– Ваша любимая ФРС напечатает, – парировал математик. – Им это раз плюнуть, только на кнопку нажать. – Послушайте, – начал заводиться уязвлённый экономист, – ФРС ко мне никакого отношения не имеет, а вот без них, как бы вам того ни хотелось, в мире мы ничего решить не сможем! Считайте лучше свои уравнения! – Уравнения решают, а не считают, – иронично улыбнулся математик. – Тихо, господа, тихо, – успокоил приготовившихся к перепалке членов группы заместитель министра, – давайте по существу. – Деньги могли бы вложить автомобилестроительные и прочие транспортные компании – им всё равно придётся перестраивать производство. А так они могли бы зарабатывать ещё и на обслуживании участков этих транспортных дорог, э… в смысле, ну… – Да мы вас поняли, Сергей, не напрягайтесь понапрасну. В любом случае речь идёт о проекте государственного, даже глобального масштаба, и в пределах только нашей группы мы не найдём его решения, – поддержал его математик. Сергей в этот момент уловил заинтересованный, даже, можно сказать, восхищённый (так, по крайней мере, Сергею показалось) взгляд Людмилы. Девушка в разговор не вмешивалась, обеспечивая техническую часть встречи. – На правах старшего в этой группе хочу предложить сделать перерыв до завтрашнего дня, чтобы, так сказать, в тиши кабинетов осмыслить всё сегодня сказанное, – предложил транспортник. – А завтра встретимся вновь, в это же время. Вы уже подготовите свои расчёты, Игорь Исаакович? – В первом приближении. – А мне нужно несколько дней для построения модели, – с сожалением сказал математик. – Тогда вы, пожалуйста, завтра не отвлекайтесь, да и вообще, лучше сделайте всё как следует и приходите в понедельник. Обо всех изменениях Людочка будет нас всех уведомлять, и мы все, разумеется, на связи, – вмешался профессор-энергетик, которому явно не терпелось подробнее ознакомиться с полученными от Сергея результатами испытаний вещества. Кроме того, профессор, очевидно, не хотел признавать старшинство транспортника, считая проект более энергетическим, чем транспортным. – Возражения имеются? – Нет, – недружным хором ответили совещавшиеся, только транспортник скроил недовольную гримасу. – Тогда до завтра. Все разошлись. – Серёжа, да ты просто гений, – одобрительно сказала Людмила, как только они остались одни. – Я горжусь тем, что мне выпало работать с тобой. – Нет, Людочка, это я горжусь тем, что мне помогает такая умная и красивая девушка. Пойдём, пообедаем? – Всё бы тебе о еде думать. Лучше скажи, когда ты про эти модули придумал, в смысле перемещения их на большие расстояния? – Да ты знаешь, это не я и придумал. Я поделился своей идеей с Русланом, ну это который про налоги, а он, через полдня, подкинул мне эту мысль. Вот он действительно умный, – уважительно протянул Сергей, исподтишка любуясь Людой. Та сегодня была в очень скромном наряде: белая блузка, синяя юбка, опять очки и зализанная причёска. Но насколько же она была грациозна и женственна, что даже столь скромный наряд это подчёркивал! Сергей ещё раз подумал о непростом происхождении девушки, за её плечами так и вырисовывалась длинная цепочка утончённых аристократов. – Людочка, скажи, а у тебя в роду королей не было? – решил пошутить Сергей. – Королей, наверное, нет, – задумалась Люда, – а вот князья были. Моя девичья фамилия – Юсупова, мы из московской ветви. Мой прадед сумел остаться в живых во времена революции, потом семья уехала из Москвы в Сибирь, затем отец вернулся, в общем, длинная история. Пойдём, искупнёмся до обеда? – Людочка увела разговор на другую тему. – Ничего себе… Конечно, пойдём, – Сергей так и не понял, что больше его взволновало – происхождение Людмилы или возможность лицезреть её в купальнике. Когда-то, очень и очень давно… Хмурое небо над головой давило, сминая все чувства и мысли. Вот уже полцикла