– Это был просто сон, – говорит мама. Она наливает мне чашку малинового чая и садится за кухонный стол. У нее, как и всегда, невозмутимый вид, но сейчас она выглядит слегка усталой и помятой, что неудивительно, ведь на часах четыре утра, а я настолько разнервничалась, что подняла ее с кровати. – Сахара? – предлагает она. Я качаю головой. – С чего ты решила, что это просто сон? – спрашиваю я. – Потому что твои видения появляются, пока ты бодрствуешь. Некоторым из таких, как мы, снятся вещие сны, но не тебе. К тому же мне почему-то с трудом верится, что Кристиан не помнит твоего имени. Я пожимаю плечами. А потом, как и всегда, рассказываю ей все. О том, как меня тянет к Кристиану, о тех редких разговорах перед уроком, о том, что в такие моменты все мысли и слова вылетают у меня из головы. Я рассказываю ей о Кей, о том, как решила напроситься на ланч с Кристианом, а все обернулось против меня. И конечно же, рассказываю про Клоунессу. – Клоунесса? – говорит она со спокойной улыбкой, когда я наконец заканчиваю свой рассказ. – Да. Хотя один из парней назвал меня Сексуальной Клоунессой. – Я вздыхаю и делаю глоток чая, который тут же обжигает мне язык. – Меня считают какой-то чудачкой. Мама слегка пихает меня в бок. – Клара! Они назвали тебя сексуальной. – Но совсем не в том смысле, – возражаю я. – Хватит жалеть себя. Лучше подумай, как они еще могли тебя назвать. – Еще? – Они могут придумать тебе другие прозвища. И если ты когда-нибудь услышишь их, то воспримешь совершенно по-другому. – Это какие? – Тыквоголовая. – Тыквоголовая, – медленно повторяю я. – В моем детстве это считалось ужасным оскорблением. – Это когда? В начале прошлого века? Она наливает себе еще чаю. – Меня часто называли Тыквоголовой. А еще Маленькой сироткой Энни[19]. И даже Слизняком. Это прозвище я ненавидела больше всего. Мне трудно представить ее ребенком, а еще труднее, что ее дразнили другие дети. И я чувствую себя немного (самую капельку) лучше оттого, что меня зовут всего лишь Клоунессой. – Хорошо, что еще можно придумать? – Ну, например, Морковка. Это очень распространенный вариант. – Кое-кто уже называл меня так, – признаюсь я. – Ох… Ну тогда Пеппи Длинный Чулок. – О боже, – смеюсь я. – Давай еще. Спичка! И мы продолжаем обмениваться прозвищами, пока не начинаем истерически хохотать, а в дверях кухни не появляется недовольный Джеффри. – Прости, – продолжая хихикать, говорит мама. – Мы тебя разбудили? – Нет. У меня тренировка. Он проходит мимо нас к холодильнику и достает коробку апельсинового сока. Налив полный стакан, Джеффри осушает его в три глотка и ставит на стойку, пока мы пытаемся успокоиться. Но как же сложно остановиться. Я поворачиваюсь к маме. – Вы, случайно, не родственник Уизли?[20] – спрашиваю я. – Неплохо придумано, Имбирная печенька. – Да кто так говорит? Может, у тебя рыжанка? И мы снова заливаемся хохотом, как пара гиен. – Вам двоим нужно поменьше пить кофеина. Клара, ты помнишь, что через двадцать минут тебе нужно отвезти меня на тренировку? – спрашивает Джеффри. – Будет сделано, братишка. Он поднимается наверх, а мы наконец успокаиваемся. Мы смеялись так, что у меня разболелись бока и выступили слезы. – Мама, ты просто супер, – говорю я. – Хорошо повеселились, – отвечает она. – Я давно так не смеялась. Мы на мгновение замолкаем. – А Кристиан какой? – спрашивает она так небрежно, словно мы просто болтаем. – Я уже поняла, что он великолепен и явно стремится погеройствовать, но какой он? Ты никогда этого не говорила. Я краснею. – Не знаю. – Я неуверенно пожимаю плечами. – Он для меня большая тайна, и, похоже, мне предстоит раскрыть ее. Кажется, даже в рисунке на его футболке крылась какая-то загадка. Там была надпись «Какой у тебя знак?», а ниже черный ромб, синий квадрат и зеленый круг. Понятия не имею, что это значит. – Хм. Действительно очень загадочно, – говорит мама. Она встает и уходит в свой кабинет на несколько минут, а затем появляется оттуда с улыбкой и листком, на котором что-то напечатано. Моя столетняя мама умеет пользоваться Гуглом получше некоторых школьников. – Горные лыжи, – торжествующе объявляет она. – Такие знаки размещают на лыжных трассах для обозначения сложности склона. Черный ромб – самые сложные трассы, синий квадрат – нечто среднее, а зеленый круг – самые легкие. Он горнолыжник. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь