– Ну? – Один уголок рта Хадсона забавно поднялся. Он не взволнован, я это понимаю. Когда дети были помладше, со мной часто случалось подобное. Но тогда было по-другому. Тогда ко мне приходило вдохновение, в самый неподходящий момент в голове проносился текст песни, и я теряла ход мыслей. – Эм… – Ищу другое слово, которое смогу вспомнить. – Кофе и… – Показываю на столешницу, на тарелку, где лежит то, что я не могу назвать. – Десерт? – Хадсон выручает меня, и только тогда я замечаю, что он нахмурился. Чтобы успокоить его, тихонько смеюсь: – Ой, да, ну и рассеянная же я. – Подслушиваешь их? – он с пониманием улыбается и кивает в сторону столовой, где Кендра и Тео продолжают ругаться в полголоса. На вопрос не отвечаю, но по его ухмылке понимаю: решил, что да. Тоже ему улыбаюсь – пусть так и думает. – Все же давай вынесем это на веранду? – предлагаю я Хадсону. Вспомнились вечера, что были десять, а то и больше лет назад: дети на ступеньках ели мороженое, а мы с Дарреном качались на качелях. Не допущу, чтобы из-за провалов в памяти растерялись самые светлые воспоминания. – Звучит неплохо, – сказал он как обычно холодно. Порой я спрашиваю себя: может ли он действительно чему-то обрадоваться? Поставила на поднос чайник с кофе, очень красивые фарфоровые чашечки и тарелку с двумя кусочками яблочного пирога. Знаю, что к десерту Кендра и Тео не притронутся. Они постоянно на какой-нибудь диете. Отнесла поднос на веранду и поставила его на плетеный стол у качелей. На улице свежо, пахнет розами и мокрой травой. Солнце прячется – над головой зажегся фонарь. Вдалеке щебечут птицы. Где-то на улице мяукает кот. Все выходят на веранду, беру Мейсона на руки и сажусь на качели. Оттолкнувшись ногой, начинаю раскачиваться, он визжит. Хадсон ковыряется ложкой в пироге, Кендра пьет пустой кофе. Тео приходит с очередным бокалом вина – я немного удивилась. Он и на ужин пропустил бокал. Похоже, их договоренность не пить алкоголь стала односторонней. С удивлением Кендра на него смотрит, как бы давая понять, что незамеченным он не остался. – Мейс, смотри, птичка, – показываю я на колибри, та зависла над кормушкой, подвешенной к навесу крыльца. На красном оперении выделяются голубые пятнышки. Улыбаясь, Мейсон что-то щебечет и тянется к ней. Доев пирог, Хадсон поставил тарелку на стол. – Никогда не понимала, как можно есть так много сладкого и оставаться худым, – надувшись, заметила Кендра. – Помнишь, мы ездили в «Диснейленд»? Тогда тебе было восемь. В тебя влезало штук десять чурросов. – Не десять, – закачал головой Хадсон. – Но все равно много. Кендра рассмеялась. – Десять чурросов? Да это же ужасно! – сморщился Тео. – Ужасно? Ты их вообще пробовал? Это же еда богов! – возразил Хадсон. – Они вкусные, но не десять же штук в день, – вмешалась Кендра. – Это, случаем, не та поездка, когда ты выкинула мой ободок с ушами Микки Мауса из окна машины? – спросил Хадсон сестру. – Только потому что ими ты колотил меня по голове. – Надо же! Я думал, тебе нравится, – фыркнул брат. На этих словах Тео тоже расхохотался. – А что это за девушка нам машет? – всматриваясь, спросила Кендра. Я вскочила с качелей и тоже вгляделась. Мимо пробегала милая девушка в белых наушниках. Перейдя на шаг, она начала нам махать. – Я ее не знаю, – продолжила Кендра. – А ты? Думала, она обращается ко мне, но ответил Тео. – Молли, привет! – Тео спустился с веранды. Вытащив наушники, девушка остановилась. Она зашла во двор и, поднявшись на первые ступеньки, поздоровалась с Тео. – Не знал, что ты тут живешь, – сказал