Предисловие Дорогие друзья! Сейчас на дворе июль 2017 года, и уже восемь лет прошло с тех пор, как мир увидел первое издание книги «Нимб для президента». За это время первую редакцию этой книги уже несколько раз издавали разные издательства, а я сам написал перекликающуюся с ней «Власть приоритетов», учебное пособие «Как делать сервис», и вот закончил новую книгу «Магия управления. Русская версия». А также стал автором и ведущим учебного курса «Владетель. Спасъ. Магия управления жизнью», где соединил наработки, созданные авторами КОБ (Концепции Общественной Безопасности)с древними знаниями и умениями наших предков, представленных в Науке Спасъ и в Родной вере. Знаете, у этой книги очень интересная и вполне мистическая история. Тогда, в 2008 году, когда я только начинал её писать, а это был мой первый литературный опыт, я вдруг (как я тогда думал, случайно, но ничего случайного в жизни нет)повстречался с Концепцией Общественной Безопасности. Эта встреча, без всякого пафоса, круто перевернула мою жизнь, можно сказать, открыла глаза на мир, впоследствии приведя меня к Родной Вере и Спасу. И вот в чём я должен признаться: фактически книгу эту написал не я. Я просто садился за клавиатуру, просил Всевышнего мне помочь, а дальше – слова ложились на экран почти без моего участия. Судите сами: – По тексту, написанному в марте 2009 года, один из героев книги, генерал Константин Майоров, умирает при очень странных обстоятельствах. А в августе 2009, уже в реальной жизни, также при странных обстоятельствах, умирает генерал Константин Петров – русский витязь, самый верный последователь КОБ, тот, кто создал партию КПЕ и чьи видеолекции помогли мне познакомиться с Концепцией и чей пример позволил прийти к Родной Вере. Именно его я взял как образ для создания своего героя, генерала Майорова. Мне очень жаль, что так получилось, но я – всего лишь передатчик информации. – В июне-июле 2009 года появились сообщения о ментальном сканере – устройстве, помогающем считывать мысли человека. А в 2011 году ко мне пришла информация о том, что уже создана часть того самого «Нимба», гениального аппарата из этой книги, и более того, я смог получить её в своё пользование, что позволило мне сделать потрясающий рывок в деле познания Вселенной и обучения управлению её силами. Это генератор энергии, благотворно влияющей на человека, помогающей ему вылечиваться, защищаться от враждебного воздействия и т. д. Именно этот прибор помог мне создать и так уверенно вести мой учебный курс. – В мае 2011 года произошёл инцидент с председателем МВФ Домиником Стросс-Каном. Почти такой же случай описан в книге «Нимб для президента». Там тоже фигурирует отельная горничная, которая, на самом деле, является агентом спецслужб, а также упоминается крупный чиновник из МВФ. – Осенью 2010 года я случайно (ничто в мире не случайно!) включил радио в машине и услышал, как в идущей там передаче какой-то умный дядька рассказывает о том, что у него на руках есть новейшая разработка целой группы талантливых экономистов, касающаяся налогов. Так вот, экономисты эти вывели, что существующая система множества налогов ужасно архаична и предлагают ввести только один налог – налог с покупки. Пусть в США уже такой налог существует (об этом я узнал совсем недавно), но там он не воплощён в законченном и гармоничном для всех виде. Тем не менее, смотрите книгу «Нимб для президента», гл. 47. Там идея с введением единственного налога, с покупки, была описана ещё в марте 2009. – Весной 2011 года в одной из передач с Михаилом Хазиным ещё на канале РБК принимал участие Сергей Сибиряков (ну очень похожий на одного из главных героев книги, которого даже зовут также – Сергей), и он рассказывал о том, что концепция нового модульного транспорта, такого, какой описывается в книге, для скоростного перемещения, в том числе и в городах, уже разработана и действует. А сейчас эта идея активно рекламируется в интернете с целью сбора денег на её реализацию, и называется она Скай Вэй (Sky Way) – Небесный путь. Что ещё сбылось и может сбыться? Да много чего, ведь информация шла от Мироздания. Поэтому руководству России стоит крепко подумать над ситуацией и, пока не поздно, привлечь к управлению государством тех, кто действительно любит свою Родину – людей, принявших Родную Веру, Концепцию Общественной Безопасности, обладающих силой и мудростью поколений. Вот так вот. Благодарю Вас за внимание. С Богом! Искренне ваш, Артур Луазо. Глава 1. «Полный фрейдец…» По длинному, бесконечно тянущемуся