Первыми были упражнения на ощущение. Не почувствовав течение энергии, сделать с ней что-либо было невозможно. Энергия, по словам автора, была повсюду — и в живых существах, и в каждом проявлении стихий, из которых соткано мироздание. Стихий, к слову, насчитывалось пять: в отличие от привычной западной системы, местные заклинатели не включали в список Воздух, зато включали Дерево и Металл. А если еще точнее, то к удивлению Дана, воздух считался частью стихии Дерева: видимо, кто-то из основателей имел представление о том, что кислород производят деревья. Практики, направленные на ощущение энергии, Даниил честно выполнял, но что ему действительно удалось почувствовать, а что было лишь игрой воображения, понять было сложно. Второй категорией были упражнения на развитие духовного ядра. По мнению автора, духовное ядро внизу живота есть у каждого человека, но у большинства оно неразвито и чем-то напоминает атрофированную мышцу. Ученики заклинателей прикладывали много усилий, чтобы «научить» свое ядро перекачивать большие объемы энергии. Причем это влияло не только на магию: при развитом духовном ядре человек становился физически сильнее, быстрее, выносливее и даже красивее, он переставал болеть, а женщины вдобавок легче переносили месячные и беременность. Можно сказать, что даже без магии каждый заклинатель был немного сверхчеловеком. Теоретически — не только в физическом плане, но и в моральном, хотя Дан испытывал известный скепсис по этому поводу. За развитием духовного ядра следовало его наполнение. Ни один заклинатель не мог воздействовать на энергии окружающего мира напрямую: сперва их следовало впустить в себя, ассимилировать («переварить», как назвал это Дан для себя) и сохранить в ядре. И лишь затем её можно было использовать. Здесь для только ступивших на путь было описано лишь одно упражнение — дыхание. С каждым вдохом заклинатель понемножку впускал в себя энергии мира, — если, конечно, дышать правильно. Вот только проблема заключалась в том, что этот метод был самым медленным из всех существующих. Прочие методы не приводились в книге, но судя по упоминаниям, они включали в себя особые техники боевых искусств, поглощение эликсиров из уникальных компонентов, медитации в местах силы... Самым же быстрым способом накопить энергию было — забрать ее у другого живого существа. Как правило, это делалось единым залпом в ходе ритуального убийства, включающего разрезание духовного ядра. Тянуть энергию по чуть-чуть можно было или в процессе пытки, или во время секса. И как-то смутно догадался Дан, что Лиминю этого было достаточно, чтобы не искать других путей. Наконец, четвертая категория включала в себя собственно заклинания. Заклинание автор книги интерпретировал как воздействие своей энергией на энергии мира. Механику этого процесса он описывал через на удивление рационально поданный закон сохранения импульса. Если ударить рукой по корзине, движение руки передастся корзине, и тогда корзина тоже начнет двигаться. То же самое и с магией. Понимая это и освоив чувствование энергий, заклинатель мог передать свою энергию в мир, — будучи вправе рассчитывать, что под влиянием этой энергии мир сделает то, чего он хочет. Отдавая, маг приобретал. Пока что успехи в заклинаниях у Дана были весьма и весьма скромными. Максимум, чего ему удалось добиться, это несколькими размашистыми пассами (колдовать без движений тела было невозможно вообще) сдвинуть на несколько сантиметров абрикосовую косточку. На это требовались сущие крохи энергии, но проблема была в концентрации, которую требовалось неустанно тренировать. Зато пользоваться личным талисманом оказалось на удивление легко, и сейчас, читая книги, Даниил с удовольствием попивал колдовское вино. Действительно обладавшее изумительным вкусом и, что интересно, почти не пьянящее, лишь придающее мыслям легкость. Помимо магии, Дан также старался разобраться в местном общественном устройстве, — впрочем, эти два вопроса были тесно переплетены друг с другом. Официальной властью в этом мире были кланы заклинателей, образовывавшие феодальную структуру. Королевскому клану подчинялись шесть вассальных кланов. Иногда выделялись еще и «младшие» кланы, но чаще статусы их представителей несильно отличались от «бродячих», внеклановых заклинателей. В каждом клане передавались собственные традиции обучения, свои секреты и уникальные техники. Указом короля