сокрушаться: «Эх, мне б сейчас мои волосы — что угодно бы отдал».— Я, вообще-то, к Джерри Лежеру.На это откликнулся второй — седовласый, с румяными щеками. Ребекка лет на шесть-семь моложе меня, а этот на все десять-пятнадцать старше; уже грузноват, с брылями. Большая квадратная голова несколько великовата для туловища, а рот поджат, как у брюзги, умело находящего причину хмуриться на что угодно: женщину ли, детей, современную музыку или погоду. Одет он в клетчатую рубаху, заправленную в старые джинсы, и грязные башмаки со шнурками не в масть. Ребекка была довольно симпатичной. Разумеется, любимых выбирают в основном по сердцу, и выбор этот не всегда совпадает с внешностью, но союз — неважно, что скоротечный, — домов Клэев и Лежеров наглядно демонстрировал, что иногда внешность может быть откровенным мезальянсом.— Меня звать Чарли Паркер, — представился я, — частный детектив. Мне бы хотелось с вами поговорить, если у вас есть пара минут.— Это она вас наняла?Судя по тону, слово никак не выдавало наличия к «ней» высоких чувств.— Да, это она, если вы имеете в виду вашу бывшую жену. Я на нее работаю.Лицо у него разгладилось, но лишь чуть-чуть, по крайней мере, из нахмуренности ушла сердитость. Не исключено, что у Лежера вместо Ребекки сейчас трудности с кем-то другим. Впрочем, мимика у него тут же сменилась. В целом про Джерри Лежера можно сказать, что карточный игрок из него никудышный: все мысли написаны на лице. Вот и сейчас тревога у него сменилась облегчением, но тут же соскользнула в беспокойство и забалансировала на грани паники. Причем каждый перепад чувств читался настолько отчетливо, что Джерри походил на какого-нибудь мульт-персонажа, у которого очередной смене эмоций тут же вторит мимика.— С чего вообще моей жене детектив? — вскинулся он.— Вот об этом мне и хотелось с вами переговорить. Может, выйдем на минутку?Лежер глянул на своего напарника, который лишь кивнул и вернулся к чтению чертежа.С пронзительно синего неба на нас светило солнце, но не грело.— Ну? — подал он голос.— Ваша жена наняла меня потому, что ее преследует мужчина.Я ждал, что лицо Лежера примет сейчас удивленное выражение, но меня постигло разочарование. Вместо этого я увидел хитрую и злобную ухмылку, совсем как у опереточного злодея.— Один из бойфрендов, что ли? — спросил он.— А у нее есть бойфренды?Лежер пожал плечами:— Да она вообще шлюха. Не знаю, как их там шлюхи называют: е…ри или как.— Зачем же так сразу: шлюха?— Да потому что она такая и есть. Водила меня вокруг пальца, пока мы были женаты, а затем лгала. Лгала напропалую. Этот парень, о котором вы говорите, небось какой-нибудь козел, которому она обещала дать, а потом отказала, ну а он взял да окрысился. Вообще дурак я, что женился на бабе из-под чужого мужика, да только ее тогда пожалел. Больше такой ошибки я не допущу. Трахать — пожалуйста, а вот жениться — извините.Он опять пакостливо осклабился. Я думал, он сейчас игриво пихнет меня в бок или подмигнет — дескать, «мужики мы или кто» — в духе сериала «Монти пайтон»: «Твоя жена, да? Лгунья и шлюха, да? Да они все такие». Но в том-то и дело, что смехом здесь не пахло. Мне вспомнились недавний вопрос Лежера («это она вас наняла?») и облегчение на его лице, когда выяснилось, что я пришел от его бывшей жены. Что же ты такое натворил, Джерри? Кому досадил настолько, что ей понадобились услуги частного детектива?— Не думаю, что этот человек отвергнутый амантей, — заметил я.Лежер, возможно, хотел прояснить у меня, что значит «амантей», но сладил с этим самостоятельно.— Он спрашивал насчет отца Ребекки, — продолжил я. — И считает, что Дэниел Клэй, вероятно, все еще жив.У Лежера в глазах что-то мелькнуло. Словно некий джинн рванулся было из бутылки, но в нее моментально вбили пробку, причем с удвоенной силой.