проходу, затянутому воздушной тканью с множеством мелких фиолетовых цветочков, медленно шла невеста в роскошном свадебном платье. Каждый её шаг сопровождался истошным всхлипыванием скрипки, долженствующим изображать свадебный марш. Лицо невесты было прикрыто чёрно-жёлтой фатой, выданной, судя по всему, известной телефонной компанией в качестве приза. Сергей попытался разглядеть лицо девушки сквозь эту дивную ткань, но ничего не смог увидеть, в глаза бросались только красные стоптанные кроссовки, выглядывавшие из-под пышной накрахмаленной юбки. Гости, приглашённые на свадебную церемонию, столпились в неясный тревожный круг, но их Сергей не хотел замечать – все его мысли занимала только она, таинственная невеста. А вдруг крокодил какой попался? Серёга почувствовал, что больше не может мучиться неизвестностью и, быстро протянув руку, сдёрнул фату. Вопреки ожиданиям, взору открылась не прелестная головка со свадебной причёской и ярким макияжем, а небритое рыло Васи-опера, заговорившего жеманным тоненьким голосочком: «Ой, милый, нас ещё не обвенчали, ты не должен был…». При этом он отвратительно кривлялся, сюсюкал и подмигивал. Сергей с ужасом отдёрнул руку, холодный пот потёк по спине. «Засада, надо бежать!» – поднявшись из живота, липкий страх стал ломиться в голову, но ноги никак не отреагировали на подобный вскрик и слушаться не захотели. С ужасно похотливой рожей Вася распахнул свои метровые лапищи и стал медленно, но очень настойчиво придвигаться с явным намерением обнять суженого и подарить лобзание, которое хотелось бы назвать невинным, но, увы, вряд ли это было возможно, глядя на призывно облизывающую губы «невесту». Серёга попытался увернуться, но разве от этого жлоба куда денешься? И на тренировках-то не всегда получалось, а тут свадьба – смокинг, неудобные брюки и отказывающиеся повиноваться ноги. Васины мохнатые ручищи сжали тело, его безумные глаза, полные сумасшедшей издёвки, оказались совсем близко, раздался оглушительный звон колоколов, Сергей в безнадёжном порыве дёрнулся, заорал, точнее, сипло захрипел, и… проснулся. «Ух, ты ё, ни хрена себе! Вот это полный фрейдец! Чтоб этому гаду Васе импотентом стать, надо ж было такому присниться!» Несмотря на счастливое избавление от ночного кошмара, звон колоколов не прекращался, точнее, плавно трансформировался в бессмертные аккорды «Бэк ин блэк» ЭйСи-ДиСи. Звонил Серёгин коммуникатор, неизвестно как оказавшийся у него под подушкой. Со второй попытки Сергей сумел извлечь аппарат из пухового плена, чуть не упустив его на пол, и, с трудом сфокусировав зрение, посмотрел на дисплей. Номер был незнакомый. «Хрен вам, меня нет дома, не буду брать». Под воздействием вчерашнего алкоголя мысль показалась просто отличной. «Тем более, сегодня суббота, выходной», – с трудом вспомнил он. «О Боже! Как же я сумел так вчера напиться? Ведь я же и не пью совсем. Ой, мать, я ведь, кажется, вчера Евгению Аркадьевну того… трахнул… Это пипец!!! Попал!!!» Евгения Аркадьевна была заведующей лабораторией активных биосоединений, женщина-вамп неординарной внешности, как раз того типа, про которых говорят, что «сорок пять – баба ягодка опять». На самом деле, ей было меньше лет на пять, но сути дела это не меняло. Впрочем, все её ровесники наперебой утверждали, что в девятнадцать она была просто королевой красоты, мимо которой не мог спокойно пройти ни один студент, а иногда и умудрённый опытом преподаватель – такая мощная у неё была сексуальность. Кроме того, абсолютно неожиданно к яркой внешности были приложены великолепный интеллект и потрясающая интуиция, что делало Евгению Аркадьевну просто богиней. Точнее, могло бы сделать, если бы не три неудачных замужества. Женечка-Шехерезада, как её прозвали однокурсники ещё в студенческую бытность за яркую, слегка восточную внешность и умение очаровывать мужчин одним только тембром голоса, благодаря своим талантам, вполне могла бы ныне быть профессором, а то и академиком. Но коварная судьба распорядилась по-своему и вывалила на подающую надежды красавицу все свои сюрпризы в виде слабых и безвольных мужей, бездетности и обычной человеческой зависти и подлости. Из-за всего этого и не смогла талантливая девушка вырасти далее кандидата наук и заведующей лабораторией. Может быть, поэтому пристрастилась Женя к алкоголю и стала испытывать слабость по отношению к молодым, симпатичным студентам. Тем не менее, вспоминая вчерашний вечер, Сергей не смог сказать себе, что испытал разочарование. Фигура у Шехерезады была ещё ого-го, да и лицо, несмотря на