Лилит, как Эвниар не видел Ра, не купался в его ласковых лучах. С тех пор, как ушли Маги, небо ни разу не просветлялось, а тучи, казалось, уже ползли по самой земле, закрывая верхушку Ускорителя. Очередь Атлантов к пирамиде также стала заметно меньше, уже можно было видеть её конец. «Ещё половина Лилит, и все Атланты уйдут», – Эвниар не мог определить, с каким чувством он об этом думал. Раньше задумываться не было времени – слишком много сил отняла отправка капризных Магов и ещё более капризных магических отпрысков, а сейчас все эмоции куда-то ушли, он входил в состояние предельной концентрации, всегда предшествовавшее началу серьёзной работы. Кстати, как и предрекал Архитектор, всего лишь пятая часть бунтарей из молодых Высших решилась остаться на Эоле. Их родители, хоть и уважали выбор детей, но, несмотря на это, а также на то, что проявление чувств было не в чести у Магов, иногда всё-таки не выдерживали и начинали биться в истерике. Особенно часто это случалось с молодыми матерями. Мгновенно рядом с ними возникал Архитектор, и фонтан эмоций сразу же иссякал – он умел одним своим видом внушить уверенность и беззаботность. Впрочем, честно говоря, оснований для особенных волнений не было, как по поводу отправляющихся, так и по поводу остающихся. Привязка полевой формы человека к меди была отработана ещё тогда, когда первые Атланты, только ещё пробовавшие становиться Магами, пытались оторвать свою «вторую сущность» от физического тела, расширить свои возможности. Уже тогда было замечено, что легче всего возвращаться в оставленное тело, если на нём были медные украшения. Даже зафиксировали несколько случаев невозвращения полевой формы Мага в тело, на котором не было меди. Тогда же было установлено, что, в отличие от меди, серебро, наоборот, препятствует воссоединению «второй и первой сущности», чем стали пользоваться недоброжелатели первопроходцев волнового пространства. Случались даже небезуспешные попытки устранения врагов таким образом. И сейчас, когда Атланты открыли способ полного, до мельчайших частиц обратимого перехода от физического тела к его полевой форме и обратно, именно присутствие на физическом теле меди позволяло легче это проделывать. Конечно же, легко это было только тем, кто вообще имел хоть какие-то магические способности (вот Эвниару это давалось без всяких проблем). Поэтому предложенный Архитектором способ консервации сущностей в медных предметах никому не показался безумным, наоборот, все заинтересованные стороны восприняли его с большим энтузиазмом. Только вот напрашивался вопрос: «А почему раньше никому не пришёл в голову такой лёгкий способ сохранения своего тонкого тела?» Но это была чистая риторика – людям свойственно задавать себе вопросы типа «почему я сам до этого не додумался, ведь это же так просто»? Но, кажется, Эвниар начал догадываться об определённой тонкости – была очень большая вероятность того, что сохранённый таким образом Атлант через определённое время просто уже не сможет обрести назад своё физическое тело да, вдобавок, получит и такое неприятное сопровождение, как необходимость подчиняться своему футляру. Но об этом, похоже, кроме Эвниара никто больше не догадывался или, по крайней мере, вслух не говорил. Архитектор, как всегда, оказался прав. Два цикла Лилит назад Большой портал, хвала Богам, заработал. К выбранной для заселения планете стартовала партия разведчиков, и уже через пол-Лилит они сумели прислать достаточно подробный отчёт о своей миссии. Планета действительно оказалась пригодной к обитанию и вполне могла сравниться с Эолом. Радовало и то, что из двадцати двух посланных смельчаков до цели, затерявшись в бескрайних просторах Космоса, не добрался всего лишь один. Это был очень хороший процент потерь, Атланты воспрянули духом, а потому довольно спокойно входили в