Он засмеялся в полный голос и не дал ей договорить. — Я не собираюсь тебя обманывать. Я мог просто нажать на один переключатель, включить генератор, и свет появился бы в ту же секунду, — признался он. — Харрисон! Ты подстроил все так, чтобы мы остались без света наедине в этом доме. Ты хотел соблазнить меня? Харрисон протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу, но она игриво по ней ударила. — Дорогая, я всего лишь мужчина. В моем доме находится красивая женщина, и у меня появилась возможность держать ее в своих объятиях в темноте… — Я не могу поверить, что ты мог так со мной поступить, — произнесла Поппи, стараясь сделать так, чтобы ее голос звучал угрожающе. Но ничего не получилось: она не могла злиться на Харрисона. — Да нет же, ты можешь в это поверить, — сказал Харрисон, не желая выпускать ее из своих объятий, он удерживал ее руки у себя на груди. — Харрисон, — возмущенно сказала Поппи. — Что? — прошептал он в ответ низким и чарующим голосом. Поппи просто закрыла глаза и позволила ему поцеловать себя. Да, он скрыл от нее правду, но в этом не было ничего страшного. Они занимались любовью по обоюдному согласию, и он ни к чему ее не принуждал. К тому же этот Харрисон, расслабленный и игривый, нравился ей гораздо больше. * * * Харрисон стоял, закрыв глаза и подставив лицо под напор воды в душе. Вода была горячей, даже обжигающей, но ему не хотелось выходить. Возможно, ему стоило попросить Поппи присоединиться к нему… Он все же отодвинулся от водяного напора и несколько раз моргнул, чтобы лучше видеть. Их прошлая совместная ночь с Поппи была великолепной. Но он вновь начинал задумываться о том, что совершил огромную ошибку. Но если он признавал, что это была ошибка, почему тогда ему хотелось позвать ее присоединиться к нему в душе? Харрисон покачал головой, пытаясь освободиться от тревожных мыслей. Это ведь всего одна ночь, одна сумасшедшая ночь необузданной страсти, которая больше может никогда не повториться. Если только он этого не захочет. — Харрисон! Он вновь встал под струю воды, задержав дыхание, затем потянулся и выключил кран. Внутри его теплилась надежда, что их связь с Поппи может перерасти в нечто большее, чем развлечение на одну ночь. И эта надежда постепенно росла. Он понимал: Поппи — замечательная женщина, и если бы он встретил ее десять лет назад, то наверняка решил бы, что наконец нашел свою судьбу. Но в реальности жена бросила его, подала на развод и оставила его с двумя детьми, которые сейчас составляли смысл его жизни. К тому же он поклялся, что сделает все возможное, чтобы оградить их и себя от любой душевной боли и переживаний. Конечно, возможно, Поппи захочет с ними остаться. Она может провести в городе неделю или несколько месяцев, а потом решит вернуться к своей прежней жизни. Ведь здесь ее ничего не держало, кроме возможности начать все с чистого листа и забыть неудачи прошлого. — Харрисон? Голос Поппи звучал все ближе и ближе, как будто она его искала. Харрисон быстро вышел из душа, вытерся полотенцем, затем замотал его вокруг своих бедер. — Ох, прости. — Поппи показалась в открытой двери ванной комнаты. Увидев его, она покраснела и смущенно опустила глаза. Ее стеснительность поразила Харрисона. Он совсем забыл о своих страхах и сомнениях, и вместо этого все его мысли вновь были о ней. — После всего того, что было между нами этой ночью, ты вдруг стесняешься видеть меня обнаженным? Поппи засмеялась, но все еще не смела поднять на него глаза, хотя только полчаса назад они оба лежали под одеялом голые. — Со мной такого никогда раньше не случалось, — сказала она, сложив руки на груди и наконец встречаясь с ним взглядом. — Что ты имеешь в виду? — Знаешь что? Давай ты пока оденешься, а я пойду на кухню и приготовлю нам завтрак? — сказала Поппи, медленно поворачиваясь и выходя из комнаты. Харрисон быстро остановил Поппи, обхватив руками ее плечи. Она застыла на месте, не решаясь повернуться. — Ты, — произнес он, убрав волосы с ее шеи, затем стал нежно проводить по ней губами, согревая ее кожу своим теплым дыханием, — делаешь что-то со мной. — Харрисон прижал Поппи спиной к своей груди, сжимая ее в своих объятиях. — И я даже не знаю, как у тебя это получается, но каждый раз, когда я хочу от тебя отдалиться, ты только притягиваешь меня ближе. — Правда? — прошептала Поппи. — Правда, — ответил он. — Это похоже на колдовство. Поппи засмеялась, затем развернулась к нему и обвила его шею руками. — Интересно, но ты так же