Тут неожиданный визг тормозов, раздавшийся рядом, привлёк внимание всех находившихся в машине. Они увидели, как из подлетевшего к ним микроавтобуса стали выскакивать приземистые фигурки, плохо различимые в ночном городском свете, и быстро побежали к их автомобилю. Не сговариваясь, Шайба, Сергей и Миша схватили оружие, распахнули двери и начали стрельбу в упор по подбегавшим. Те, видимо, не ожидая такого бешеного отпора, приостановились, многие начали падать, но кто-то успел добежать до машины, а один из нападавших даже сумел ухватиться за автомат Сергея и мощным рывком выдернул парня из машины. И в этот момент Сергея «накрыло» – он почувствовал приход того состояния, которое называется боевым трансом и редко является простым клубным бойцам, не вынужденным биться за свою жизнь. В течение приблизительно минуты Сергей двигался как дух войны – чётко, расчетливо, уверенно, без единого лишнего движения: обманное движение, перетекание, удар ногой, удар рукой, перетекание, уход от удара, встречный удар локтём в висок, удар коленом навстречу падающему телу, ускользание от явно видимой трассы пуль, вылетевших из ствола стреляющего с колена бойца, заход ему в тыл и удар ногой в основание черепа… Опомнился Сергей только тогда, когда резким движением обеих рук просто свернул шею невероятно медленно бегущему от него невысокому человечку. Больше живых врагов в округе не наблюдалось. – Да, ты, Серый, настоящий монстр, – уважительно присвистнул неторопливо подошедший Шайба. – Просто за монастырь отыгрался, – равнодушно промолвил Сергей. – А ведь это не монахи, это вообще какие-то узкоглазые, – присмотревшись к поверженным телам, удивлённо протянул Шайба. – Эй, Миша, не твои ли родственники, случаем? – Да будет вам известно, уважаемые, что мы, таджики, ведём свой род от персов, а те – от арийцев, и изначально мы были такого же генотипа, как и вы. Это потом азиаты-монголоиды нас разбавили, – Миша, как всегда, был спокоен и доброжелателен, как будто не ему только что пришлось принять участие в коротком злом бое. – А это – китайцы, – сказал он, внимательно изучив один из трупов. – Вот только этих нам не хватало для остроты ощущений, – зло сказал Сергей, в чьей голове зашевелились нехорошие воспоминания прошедших нескольких суток. – Ладно, и шайтан с ними, потом будем разбираться, что этим тараканам здесь понадобилось. Кто мне может сказать, что теперь делать будем? – Шайбе хотелось действовать, и немедленно, так, чтобы всем и сразу показать, что не с теми они связались. – Наверное, – неуверенно начал Сергей, – надо найти Руслана и Сашу. От них и будем дальше отталкиваться. – Да этот ваш колдун сказал, что позвонит, а сам молчит, как пень… – Шайба осёкся, вспомнив, что на протяжении некоторого времени ни он сам, ни Люда с Сергеем не могли принять звонок. И тут, словно в ответ на его мысли, раздался звонок мобильного телефона, который им, как и было обещано Майоровым, вернули. – Да! Я, Шайба. Это ты? Да какой, на-хрен, нормально! Нас тут чуть не завалили всех, и вообще, тут непоняток выше крыши. Ладно, давай при встрече. Люда с Сергеем – с нами. А ты как узнал? А, всё пальцы гнешь. Ладно, шучу. Так куда подъехать-то? Куда? Понял, не дурак. Все, п…ц, в смысле, отбой… – Шайба закончил разговор и спросил: – Кто-нибудь знает, где ЦКБ? – Я знаю, – сказал Миша. – И я, – подхватила Люда. – Нам туда. Вот только где мы сейчас? Серёга, мотнись, будь ласка, выясни, куда нас занесло. Через пять минут, выяснив маршрут движения по карте, найденной в бардачке, они уже ехали к ЦКБ. За время поездки друзья поделились информацией: Шайба подробно и с множеством эпитетов обрисовал, как они умудрились скооперироваться с генералом, а Сергей коротко, но ёмко, рассказал про их с Людой похождения. Через час блужданий по улицам, забитым автомобилями, их машина наконец-то подрулила к центральным воротам, которые были неприветливо закрыты. – И чё дальше? – вопрос