огромную пирамиду Ускорителя. – Эвниар, – отвлёк его от размышлений Антахиол, – когда будем рассеивать контейнеры? Антахиол, назначенный первым помощником и резервным командиром Группы Надежды (такое романтическое название группе присвоил не чуждый сентиментальности Архитектор), нравился Эвниару. Будучи сам полукровкой, Эвниар с сочувствием относился к таким же, как он, затерявшимся между слоями общества, особенно к тем, кто сумел своим талантом пробиться на верхнюю ступень Порядка. Тем более что Антахиол был достаточно мужественным, очень спокойным и уравновешенным Мыслителем, что само по себе являлось редкостью для результатов связи Стража и Высшего. Отец Антахиола, хотя и был одним из Высших Магов, даже слегка помог своему отпрыску пробиться в жизни. Видимо, такое произошло под влиянием некоего подобия любви (хотя Высшим вообще не свойственны какие-либо чувства) к матери своего сына, самой известной красавице среди Атлантов, дочери главного Стража Полночного крыла. Но и сам Антахиол оказался очень талантлив – настолько, что, несмотря на молодость, был выбран для выполнения одной из самых важных миссий за всю историю Атлантов. И ещё – он был красив и силён, умён и очень изобретателен, короче, просто кладезь добродетелей. Вот и сейчас Неосязаемый невольно залюбовался своим помощником, хотя и не испытывал никакого влечения к лицам своего пола. Просто Антахиол напоминал ему одну из самых красивых статуй работы Восходного Творца, стоявших в бесконечных коридорах Дома Высших. – Ты уже выбрал место для рассеивания? – спросил Эвниар через спину, отвернувшись к созерцанию очереди. – Да. Я думаю, мы не будем придумывать сложных путей, поступим, как и советовал Архитектор – проведём рассеивание в районе Полуночи, в трёх лучах Эола. – Ну что ж, разумно, – Эвниара несколько позабавило употребление его помощником устаревшей меры расстояния. – Твои родственники не помешают? – Эвниар, – потемнел лицом Антахиол, – сколько раз я тебя просил не называть их моими родс… – Ладно, ладно, шутка, не обижайся, – Эвниара всегда радовала возможность поддеть молодого заместителя, который почему-то очень серьёзно считал, что его родовая принадлежность к Стражам – это нелепая шутка Богов, и в ответ на такие намёки уже нескольких Атлантов убил на дуэли. Бросить вызов своему командиру Антахиол не мог, да и не отважился бы, наверное, и Эвниар этим пользовался, забавляясь реакцией гордого полукровки на подобные намёки, тем более что ни в каких других ситуациях тот не давал воли эмоциям. – Так какова возможность помехи со стороны Стражей? – Ты же знаешь, им сейчас не до этого, они пытаются организовать собственное спасение после того, как им открыли правду о происходящем, – Антахиол немного помолчал. – Да и Сфинкса можно настроить на защиту нашего движения. – Нельзя. Энергия Сфинкса нужна для защиты периметра, вся, без остатка, – отрезал Эвниар. Конечно, существовала вероятность того, что мощи Сфинкса хватит не только для защиты, но проверять не хотелось – на границе уже стояли полчища всевозможных друзей Атлантов, ждущих только одного – хоть малейшей возможности прорваться. Вот тут-то и пошла бы забава… Скорее всего, особенно повеселились бы волхвы – от пирамид не осталось бы и пыли, и те, кто не успел долететь до конечной цели, рассеялись бы на атомы по всему Мирозданию. А уж что они сделали бы с не успевшими телепортироваться… Даже думать не хотелось. Ведь без защиты Стражей Волхвы быстро бы обезвредили Магов и витязи Ариев оттянулись бы вовсю… Да и сами Стражи, по всей видимости, не отказались бы от удовольствия вернуть своим бывшим повелителям то, что задолжали за эпохи. – Я уверен, – уже мирно и ободряюще продолжил Эвниар, – что ты справишься. Помни, эти контейнеры, – и он кивнул в сторону подготовленных к разбросу на огромной площади