару неоднозначной. Слушай дальше. Когда Варе было лет пять, ее мама пострадала от пожара. В ресторане на кухне газ рванул, несколько человек пострадало, а у Ульяны сильно обгорело лицо. Короче говоря, была красоткой, а стала — без слез не взглянешь. Кому такая нужна? Даже официанткой не поработаешь. — Представляю. Оба вздохнули, попили чай из блюдца. Юсупов продолжил: — Ну и попер ее любовничек из квартиры. Думаю, освободил место для очередной молоденькой глупышки. А Ульяну с дочкой по-тихому выселили в Гусь-Хрустальный в общежитие при стекольном заводе. Там их жизнь и рухнула. — В каком смысле? — В прямом. Завод закрылся, Ульяна начала спиваться, торговала хрусталем у дороги и попала под машину. Насмерть. Это я уже от Варвары узнал, когда она служить у нас начала. Марат подержал во рту чак-чак, наслаждаясь сладостью, запил чаем. — Варвара Тимофеева по отчеству Васильевна. Значит, отец у нее Василий. Вряд ли она его любила, — предположил он. — Ничего это не значит, могли записать со слов матери. Да и не было у нас чиновника по имени Василий. А любить ей было некого, это я точно знаю. Никакой отец ей ни разу не помог, сама по жизни пробивалась. — Как бы узнать, кто он? — Если мать ей не сказала, она и сама не знает. — Думаю, что знает, но не скажет. — А тебе зачем? — прямо спросил дядя. — Две семьи на одну зарплату содержать трудно, — туманно ответил Марат. — А тот содержал. Значит, помимо зарплаты что-то имел. — Чиновники не бедствуют, — подтвердил бывший полицейский. — Ни тогда, ни сейчас. Некоторых, правда, прижимают, тех, что не делятся. Валеев нахмурился, призадумался, затем вскинул бровь: — А кто пристроил Ульяну Тимофееву на стекольный завод? — Думаешь, любовник? — Чиновнику из области достаточно одного звонка директору завода. — А голова у тебя варит, — похвалил дядя. — Узнаете? — Давно это было, но попробую навести справки. Есть у меня в Гусе хорошие знакомые из бывших оперов. — Спасибо, дядя Камиль. И за чак-чак тете Розе, спасибо. — Я ей передам, а меня заранее не благодари. Позвоню, если что-то проклюнется. 37 Валеев обогнул на машине Золотые ворота, которые помнил по школьному учебнику истории, проехал по старинной улице. Слева остались Торговые Ряды, а справа, за краснокирпичным зданием, похожим на сказочный терем, появилась площадь с белокаменным монументом в виде трехгранной усеченной пирамиды. Он увидел «тойоту» Петелиной с гербовой табличкой «Следственный комитет» под лобовым стеклом, и припарковался рядом под запрещающим знаком, надеясь, что охранная табличка распространит свое влияние и на его машину. Прямая аллея открывала вид на золотые купола Успенского собора и высокую колокольню с островерхим шпилем. Валеев свернул направо в парк, миновал памятник Андрею Рублеву, и дорожка вывела его на смотровую площадку на крутом холме. В центре на монументе возвышался всадник на коне, держащий знамя. «Князь Владимир», — прочел Марат и убедился, что он месте. Здесь ему Елена назначила встречу. Несмотря на ненастную погоду и позднее время на смотровой площадке фотографировались туристы. Марат нашел Елену чуть в стороне у металлической ограды. Рядом с ней находился худой мужчина и что-то ей с жаром объяснял. — Как вы сказали, биполярное аффективное расстройство? — переспросила Петелина собеседника. — С таким диагнозом нельзя служить в полиции. Холодов, как врач, ее покрывал, купировал симптомы сильнодействующими препаратами. Елена задумалась, что-то вспоминая, и пробормотала: — Теперь я понимаю, что с ней творится. — Она увидела подошедшего Марата и представила мужчин друг другу. — Капитан Валеев из Москвы. А