Шайбы повис в воздухе. Тут к машине со стороны проходной подошёл человек в форме. – Вы куда? – К президенту, – решил пошутить Шайба. – Да? И как вас представить? Шутники, надо же. Давайте, проваливайте отсюда, да по быстрому, – произнёс охранник беззлобно и пошёл обратно в помещение пропускного пункта. – Эй, служивый, мы это, к Зигфриду, – Шайба вспомнил, что ему велел произнести Руслан. – Да? – удивился охранник, на этот раз искренне. – А заветное слово? – Слышь, ты, умник, ты на номера на машине посмотри, – начал злиться Шайба, – и передай Зигфриду, что к Руслану приехали. Охранник внимательно осмотрел номера, тут же сорвался и побежал внутрь. Через тридцать секунд ворота открылись, а охранник быстро и очень подробно объяснил, куда надо ехать. Когда они подъехали к нужному месту, то все по очереди отказались верить своим глазам – рядом с Русланом стоял высокий, почти под два метра, здоровый мужик со свирепым лицом и копной белых волос. – Штаевский!? Полковник?! – произнесли они хором. – А? – дальше произнести ничего не получилось, так как Руслан подошёл к машине и сказал: – Прибыли? Вот и хорошо. Да не бойтесь, вылезайте, теперь они – наши союзники. – Да, кажись, что так, – Шайба согласно кивнул. – Вот только это, Руслан, там, это… ну… главный союзник… в общем, его мочканули… – Не понял? – Ну, генерала их, Майорова, епископ убил. Вон, тело… Услышав эти слова, Штаевский бросился к машине и ворвался в салон, насколько это позволяли его габариты. Увидев лежащего генерала, он заорал: – Носилки, быстро, реаниматоров, живо! – кричал он санитарам, бестолково суетящимся у машины. – Бесполезно, полковник, – Руслан внимательно осмотрел генерала и с грустью добавил, – он мёртв, его уже не спасёшь. – А! – заорал полковник, сжав кулаки и с силой ударив лбом в борт машины. – Кто!!!??? Разорву, суку!!! – Потом, полковник, будь мужчиной, возьми себя в руки, – жёстко бросил Штаевскому Руслан. – Генерал погиб за правду, и мы обязательно накажем его убийц, но сейчас главное сделать то, за что генерал отдал жизнь – вернуть Президента. – Ладно, – Штаевский взял себя в руки, но на лице его ходили желваки, а руки так и оставались стиснутыми в кулаки. – Но потом, дай мне слово, вы поможете мне найти его убийц. – Даю слово, – Руслан прижал правую руку к сердцу и церемонно поклонился. – Мы отомстим. Пошли. Распорядись, чтобы генерала отвезли куда тут подобает, пусть его ещё раз осмотрят, на всякий случай, и пусть вон того юношу поместят в палату под надёжный уход, – и он кивнул Штаевскому на лежащего на заднем сиденье Кощея. Когда они поднялись наверх, где был временный кабинет полковника, Руслан вкратце обрисовал ситуацию: – Итак, друзья мои, положение осложнилось. Мы потеряли «Нимб», по крайней мере, на время. Он остался у наших захватчиков. Полковник утверждает, что это некто господа Каганович и Эпштейн. Вы их знаете? – Да кто о них не слышал, уродах этих, – буркнул Шайба. – Проблема в том, что с ними рядом находится министр МВД. Каковы будут их действия, не берусь сейчас предсказывать, но нам они точно не помощники и «Нимб» просто так не отдадут. Это плохо, потому что на «Нимб» я очень рассчитывал. – И что теперь делать? – Люда надеялась, что у Руслана есть запасной вариант. – Да, вопрос… – задумался Руслан. Потом неуверенно сказал: – Вообще-то, есть одна очень и очень древняя процедура, я её, правда, только в теории знаю, но… ладно, будем рисковать. Сколько нас здесь? Семеро. Эхе-хе… Нам нужен ещё один. Кощей не подойдёт, он без сил… Никто не понял, зачем именно восемь человек понадобились Руслану, но все смотрели на него с надеждой. В этот момент Штаевскому по рации передали: «Товарищ полковник, прибыл господин Андреев, просит пропустить его на территорию». – Ну что ж, вот и восьмой, – и Руслан облегчённо улыбнулся. Почти что наши дни… Лёгкое дрожание палубы нисколько не мешало наслаждаться свежим ветром, перемешанным