– Я этого и не знаю, просто, если бы ты любила меня, я бы не тратил попусту твою любовь, как это делает он. Он играет с тобой в какую–то игру. Несомненно, он будет сожалеть, что оттолкнул тебя, когда поймёт, что я только этого и жду – возможности присвоить тебя. Будет ли Натан об этом сожалеть? Когда он, наконец, проснётся и увидит, что творится с нашим браком? Если до сих пор этого не произошло, то он и впоследствии не будет сожалеть. Так почему я должна от него этого ожидать? Если бы Финна не было рядом, я бы ждала, а так… Наконец я осознала, что хочет сказать Финн. – Из твоих слов получается, что ты уже всё решил для нас. Значит, ты уже принял окончательное решение насчёт Кендры? Не отводя взгляда, он сплёл наши пальцы вместе. – Я не хочу отпугнуть тебя, но у меня такое ощущение, что всё это время я знал тебя, конечно, есть некоторые пробелы, но ничего из того что было не кажется случайным или мимолётным. Моей руке было очень комфортно в его руке. Это мог быть обычный привычный воскресный день для нас. – Но ведь мы едва друг друга знаем, – чем больше времени мы проводили вместе с Финном, мои аргументы в том, что мы не сможем построить отношения, становились менее убедительными. Когда мы были вместе, всё больше и больше узнавая друг друга, казалось, время замедляло свой ход. – Ага, – я услышала улыбку в его голосе прежде, чем увидела её. – Нам всё ещё многое предстоит узнать друг о друге. Было действительно странно так мало знать о Финне. Я ещё не была знакома с его “тараканами”. Я не наблюдала эволюцию его привычек от милых до раздражающих, не скучала по ним, когда он от них избавлялся. Я не знала, что может его разозлить. Смогу ли я снова пройти этот путь, но уже с Финном? – Какой твой любимый цвет? Он усмехнулся. – Почему всегда задают именно этот вопрос, когда хотят кого–то поближе узнать? – Потому, что вопрос о счёте в банке может стать препятствием на пути к дальнейшему знакомству. – Ну, по крайней мере это хоть что–то прояснит, – он издал довольный смешок. – Вот честно, о чём тебе может рассказать мой любимый цвет? – Эм, если я захочу купить тебе что–нибудь, отдам предпочтение твоему любимому цвету. – Но мой любимый цвет в одежде и, например, любимый цвет для стен совершенно разные. И ни один, ни второй не сгодится, если говорить о цвете машины. Не знаю почему, но я захихикала. У меня такая же ситуация. В одежде я предпочитаю чёрный цвет, но это совсем не значит, что я бы выбрала его для стен в спальне. – То есть ты принципиально не будешь отвечать? – Не–а. – Ладно. Какую книгу ты сейчас читаешь? – Дзен[13] и искусство ухода за мотоциклом. – Это что–то воодушевляющее? – Что–то вроде того,– он коснулся моей щеки. – Я читаю о поиске себя, когда нужно бы искать родственную душу. Мои щёки вспыхнули, как у школьницы. – А ты что читаешь? – спросил он. – В данный момент ничего. Я читаю не так много, хотя следовало бы, всё никак руки не доходят. – Тогда почему ты об этом спрашиваешь? – Разве это не поможет мне получше тебя узнать? – Если только совсем чуть–чуть. Лучше об этом расскажет ответ на вопрос, когда я читаю. – Ну и когда же? – Я читаю перед сном. В это время моя мозговая деятельность наиболее активна, что не всегда хорошо, поэтому я читаю художественную литературу три–четыре раза в неделю перед сном, чтобы расслабиться. А по утрам я читаю об искусстве фотографии, чтобы держать себя в тонусе, так сказать. Я удивлённо приподняла брови. Иногда я совершенно забываю, какие перемены произошли в последнее время в жизни Финна – он только что переехал, сменил работу, встретил меня. – Да, теперь я определённо узнала что–то новенькое о тебе. – Ты сказала, что тебе бы следовало больше читать. Это тоже кое–что говорит о тебе, об этом я сяду и поразмышляю позже. Это предложение рассказывало мне даже больше, чем вся предыдущая беседа, о том, какой Финн человек. Он был внимательным к тем крупицам информации обо мне, которые удавалось узнать, и, когда меня не было рядом, он размышлял о них. – Когда ты ешь? – был его следующий вопрос. Я склонила голову, на