регулярное употребление алкоголя, за вычетом нескольких незаметных морщин и тщательно подкрашиваемой седины в волосах (проклятия всех ярких брюнеток), было удивительно молодым. И потому подогретый коктейлями страстный секс на лабораторном столе, а частично, и в вытяжке, вспоминался с глупой улыбкой на лице. Это было что-то! Сейчас Сергей даже стал подумывать, не подмешала ли Шехерезада ему чего-нибудь специфического из своих порошочков, изготовляемых у неё в лаборатории, слишком уж ненасытен он был, даже несмотря на изрядное подпитие. А как всё невинно начиналось: «Пойдёмте, Серёженька, я покажу вам новую интересную цепочку, которую мои студенты вчера нарисовали». Ну он и пошёл, а цепочка вдруг превратилась в губки Шехерезады, такие умелые и неистовые… От приятно-тревожных мыслей Сергея отвлёк опять некстати зазвонивший роковой колокол ЭйСи-ДиСи. – Сколько можно?! Ну нет меня дома! – прохрипел Серёга. «Ох, и голосок у меня, таким только в рок-группах петь», – подумал он и решил игнорировать настойчивый коммуникатор далее. «Что же теперь делать-то? Ой, как неловко теперь будет на работе… И перед коллегами, и перед Шехерезадой. Я же никогда не испытывал тяги к женщинам взрослее меня, а тут… Ещё и сон этот дурацкий, тоже мало приятного добавил». Да уж, спарринг-партнёр Сергея по тренировкам, Вася-опер, вечно небритый громила почти двух метров ростом и ста двадцати килограммов весом, в образе невесты-гея – это точно полный фрейдец, к психоаналитику не ходи. Всё-таки, алкоголь – это страшная гадость! Сочетание пяти (или семи?) коктейлей из джина, мартини и спрайта, с предполагаемым порошком Шехерезады, могли дать и не такую реакцию мозга, тут и вовсе крыша могла улететь. Нет, так больше делать нельзя, и зачем он повёлся? Мучимый похмельными сомнениями, Серёга понял, что ему срочно надо опорожнить некий резервуар в организме, и, с трудом сползя с кровати, побрёл в сторону ванной, постоянно оскальзываясь и запинаясь на голом кафельном полу. «Нет, надо коврики как-нибудь купить…». В этот момент раздался сигнал СМС-сообщения, но Сергей не стал отвлекаться – слишком уж настойчив был зов природы. Только через полчаса, освежившись, приняв душ и выпив почти пол-литра томатного сока, с трудом извлечённого из холодильника, он вспомнил про назойливый коммуникатор. С опаской подумал, что это Шехерезада пытается подвигнуть его на общение с целью углубления отношений, и опять ужаснулся. Те две тени, которые иногда удавалось заметить в коридорах научного корпуса, несмотря на их кажущуюся прозрачность, вовсе не были призраками Менделеева и монаха Бертольда Шварца. Это были числящиеся вполне живыми третьекурсник Стас и пятикурсник Вова, вот только вид у них был, как у жертв бурной вампирьей вечеринки. Все знали, что эти подшефные Шехерезады состояли с ней не только в учебных отношениях, и Сергей с полным основанием опасался подобной участи. Один раз он наблюдал, как эти двое бросали жребий и как побледнел Стас, которому выпало вечернее дежурство с чудо-шефиней, и ещё тогда Серёга вполне проникся несчастной участью молодых студентов. Дойдя до спальни, которая была и гостиной по совместительству, он бросил равнодушный взгляд на помятую постель и сел рядом с ней на пол. Взял коммуникатор в руки, повертел, но сообщение прочесть так и не решился, подумав, что сначала необходимо восстановить ясность мышления. На обычную утреннюю разминку не хватило силы воли, поскольку координация была явно в отпуске, поэтому он решил использовать тонизирующие свойства свежесваренного кофе, заодно и испытать новую экспресс-машину, которую привёз из Италии на прошлой неделе. Нет, машину можно было, конечно, и здесь купить, но на сознание давил стойкий стереотип, что поскольку в Италии кофе самый вкусный в мире, то и машины для его приготовления особенные. Вспомнив о кофе, Сергей встал с пола и побрёл обратно на кухню, прихватив коммуникатор с собой. «А чего мы, собственно, вчера так набубенились? – раздумывал Сергей. – А, кажется, Воронов из тонкого синтеза опять в Штаты уезжает на полгода, выставлялся, прощаясь в очередной раз с Родиной». Мысли текли сначала неспешно и тягуче, но затем, под действием отличного эспрессо, стали постепенно ускоряться. Справедливости ради необходимо уточнить, что Сергей употреблял алкоголь крайне редко, фактически не пил совсем, так как: а) считал, что алкоголь разрушает мозг; б) не испытывал потребности; в) серьёзно занимался спортом, а именно боевыми искусствами, где тренер, если понимал, что ученик недавно позволил