кувшинов, сосудов для бальзама, колец, обмазанных специальным консервантом, – наше возможное будущее. Если не выживем мы, выживут они, и тогда Атлантида сможет возродиться…, – прозвучало несколько пафосно, но пафос всегда маскирует недостаток веры. – Эвниар, – Антахиол приблизился вплотную и задал вопрос очень тихо, – а ты сам-то хоть на каплю веришь, что эти долбанные джинни захотят хоть пальцем шевельнуть для возрождения Атлантиды после своего возрождения? Я вот, например, не верю ни на мизинец. Тем более, как мне кажется, после длительного пребывания в меди они не смогут вернуть свои физические тела. Я просчитал эту возможность, и у меня получилась очень высокая вероятность. А в полевой форме мы обычно не думаем о том, как надо жить в этом мире… – Может быть, может, – так же тихо ответил Эвниар. – Но ведь тогда, если их контейнеры найдёт кто-нибудь мало-мальски сведущий, они обязаны будут подчиниться ему, новому владельцу ключа, и превратятся просто в рабов в полевых формах. – Это-то меня и радует, – не скрывая своего торжества, прошептал Антахиол и уже гораздо громче добавил: – Разреши выполнять, Неосязаемый? – Твори, помощник, во имя Амона. После официальной формулы приказа Антахиол быстренько загрузился на летающую платформу вместе с двумя рядовыми Мыслителями (к сожалению, по известным причинам, ни рабов, ни Стражей использовать в зоне охраны Сфинкса было нельзя) и взвился к небу. – Главный пульт, – ментально связался с Центром управления Эвниар, – открыть шлюз для вылета платформы и взять её под наблюдение. – Лихо командуешь, – раздался сзади насмешливо-хриплый голос Архитектора, который, как всегда, появился абсолютно незаметно, – молодец, Ученик! – Стараюсь, Учитель! – Я знал, на кого можно положиться. Итак, Ученик, какие у тебя есть ко мне вопросы? Задавай, не стесняйся, пока ещё есть время. – Вопросов много, – Эвниар сел на возникшую из воздуха удобную скамеечку. Рядом присел и Архитектор. – Вопрос номер один. Каким образом я смогу оградить людей от владения Магией, ведь это никому не подвластно? – Было. Было неподвластно. Катастрофа всё поменяет. Настоящих Магов почти не останется, знания будут утеряны. Причём, я уверен, что арийские волхвы либо сумеют уйти вместе со своими родами, либо просто погибнут. А потому у вас откроется потрясающее поле для деятельности, ведь кроме вас, я ещё раз повторюсь, настоящих Магов не останется, – Архитектор внимательно посмотрел на начавшее сверкать и громыхать небо. – Люди одичают до крайности, фактически начнётся развитие новой цивилизации. И как это всегда бывает в такие времена, они станут искать своих Богов. Вам не надо будет их ни к чему подталкивать. Пусть всё идёт своим чередом. Небо почернело до глубокой синей темноты ночи, и только ослепительные молнии рассекали его на части. За пределами защитного поля Сфинкса бушевала стихия, Эол ярился и выплёвывал из себя всю злость нерастраченных, долгое время усмиряемых Магами, энергий. Эвниар невольно вздрогнул, представив, каково сейчас Антахиолу, летящему сквозь ураган на почти открытой платформе. Однако Архитектор продолжал как ни в чём не бывало, видимо, торопясь донести свои мысли до Ученика: – После длительных поисков вы найдёте новый самый перспективный народ с самой организованной религией, – тут Архитектор усмехнулся. – Опираясь на этот народ и их религию, вам надо будет создать мощный эгрегор фанатичной веры. Для того чтобы люди не пытались искать силы Магии и свой потенциал не тратили зря, – Архитектор опять усмехнулся, – в основу возникшей религии вы положите несколько магических приёмов, накрепко привязывающих людей к её эгрегору. Конечно же, о том, какова настоящая суть этих практик, будете знать только вы, ну и, может быть, небольшое количество избранных вами посвящённых. Лучше всего облечь эти приёмы в форму