представителям вассальных кланов запрещалось изучать практики заклинателей выше седьмого ранга, а бродячим — выше третьего. Хотя не факт, что соблюдение этого запрета можно было гарантировать на практике. Простой человек перед заклинателем был никто и звать никак: заклинатель, особенно если принадлежал к одному из кланов, мог запросто убить его на основании «Он мне не понравился». По этой причине, в частности, принадлежать к числу слуг считалось для простолюдина прекрасной жизнью. Хоть слуги и рисковали столкнуться с гневом господина, по крайней мере, им не угрожал никто другой. Ну, кроме его врагов, разумеется. Такого понятия, как армия, в этом мире попросту не существовало. Не было других государств, граничащих с королевством Шэнь: лишь племена варваров, не умеющих даже выплавлять металл. Если же два клана начинали войну между собой, основная боевая задача ложилась на плечи заклинателей, сражавшихся друг с другом в поединках или стычках небольших отрядов. Кроме них, сражаться могло потребоваться от вооруженных слуг, охранявших дом господина и его имущество, или от стражников, обеспечивавших порядок на улицах и ловивших мелких преступников. Но тягаться даже с заклинателем первого ранга не могли ни те, ни другие. Что касается наследного принца, то должность эта была назначаемой. Не существовало правила, согласно которому наследовать должен был непременно старший: король мог выбрать любого из своих сыновей. И хотя формально в назначении наследного принца принимались в расчет самые разнообразные факторы, главным почему-то обычно становился не государственный ум, не знания экономики и политики, даже не поддежка народа или знати, а ранг заклинателя и превосходство над братьями в этом отношении. Так что несомненным фаворитом на этот раз был Веймин. И как подсказывала книга по истории, именно поэтому первый принц имел все основания опасаться за свою жизнь. Именно об истории королевства читал сейчас Даниил. Начав с более поздних времен, а затем вернувшись к началу, он пытался понять, в какой момент оказалось, что со сменой правителя на троне в стране не меняется ничего вообще. Как будто время в королевстве остановилось. От этих размышлений его оторвал негромкий скрип раздвижных дверей. Появившийся на пороге евнух Ган склонился в глубоком поклоне: — Молодой господин, простите, что беспокою, но молодая госпожа Фен Сюин в главном зале Чен-Мэй-Ву. Она просит вас об аудиенции. — Фен Сюин? — переспросил Дан. От вопроса «а кто это?» он воздержался. А Ган объяснить это не догадался. — Она не сказала, зачем пришла? — без особой надежды спросил юноша. — Не могу знать, молодой господин. Меньше всего ему сейчас хотелось общаться с представительницей клана. Это вам не слуги, которые смирятся с любой придурью господина. С ней любая ошибка будет на виду, а в том, что не зная ситуации, он допустит не одну ошибку, Дан даже не сомневался. Но выбора как такового не было. Отказать в аудиенции — значит нарываться на неприятности на ровном месте. Клан Фен слыл самым слабым из всех, но это все еще был клан. И оскорблять их было бы верхом неразумия. Главный зал поместья Чен-Мэй-Ву именовался также и тронным, — в зависимости от того, кто из членов клана Шэнь пребывал здесь в данный момент. Трон на высоком деревянном постаменте, с которого можно было смотреть на посетителей сверху вниз, даже если ты метр с кепкой ростом, был там в любом случае. Однако официально право на тронный зал было лишь у короля. Если в поместье обитал принц, тронный зал волшебным образом превращался в главный, при полном отсутствии каких-либо отличий. Представлял он собой длинное и довольно мрачное помещение, украшенное резным деревом и позолотой и устланное алым ковром. Трон короля, возвышавшийся в дальнем его конце, обладал собственной крышей, как будто кто-то опасался, что прямо в поместье пойдет дождик. А над крышей была подвешена золоченая табличка, на которой было начертано: «Как Солнце в небе, Как земля под ногами, Король лишь один» — Его Высочество третий принц здесь! — зычным, поставленным голосом объявил немолодой слуга в красном одеянии. Этот человек принадлежал не к дворцу Чиньчжу, а к постоянному персоналу Чен-Мэй-Ву, поэтому Дан предпочитал держаться с ним настороже. Он был обязан подчиняться всем трем принцам Шэнь, и никто не мог поручиться, как он поведет себя, если приказы принцев вступят в противоречие. Например, если