с невесомой пылью водяных брызг. Пахло свежестью морской воды, впереди простиралась безбрежная даль океана, ограниченная только голубым шатром неба, не расчерченного ни единым облачком. Из очень удобного шезлонга, стоявшего рядом с бассейном, в котором весело плескалось несколько детишек, а также степенно плавала пожилая пара, совсем не хотелось подниматься, несмотря на испепеляющее солнце. Руслан, внешне умиротворённый, смотрел на бескрайние просторы океана, но душа его рыдала, подавленная нахлынувшими воспоминаниями. Когда-то, ужасно давно, где-то совсем неподалёку отсюда стояли они с Архитектором на террасе его дома и также смотрели на океан, наслаждаясь его могуществом и бесконечностью… С тех пор Руслан уже много раз менял своё тело, стараясь вселяться либо в те оболочки, хозяева которых покидали свои пристанища по Божьей воле, либо туда, где душа давно стремилась на свободу – в тела душевнобольных. Когда он входил в такое тело, то чувствовал, что покидающая его душа старалась поблагодарить его за освобождение, испытывая облегчение и радость. Пока Руслан встречал два типа душевнобольных – тех, в ком сместилось равновесие между телесной оболочкой и душой, либо тех, души которых ошиблись с выбором тела и времени воплощения. Первый случай встречался гораздо чаще, особенно в последние двести лет – разочарование в навязываемой религии и отсутствие правильного гармоничного воспитания существенно повлияли на здоровье людей. Ещё, предполагал Руслан, могло быть и так, что у людей, родившихся в результате смешанных браков, генетические коды доступа к родовым эгрегорам вступали в серьёзный конфликт, а тогда борьба эгрегоров между собой просто отнимала всю энергию души, буквально рвала её пополам. По существовавшей ещё во времена Архитектора теории, после освобождения от тела эти души становились пленниками эгрегоров и напрямую не могли получить доступ в божественное пространство. Впрочем, сам Руслан в этом уверен не был. В Атлантиде существовало несколько мнений по поводу того, куда уходили тонкие тела после смерти тел физических, они даже превратились в теории. Теории эти получили своих сторонников, возникло несколько школ, адепты которых упрямо отстаивали своё мнение. Одни были приверженцами того, что тонкие тела пополняли собой соответствующие эгрегоры, добавляя им силу и могущество; другие утверждали, что все тонкие тела, получив необходимый им опыт, уходят туда, откуда они пришли воплотиться на Эол; третьи же настаивали на том, что в Мироздании существует вечный круговорот душ, что все мы пережили множество воплощений в разных телах и это не закончится никогда. Что самое интересное, сторонники всех теорий получали убедительные доказательства своей правоты и потому спорили друг с другом до неистовства, регулярно переводя теоретические диспуты в ощутимые, физически яростные стычки с применением всего арсенала боевой магии. Процесс этот напоминал современное увлечение футболом, привнося в жизнь Атлантов остроту и яркость. Руслан, к счастью для себя, не принимал тогда ничью сторону, разумно полагая, что, когда умрёт, тогда и увидит. Обучаясь у Астра Яра, Руслан познакомился с арийскими Ведами, которые утверждали: все души порождены Всевышним Родом, и у них есть главная задача – набираться сил, опыта и знаний, чтобы впоследствии стать высшими сущностями, богами, Co-творцами и, наконец, возвратиться к Роду, становясь его неотъемлемой частью. Во время своего обучения душа проходит цикл перерождений в физических телах на Земле и на других планетах, последовательно воплощаясь в разных сущностях – от минерала к растению, от растения к животному, от животного к человеку (ну, или к сущности, самой высокоорганизованной на планете). Потом, после миллионов таких перерождений, набравшись опыта, душа переходит в состояние уже более высокое, воплощаясь в небесных телах, становясь богом, отвечающим за свой участок