Настя все еще периодически тяжело вздыхала в телефоне у самого ее уха, словно глотала нервные, напряженные всхлипы. Отчего разговор казался ещё более непростым и вымученным. Да и вся атмосфера ночи вдруг стала казаться угнетающей. Будто душила ее темнотой. — Я тебе завтра сообщение сброшу, хорошо, Насть? Есть клиенты, постараюсь все решить… — не торопилась соглашаться Маша, внимательно всматриваясь в выражение лица Олега. Невестка резко выдохнула, с явно слышимым напряжением. Похоже, ей такое решение не пришлось по душе. — Хорошо… Но… Пожалуйста, Маша, я очень тебя прошу… — еще тише и с паузами, будто прислушиваясь к чему-то, попросила Настя. И оборвала связь. — Я тебя не пущу никуда, — резко заявил Олег, пока Мария ещё вслушивалась в короткие гудки в трубке. — Это явно уловка твоего брата. На лице любимого была очень четко видна решимость, не мешала даже ночная тьма: он настолько резко сжал зубы и выдвинул вперед подбородок, так напряженно сжал руки, которые все еще обнимали Машу, что не заметить его реакцию было бы весьма сложно. — А если нет? — тихо спросила Маша, отложив телефон на подушку. Протянула руку и накрыла эти его напряженные скулы. — Если он действительно что-то Насте сделал, хороший мой? Ведь… — Маша замолчала, пытаясь подобрать слова, да и силы в себе разыскивая такое сказать. — Он ведь в самом деле срывается иногда, да так, что… Замолчала. Не было сил продолжать. Даже глаза отвела. Не хотелось ни вспоминать, ни Олегу это показывать. Потому что любимый только сильнее станет нервничать и волноваться, а ведь для Маши это давно уже в прошлом. Но не стало ли настоящим Насти теперь? — Он ее хоть раз тронул? — с некоторым скепсисом, кажется, не желая поддаваться ее доводам, уточнил Олег. И смотрел при этом все с тем же сомнением. — Не знаю, — честно признала Маша. — Она всегда игнорировала мои попытки завязать об этом разговор раньше. Говорила, что я что-то не так поняла или путаю, и Петя не может… Олег хмыкнул, словно бы об этом и говорил. — Но все же могло измениться, любимый, — все еще ровным тоном заметила Маша. Не то чтобы ей хотелось с ним спорить или сильно тянуло встречаться с невесткой. Вообще нет. Однако… — Ведь Петя сильно разозлился на меня в этот раз. Да и с Колей рассорился, ведь так? — посмотрела снова ему в глаза. — Да. Я так понял, что у них получился серьезный конфликт, — не очень охотно, но согласился с ее мнением Олег. Впрочем, ни на йоту не ослабил своего захвата на талии Маши. Это против воли вызывало тепло у нее внутри. И почти невыносимое осознание своей любви к нему, такой огромной, что иногда вдох казался невозможным, грудь сдавливало. Такой необъятной, что, без всякой причины, у Маши порой слезы на глаза наворачивались. Не от боли — от силы этих чувств. — Он вполне мог на ней сорваться… — высказала то предположение, которое не давало теперь покоя, напоминая об отвратительном и неприятном. Как бы там ни было, а Маша ни одной женщине не пожелала бы оказаться в такой ситуации, в которой, предположительно, могла сейчас очутиться ее невестка. — Ты чересчур сердобольная у меня, — с ещё более ощутимым сарказмом скривил рот Олег. — Она тебя хоть раз защитила или помогла в чем-то? — Любимый, — чуть наклонившись, она устроилась у него на груди. — Но я же — не она, правда? — всмотрелась в его глаза, стараясь понять Олега. И чтобы он ее лучше понял. — И ведь Настя в общественном месте встретиться просит. В кафе. Средь бела дня. Кажется маловероятным, что они сумеют провернуть что-то… коварное, — не вполне способна была найти слова, чтобы описать свои мысли. Все же внезапное пробуждение не способствовало ясности разума. — И? — саркастично хмыкнул Олег, обхватив теперь и ее плечи рукой, словно плотнее притиснув к себе. — Я достаточно серьезно воспринимаю твоего брата, чтобы чего угодно от него ожидать. Плавали, знаем. — Но все же, согласись, он мог бы выбрать более уединенный вариант, если бы за этим звонком в самом