— Бред, — фыркнул Лежер. — Отец ее мертв. Это каждый знает.— Каждый?— Ну, вы понимаете, о чем я, — сказал он, глядя в сторону.— Но он же пропал без вести, а не умер.— Да вот она подсуетилась, вынесла вердикт. Хотя мне-то что с того. Деньги в банке есть, да только мне их теперь не видать. А мне б они сейчас ох как пригодились, хотя бы частично.— Трудные времена?— А когда они легки для работяги?— Слова прямо хоть на музыку клади.— Это уже до меня сделано. Так что не ново.Спохватившись, что оставил работу, мужчина развернулся на каблуках и посмотрел на пакгауз, явно мечтая поскорее от меня отделаться. Винить его я не мог.— Так откуда у вас такая уверенность, что Дэниел Клэй мертв? — спросил я.— Не нравится мне ваш тон, — отозвался он, невольно сжимая кулаки. Поймав себя на этом, он растопырил пальцы и неловко отер их о швы джинсов.— Тон обычный. Я просто обратил внимание, с какой уверенностью вы утверждаете, что он не вернется.— Хм, а разве он только вчера ушел? Его вот уже шесть лет как никто не видел, и насколько я слышал, исчез он буквально в том, что на нем было. Даже бельишка с собой не прихватил.— А бывшая жена вам об этом рассказывала?— Даже если и нет, в газетах все было написано. Так что не секрет.— Вы с ней познакомились уже после того, как ее отец пропал?— Да, спустя какое-то время. Сошлись, но только на полгода той жизни и хватило. Я понял, что она за моей спиной водит шашни с другими мужиками, ну и послал ее подобру-поздорову.Эта исповедь его не смущала. Обычно мужчины, обсуждая неверность своих жен или подруг, проявляют несколько большую стеснительность, чем сейчас Лежер, свои прежние отношения вспоминая со стойким креном на измену, предательство. Заботит их и то, кому именно они выдают свои секреты, потому что более всего их при этом беспокоит, как бы ответственность в итоге не переложили на них самих, не заклеймили в том, что именно из-за них женщины были вынуждены искать удовольствия на стороне, а они не смогли их удовлетворить и как следствие удержать. Причем мужчины склонны рассматривать все это через искаженную призму секса. Я знал женщин, которые гуляли из желания, но больше мне известно таких, которые изменяли из-за того тепла, любви и внимания, которые они не получали дома. Мужчины секс по большей части испрашивали. Женщины его выторговывали.— Я, понятно, тоже не без грешка, — рассказывал Лежер, — да и какой мужик без этого. У нее все было, все что нужно. И поступать так, как она поступила, не было никакой надобности. А она взяла и вышвырнула меня из дома, стоило мне высказать слово против ее поведения. Так что говорю еще раз: шлюха она. Стоит им дойти до определенного возраста, и всё, они тут же в них превращаются. Но, вместо того чтобы это признать, она на меня же еще и напустилась. Сказала, что это я во всем виноват, а не она. Сука.Не знаю, мое ли это дело, но версия супружеских трудностей Ребекки Клэй весьма отличалась от изложения ее бывшего мужа. Лежер заявлял, что это он пострадавшая сторона, и несмотря на то, что история Ребекки Клэй звучала все же более убедительно, это могло быть оттого, что на Джерри Лежера у меня попросту аллергия. Хотя врать ему было не о чем. Во всей истории он представал в невыгодном свете, и в горечи его чувств не приходилось сомневаться. Где-то в его рассказе звучала и доля правды, как бы искаженно она в его подаче ни представала.— Мистер Лежер, а вы никогда не слышали о человеке по имени Фрэнк Меррик? — спросил я.— Да что-то нет, — прикинул он. — Меррик, вы говорите? Нет, ни о чем не говорит. Это тот парень, который ее донимает?— Да, он.Мужчина снова отвернулся. Лица его я не видел, но поза сменилась, как будто он напрягся в предвкушении удара.— Нет, — повторил он. — Не знаю, о ком вы.— Странно, — заметил я.— Что именно?— А он, похоже, вас знает.