ритуалов, связанных с определёнными этапами возникновения новых полевых тел человека. Ну, там, рождение, взросление, создание семей, что-то тому подобное. Сориентируетесь по обстановке, в какие конкретно формы это облечь. Суть практик ты знаешь, тем более что я не поленился описать их ещё раз в составленном для тебя пособии, – Архитектор хитро взглянул на Эвниара, а тот почувствовал, что смущён, ибо никогда не был силён в сути магических практик, выполняя их без всяких умствований. Архитектор продолжил: – Ваша самая основная задача – сделать так, чтобы все адепты новой религии эти ритуалы обязательно соблюдали. Разумеется, как я и писал, вы подведёте под новую религию прочный фундамент – поклонение невинно убитому Богу во искупление всех бед, поклонение матери нового Бога, ну, ты в курсе… Помни, что эти обряды-ритуалы однозначно будут пристёгивать всех поклонников нового Бога к созданной под него религии, а точнее к её эгрегору, особенно первый и самый главный обряд – инициации. Лучше всего, если инициировать людей ещё в младенческом состоянии, чтобы у них не было потом возможности как-то увильнуть либо найти пути к Магии. Таким образом, я повторюсь, мы закроем для новых людей возможность развития в себе способностей к Магии. А небольшая доля чудес, которую смогут, с вашего, разумеется, разрешения, пусть и неявного, демонстрировать ваши адепты, служители эгрегора, укрепят людей в их вере. Поверь мне, вы получите самый мощный эгрегор в истории, только не утратьте над ним контроль. И ещё, и это очень важно, – никогда не будьте на виду, всегда оставайтесь в тени! Ну, этому, Неосязаемый, тебя учить не надо. – Учитель, – наконец посмел прервать Архитектора Эвниар, – я, всё-таки, не до конца понимаю, зачем нам нужно выстраивать новый эгрегор, почему нельзя воспользоваться уже существующими? Зачем нужна новая религия, один Бог? Чем плохи наши Боги? – Наши Боги и их эгрегоры окончательно потеряют силу, как только мы уйдём. Нельзя совершать наших старых ошибок – распылять силы на несколько эгрегоров. Только единый, соборный эгрегор будет иметь особую непреодолимую силу, такую, которая нам и не снилась. Но учтите, что сразу всё получаться не будет, понадобится много времени для создания этого монстра, вам придётся потрудиться не с одним народом. Вы поймёте, что справились, тогда, когда религия, родившаяся как результат чаяний рабов, сметёт официальную, принятую в данном государстве, сможет овладеть умами многих и в результате правящая верхушка вынуждена будет её принять, чтобы не быть уничтоженной. Желательно, чтобы государство, в котором это произойдёт, было создано Ариями и, в основном, из них и состояло, у них очень мощные каналы связи с Миром, – Архитектор прервался, чтобы бросить взгляд на очередь к Ускорителю, в которой возникла лёгкая потасовка, видимо, под влиянием разбушевавшейся природы. Впрочем, он почти сразу потерял к ней интерес и продолжил: – А вот истоки новой религии должны выйти из неарийского этноса, который вы должны будете заранее подготовить для осуществления управления в рамках Четвёртого приоритета. Может быть, на Эол придёт новая раса? Почему-то мне так кажется… Ладно, там будет видно. Ваша задача – чётко контролировать этот процесс, не пускать его на самотёк, но, в то же время, и не подгонять. Всё должно выглядеть естественно, люди должны думать, что всё происходит по их воле и согласно их убеждениям. Помни: «Сад растёт сам, садовник его только поливает и помогает не зарасти сорняками», – Архитектор произнёс древнюю формулу Творцов. – Того же, кого эгрегор себе не подчинит, а особенно того, кто всё-таки получит доступ к Магии, объявляйте врагами веры и Бога, но только учтите – разумный баланс и страшилку для обывателей всегда нужно сохранять, так что какое-то количество внеэгрегориальных Магов