себе расслабиться и употребить спиртосодержащую жидкость, заставлял оного вместо тренировки два часа подряд бегать с мешком песка на плечах. Поэтому Сергею было вдвойне удивительно его вчерашнее желание разгуляться по полной. Видимо, шехерезадин порошок лишал ещё и ограничителей. «Надо всё-таки посмотреть, кто там меня домогается», – обречённо подумал Серёга. «Ведь испортят субботу, уроды…» Неправы те, кто думают, что в последние двадцать лет наша наука ушла в глубокое подполье. Сергей, окончивший Университет восемь лет назад, уже через пять лет после его окончания стал кандидатом химических наук. Сам он, хоть и пытался всегда произносить эту фразу с юмором, тем не менее, в душе всё равно испытывал гордость, ведь на англоязычных визитках он фигурировал как «доктор». Но даже и потом только и делал, что ездил по заграницам. Ещё обучаясь в аспирантуре, он несколько раз по два-три месяца поработал в Штатах и один раз полгода проторчал в Сиднее. А теперь, после защиты, он вообще, можно сказать, безвылазно сидел в Европе, постоянно мотаясь в Германию, Британию и Италию. Мозги, подкреплённые прекрасными знаниями, интуицией и умением работать по шестнадцать часов в сутки, были нарасхват, особенно в Штатах, в основном, конечно, из-за их невысокой стоимости по сравнению с мозгами аборигенов. Нет, вопреки расхожему мнению, американцы ничуть не глупее нас, да и куда более организованные, но вот с творчеством у них явные проблемы, да и денег они хотят намного больше за свой труд, просто в разы. Сергей был популярен у своих буржуйских коллег ещё и потому, что его лаборатория очень удачно, во многом благодаря гениальному Сережиному шефу, доктору наук старого разлива, попала в струю и разрабатывала новые соединения с такими свойствами, которые, ничуть не покривив душой, можно было бы назвать даже фантастическими. И эти вышеозначенные свойства очень и очень интересовали почти все отрасли существующей на планете промышленности, начиная от изготовления новых тканей и заканчивая обшивками корпусов космических кораблей. Поэтому Серёжа успел уже заработать на небольшую, но свою, однокомнатную квартиру, какую-никакую технику и мебелишку и недавно купил (правда, в кредит) последнюю «Хонду». А сейчас, несмотря на продолжающееся уныние мировой экономики, подумывал об очередном отпуске где-нибудь на островах с океаном за окном и несколькими креолками в качестве компании для интеллектуальных бесед. Так и не решившись заглянуть в коммуникатор, Сергей прошлёпал босыми ногами по скользкому полу, теперь, правда, уже намного увереннее, в комнату, уселся к компьютеру и стал проверять почту. «Так, откликнулись итальянцы и немцы, пиндосы, уроды, молчат, фигня какая-то, очередной спам с предложением срубить кучу бабла по-лёгкому, ещё спам, контакты, какая-то гёрла что-то на стене накарябала, а это от кого?» Адрес был незнакомый, но в теме стояло: «Для Сергея Леонидовича Буссе, очень важно». Буссе – фамилия французская, из тех французов, которые ещё при Великой Екатерине, во времена своей первой революции, драпанули из родной страны от неумолимой гильотины и искателями приключений прибывали в Россию, да так и остались, оженившись на каких-нибудь провинциальных дворяночках. Потому в те времена перед фамилией стояла многим известная, но не всегда понятная приставка «Де». Серёгу не плющило, было это давно, приставка потерялась где-то в первой части девятнадцатого века, после войны с Наполеоном, да и по материнской линии кровь была из хохляцко-татарской смеси. Так что никаких глупых мыслей о прадедушкиных бриллиантах и наследной земельке на благодатном берегу Луары не возникало. «Уважаемый Сергей Леонидович! Мы не можем Вам дозвониться, не могли бы Вы перезвонить по номеру такому-то, это очень важно и связано с Вашим проектом. Андрей Александрович». Серёжа тупо, пока ещё не понимая до конца о чём речь, протянул руку к коммуникатору и посмотрел текст СМС. Он дублировал текст мыла. А неотвеченные звонки были как раз с указанного в компьютерном мессидже номера. Тут до Сергея понемногу стало доходить, о чём, собственно, речь. Дело было в том, что два или три месяца назад ему по е-мэйлу пришло любопытное сообщение: «Специально созданная группа при Президенте Российской Федерации проводит конкурсный отбор проектов, связанных с новыми решениями в области экономики, науки и общественного устройства. Принимаются к рассмотрению самые неожиданные решения. Конфиденциальность, соблюдение авторского права и адекватное вознаграждение гарантируем. Любишь свою