это судмедэксперт Токаев. Вы оба в курсе, что Живорез еще не пойман. Марат смерил Токаева недобрым взглядом, как всякого нового мужчину, который оказывался рядом с его женщиной. В ответ получил зеркальный укол черных глаз. Мужчины пожали руки, судмедэксперт позволил оперативнику продемонстрировать свою силу, но напоследок буквально на мгновение стиснул ладонь Марата — проявил характер. — Мне пора, я рассказал все, что знаю, — заторопился Токаев, прощаясь с Петелиной. Когда он ушел, Марат, глядя ему вслед, заметил: — С виду худой, но жилистый, неуступчивый. — Наверное, занимался борьбой, как все мальчишки на Кавказе. Единоборства накладывают отпечаток на характер. Марат посмотрел на панораму, открывающуюся со смотровой площадки — старый город на высоком берегу реки, а на другой стороне темный лес, уходящий за горизонт. Когда-то оттуда приходили враги, об их подходе предупреждали дозорные, и с ними бились всем миром. Сейчас враги тайные, с высокой башни их не увидишь, они прячутся, приходится долго разыскивать их, прежде чем дело дойдет до схватки. — Интересное место ты выбрала, — промолвил Марат. Они оба смотрели вдаль, облокотившись на ограду. — Красивое. Пришла отдышаться. Сюда удобно добираться на общественном транспорте, поэтому, когда позвонил Токаев и предупредил, что лучше поговорить не по телефону, я назначила встречу здесь. — У него нет машины? — Дал клятву не садиться за руль, после того, как в автокатастрофе погибли его жена и сын. — Печально. И что он рассказал? — Про Варвару. Я сама поняла, что у нее проблемы с психикой. Он подтвердил, что проблемы более чем серьезные, — грустно сказала она. — Тебе ее жалко? Теперь я уверен, Варвара — маньяк! Елена обернулась. Ее горло было закутано палантином, голова открыта, а взгляд устремлен вверх, на купола и кресты древнего собора. Марат отметил, что отсюда кажется, что величественный белоснежный храм словно парит над землей. Святое место навеяло Елене сравнение. Она сказала: — Раньше красивых независимых женщин объявляли ведьмами. — Ты про Варвару? Она такая, — подтвердил Марат. — Связывали и бросали в озеро. Если избавится от пут и выплывет — точно ведьма — и ее казнили. А если утонет — хоронили на кладбище как невинную. — Лучший метод дознания. Нам бы такой. — Так происходило в просвещенной Европе, а мы с тобой в стране варваров, где даже девочек называют Варварами. Нам нужны доказательства. Марат словно ждал этих слов. — Доказательства? Сколько угодно. Начну с мотива. — Он пересказал то, что услышал от дяди Камиля и сделал вывод: — Бессовестный чиновник попользовался красотой и молодостью ее матери, а потом вышвырнул из своей жизни вместе с малолетней дочкой. Варвара осталась одна и возненавидела чиновников. — Допустим. Но почему она мстит всем подряд? — Она не знает, кто ее отец, и вымещает накопившуюся злобу на каждом подлеце при должности. — Не хочет, чтобы повторилась ее история? — Вот именно. Отсюда и проблемы с психикой, которые она глушит лекарствами. У нее ими тумбочка забита. Посмотри. Марат продемонстрировал снимки в мобильном телефоне. — Это антидепрессанты, которые можно купить в аптеке, — разглядела упаковки Елена. — А ей требовались препараты посерьезнее. Я показала записи Холодова Токаеву. Он сказал, что это сильнодействующие стабилизаторы настроения, которые применяются при биполярном аффективном расстройстве. — А если человеческим языком? — Это тяжелое психическое заболевание, характеризующееся резкой сменой настроения. От спокойного до агрессивно маниакального. — Вот в чем дело. Некоторое время она держится, а как сорвется — орудует ножом.