пусть всегда будут у вас под руками, для противовеса. Всё равно только считанные единицы смогут выйти хоть на какой-то мало-мальски приемлемый уровень, остальные останутся шарлатанами. Такие, само собой, тоже нужны, чтобы их время от времени разоблачали и одолевали адепты Веры – это будет производить хорошее впечатление. Лучше всего, кстати, их сжигать, очень зрелищно и поучительно, да и эгрегор будет только укрепляться. – Но, Учитель, – Эвниар смог решиться высказать главную, более всего мучившую его мысль, – ты же знаешь, что искусственно созданная религия обречена на провал! – А кто тебе сказал, что она будет искусственной? – строго посмотрел на него Архитектор. – Я вот уверен, что все наши нынешние беды возникли оттого, что мы распылили свою веру на поклонение нескольким богам, которые, на самом деле, и силу-то получали только от созданных нами же эгрегоров. Более того, мы сами стали настолько горды, что возомнили себя богами. А потому теперь придуманные нами боги и не могут защитить нас от Катастрофы. Наоборот, я всё больше склоняюсь к мысли, что Создатель, Творец всего сущего, может быть только один. Ты меня понимаешь? – Да, Учитель, – почтительно склонился Эвниар. – Я согласен. Искренне. – Я знал, что ты поймёшь, ты очень талантлив. Какие ещё у тебя сомнения? – Насчёт убийства Бога, Учитель. Как можно убить Бога? Он же бессмертен! Да и зачем ему появляться среди людей? – Ты всё-таки ещё молод, Эвниар, хоть и умён не по годам. Но зрелой мудрости тебе ещё не хватает, – укоризненно протянул Архитектор. – Ты когда-нибудь видел, чтобы Боги напрямую общались с людьми? – Нет, я не видел. Никогда. И не слышал. Но ведь откуда-то у нас взялись Откровения? – с сомнением ответил Эвниар. – А… вот именно. Так откуда они взялись? Не знаешь? Ну, да это вообще мало кто знает, мы стали слишком могущественными для того, чтобы задумываться об истоках нашей Силы, а ведь так было не всегда. Когда-то мы были не сильнее закатных варваров, но появились Атланты, которым являлись образы – Откровения, и из них возникло Знание. Это были пророки. Поначалу наши предки об этом не знали и этих пророков и съедали, и сжигали, и просто не слушали, но потом поняли, что эти Откровения дали им Боги, или Единый Творец, к чему я склоняюсь больше. Но никогда сам Творец не показывал себя нам, ибо человек просто не в состоянии постичь всей меры и мощи Бога. Так вот, твоя задача будет заключаться в том, чтобы выявлять людей, получивших откровение от Бога, такие будут всегда. Их-то и надо будет объявлять пророками, сынами Божьими. Человек по природе тщеславен, и сознание того, что Бог на него похож, будет ему обязательно льстить, вон, посмотри на наших Высших. Они, сознательно забывшие Откровения, именно так и думают. Только запомни – после объявления Откровений и обучения учеников пророками, а ученики у них обязательно будут появляться, самих пророков нужно обязательно приносить в жертву при большом скоплении народа. А потом воскрешать, в смысле являть людям овеществлённый фантом. Ничто так не действует на психику человека и не укрепляет его в Вере, как осознание того, что смерть можно побороть. Это мы знаем точно, что наша полевая форма бессмертна, а новые люди должны будут только надеяться на это, так сказать, как на награду за хорошее поведение. Кстати, придумайте для полевой формы какое-нибудь короткое название – Искра, Дух, ну, разберётесь по ходу дела… – Учитель, а ты сам уверен, что наша полевая форма бессмертна? – надвигающаяся развязка добавила смелости Эвниару и помогала задавать мучившие его вопросы, которые раньше он высказать точно бы не посмел. Архитектор пристально взглянул на Ученика и, пожав плечами, ответил: – Я не знаю точно, насколько бессмертна. Пока мы добились только одного – сумели пообщаться с некоторыми полевыми формами