страну – помоги ей и себе». Тогда Серёга не поверил, думал, что это розыгрыш или кто-то решил развести доверчивых лохов-изобретателей – слишком уж на слуху был ещё не потерявший актуальности скандал по поводу хищения бюджетных средств в самых одиозных проектах последних лет. Очень уж долго и с большим вкусом СМИ пережёвывали крах корпорации по развитию нанотехнологий, возглавляемой одним конкретным, казавшимся непотопляемым индивидуумом, и другого, не менее звучного, проекта по внедрению в жизнь российского аналога американской Силиконовой долины. Поэтому данное сообщение показалось особенно дебильным розыгрышем. И можно было бы криво улыбнуться да и стереть этот бред, но Сергея смутило то, что обратный адрес мессаги был с домена официального сайта Президента да ещё и прилагался телефон для подтверждения. Сергей долго сомневался, мучился, но потом решился и позвонил. Ему обрадовались, вполне искренне, и мило объяснили, что на самом деле всё серьёзно, что это инициатива новоизбранного Президента и что ему готовы выслать все материалы по поводу условий участия. Почему всё в таком камерном режиме? Чтобы не злить и так разозлённый до крайности обманутый народ. Поскольку тогда на дворе стоял февраль, а не конец марта – начало апреля, то Сергей поверил. Справедливости ради надо сказать, что Сергею было ужасно влом что-то писать, заполнять анкеты и опросники, ведь одно дело носить что-то в голове, в не до конца осмысленном виде, а другое – выкладывать на экран монитора, пытаясь всё убедительно обосновать. Дело в том, что ещё с детства Серёжу мучила идея, что существующая система городского транспорта развивается тупиковым путём и что этот путь приведёт к краху, чему была подтверждением ситуация с пробками в Москве. Ещё в пятнадцать лет Сергей увидел в своей голове картинку, как это можно было бы преобразовать в соответствии с современным развитием общества, сделав транспортную отрасль городов экономичной, эффективной и безопасной. И набравшая нешуточного драматизма борьба с пробками в последние годы, а также, нелепая гибель нескольких знакомых и родственников в ДТП просто подстёгивали его хоть кому-то изложить свою мысль. Идея заключалась в том, чтобы убрать с городских улиц весь общественный и личный транспорт, который передвигается за счёт энергии сгорающих углеводородов и подчиняется зачастую нелепым приказам человека-водителя. Весь наземный транспорт предлагалось переделать в некие капсулы-модули вместимостью от 4 до 10 человек, которые бы перемещались по проложенным направляющим, скажем, рельсам или иным дорожкам, подчиняясь единой системе управления. Предусматривалась и возможность эксплуатации личных, сделанных на заказ модулей. При этом метро оставалось, речь шла только о наземном транспорте. Соответственно, маршрут движения пассажиру предлагался, исходя из наиболее рационального и короткого пути, пусть и с пересадками, зато без пробок, в комфорте и абсолютной безопасности. Понятно было, что возникнет вопрос с энергией, а вот тут Сергей и предложил новый, только исследуемый, но уже показавший себя путь. Дело в том, что почти год назад ему удалось синтезировать новое соединение, обладавшее уникальными свойствами перевода энергии солнечных лучей и ветра в электрическую, при этом выдавая просто сумасшедшее КПД. Теоретические расчёты показывали, что всего полукилограмма такого вещества, кстати, по предварительным прикидкам совсем недорогого в производстве, нанесённого при помощи нанотехнологий на любую поверхность, хватало, чтобы выдать энергию, способную отправить на орбиту челнок «Шаттла». Регенерация проводилась обработкой излучением в инфракрасной области. При этом действия вещества хватало почти на год, а затем просто необходимо было обновить поверхность. С использованием недавно изобретённых аккумуляторов Берна-Цеховски, на основе твёрдометаллических оснований, энергии получалось просто с избытком. Кроме того, недавно открытый карбен легко позволял реализовать устройство направляющих для подобного модульного транспорта. А карбен – это ведь производная самого тривиального угля, что позволяло оживить казавшуюся последнее время умершей отечественную угольную промышленность. Кроме того, карбеновые направляющие без труда становились переносчиками информации и дополнительной энергии. В общем, сплошной профит и гармония… Недаром как только Сергей, в виде всего лишь робких эскизов, опубликовал первые результаты своих исследований и мыслей по их поводу, в тему сразу вцепились спецы из НАСА и товарищи из