чарующе действуешь на меня. Харрисон закрыл глаза, как только почувствовал ее нежный поцелуй, мысленно коря себя за то, что не может сопротивляться ее чарам. — Ты ведь понимаешь, что мне еще нужно проверить и покормить животных? — сказал он, немного отстранившись. — Давай позавтракаем, а потом ты сможешь показать мне, как ведутся дела на ранчо, и я смогу помочь, — предложила Поппи. — Согласен? — Ты хочешь помочь мне по работе? Она пожала плечами: — Почему бы и нет? Я ведь не какая-то городская выскочка. Мне просто нужно объяснить, что делать. Харрисон покачал головой. — Ну, хорошо, — согласился он. Поппи улыбнулась, затем оставила его полуголого в ванной комнате, смотрящего ей вслед. Харрисону казалось, что нечто подобное в его жизни уже происходило. Однажды его жена тоже с восторгом и энтузиазмом желала узнать, каково это — жить на ранчо. Затем словно гром среди ясного неба она оставила записку о том, что не может продолжать так жить. Бросив детей, она ушла ночью и больше не вернулась. Но Поппи ведь была другой. Она добрая и любящая и никогда бы не оставила своих собственных детей. Но когда-то Харрисон не мог предположить, что его жена поступит таким бесчеловечным образом. А это значит, он совершенно не разбирается в женщинах. И что, если он совершит ту же самую ошибку, вновь доверившись женщине? Разве это стоило того, чтобы разрушить свою жизнь, жизнь Кэйти и Алекса? Ему нужно поговорить с Поппи. Конечно, та волшебная доверительная атмосфера, которая возникла между ними с тех пор, как они оказались здесь наедине друг с другом, разрушится. Но другого выхода не было. Харрисон не хотел причинять ей боль, но ему необходимо исправить то, что он натворил, и не было никакого смысла и дальше разыгрывать эту комедию. Поппи убрала тарелки со стола. — Ты знаешь, мне кажется, после того, что ты учинил вчера ночью, ты вполне заслуживаешь, что часть продуктов в твоем холодильнике испортилась, — сказала она. Ночь с Харрисоном была сказочной, но Поппи до сих пор было не по себе. Он обманул ее, и сейчас она винила себя в том, что так легко поддалась его обаянию. — Об этом я заранее позаботился, — ответил Харрисон с улыбкой. — Если не открывать дверь холодильника, то с продуктами будет все в порядке в течение двенадцати часов, несмотря на то что нет электричества. Я все предусмотрел. Тон Харрисона показался Поппи слишком самоуверенным. Она бросила на него испепеляющий взгляд: — Так что насчет твоих животных? Ты собираешься мне показывать ранчо? Харрисон посмотрел на нее как-то странно. — Собираюсь ли показывать? — спросил он. — Я думал, ты предложила свою помощь из вежливости. Поппи засмеялась. — Тебя так удивляет тот факт, что я действительно хочу научиться работать на ранчо? Ведь теперь я часть этого города, его полноправный житель, а мои ученики в школе знают больше о жизни в деревне, чем я. — Ну, хорошо. — Харрисон поднялся с места, потянулся, затем осмотрел Поппи с головы до ног. — Но ты ведь понимаешь, что придется надеть что-то более… — он замялся, — подходящее, чем твоя одежда, верно? Если Харрисон хотел как-то ее смутить или заставить передумать, то она не собиралась вновь идти у него на поводу. Поппи подошла к нему ближе, нарушая его личное пространство, и посмотрела Харрисону прямо в глаза. Он хотел ее смутить? Она поступит с ним так же. — Давай возьмем быка за рога, ковбой, — сказала она, пытаясь изобразить южный акцент. Выражение его лица оставалось таким же каменным, но она заметила огоньки в его глазах: он явно едва сдерживался от смеха. Затем Харрисон медленно наклонился и нежно прикоснулся к ее губам. — Ты ведь понятия не имеешь, во что ввязалась, — прошептал он. — Мы еще посмотрим. Не отрывая взгляда от Поппи, Харрисон нежно провел ладонями по ее плечам, затем сделал шаг назад. — Я ведь не специально несколько груб с тобой, — сказал он. — Мне просто не нравится, что ты все время пытаешься измениться. Ты — замечательная и должна принять себя такой, какая ты есть. Поппи удивленно приподняла бровь: — Я не пытаюсь измениться, Харрисон. Ты действительно так думаешь? Он пожал плечами. Его плечи заметно напряглись, и Поппи поняла, что он чувствует себя неловко. — Я переехала сюда, потому что хотела этого, Харрисон. Потому что мне нужно было начать все с чистого листа, и, если жители Белларо могут дать мне такую возможность, я предпочту остаться здесь надолго. — Прости меня. — Харрисон отрешенно смотрел в окно, и казалось, что его мысли были где-то далеко.