— Ага, — кивнул герцог, спешиваясь, — теперь внутрь — и все. Лошадей оставим здесь. Впрочем, я уже и сама видела низкую коновязь и длинное выдолбленное корыто, доверху наполненное чистейшей водой. Я недоуменно огляделась, не обнаружив, как и ранее, следов человеческого пребывания. — Откуда… — Не спрашивай, — усмехнулся Майлс, подводя своего коня, — здесь так всегда. — Подозрительно что-то, — не уступала я, но, видя, что Гори устремился к воде, не стала его останавливать. Майлс набросил поводья на коновязь, этим и ограничившись. — Они не уйдут, — сообщил он, — здесь за всем глаз да глаз. Чей глаз будет присматривать за лошадьми, мне предлагалось, по-видимому, догадаться. Поэтому, оставив за кадром тяжкие догадки о тайной личности надсмотрщика, я привязала Гори и отошла на пару шагов, всем своим видом показывая, что готова к дальнейшему развитию событий. Едва заметная среди наглых зарослей желтых цветов тропинка идентификации не поддавалась лишь вначале. Однако, ловко найденная зорким глазом архимага, все-таки открылась, пропуская нас к странной ограде. Первую странность я заметила уже через несколько шагов. Пахнуло прохладой. Крошечные пылинки, не замеченные мною ранее, заполнили воздух. Гудение насекомых стихло. Я подняла руку, наблюдая, как пылинки садятся на кожу, облепляя ее плотным слоем. — Что это такое… — начала я и тут же осеклась: в условиях странностей окружающего мира голос звучал донельзя глухо. — Охранники. — Мужчина, шедший впереди, не обернулся, но я настолько отчетливо услышала его голос, будто он звучал у меня в голове. — А дальше? — Я тряхнула ладонью, сгоняя непоседливую пыль. Последняя, возмущенно вспорхнув с руки, рассерженным облачком закружилась у меня над головой. — Увидишь. — Кажется, красноречием архимаг не блистал. Особенно в этой ситуации. Я пожала плечами, словно широкая, затянутая в кожаную куртку мужская спина могла это видеть. Пылинки, словно чувствуя, что я перестала артачиться, предприняли вторую, более удачную атаку на мою руку. Еще через несколько шагов мир померк и лишился всех красок, кроме всех оттенков серого. От неожиданности я резко затормозила и огляделась по сторонам, с каждым мгновением охреневая все больше. С неба падал снег. Впрочем, подставив руку, я тут же отдернула ее, стоило только крупной снежинке упасть на ладонь. Где вы видели горячий снег? Плитка под ногами исчезала на глазах, покрываясь ровным слоем серого пепла. Мир скрылся в густой серой пелене. — Йена, ты где? — словно издалека донесся до меня мужской голос. — Здесь, — откликнулась я, неимоверным усилием воли отрывая глаза от безумного с точки зрения логики зрелища. — Иди сюда, — позвал Рейгран, и я с радостью подчинилась. Спустя несколько метров в мир начали возвращаться краски. Тускло-зеленый. Бледно-красный. Лимонно-желтый. И, наконец, ярко-голубой — над головой. Рейгран ожидал меня у самых ворот, привалившись к ним спиной. И вид имел спокойный, будто каждый день блуждает в непонятных дебрях с черно-белым окрасом. — Что это было? — Напряжение, не оставлявшее меня все это короткое, не неимоверно насыщенное путешествие, прорвалось истерическими нотками в голосе. Архимаг усмехнулся. — Поздравляю с успешным прохождением испытаний. Голос мгновенно заглох и потерялся в дебрях возникших вопросов. — Каких испытаний? — решила начать я с самого простого. Но герцог отвечать не спешил. Наоборот, покачал головой и приложил палец к губам, призывая к молчанию. В моей жизни случалось всякое — ссоры, свары, и даже до драк дело доходило. Но один урок я усвоила крепко — молчать, когда нужно. Наверное, именно это побудило меня сдержаться и сейчас, задраив все вопросы в самую малую каюту своего корабля благоразумия. — Мы пришли. — Рейгран говорил тихо, хотя я слышала каждое его слово. — Сейчас ворота откроются, и мы войдем внутрь. — В чью нутрь? — поинтересовалась я почему-то шепотом. — Увидишь, — успокаивающе улыбнулся он. — Дотронься до