он. – Снимаю дом прямо за углом. Его сразу видно: на улице самый маленький, а на почтовом ящике – огромная наклейка с флагом, – ответила девушка. Знаю, о каком доме она говорит. Каждое утро, когда гуляю с Боуи, прохожу мимо. Незнакомка показала на дом. – Твой? – Нет, тещи, – показал он на меня и добавил: – Мы с Молли вместе работаем. Молли, а это моя прекрасная жена Кендра, наш сын Мейсон, моя теща Валери и брат жены Хадсон. Кендра поприветствовала ее не очень дружелюбно, и я понимаю почему. Сама терпеть на могла красавиц-коллег Даррена. Невольно заметила, что с появлением Молли Хадсон начал улыбаться намного шире. Когда она убежала, Хадсон хлопнул Тео по спине: – А эта штучка ничего. – Ну вот, – Кендра закатила глаза. – Дружище, организуй нам встречу. – Ты серьезно? – удивленно спросил Тео и пожал плечами. – Ладно. Что-нибудь придумаю. Глава 7 – Маам! Маам! – голос Хадсона отдается эхом, будто говорит он в огромном пустом соборе, слова кружат надо мной как стая ворон. «Тепло и полно света, значит не собор», – сонно думаю я. А большая пустая сцена, сверкающая в свете прожекторов. Не хочу уходить, но его слова не оставляют меня в покое. – Маам, – на этот раз настойчивее. Меня хватают за плечо – резко просыпаюсь. Попадаю в реальность, из окна на пол падает свет. – Все хорошо? – Хадсон закусил нижнюю губу. Наморщив лоб, он подозрительно смотрит на меня – выглядит намного старше своих лет. – Который час? – присев, тихо спросила я. Вглядываюсь в окно гостиной, солнце высоко в небе. – Половина четвертого, – ответил Хадсон. – Дня? – На столе перед собой вижу наполовину не допитый кофе и пустой стакан. – Да. Первый день работал на карьере, вот только вернулся. Точно. Когда я проснулась, его уже не было дома. На мне спортивная одежда и кроссовки. Я что, лежу тут еще с прогулки? Нахмурившись, пытаюсь убедить себя, что впереди весь день, но это не так. В голове всплыло лицо Тео, и я не сразу поняла почему. Потом вспомнила: он заходил вчера вечером. Его визитом я была удивлена и первые секунды с ужасом думала, что снова забыла посидеть с Мейсоном. Он сказал: «Я за Хадсоном. Отдохнем вдвоем». Смутно припоминаю. В пятницу, когда ребята собрались уже уходить, они с Хадсоном договорились встретиться в воскресенье вечером. Тео крикнул Хадсону, чтобы тот спускался, посмотрел на часы, достал телефон. В комнату вошел сын. На нем была идеально выглаженная рубашка, лучшие джинсы, волосы на голове уложены, надушился одеколоном. На миг я задумалась, имеет ли их встреча какое-то отношение к той симпатичной блондинке, с которой нас познакомил Тео. Остаток вечера помню смутно. Вроде, выпив один-два бокала красного, смотрела телевизор. Наверно, «Корону»[4], не уверена. Это вчера. А что было сегодня? Потянувшись, взяла со стола кружку. На дне – пара глотков кофе, все еще пахнет ванилью. На ногах до сих пор кроссовки, пальцы ног немного вспотели. Чем я занималась, когда вернулась домой и выпила кофе? Снова смотрю на Хадсона: надо мной он больше не стоит, расположился на другом конце дивана. Но на его лице все еще читается волнение. – Как первый рабочий день? – вспомнила, что до сих пор не узнала. – Нормально. – После встречи с Тео выспался? Он кивнул: – Мы недолго сидели. Обоим надо было вставать рано на работу. – Я немного удивилась, что вы сидели вдвоем, – честно призналась я. – Я тоже. Это он предложил. Я чуть было не отказался, а потом подумал: что тут такого? Он муж моей сестры. Не стоит его отталкивать. – Хадсон едва улыбнулся. – И знаешь что? Оказывается, он интересный парень.