Все его внимание теперь сосредоточилось на мне. Он даже не пытался скрыть своего смятения.— Что вы имеете в виду?— Именно он сказал мне устроить с вами разговор. Сказал, что вы, возможно, знаете, отчего он ищет Дэниела Клэя.— Да ну, быть того не может. Я вам говорю, Клэй мертв. Такие, как он, не пропадают с лица земли с тем лишь, чтоб потом как ни в чем не бывало возникнуть в другом месте под чужим именем. Он умер. Даже если и нет, то на связь со мной ему никак не выйти. Я его и не видел сроду.— Тот человек, Меррик, считал, что ваша жена могла обмолвиться вам о вещах, которые скрывала от властей.— Он ошибается, — выдохнул Лежер запальчиво. — Она ничего мне не говорила. Даже толком о нем не заговаривала.— Вам это не казалось странным?— Нет. А что тут странного? Она, наоборот, хотела его забыть. Одни напасти от всех этих разговоров.— А не могла она, в случае если он все-таки жив, находиться с ним в контакте без вашего ведома?— Знаете, — не выдержал Лежер, — мне кажется, у нее на это ума не хватит. Как увидите его, так ему и передайте.— Вообще он говорил о вас так, что у вас, вероятно, есть возможность передать это ему лично.Такая перспектива Лежера явно не прельщала. Он сплюнул на землю и, чтобы как-то себя занять, стал растирать плевок по сухой грязи.— Да, вот еще что, мистер Лежер: а что такое «Проект»?Если человека можно обратить в соляной столп словом, то это как раз тот случай.— Где вы это слышали?Слова сорвались почти неосознанно; было видно, что он о них уже жалеет, но ведь слово не воробушек. Гнева уже не было; он испарился, вытеснился чем-то похожим на изумление. Лежер тряс головой, словно не веря своим ушам.— Да какая разница где, — сказал я. — Просто хотелось бы знать, что это есть или было.— Это он сказал, да? Меррик? — Воинственный настрой, похоже, возвращался. — Да ты кто такой, а? Приходит тут, докапывается, говорит о ком-то, кого я знать не знаю, выслушивает всякую хрень от всяких там сук вроде моей бывшей. Ты чё вообще нарываешься?Правой рукой он жестко пихнул меня в грудь. Я отступил на шаг, он же стал надвигаться. Видно было, что он готовится к следующему удару, на этот раз покрепче и повыше предыдущего. Я приподнял руки в увещевающем жесте, правую ногу выставив чуть впереди левой.— Я вот сейчас тебя научу…Договорить он не успел: сместив вес, я двинул его в живот ударом, каким распахивают двери. Сила толчка выбила из его тела весь воздух, и он плашмя опрокинулся на грязь, где и остался лежать, схватившись руками за живот.— Ублюдок, б…, — с искаженным лицом сипел он сквозь боль. — Убью сейчас нах-х…— «Проект», мистер Лежер, — напомнил я, стоя сверху, — что это все-таки такое?— На х… пшел, — доносилось снизу сквозь стиснутые зубы. — Не знаю, что ты такое несешь.Я вынул из бумажника визитку и обронил на него. В дверях пакгауза появился его напарник, да не с пустыми руками, а с ломиком. Я предостерегающе поднял палец, и Лэнг приостановился.— Ладно, продолжим разговор в другой раз. У вас пока есть время поразмыслить о Меррике и о том, что он сказал. Так или иначе, вам придется обо всем рассказать одному из нас, хотите вы того или нет.Я пошел обратно к машине. Слышно было, как Лежер поднимается на ноги. Он меня окликнул. Я обернулся. Лэнг в дверях пакгауза спрашивал напарника насчет самочувствия, но тот его игнорировал. Выражение лица у него опять изменилось. По-прежнему красная и одышечная, физиономия теперь поигрывала улыбочкой, полной низменного коварства.— Чё, думаешь, ты такой умный, да? — пел он. — Такой крутой? Будешь лезть куда не просят — увидишь, что сталось с еще одним, который тут тоже насчет Клэя выспрашивал. Такой же, как ты, частный хер.Слово «хер» он произнес с особым чувством.