деле стоял Петя, — не торопилась соглашаться Маша с ним. — Кто лучше него знает о том, что ты легко зацепишься за этот «крючок»? — резонно возразил Олег. Маша вздохнула: что тут сказать? В словах Олега было очень много разумного. — И все же, любимый мой, я бы хотела поговорить с Настей, — ровно попросила она. — Это же днем, в кафе, где определенно будут и другие люди. Я согласна взять столько охранников, сколько ты посчитаешь нужным. Но… Пойми меня, я не смогу спокойно спать или есть, сомневаясь, а не отвернулась ли от нее тогда, когда Насте в самом деле нужна помощь… Олег тихо выругался сквозь зубы. Малоразборчиво, словно старался подавить, а не смог. Аккуратно приподнял ее руками и «переложил» на подушку. Резко выдохнул, сев в кровати, глянул на нее через плечо и вновь ругнулся. Взъерошил волосы, придавливая себе затылок. — Твою ж… налево, душа моя! — явно не в восторге от ее уговоров, Олег в итоге вообще поднялся с кровати и прошелся по комнате. — Вот что ты со мной делаешь, Машенька?! — Я просто пытаюсь объяснить тебе, почему продолжаю настаивать, хороший мой, — она и сама села в постели, вглядываясь в его темный силуэт в не менее темной комнате. Олег хмыкнул. Еще раз прошелся туда-сюда, пока, наконец, не замер у окна, глядя на двор. Простоял так минут пять, наверное, перекатываясь с пятки на носок. Маша молчала. Она физически ощущала его недовольство, раздражение и волнение. Он колебался. И не хотелось сейчас ничего говорить, чтобы не качнуть этот маятник его настроения в ненужную для нее сторону. Наконец, Олег повернулся немного и вновь косо глянул на нее. Хмыкнул. Вроде и с иронией, но чувствовалось, что не на нее злится. — Хитра ты, душа моя. Хитра и опытна… Опасная ты, Машенька, сказывается юридическое прошлое?.. Против воли она рассмеялась. — Опасная? Любимый, ты преувеличиваешь мое коварство… — Ни капли, — широко усмехнулся Олег. — Вот как я могу тебе отказать, если ты мне ни одного аргумента не оставила? В любом варианте опередила… — Ты всегда можешь попробовать просто запретить мне… — чуть лукаво, в самом деле чувствуя в душе нарастающее торжество, предложила Мария. Но Олег только рассмеялся: — Я? Тебе запретить? Да ты из меня всегда вила и вьешь веревки, — уже с доброй иронией отмахнулся он. Вновь посмотрел в окно. — К тому же, я тоже пока не вижу, где тут может быть подстава… Хотя на невестку твою мне плевать, сразу говорю, так что если вздумаешь собой рисковать ради нее — тут же запру. Чтобы просто была в курсе, — Олег одарил ее очередным взглядом через плечо. Видно, подчеркивая суровость угрозы. — Я не буду делать ничего, что ты не одобришь, никуда с ней не пойду и не стану… — начала было клятвенно заверять его Маша, ощутив вкус победы в этом споре. Но Олег прервал ее: — С тобой поедут пять человек. Дима за главного. И даже не думай спорить, — отрезал Олег, стоило Маше открыть рот, чтобы привести вечный аргумент, что ему нужнее. — Если он, оценив обстановку, скажет, что выходить из авто нельзя или в какой-то момент решит, что ты должна немедленно уйти — ты уйдешь в ту же секунду, ни на кого не обращая внимания, душа моя. Ясно? — ее буквально прожгли суровым взглядом. — Ясно, Олег, — и не пыталась спорить Маша. Все его требования были разумными, учитывая ситуацию. И сна уже ни в одном глазу. Мысли в голове вдруг бурлить начали, так и не имея ответов: что же все-таки случилось? Почему сейчас позвонила, среди ночи? В опасности Настя? Или это ей, Маше, может что-то угрожать?.. — Надо будет еще и Коле с утра позвонить, узнать — может, он что-то знает, — предложила Маша, откинувшись на подушки. — Неплохая идея, — кивнул Олег, вернувшись к кровати. Но не лег рядом с ней, а сел с краю, ухватив ее руку. — А теперь — спи, тебе надо отдыхать и меньше думать о чужих проблемах, — совсем другим тоном тихо добавил он и с такой нежностью поцеловал каждый пальчик Маши, что ей вновь слезы на глаза набежали. — А ты? — повернулась на