Вселенной. Затем, через сотни миллионов лет, Вселенная сжимается, потом взрывается – и воплощается вновь, становясь новым миром. И так бесконечно. Причём для души, в её тонком состоянии, всё это происходит мгновенно, одномоментно, ведь в мире энергий понятия времени не существует. Из всего этого Руслан сделал для себя очень любопытный вывод. Поскольку человек – часть Всевышнего творца, то мир, который он создал в своём воображении и в который он верит, существует именно для этого человека и именно в таком виде. Веришь в рай или ад – создашь рай или ад, более того, куда-нибудь в подобное место и попадёшь. Веришь во множество воплощений – будешь воплощаться, пока не надоест. Ни во что не веришь – ничего после смерти и не будет. Впрочем, людей, совсем ни во что не верящих, Руслан ещё ни разу не встречал, каждый из нас во что-нибудь да верит. Вот сам Руслан верил в своё бессмертие – и никак не мог уйти с Земли, перескакивая из тела в тело, подогреваемый азартом борьбы со своими бывшими друзьями. Короче, «по вере вашей воздастся вам». Похоже, что Иссу придерживался того же мнения, что и Руслан. Руслан помнил, как один раз несколько особенно любопытных магов из тех, что придерживались теории эгрегориального скопления душ, даже предприняли попытку проникнуть в один из самых мощных эгрегоров, чтобы найти там некоторые души ушедших, но их предприятие, в общем-то, потерпело неудачу. Их не пустили дальше определённого порога. Разделив свои тонкие и физические тела, они сумели дойти до уровня, где тонкие тела находившихся в предсмертном состоянии людей были собраны в чём-то, напоминавшем большое хранилище. В таком состоянии, между жизнью и смертью, тонкие тела мало что помнили и очень плохо соображали. Из этого хранилища был путь дальше, и храбрые исследователи отправились туда, но были выброшены прочь. Они только и смогли уловить, что веяло оттуда чем-то до жути непривычным, совсем нечеловеческим. После возвращения эти маги прожили недолго, тихо уйдя на протяжении цикла. Сам Руслан несколько раз пытался повторить этот опыт, ведь он давно уже ничего не боялся. До хранилища доходил, мог побеседовать с ушедшими душами, легко перемещался по всему полю Земли, но далее, за пределы, выйти не смог. Каждый раз при попытке увидеть что-то более существенное, Творца, например, его мягко возвращали обратно, сообщая, что у него нет доступа. Несколько раз, вместе с другими волхвами, Руслану удавалось вытаскивать из хранилища души почти ушедших, возвращая их в физические тела, и каждый раз вернувшийся становился совсем другим человеком, и хотя жил далее, но тоска, поселившаяся в его глазах, уже никуда не уходила. И ещё одна вещь смущала Руслана. С момента Катастрофы продолжительность человеческой жизни существенно, на порядок, уменьшилась. Конечно, войны, болезни, природные катаклизмы и другие бедствия влияют на это, но Руслан подозревал тут и некую волю Мироздания. Что-то готовилось, что-то большое и непривычное, и душам оставалось всё меньше времени на прохождение обучения. Может быть, существовала необходимость научить как можно большее количество новых душ, а ресурсов планеты на всех не хватило бы? А может, это был просто некий умысел, с наибольшей вероятностью исходивший от его бывших друзей? Ведь за столь короткую жизнь люди просто не успевают как следует осмыслить и понять, в чём их предназначение, каков их урок, но, в то же время, отдают свою энергию для укрепления мощных эгрегоров, созданных отнюдь не ими самими. Руслан был уверен, что современные люди могли бы жить минимум в три раза дольше, для этого есть необходимый генетический потенциал. Скорее всего, без чьей-то воли здесь не обошлось… Своё нынешнее путешествие Руслан предпринял с очень важной целью – ему надо было разобраться, почему, с некоторого времени, он более не может получать доступ к мыслям, эмоциям и настроениям определённой части людей, особенно элиты, а также, в