ворот. Ветви винограда зашевелились, расползаясь в стороны и обнажая черный, испещренный непонятными символами металл. Пара знаков была мне знакома и смысловой опасности, насколько я знала, не несла. Но тем не менее прикоснуться к воротам я решилась только после того, как к ним прикоснулась широкая ладонь архимага. Металл был неожиданно теплым. И мягким. Я задумчиво пошевелила пальцами, а затем с нажимом погрузила ладонь в податливый материал, с удивлением опознав в оном марилонскую сталь. Послышался щелчок и неприятный скрежет. Створки поползли внутрь, и я бы упала, не подхвати меня архимаг. Хоть в чем-то от него польза. Глава 17 СЛЕПАЯ НАЙДУ Серое марево никуда не исчезло. Представленное за воротами лишь частично, здесь оно царствовало целиком и полностью. Я недоуменно посмотрела на серый туман, начинающийся сразу за воротами, и обернулась к стоящему позади архимагу. — Помнится, ты говорил, что испытания закончились, — сообщила с ехидцей. — Верно, — невозмутимо кивнул он, — закончились. — А это? — Я вполне невежливо ткнула пальцем в туман. Последний, словно застеснявшись, подался назад, скооперировавшись исключительно за воротами. Рейгран с любопытством изучил представление под названием «боязливое марево» и заинтересованно хмыкнул. Правда, тут же осекся и протянул мне руку. — Пойдем. Если страшно, глаза можно закрыть. К идее я отнеслась скептически, но в мужскую руку вцепилась похлеще клеща. — Подумаешь, — фыркнула я, но глаза на всякий случай зажмурила. И мы двинулись вперед. Шаг, другой… и тишина. Можно было сказать, что мертвые с косами выстроились по обе стороны от нас, да только открывать глаза, чтобы проверить правильность своей догадки, я не рискнула. Так и шла, держась за архимага одной, а затем (после того, как споткнулась обо что-то подозрительно мягкое) и двумя руками. Архимаг, к слову, не возражал и против не выступал. Только кряхтел подозрительно, но мало ли… Наконец мой путеводный маяк заглох. Остановился то бишь. — Все, — сообщил он, — открывай глаза. Открыть сразу оба я не решилась. Поэтому приоткрыла вначале один, а затем, когда убедилась, что мне ничто не угрожает, то и второй. И застыла… Мы стояли на краю огромной площади, вымощенной серыми плитами. От плит шел странный пар, складываясь в причудливые фигуры в воздухе. Странное жужжание раздавалось над головой, в зеркально-синем небе, какое бывает только на картинках. Но не это было главным. Повсюду была вода. Крохотные ручейки покрывали площадь, на которой мы стояли. У каждого ручейка был свой цвет и маршрут. Каждый из них, казалось, был занят своим персональным делом. А посередине площади стояла каменная статуя. Хрупкая девушка с тонким станом держала на плече хрустальный графин, из которого тонкой струйкой лилась вода. Из нее-то и брали начало все ручейки. Челюсть сама собой поползла вниз. — Кто это? — почему-то шепотом осведомилась я. — Слепая Найду, — также шепотом просветил меня Рейгран. — Почему слепая? — Мой вопрос оказался запоздалым, ибо я уже видела ткань, прикрывавшую глаза девушки. Ткань была выполнена неизвестным резчиком настолько умело, что казалась настоящей. — Считалось, что боги отвернулись от всей нечисти, — Майлс поравнялся со мной, — и лишь одна из дочерей божественной пары была не согласна со столь поспешным решением. Она нашла в себе силы выступить против своих родителей и в наказание получила вечную слепоту и забвение. — У божественной пары были дети? — Я с трудом оторвалась от любования филигранной работой неизвестного мастера и перевела любопытствующий взгляд на архимага. — Были. — Мужчина поджал губы и непонятным взглядом уставился на меня, более не говоря ни слова. Стало неуютно, я попыталась отодвинуться от мужчины, намереваясь сгладить неловкость, и тут обнаружила одну интересную деталь… — Прости, — невпопад извинилась, отпуская его руку. На ней были заметны кровоточащие лунки от его собственных ногтей. — Я не хотела, честно.