Поднебесной. Штатовцы Серёге импонировали, а вот сотрудничать с загадочными азиатами ему совсем не улыбалось. В связи с такой неожиданно активной заинтересованностью шеф, помнивший ещё благословенные времена застоя, начал пугать своих сотрудников тем, что вот-вот в отделе появятся хмурые дядьки с внимательным взглядом профессиональных укрывателей секретов. И под цивильными костюмами у них на нижнем белье будут пришиты погоны с кучей звездочек, больших и маленьких. Вот тогда тему засекретят, лабораторию загонят под землю в Сибири, штатовцам и китайцам покажут народную фигуру из трёх пальцев, а всем сотрудникам присвоят звания, выдадут по почетной медальке и отберут загранпаспорта. Серёге такая перспектива совсем не улыбалась, он уже подумывал тихо дать дёру из института, а может быть и из страны, пусть на какое-то время, но случилась вот такая оказия с этим интригующим, как средневековый замок с привидениями, сообщением. В общем, выложил Сергей все свои мысли и результаты исследований в файл и отправил в виде пучка электронов к мудрым дяденькам или тётенькам – глядишь, и выгорит чего. Всё-таки Родину было безумно жалко – слишком уж много испытаний выпало в последнее время на страну, даже казавшаяся незыблемой власть поменялась под давлением обстоятельств непреодолимой силы. Не то чтобы кардинально, но питерский тандем, несмотря на свою казавшуюся вечной незыблемость, неожиданно тихо ушёл в сторону, выставив вместо себя нового лидера – сибиряка богатырского сложения, с очень искренним взглядом и прямыми речами. Его успех на выборах можно было бы объяснить, кроме поддержки старого легендарного премьера, ещё и явной непричастностью к набившему оскомину лагерю с символом хоть и понятного до боли, своего, народного, добродушного, но опасного животного. Окончательно придя в себя под воздействием полученной информации, Сергей всё-таки решился провести лёгкую разминку, помедитировал во всенародно уважаемой цветочной позе, понял, что поток сознания обрёл лёгкость и космическую направленность, и позвонил по указанному номеру. Откликнулись, как и полагается серьёзным людям, после третьего звонка: – Добрый день, Сергей Леонидович, прекрасно, что Вы позвонили, – сообщили на том конце хорошо поставленным мужским голосом с тембром, не дающим представления ни о возрасте собеседника (между 25 и 55), ни о его эмоциях в этот момент. – Э…э… простите, мне тут, вот, как бы, звонили, – сразу растерялся Сергей. – Пожалуйста, Сергей Леонидович, не смущайтесь. Меня зовут Андрей Александрович, и я предлагаю вам встретиться, чтобы обсудить наше дальнейшее взаимодействие, если вы, конечно, не против. – А… Да я, собственно, да… Не против… А где? – Ну, давайте, скажем, в вашем любимом кафе – в «Пяти углах». Сколько вам понадобится времени, чтобы туда добраться? – А откуда вы знаете про моё любимое…? Ах да, что это я… Понятно, что знаете. Мне нужно полтора часа. – Хорошо, значит, ровно в тринадцать ноль-ноль жду вас там. – А как я вас узнаю? – Я сам к вам подойду, Сергей Леонидович. До встречи. – И трубку на том конце отключили. «Вот, ни хрена себе попал, не хватало ещё в шпионские игры влезть. Но назвался груздём – полезай в кузов! Однако, какой вежливый этот Андрей Александрович, аж не по себе…». И с такими вот, не вполне оптимистичными мыслями Серёжа пошёл собираться. Глава 2. Большая шестёрка Поздне-весенний, почти уже летний лес изо всех сил радовался новому солнцу и теплу. Щебетали птички, среди свежей зелени листьев носились в воздухе беззаботные комахи. Молодая, вовсю пошедшая в рост травка тянулась к солнцу, понимая, что необходимо захватить как можно больше его благодатных лучей, пока разросшаяся листва деревьев не закроет доступ к свету. Ёжик, не так давно проснувшийся от зимней спячки, а оттого тощий, деловито пробирался сквозь лесную растительность в поисках еды. Он шёл себе, переваливаясь, пыхтя, как и положено всем ёжикам, с любопытством шевеля длинным носиком, и вдруг остановился, почуяв опасность, и приготовился немедленно скрутиться в защитную позу. Впереди явно был какой-то зверь, большой и опасный, и пахло от него нехорошо, непривычно, не лесом. Тут к зверю подошел ещё один, они начали издавать неприятные пугающие звуки, от них по лесу потянулся тревожный запах дыма, и зверёк понял, что пора сматываться, а то ещё съедят. Потихоньку, стараясь не тревожить траву понапрасну, ёж развернулся и побрёл в обратную сторону, от греха подальше. И правильно сделал, так как рисковал нарваться на самую современную систему защиты от