— И знаешь что? — не унимался Лежер. — Он теперь в том же, б…, месте, что и Дэниел Клэй, вот что. В одном каком-то месте ямка в земле с Дэниелом, б…, Клэем, а рядом еще одна дырка, и в ней тот гребаный вездесуй догнивает. Так что давай, рви жопу, выспрашивай насчет Клэя и его «проектов». Места еще на одного у них завсегда найдется. Ямку выкопать нет проблем, а с трупом-то ее и забрасывать легче: земли меньше надо.Я тронулся к нему, не без удовольствия подметив, что он отступил на шаг.— Ну опять вы за свое, — сказал я. — Я вас человеческим языком спрашиваю: откуда у вас такая уверенность, что Дэниела Клэя нет в живых?— Не о чем нам разговаривать.— А кто был тот детектив? Кто его нанял?— Да пошел. Ты, — разделил он фразу с некоторой медлительностью. В язвительной ухмылке промелькнул оттенок горечи. — Хочешь знать, кто его нанял? Да она же его и наняла, эта сука, так же как и тебя. Тоже с ним трахалась. По ней же видно, я это нюхом чую. Она и тебе небось тем же платит, так что не думай, что ты первый. Он вот тоже все эти вопросы задавал: что стряслось с Клэем, да что там за «проекты» и что она мне сказала или не сказала. Вот и ты такой же, и по его дорожке пойдешь. Потому что так происходит со всеми, кто начинает про Дэниела Клэя расспрашивать. — Он щелкнул пальцами. — Исчезают они, понимаешь? — Он взялся отряхивать джинсы, уже без прежней агрессивности (адреналин, видимо, уже выплеснулся). На секунду перед Лежером будто проглянула его будущность, да такая, что ему тревожно взгрустнулось. — Ис-че-за-ют…Глава 10По возвращении домой я связался с Джеки Гарнером. Он с некоторой даже разочарованностью сказал, что все тихо. То же самое по телефону подтвердила Ребекка. Меррика было не видно, не слышно. Похоже, слово свое и дистанцию он держал (телефонный звонок не в счет).Ребекка находилась у себя в офисе, и я подъехал к ней для разговора, по прибытии чуть махнув издали бдящему Джеки. Мы заказали себе кофе на маленьком рыночке за риелторской конторой и пристроились там за единственным столиком. Проезжающие мимо таксисты поглядывали на нас с любопытством. Для пикника на пленэре и впрямь холодновато, но мне хотелось пообщаться с Ребеккой по свежим следам разговора с ее экс-супругом. Пора провентилировать промежуточные итоги.— Он так сказал?! — Ребекка Клэй, когда я передал ей содержание нашей с Лежером беседы, выглядела неподдельно шокированной. — Но ведь это все… ложь, от начала до конца! Я никогда ему не изменяла, ни разу! Мы совсем не из-за этого с ним расстались.— Я не утверждаю, что он говорил правду, но в словах его чувствовалась искренняя горечь.— Он хотел денег. И не получил.— По-вашему, он женился на вас из-за них? Из-за денег?— Ну не по любви же.— А вы? Вы-то из-за чего?Ребекка неловко шевельнулась на стуле, физически выдавая дискомфорт от задетой темы. Вид у нее был еще более истомленный и осунувшийся, чем при первой нашей встрече. Еще немного, и при таком напряжении что-то внутри нее может не выдержать, надломиться.— Я уже частично вам рассказывала, — устало начала она. — После того как исчез отец, я — осталась совершенно одна. Словно пария какая-то, из-за всех этих слухов. С Джерри я познакомилась через Рэймона, он устанавливал у отца в доме сигнализацию. Раз в год они приезжают проверить ее исправность, и в тот раз сделать это приехал Джерри, через несколько месяцев после пропажи отца. Видимо, мне было одиноко… в общем, все одно к одному. Поначалу все складывалось нормально. Аховым ухажером он, понятно, никогда не был, но с Дженной ладил, к тому же не лодырничал. И даже по-своему удивлял. Был начитан, разбирался в музыке, кино. Меня подучивал. — Она грустно усмехнулась. — Оглядываюсь назад, и кажется теперь, что я одного папашку поменяла на другого.— А что было потом?