ушедших. Сведения очень противоречивые, и у меня есть ощущение, что кто-то или что-то закрывает нам доступ к точным знаниям. Вот Арии – те знают больше, у них очень хорошо развиты эти практики, они опираются на силу своих родов. Мы от Родовой магии давно отказались, а, может быть, зря? Вот когда умрут наши эгрегоры, тогда мы, а точнее ты сам сможешь точно узнать, насколько бессмертна полевая форма и вправду ли она может быть возвращена на Эол в новое тело… – последние слова Архитектор произнёс с усмешкой. – Как это ни грустно, Катастрофа многое покажет из того, что было нам до сих пор недоступно. Лично я убеждён, что на свете нет ничего бесконечного… Ладно, это всё отвлечённое. Кстати, о многообразии форм материи и законах Мироздания простым людям лучше вообще ничего не знать, необходимо изначально направить их по ложному пути, поменять отправные точки. Пусть для них будет не Материя – Информация – Мера, а, к примеру, Материя – Пространство – Время – Дух или ещё как-нибудь, это ты уже сам придумай. Главное – помни, что изначально правильные знания о Мироздании всегда приведут умного человека к пониманию сути происходящего вокруг, поэтому необходимо сделать доступ к Истине невозможным или возможным только для узкого круга. Очень узкого круга. И ещё – не вздумайте размножаться, совокупляться с выжившими, как кролики. Не больше одного ребёнка на каждого из вас раз за сто циклов Ра, и пусть будут только мальчики. Они не унаследуют ваши способности, но вы сможете научить их сами, если конечно, захотите, – последние слова Архитектор произнёс с явным сомнением. – Учти, женщины не способны хранить вечность, у них другая задача. Своим детям можете передавать все умения и знания, какие пожелаете, но помните – они уже не смогут жить так долго, как вы. Смешение кровей и изменение планетарного поля сделают своё дело, – Архитектор вздохнул. Внимательно слушавший Учителя Эвниар встрепенулся и задал вопрос: – Учитель, почему ты советуешь начать с малого этноса? Разве наших сил не хватит на всех оставшихся? – Ты, Эвниар, никак не можешь представить масштабов надвигающегося. Катастрофа будет ужасной, полностью поменяется лик Эола. Выжившие будут ещё очень долго прятаться по пещерам и лесам, в высоких горах. Вам надо будет дождаться, пока они хоть в какие-то племена начнут опять собираться, и только после этого явиться им во всей красе. Они же настолько одичают к тому времени, что обязательно примут вас за богов. Имейте же терпение превратиться в жрецов, и уже после этого ведите выбранный вами народ. Я повторяюсь, но пробовать вам придётся много, пока не выберете наилучших. Можете для большей эффективности учить одновременно несколько племён, потом выделите из них самое перспективное. Там, в саркофаге, собраны генетические материалы от лучших Технологов и Мыслителей, обязательно используйте их, чтобы улучшить породу своих избранников. Только ни в коем случае не лезьте сразу к Ариям – у них могут остаться сильные Волхвы, особенно если им удастся сберечь Кладезь Силы. И ещё – берегись предательства и обольщения властью, ибо то могущество, которое вы получите, будет намного больше могущества нашего Совета, – Учитель назидательно поднял указательные пальцы рук вверх. – И ещё помни – в мире без Магии самым главным средством власти являются идеи и материальные блага, распорядись этим правильно. – Да, Учитель, я выполню всё. Я всё понял, кроме того, что такое Кладезь Силы. – О, – улыбнулся Архитектор, – это очень легендарная и мистическая штука, которой, может быть, и нет вовсе. Но наши предки завещали нам бояться её пуще всего на свете, да и Арии что-то у себя, всё-таки, прячут. Может быть, после Катастрофы у тебя получится узнать точно, что это. – Да, задача, – покачал головой Эвниар. – А что надо будет делать с теми из Атлантов, кто не уйдёт?