связи с этим, понять, что происходит в мире, каковы тенденции современного развития человечества. Для решения поставленной задачи он выбрал круиз на одном из самых дорогих суперлайнеров, где очень богатые люди совершали кругосветные путешествия. Руслан надеялся, что, побывав в среде мировой элиты, он смог бы уловить, какие программы довлеют над ними, а значит, каковы перспективы и всего человечества. Его способностей, весьма ослабевших в последнее время из-за серьёзного нарушения равновесия в едином поле планеты, тем не менее, хватило на беспрепятственное пересечение кордонов, а деньги вообще не были для него проблемой. И вот теперь он сидел в шезлонге возле бассейна, старательно изображая из себя экстравагантного потомка индийских князей, живущего в Новой Зеландии. Такая легенда давала возможность отвертеться от любых скользких вопросов и, в то же время, оставляла простор для обоснования неординарных поступков, поскольку последний раз бывать в европейском Высшем свете ему пришлось перед Второй мировой войной. Сзади послышалась лёгкая поступь, и над его ухом раздался весёлый звонкий смех. – Ах, князь, я, право, удивляюсь, как вы можете спокойно сидеть на таком солнцепёке? – подошедшая к нему Анна Рошье-Салтыкова была молодой, очень милой и очень обольстительной особой, отправленной в круиз своей бабушкой, мечтавшей, чтобы её внучка встретила свою судьбу именно на корабле, как когда-то случилось и с ней во времена революции. Анна была весёлой и непосредственной девушкой, скучавшей среди пожилых богачей и семейных пар, и достаточно молодой мужчина с едва заметным восточным налётом во внешности оказался для неё очень своевременной отдушиной. За время своего общения с Русланом Анна сумела оценить эрудицию и тонкое чувство юмора мнимого потомка князей, а кроме того, её интриговало то, что Руслан, при всём своём дружелюбии, не делал никаких попыток затащить её в постель, неизменно элегантно уходя от её откровенных намёков. Вот и на этот раз Анна надела на себя купальник-бикини, только-только вошедший в моду, и пыталась под тонким прозрачным халатиком выгоднее продемонстрировать своё очень недурное тело. Нельзя сказать, что она была распущенной девицей, но общая свобода сексуальной революции не обошла стороной и её, а поведение князя серьёзно разогрело в ней спортивный азарт, пробудив к жизни родовую память взбалмошных и упрямых Салтыковых. – Вы же знаете, Анна, – с лёгким акцентом, как и полагалось англоязычному князю, ответил Руслан на том же языке, на котором говорила Анна, – французском, – мы, индусы, привычны к жаре и солнцу. – Боже, Чарльз (такое имя присвоил себе Руслан на время поездки), я никак не могу приспособиться к этой скуке, царящей на нашем корабле, – жеманно протянула Анна, сняв халатик и ложась на стоящий рядом шезлонг. – Эти пыльные дедушки и бабушки, эти примерные мамаши, сюсюкающие со своими противными избалованными отпрысками, этот дурацкий, какой-то изнуряющий этикет, правила… Мне кажется, что здесь жизнь остановилась в конце девятнадцатого века и люди просто не знают, что сейчас уже летают в космос, слушают «Битлз» и носят бикини. – Анна, вы несправедливы к пассажирам, – улыбаясь уголками губ, ответил Чарльз-Руслан. – Просто они так воспитаны, среди денег и могущества, а лучший способ сохранить и то, и другое – это придерживаться традиций. Да вы и не совсем правы, вовсе не все наши спутники настолько безнадёжны. Вчера в биллиардной я познакомился с компанией очень весёлых молодых людей, между прочим, наследников уважаемых фамилий. Они достаточно раскрепощены и свободны, всё время шутят и смеются. Сегодня они пригласили меня на вечеринку на верхней палубе. Будет много музыки, фейерверки и игры. Должно быть весело. Не хотите ли сходить со мной? – с весёлым интересом Руслан смотрел на Анну. Разумеется, его интересовала отнюдь не вечеринка, а возможность теснее пообщаться с молодёжью, допущенной