проникновения чужих объектов, которая мощными лучами лазеров расстреливала всё, что попадало в её поле зрения и по величине превышало размеры крысы. В последнее время модно стало использовать маленькие роботы для проникновения на охраняемые территории с целью выведывания чужих секретов или для того, чтобы нанести вред при помощи взрывчатки или яда. Находившаяся в глухом лесу, тщательно скрываемая тайная резиденция господина Рамазанова недаром была столь хорошо охраняема. Множество людей с удовольствием использовали бы любую возможность для незаметного проникновения сюда. Секреты одного из самых богатых людей страны многого стоили. И, рубль за сто, любопытствующие тем более захотели бы обязательно сюда проникнуть, если бы знали, какого уровня встреча сейчас здесь проводилась. Группа самых богатых и влиятельных людей России, те, которые сумели не только остаться олигархами, но и приумножить своё богатство после нескольких лет кризиса, собрались здесь обсудить стратегию взаимодействия на ближайший месяц. Мало кто знал их в лицо, и вряд ли бы их стали просить об автографе зеваки, ведь сами собравшиеся никогда себя не выпячивали, на экраны не лезли, а лишь тихо, без лишнего шума и помпы, зато очень настойчиво и эффективно трудились на поприще приумножения капиталов. Мало кто предполагал, что люди такого уровня могут собраться в одном месте, не передравшись, и уж совсем невероятным казалось, что при этом они могут что-то мирно обсуждать. Но трудная и полная опасностей жизнь, особенно в последнее время, их научила: хочешь выжить – не пытайся это делать так, будто ты один на свете, пуп земли, нет, научись договариваться. Не надо пытаться съесть весь пирог в одиночку, иначе можешь подавиться. Примеров тому в окружающей действительности было масса… Сейчас, в одной из комнат небольшого, но очень уютного дома, выстроенного в модном стиле ар нуво, в той самой комнате, где наружная стена была полностью из стекла (правда специального, пуленепробиваемого, с надёжной защитой от сканирования), собралось шесть человек. Удобно расположившись в мягких, манящих своим уютом креслах, они сидели, повернувшись лицом к стеклянной стене. И было из-за чего! За стеклянной перегородкой буйно цвёл натуральный сказочный сад. Прямо перед окном была лужайка с миленьким фонтаном, как будто перенесённая сюда из древнего эльфийского леса, а сразу за лужайкой располагались террасы с красивейшими цветами из всех уголков планеты. Они все цвели, ведь садовники были мастерами своего дела и подбирали и высаживали растения так, чтобы время их цветения совпадало. Буйство красок, тем не менее, не вызывало ощущения переизбытка, наоборот, казалось, что цветник спланировали дизайнеры, создававшие Эдем, такой потрясающей красоты и гармонии удалось им добиться. Люди, сидевшие в комнате, с удовольствием любовались роскошным завораживающим зрелищем, хотя содержание их беседы и не имело никакого отношения ни к искусству флористики, ни к прекрасному вообще. Но, несмотря на сугубо приземлённые темы, которые они обсуждали, каждый из присутствующих искренне восхищался виртуозным творением, не обращая внимания на сложившееся в обществе представление об олигархах как о людях, которые высшее проявление гармонии видят только в количестве нулей на денежных знаках. Пусть их, недалёкую толпу, не видящую ничего дальше экранов своих телевизоров… Умение создавать капитал и власть – это тоже искусство, и зачастую тот, к кому деньги сами устремляются неудержимым потоком, притягивает их не своей жадностью, а многочисленными талантами. Вот и среди людей, сидевших в этой комнате, кое-кто был не просто любителем красоты и гармонии, но и признанным авторитетом в некоторых видах творчества, даже среди тех, кого принято называть богемой. Например, хозяин дома, Рамазанов, очень любил разнообразную флору: цветы, цветущие кустарники и деревья, иные насаждения. Его паркам, садам и оранжереям позавидовали бы римские императоры… – …Так, это мы решили, – продолжал свою речь Михаил Каганович. В этой компании он был самым молодым и самым, по общему, хоть и неохотному, мнению, талантливым из присутствующих. У Кагановича был мощнейший интеллект, подкреплённый великолепным образованием, полученным в нескольких самых престижных учебных заведениях мира. – Султан Аюмович, вы что-то ещё хотели обсудить, вне заранее обговорённой программы? – Да, хотел, – медленно, как бы нехотя, заговорил хозяин дома. Рамазанову было около шестидесяти лет, и был он невысок, крепок, с явно азиатскими чертами лица. – Тут