— Потом мы поженились, как-то наспех, и он переехал ко мне в отцов дом. Пару месяцев все шло прекрасно. Хотя Джерри и тогда уже ныл о деньгах. Для него это всегда являлось ключевой темой. Настоящего рывка у него без них, по его словам, не было. Планов у него было громадье, но до встречи со мной все каких-то несбыточных. И тут он учуял деньги, а их все не было, по крайней мере тех, на которые он мог наложить лапу. И он начал меня этим изводить. Начались раздоры.Как-то раз вечером я возвращаюсь, а он купает Дженну. Ей тогда было лет шесть или семь. Прежде он этого никогда не делал. Не то чтобы я однозначно ему это запретила или чего еще, а вот как-то по умолчанию: нет, и всё. И вот она стоит голенькая в ванне, а он рядом на коленях, на полу. И ноги босые. И вот это меня почему-то взбесило: босые ноги. Дурь, правда? А вот меня это взбеленило и я на него разоралась, а Дженна расплакалась. Джерри тогда психанул, хлопнул дверью и ушел допоздна. Я, когда он вернулся, пыталась с ним обо всем этом поговорить, но он и так-то был на взводе, да еще принял спиртного, и влепил мне оплеуху. Не сказать чтобы сильно, но оплеухи от мужчин я, знаете ли, терпеть не привыкла. И велела ему убираться. Что он и сделал. Через день-другой приходит весь такой грустный, с извинениями, ну мы на этом и замирились. С Дженны и меня он после этого пылинки сдувал, а я же все никак не могла отделаться от той картины: он, а рядом моя дочь, голая. У него был компьютер, он им иногда пользовался по работе, и я знала к нему пароль; видела, как он однажды в него вошел и показывал что-то там Дженне по Интернету. Зашла я к нему в файлы, а там — батюшки вы мои — полным-полно порнографии. Мужчины, я знаю, иной раз такое посматривают. Может, и женщины некоторые тоже, но у Джерри в компьютере ее столько было… просто ужас.— Взрослая или детская? — задал я вопрос.— Взрослая, — ответила она. — Одни взрослые. Тихушничать у меня не получилось, и я выдала ему то, что сделала, и то, что видела. Спросила, нет ли у него каких-то проблем. Вначале он вроде как пристыдился, а затем рассвирепел, да как! Орал, визжал, топал ногами. Вещами начал кидаться. И обзывал, обзывал меня по-всякому, как в этом вашем разговоре. Говорил, что я «запятнана», что мне в радость должно быть, когда ко мне хоть кто-нибудь притрагивается. И другое всякое наговаривал, в том числе про Дженну. Что она, дескать, вся в меня и так же закончит, что яблоко от яблони недалеко падает. Я и решила, что с меня хватит. Тем же вечером он ушел, и на этом все кончилось. Какое-то время он меня донимал через адвоката, пробовал отсудить что-нибудь из имущества. А какое у меня было имущество? Через какое-то время все успокоилось, и ни от него, ни от адвоката я больше ничего не слышала. Развода он не оспаривал. Рад был и тому, что от меня избавился.Я допил свой кофе. Дул ветер, отчего палые листья летели озорно, как бегущая от дождя детвора. Я знал, что Ребекка говорит мне не все; что есть пикантности, о которых она умалчивает. Хотя сказанного достаточно, чтобы объяснить враждебность Джерри Лежера к своей бывшей жене, — особенно в свете того, что он никак не желал мириться с тем, что вина во всем случившемся лежит только на нем. Правда в их словах была перемешана с неправдой, и Ребекка Клэй изначально была со мной не вполне откровенна. Я продолжал задавать вопросы.— Со слов Меррика я упомянул вашему бывшему мужу о некоем «Проекте», — сказал я. — Мне показалось, что он, как говорится, слышал звон.— Может, речь идет о чем-то приватном, чем занимался мой отец, — он всегда проводил какие-то исследования, читал периодику, пытался жить в ногу со своей профессией, — но чтобы Джерри что-то об этом слышал, вряд ли. Они друг друга и не знали; я даже не помню, приходил ли Джерри проверять сигнализацию до того, как не стало отца. Меж собой они не встречались.Между тем упоминание «Проекта» привело меня к заключительному вопросу, который, надо сказать, беспокоил меня более всего.