губах играла улыбка. – Как и все – утром, в обед и вечером. – Ладно, с этим не поспоришь. Может, есть что–то особенно любимое? – Даже не знаю. Может горячий шоколад? – я посмотрела на свою наполовину пустую кружку. Это его не убедило, он ждал. Было видно, что он не отступит, пока не дождётся ответа. – Я люблю смузи[14]. – Когда ты в последний раз его пила? – Эм,– я убрала несуществующую пылинку с джинсов,– этим летом, двадцатого августа. – Понятно. Я посмотрела на него, конечно же, его заинтересовало, почему я помню точную дату. – Это был успокоительный смузи, – уточнила я. – Почему? – Мне выписали рецепт на противозачаточные таблетки. – Тебе было грустно, и ты хотела немного приподнять себе настроение. – Натан угостил меня, несмотря на то, что это было ему совсем не по пути, и мы оба сильно опаздывали на работу.Надо отдать должное Финну, он не отстранился от меня.– Может мне тоже следовало его чем–то порадовать, – сказала я,– я только сейчас об этом подумала. Финн сжал мою руку. – В том, что ты не хочешь детей, нет ничего криминального, Сэди. – Натан совершенно точно хочет ребёнка, – я опустила взгляд. Я ведь тоже хотела, до того, как снова стала принимать противозачаточные таблетки. Теперь же, если я снова ступлю на этот путь, я уверена, что снова столкнусь с разочарованием, досадой, грустью. И я позволила напомнить себе, что мой брак не такой уж и идеальный. В последний год мы столкнулись с испытаниями и болью. Но, по крайней мере, Натан всегда подставлял мне своё плечо. Чем больше я думала об том, что бесплодна, чем сильнее страх подавлял стремление стать матерью. А что, если мы не сможем во всём этом разобраться? Этот вопрос я адресовала больше самой себе. – Что, если наши желания не совпадают? Большим пальцем Финн погладил впадинку на моей руке между большим и указательным пальцем. – У меня нет проблем с тем, что ты не хочешь детей. Эти слова застали меня врасплох. Я посмотрела на него и, казалось, снова вернулась в реальность, на какое–то мгновение, выпав из неё. Его взгляд был невесёлым, но в зелени его глаз, в которых присутствовали медовые нотки, отсутствовала неискренность. – Правда? – Да. У меня есть Марисса, она – всё, что мне нужно. Для меня впервые в жизни все карты в вопросе о детях открыто лежали на столе. В последний год и особенно последние месяцы я много думала о том, что у меня не будет детей. Какая–то часть меня, не может представить себе жизнь без детей. Другая же часть отчётливо осознаёт, что даже не родившиеся дети могут доставлять много боли и страданий. Финн предлагал мне достойный выход из сложившейся ситуации. – Ты не хочешь больше детей? Вообще? Он покачал головой. – Я сказал, что переживу, если у меня не будет больше детей. Но я рассматриваю такую возможность, если это то… чего хочет другой человек рядом со мной. – А вы с Кендрой не обсуждали этот вопрос? – Обсуждали. Она хочет ещё одного ребёнка. Я не хочу. Не с ней,– эти слова он произнёс с такой уверенностью, что мне стало немного жаль Кендру. И вдруг совершенно внезапно я пришла в замешательство. Не в плохом смысле, просто ко мне пришло понимание того, что с нами происходило, Финн будет не против ребёнка со мной. – Я знаю, это звучит жестоко. Просто с ней иногда так сложно. За годы, прожитые с ней, я усвоил, что должен выражаться точно и предельно ясно, потому что она с лёгкостью может исказить мои слова. Например, она захотела купить Мариссе собаку. Я сказал, что подумаю об этом. Угадай, что я обнаружил, придя вечером домой с работы. “Но ты же согласился” сказала она в своё оправдание. – У тебя есть собака? Настал его черёд почувствовать себя неуютно. Он опустил мою руку, своей же ударил по бедру. – Если бы она забеременела, я бы чувствовал себя ещё более безнадёжным. Я думаю, всё должно быть совсем иначе. Его слова всё больше отталкивали меня, ведь как женщина я должна была бы встать на защиту Кендры, в то же время я восхищалась Финном. Ведь не все так легко могут сказать своей половине, что чего–то не хотят. – Для тебя было бы легче просто поддаться ей.