Наши дни Ничего не изменилось за четыре месяца. Та же ненависть в глазах. Тот же пыл. Николай Николаевич тем временем спокойно продолжил: – Моя невестка – Дана. Дана, а это сын моего давнего знакомого – Натан Тавриди. Фамилия ей показалась знакомой. Может, в фильме каком слышала. Или еще где-то. Господи, да какая разница! Суть происходящего в другом. Он тут. Натан. На яхте! Не просто в России. Более того! Томашевский-старший явно желал с ним пообщаться. А это говорило об одном – Натан не простой гость. Она знала и раньше, что умудрилась вляпаться в ужасную историю. Сейчас она обрастала еще более зловещими фактами. Следующие слова Натана, произнесенные им почти нейтральным тоном, лишь послужили подтверждением: – Николай Николаевич, мои поздравления. Скоро станете дедом. – О-о, есть такое дело. Спасибо. Дана не могла знать, что видит Николай Николаевич, замечает ли, как на нее смотрит Натан. Но ей оказалось достаточно. Лимит исчерпался. – Извините, я отойду. – Поищи Вадима, – бросил ей вслед свекор, и Дане ничего не оставалось делать, как кивнуть. Вадима искать она не собиралась. Не маленький. Объявится. Когда придет в себя… Ей бы тоже не помешало последнее. Но как? Нервы оказались на пределе. Она подхватила бокал с водой и постаралась найти самый укромный уголок. Где тихо. Где никто ей не помешает собрать себя по частям. Сентябрь выдавался аномально жарким, но она пожалела, что не взяла пиджак. Надо за ним сходить. План по побегу еще крутился в голове и в свете последних событий обретал еще более привлекательные черты. Она отказывалась принимать тот факт, что встретилась с Натаном. Серьезно? Как такое возможно, чтобы люди, раскинутые по разным странам, встретились на пусть и большой, но яхте? Тут в городе можно жить и пересекаться раз в десятилетие, а то и реже. Где Дана настолько нагрешила, что судьба снова ей засмеялась в лицо? Нет, оскалилась. Она знала где. Не надо было прогибаться под Вадима. Один раз дала слабину, и понеслось по накатанной. А Натан… Натана она тоже обманывала. Сознательно. Можно говорить и оправдывать себя как угодно. Приводить доводы, что они не обязаны были посвящать друг друга в перипетии личной жизни. Но она-то знала! Все с самого начала! И если бы не смалодушничала, не повелась на поводу у собственной слабости, трусости, не вляпалась бы ни в какую историю. Сделав глоток воды, Дана отставила бокал. Она стояла в каком-то закутке. Надо вернуться. Скоро ужин. Как-то просидеть его, потом уйти в каюту. Если не представится возможность уехать домой. Дана опустила взгляд на животик. Четыре месяца, а такой большой. Некоторые девушки ходят почти весь срок, прежде чем он у них прилично округлится. У нее же почти сразу. – Когда спала со мной, была беременна? Дана замерла. Ей не надо поворачиваться, чтобы знать, кто стоял за ее спиной. Холодные мурашки рассыпались по коже. Главное – сохранить лицо. Не поддаться вторично той панике, что овладела ей, как только она увидела Натана. Ей сказали выбрать простого отдыхающего. Закрутить роман… Господи, а она кого выбрала? Явно не простого смертного, раз даже Томашевский-старший сам первый к нему подошел. Сердце ускорило ритм, дурное предчувствие, преследующее ее с начала вечера, усилилось. – И тебе привет. – Она заставила себя повернуться и скупо улыбнуться. Сохранять дистанцию – вот что важно. Сделать вид, что все хорошо. На самом деле ничего хорошего не было. Натан смотрел на нее холодно. Так, точно она у него что-то украла. Забрала. Или скрыла… Дана, действуя инстинктивно, накрыла живот ладонями. Тем жестом, что знаком каждой беременной девушке. – Я задал вопрос. – Я не буду на него отвечать. И разговаривать с тобой тоже не буду. А смысл? Ей хватило и тех эмоций, что она хапнула у него в последнее утро. Натан изменился за прошедшие месяцы. Более коротко постригся. Загорел сильнее, отчего морщинки белесыми полосками испещряли лицо. Еще, наверное, похудел. Точно определить она не могла и не ставила задачи рассмотреть его более внимательно. Было другое. Понимание того, что она наивная дура. И еще какая! Натан Тавриди, кем бы он ни был на самом деле, пошел за ней. Проследил, куда она направляется. И чхать хотел на то, что их могут увидеть. – Будешь. Как миленькая. – Его голос не сулил ничего хорошего. – И ответишь на все интересующиеся меня вопросы. Где-то вдали играла музыка. Доносились голоса. Он снова пугал ее. И знал, черт побери! Она видела по глазам, по жестокому выражения лица. Мужчины, к которым она когда-то испытывала теплые чувства, сговорились против нее. – Не приближайся ко мне, – процедила Дана, выставляя руку вперед. Пальцы задрожали. Натан недобро оскалился и склонил голову набок. – А то что?