наш соколик новоявленный какой-то очередной бред пытается протолкнуть. С какими-то идеями, людишками непонятными фонды двинул на это. Мои друзья, – он неопределённо махнул головой в сторону, по его пониманию, Запада, – начинают нервничать, вопросы мне задают неприятные. Паша, что происходит? – оставив спокойный тон, Рамазанов задал свой вопрос резко и требовательно. Павел Луцкой, человек, считавшийся очень близким ещё старой президентской команде, слегка скривившись в ответ на жёсткость в голосе Рамазанова, нехотя ответил: – Думаю, что ничего серьёзного. Я сам не до конца в курсе, он держит это под своим личным контролем. Да пусть его балуется, лишь бы свои идеи о национализации оставил, глупостей не делал. Подтянутый, спортивный и молодящийся Луцкой чем-то был похож на последнее экранное воплощение Джеймса Бонда. Но вот бондовской самоуверенной наглости в его голосе в этот раз не прозвучало, напротив, было что-то в его ответе настораживающее, дёрганное, будто он ожидал этого вопроса, но, в то же время, изо всех сил не хотел его. – Э, дарагой, а я вот другие свэдэния имэю, – проговорил Коте Мамаладзе, семидесятипятилетний патриарх сегодняшнего собрания. Слегка грузный, был он достаточно высок, и во внешности его угадывался налёт благородства грузинских князей. По-русски он мог говорить без всякого акцента, очень чисто, но специально использовал этот штамп в особо важные моменты, ведь его кумиром был самый знаменитый грузин в истории, и Мамаладзе очень пытался походить на него. Даже усы и трубка у него были такие же. – Мои специальные люди, вы знаете, такие особенные умники, на всякий случай, – обвёл он рукой с зажатой в ней трубкой всю компанию, внимательно его разглядывающую, – они мне говорят, что, дорогой Коте Ревазович, тут надо быть очень осторожным, да? Они мне утверждают, что эти, как ты их, Паша, называешь, забавы, могут вырасти в… э… очень большие изменения, особенно эта затея с новой энергией. Закончил свой небольшой спич Мамаладзе уже абсолютно чисто, идеально выговаривая русские слова. – А я думаю, что всё это несерьёзно, – вдруг вклинился в разговор Владимир Эпштейн, последние пятнадцать минут молча рассматривавший висевший на одной из стен подлинник Ван Гога. Отвернувшись от картины, он поставил на столик высокий стакан с соком и продолжил: – Очередная лажа для быдла совкового…хе-хе-хе. У Эпштейна была такая привычка – произносить мерзким кощейским голосом это «хе-хе-хе». Выходило у него это «хе-хе-хе» злодейски и цинично одновременно, очень весомо, как будто он специально брал уроки актёрского мастерства по произнесению именно этого перла. Кстати, актёрский талант у Эпштейна присутствовал вполне ощутимо. Он славился как человек, который мог в течение нескольких минут перевоплотиться в кого угодно: от слесаря-пропойцы до английского лорда, причём собственная внешность у него была абсолютно неяркой, невыразительной. Существовала легенда о том, что в конце девяностых годов прошлого века он занимался перевозкой крупных сумм наличных в валюте по стране и ни разу не влип в неприятности, заставляя ментов принимать себя за очень неожиданного ревизора из столицы, а бандитов – за молодого дерзкого авторитета. – Вы действительно так думаете? – задумчиво спросил ещё один герой встречи, Эдуард Андреев. – Ведь там есть идеи, которые могут полностью изменить структуру всей нашей экономики, а затем и мировой. С определёнными фигурами могут выйти неприятности, – покачал он головой. Андреев был высоким жилистым человеком с типичной внешностью зануды и сноба. Говорил он в ярко выраженной московской манере, делая акцент на букве «а», но при этом, в отличие от большинства москвичей, не выражал никаких эмоций. Всегда в одном тоне, всегда ровно и занудно. Андреев практически не был подвержен эмоциям в бизнесе, все новости воспринимая спокойно и уравновешенно, и его можно было бы назвать «ходячим калькулятором», если бы не одно «но». Эдуард был меломаном, ярым приверженцем классической музыки и джаза. У него была уникальная музыкальная коллекция, собранная на аукционах и у коллекционеров всего мира, и он сам весьма прилично играл на саксофоне и фортепиано, спонсировал несколько симфонических оркестров и джаз-банд, а также музыкальную школу, куда принимались действительно одарённые дети. Эмоции он дарил только музыке, позволяя себе полностью раскрепощаться во время исполнения соло на саксе или фортепиано. Вот и сейчас его слова прозвучали без всяких голосовых модуляций, как будто его это и не волновало вовсе.