— Везде где могли, но безрезультатно. — И как же он ее нашел? — Случайно. Оказался там, где живет эта воровка и как видишь, они спелись, если девочка находится здесь. — Пока что это неизвестно, — обдумав ситуацию, произнесла подруга. — Как бы узнать от девочки, что и как? — Я постараюсь посмотреть, когда она гуляет во дворе, с кем гуляет и завтра же доложу тебе, в какой школе учится. — Буду ждать от тебя вестей. — Я постараюсь с ней подружиться. У меня есть коллекция редких книг, ты знаешь. Альбомы артистов разных поколений. Я всегда была любительницей собирать фото выдающихся людей. Думаю, мы с ней найдем общий язык. Дома Аленка пристала к Алексею: — Кто эти два древних изваяния? — Как ты говоришь о людях? — А нас, недоростков можно называть соплячками, ублюдками, паршивками? — Где ты это слышала? — В школе. — И кто так вас величает? — Учителя. — Все? — Нет. Некоторые. — И тебя тоже назвали? — Не меня, а моего соседа по парте. — И что же он возмутился? — Я восстала против произвола власть имущих. Аленка не успела досказать что и о чём, как раздался звонок в дверь. Алексей открыл ее и увидел на пороге даму лет сорока пяти, с пучком завернутых жидких волос, в костюме, давно ожидающем утюга или вообще замены его на более современный. С вызывающим видом она спросила? — Вы отец Алены? — Я ее родственник, — ответил он смущенно. — Проходите. — Во-первых, меня зовут Нина Васильевна. Я классный руководитель девочки, хотя вряд ли это существо можно так называть. Это не девочка, это — сплав змеиного яда и пороха. — Слышишь, как она говорит? — вмешалась Аленка в воспитательное мероприятие. — Расскажите, в чем заключается цель вашего визита? — Выйди вон, — приказала она своей ученице. Аленка взглянула на Алексея, и тот кивнул ей в знак согласия. — Сегодня ученица, которая без году неделя учится в нашей школе, где я работаю уже двадцать три года, при всех на уроке заявила: — Нина Васильевна прекратите сплетничать, ведите урок, а все ваши новости обсудите на перемене. Алексей едва сдержался от смеха. — И чем же было вызвано такое? — Я сделала замечание ее соседу по парте Дементьеву, в том, что его мать снова отправила его в школу в помятом костюме и грязной рубашке. Она у него женщина легкого поведения. — И вы высказали свое мнение о матери мальчика при всех? — Я педагог и обязана следить за нравственностью. — Вы считаете нравственным оскорблять неповинного ребенка в том, чем виноваты его родители? — Вы тоже мне мораль читать будете? — Нет, я прошу вас уйти, а разговаривать я буду не с вами, а с вашим начальством РАЙОНо. — Вы мне указываете на дверь? — Понимайте, как знаете? Оскорбленное существо с педагогическим заочным образованием и непоколебимой склонностью к муштре детей выскочила за дверь. Потихоньку поскребся кто-то пальчиком в дверь. — Входи. — Она уже ушла? — Много у вас таких учителей в школе? — Немного, но есть. Ребята рассказывают, что у них в старших классах учительница химии в день ставит не менее десяти колов. Потом снова и снова, итак доходит, что в дневнике стоят подряд пять шесть колов у каждого. — Странно? Может ребята не понимает, как она объясняет материал? — Не знаю. У нас еще химии нет. Может она к тому времени поумнеет? Алексей почувствовал всю ответственность за воспитание ребенка. Вот она действительность. Жестокая реальная жизнь, в которую нужно непрестанно вмешиваться, чтобы не получилось в семье дитя улицы, которая быстро и точно воспитывает свои жертвы обстоятельств, занятости родителей и недостатка внимания. — Ты иди погуляй немного во дворе, но пожалуйста не более часа и не уходи никуда, ни с кем. Здесь не деревня. Люди всякие бывают. — Ты забыл, что людоед жил в деревне. Там жителей меньше, чем он съел. — Получил? — сам себя спросил Алексей. Аленка уже вылетела во двор, а он решил разобраться с происшедшим инцидентом в школе. Позвонил заведующему районным образованием и представившись ему попросился на прием. — Вас устроит завтра в 16 часов, — спросила женщина-заведующая. — Вполне. — Приходите вместе с ребенком. Назавтра в школе случилась новая неприятность. Эта же Нина Васильевна попросила ребят записать в дневниках, чтобы они принесли деньги на шторы в класс, на разные расходы по мелочам и на походы в кино и экскурсии. Итого по триста рублей с каждого. Аленка взяла калькулятор и посчитав, сказала: - Ого, десять тысяч пятьсот рублей. А не жирно будет столько денег? — Железнова! Выйди из класса и больше не приходи на мои уроки без решения педсовета. Алексей удивился появлению дочери в столь ранний час. — Что-то случилось? — Да. Меня выставили из класса. — За что? — Она сказала принести всем по триста рублей денег на шторы, кино и прочее. Я спросила, не жирно ли будет десять тысяч пятьсот рублей. Моя мама в своем медпункте в месяц получает семьсот рублей. — Но мы уже на первое сентября собирали по четыреста рублей? — удивился Алексей. — То-то и оно. Они себе компенсируют свою маленькую зарплату, так я слышала от старших ребят. — Тогда пусть официально вводят платное обучение, — рассердился Алексей. За один месяц в одном классе собирают двадцать семь тысяч рублей. В школе одна тысяча пятьсот шестнадцать человек, это значит если мы умножим семьсот рублей на тысячу пятьсот шестнадцать человек получается один миллион шестьдесят одна тысяча двести рублей. Не оприходованная левая прибыль, бесконтрольная, прибывает в школу. Кроме того сборы на питание. Сборы на охрану. Дороговато обходится бесплатное обучение. С этим надо разобраться.