— Джерри сказал мне и еще кое-что, — сказал я. — Он говорит, вы уже однажды нанимали частного сыщика для расследования пропажи вашего отца. И что он затем исчез. Это так?Ребекка Клэй задумчиво скуснула с верхней губы волоконце сухой кожи.— Вы, наверное, думаете, я вам этим солгала?— Умалчиванием. Я вас не виню, но хотел бы знать причину.— Нанять кого-нибудь мне посоветовал Элвин Старк — примерно через полтора года после того, как пропал отец, а полиция решила, что ничего больше поделать не может. Разговор с Элвином я составила из-за беспокойства насчет адвоката Джерри; я не знала, каким образом уберечь имущество отца. Завещания в наличии не было, так что все обещало пойти вверх дном, но Элвин сказал, что в качестве первого шага, если мой отец не объявится, надо будет по прошествии пяти лет официально задекларировать его кончину. А для этого, по мнению Элвина, имело бы смысл нанять кого-нибудь, кто все еще раз прошерстит, чтобы потом судья мог это учесть при оформлении декларации. Денег у меня было не ахти, я тогда только начинала как риелтор. Потому-то, видимо, я и остановилась на человеке, который оказался мне по средствам.— Кто же это был? — спросил я.— Звали его Джим Пул, тоже из начинающих. До этого он проделал кое-какую работу для моей подруги — Эйприл, вы ее у меня как-то видели, — она подозревала, что муж у нее ходит налево. Выяснилось, что налево он не ходит, а хаживает тайком в казино — лично я и не знаю, что лучше. Тем не менее работой Джима Эйприл осталась довольна и порекомендовала его мне. Я наняла его и попросила все как следует проверить; может, даже раскрыть что-то новое. Он переговорил примерно с теми же людьми, что и вы, но никаких откровений не выявил. На каком-то этапе он тоже упомянул о некоем проекте, но я, видно, внимания толком не обратила. У отца в порядке вещей было держать за пазухой то какую-нибудь новую статью, то эссе. В идеях и исследованиях он недостатка не испытывал.И вот недели через две Джим позвонил мне сообщить, что на несколько дней уезжает из города и что, возможно, обратно вернется с какими-то для меня новостями. Ну, я ждала от него звонка, а его так и не последовало. Спустя примерно неделю ко мне нагрянула полиция. О пропаже своего парня их известила подруга Джима, и они начали опрашивать его друзей и клиентов, хотя ни тех, ни других у него особо не было. Мое имя они нашли среди папок в его квартире, но я им ничем помочь не смогла. Куда едет, Джим мне не сказал. Им это пришлось не по нраву, но что я могла сделать? Машину Джима вскоре нашли в Бостоне на одной из долгосрочных парковок возле аэропорта Логана. А в ней обнаружились наркотики — пакет кокаина, кажется; достаточно для предположения, что он мог подпольно заниматься этими делишками. Видимо, они пришли к выводу, что он из-за наркотиков попал в какую-то передрягу — возможно, с поставщиками, — и из-за этого или сбежал, или его убили. Его подруга возразила, что он не из таких и нашел бы способ как-нибудь с ней связаться, даже будучи в бегах, но так этого и не сделал.— А вы что на этот счет думаете?— Я после этого перестала разыскивать отца, — только и сказала Ребекка, качнув головой. — Такого ответа достаточно?— Про Пула вы не сказали мне из опасения, что я раздумаю вам помогать?— Да.— Скажите, а ваши отношения с Джимом Пулом были, так сказать, только формальными?Ребекка возмущенно подскочила, отчего на столик чуть не опрокинулся стаканчик с кофе. Остывшая жидкость сквозь дырочки столешницы закапала на плитку.— Что за вопрос! Это, наверное, тоже Джерри вам пробросил?— Он самый. Только прошу вас, сейчас не время для ханжества.— Джим мне нравился, — сказала она, будто это было ответом на вопрос. — У них с подругой были проблемы. Мы с ним разговаривали по душам, раз или два сидели вместе в баре.