один из принцев прикажет стучать на другого. Слуга отошел в сторону, пропуская Дана, и тот наконец-то смог увидеть свою гостью. Фен Сюин оказалась высокой и статной шатенкой с красивым, но каким-то слишком уж надменным лицом. Кожа ее казалась смуглой, подходящей скорее испанке, чем азиатке, хотя не исключено, что такое впечатление создавалось лишь из-за недостатка освещения. Ярко-алые губы были капризно поджаты, но все-таки было в них нечто притягательное, не позволявшее отвести от них взгляда. Как и в дерзком взгляде зеленых глаз, в которых, казалось, сверкали искры. На голове заклинательницы красовалась диадема с нефритом, разделявшая надвое прямую челку. Позади прямые длинные волосы струились водопадом, образуя естественный плащ. Одета она была в длинное черно-багряное платье, лиф которого был украшен бахромой в виде цветов, подчеркивавшей пышную, роскошную грудь. Довершали образ длинные висячие золотые сережки, каждую из которых можно было использовать как импровизированный кистень, и темно-красная бархотка на шее, от которой Дан почувствовал еле уловимое течение магических энергий. — Приветствую Ваше Высочество. Поклон заклинательницы отличался от того, как кланялись слуги. Выставив перед собой руки, сцепленные в замок, Сюин склонила голову и изогнула одну ногу в колене, но корпус остался прямым. Воспроизвести этот жест Дан не стал и пытаться, тем более что жесты почтения наверняка различались в зависимости от пола и ранга исполняющего. Ограничился высокомерным кивком: — Приветствую заклинательницу Фен. Что привело вас сюда? Благо, хоть информация о том, как нужно обращаться к людям, чтобы это не было сочтено недопустимой фамильярностью, в книгах Лиминя нашлась. — Я узнала о вашем прибытии, — медленно ответила Сюин, — И решила выразить вам свое уважение. Однако, я обескуражена тем, что вы не сочли нужным сделать это со своей стороны. Неужели клан Фен чем-то вызвал неудовольствие третьего принца? — Ну что вы, — ответил Даниил, призывая на помощь всю свою дипломатичность. Её оказалось немного. — Просто этот визит неофициален: я прибыл в закрытой карете, чтобы как можно меньше людей видели меня в пути. И буду благодарен, если вы не будете привлекать к моему путешествию излишнего внимания широких масс. Я могу на это рассчитывать? Я могу доверять клану Фен? Гипнотические зеленые глаза чуть сощурились: — Неужели в землях нашего клана до сих пор есть что-то, что способно повлиять на расстановку сил в преддверие назначения наследного принца? Знать бы еще, какого ответа она ждет. Вряд ли настоящий Лиминь в ответ на столь прямолинейный вопрос выдал бы свои настоящие планы. Поэтому Дан решил делать загадочный вид: так легче сблефовать. — Полагаю, что умный человек будет искать возможности для своего возвышения где угодно, — ответил он, — Вы согласны со мной? Фен Сюин улыбнулась: кажется, ответ ей понравился. Улыбка у нее была на удивление приятная: от этой улыбки ощущение угрозы в ее взгляде мигом почти пропало. Почти. — Полностью согласна, Ваше Высочество. Похоже, слухи об остроте вашего ума ни капли не преувеличивают. — Как и о вашей красоте, — заверил в ответ Дан. Он понятия не имел, ходят ли такие слухи, но решил, что девушке в любом случае будет приятно. Тем более что если они все-таки ходили, то были вполне заслужены. — Правда? — Сюин снова улыбнулась, на этот раз лукаво, — Я рада, что вы находите меня красивой, мой принц. Сейчас, когда наш клан переживает столь бедственные времена, заслужить внимание принца в преддверие отбора — это истинная благодать Неба. — В чем же бедствия вашего клана? — осведомился Дан. Частично из искреннего интереса, а частично из желания не обсуждать скользкую тему отбора с одной из его предполагаемых участниц. Однако судя по мелькнувшему на секунду выражению изумления и какой-то обиды в глубине зеленых глаз, сказал он что-то не то. — Девятнадцать лет назад, — напомнила она, — По самонадеянности моего неразумного отца, да будут Светлые Небожители благосклонны к его душе, а новое её воплощение более счастливым, наш клан поднял мятеж. Вы тогда были еще юны, а я и вовсе не родилась, но Его Величество и ваш брат Веймин участвовали в его подавлении. Клан Фен тогда был разгромлен, вся мужская его часть уничтожена, а многие из знаний утрачены. От этого удара мы не оправились до сих пор. — Я сочувствую вашей утрате, — склонил голову Дан.