в тайны сильных мира сего. А Анна могла стать прекрасным отводом для глаз. Да и нравилась ему эта милая и открытая девушка. Руслан редко позволял себе связи с женщинами, понимая, что ни к чему хорошему это не приведёт, а кроме того, опасаясь возможных эгрегориальных сбоев в том потомстве, которое будет у этих женщин впоследствии. Он мог сделать так, чтобы женщина не забеременела от него, но не мог предотвратить последствий передачи наследственной информации по телегонии. Поэтому Руслан позволял себе связи только с такими барышнями, которым, а также и их потомству, это однозначно пошло бы на пользу, внесло бы положительные корректировки в их дальнейшую жизнь и судьбу их рода. А Анна-то, как раз, и оказалась такой редкой особой… – Вы издеваетесь надо мной, князь! Конечно, хочу! Нужно ли вечернее платье? – Анна искренне радовалась от предвкушения чудесного вечера. – Думаю, что нет. Ребята одеваются просто и просили не быть снобом. Так что ваш купальник, Анна, будет кстати, – пошутил Руслан. – Приличные девушки не приходят на вечеринки в купальниках, – строго сказала Анна и поджала губы. – Только без, – и, не выдержав, громко расхохоталась. – Я уверен, Анна, что вы найдёте способ быть неотразимой, – с удовольствием сделал девушке комплимент мнимый князь. – Итак, вечером, через час после захода солнца. Встретимся у трапа. – О'кей, Чарльз, – и девушка, встав с кресла, взвилась в воздух и очень грациозно вонзилась в воду бассейна. – Хороша, чертовка, – вслед ей тихо заметил Руслан… …Музыка звучала громко и очень зажигательно, молодые люди веселились от души, дорогие вина и виски лились рекой, короче, «дым стоял коромыслом». Кстати, дыма от сигарет было настолько много, что даже свежий бриз и быстрый ход лайнера никак не могли его разогнать. Причём большая часть этого искусственного тумана была вызвана отнюдь не табаком, а совсем иной травой, а потому веселье шло особенно ярко. Гремевший над палубой рок-н-ролл ещё больше подстёгивал к энергичному веселью собравшуюся компанию. Юноши и девушки из очень и очень влиятельных семей вели себя так же, как и их уличные сверстники, увлечённые движением хиппи. – Хай, Чарли, – проорал в ухо Руслану, дымя здоровенным «косяком», один из юнцов, которого звали Билл, – ты как? – Здорово, очень весело, – крикнул в ответ Руслан, маскировки ради державший в руках стакан с виски. Руслан терпеть не мог эту бурду, хорошо зная, кто и зачем подсунул её потомкам Ариев, не имевших в организме специальных ферментов, нейтрализующих действие алкоголя. Недаром Арии вообще не употребляли никаких напитков, содержащих спирт, чтобы не портить себе полевую составляющую и не выпадать из гармонии жизни. Но, сколько ни пытался Руслан бороться с вредоносными веяниями на Руси, хитрые Атланты сумели-таки протащить алкоголь и табак в эти земли, из-за чего народ, их населявший, начал стремительно деградировать. Из солидарности Руслан перестал употреблять даже вино, бывшее в Атлантиде главным напитком. Там его, правда, всегда разбавляли холодной водой – в таком виде вино не действовало на Атлантов опьяняюще, а всего лишь утоляло жажду и улучшало пищеварение. К сожалению, на славян вино, а тем более водка, оказывали только негативное воздействие, искажая и сминая полевые тела, приводя к болезням и наркотической зависимости. Печально… – Ты чего не танцуешь? – кивнул Билл на разгорячённую очередным хитом кучку молодых оболтусов, окончательно вошедших в раж. Выражалось это в том, что все юноши остались уже только в плавках, а некоторые девушки поснимали верхнюю часть купальников, с удовольствием демонстрируя свои груди. Не стала исключением и Анна, весело вытанцовывающая в центре круга с каким-то очень спортивным парнем. Руслан с интересом взглянул на её привлекательную грудь, в очередной раз отметив, что фигурка у этой девочки очень хороша, а темперамент просто взрывной. Такой вот, русско-французский коктейль…