бок, прижавшись к нему, ухватилась за руку, не отпуская Олега, который поднялся вновь, намереваясь куда-то идти. — А я спущусь в кабинет, отправлю пару писем, поспрашиваю. Может, что-то к утру тоже узнаю по твоему брату и его планам на завтра. Недолго, душа моя, обещаю, — наклонившись, он горячо поцеловал ее в губы, но так коротко! — Без тебя спится плохо… — немного наигранно капризно, что ей вообще было не свойственно, чем так и веселила всегда Олега, собственно, протянула Маша, все еще не отпуская пальцы любимого. — Я быстро вернусь, — улыбаясь уже совсем иначе, пообещал он еще раз. И все-таки пошел вниз. А Маша не задерживала, так же понимая, что им никакая информация в этой ситуации лишней не будет. * * * — Дима, а не слишком все серьезно? — Маша с легкой улыбкой осмотрела свое окружение. Посмотрела на улицу через окно авто. Все казалось мирным и спокойным. — Я себя Первой Леди чувствую, — не допуская в голосе иронии, все же поинтересовалась она. Дмитрий ее такт заметил. И юмор — тоже едва заметно улыбнулся. Он в принципе не позволял себе никаких излишних проявлений эмоций при исполнении. А «при исполнении» он был всегда, кажется, когда не спал. Маша подумала, что надо бы расспросить Олега, каким образом Дмитрий попал к нему в охрану. А то сколько лет знает их обоих, а не в курсе. — Насколько я понимаю, вы и станете вскоре «первой леди» нашей области, Мария Ивановна, — ответил начальник охраны ей в тон, явно оценив иронию. — А для нас вы уже и так давно в этом статусе. Так что все как раз соответствует разумным мерам безопасности. К тому же мы с вами хорошо знаем, на что способен ваш брат. Со всем уважением, Мария Ивановна, — Дима легко кивнул ей. — Я первым выйду и проверю ситуацию в кафе. Потом вернусь за вами, если все нормально. Не выходите. И начальник их охраны вышел, оставив Машу в автомобиле ещё с двумя людьми. За ними припарковалось авто, которое уже покинули три человека из той же охраны. В общем, ни Олег не отступил от своего обещания, ни Маша не преувеличила в своих ощущениях… Но доводы этих мужчин в самом деле казались весомыми. Да и Коля, которому Маша все же позвонила пару часов назад, разделял опасения Горбатенко. — Я пока точно не скажу, просто не знаю деталей, но Петя что-то мутит, это с гарантией, Машунь. И хорошего в его планах — ничего нет. Мы теперь не особо общаемся, — брат как-то горько-иронично хмыкнул, — меня Петр конкретно кинул. Да и тебя тоже, ты просто не очень в курсе была. Но я это когда просчитал, пошел разбираться… Прилично повздорили. Так что у него не спрошу, числюсь нынче в предателях наравне с тобой, — Коля коротко рассмеялся. — Однако кое-что слышал раньше, да и последние пару дней какие-то намеки и возня… Узнаю. Но то, что неспроста Настя этой встречи захотела, это гарантировано. И еще, Машунь, — казалось, брат задумался. — Я почти уверен, что он ни разу на нее руку не поднимал. Не тот у Насти характер, чтобы его провоцировать, это раз. Да и вообще… та поговорка, про «одного сатану в семье», — это про них. Знаю, ты никогда не погружалась в такие тонкости, но Анастасия почти во всех планах Петра участвует касательно продумывания и стратегии. Они это не афишируют даже перед нами, но я пару раз случаем такое дело замечал. Так что… Ее насторожили слова Коли. Маша в самом деле не особо углублялась в семейные отношения ни старшего брата, ни среднего: как они там с женами жили и живут — их личное дело. С головой хватало их вмешательства в ее дела. Так что теперь поневоле задумалась: не является ли данная встреча в самом деле ловушкой? Только так и не могла понять цели… — Все спокойно, Мария Ивановна, можете выходить, — Дмитрий распахнул перед ней дверь авто, прервав эти размышления. — Ваша невестка уже ждет вас внутри. Кивнув с благодарностью за предложенную руку, Маша приняла помощь охранника и пошла в кондитерскую. Дима и еще два человека неотступно следовали за ней. Остальные остановились у входа. Мария тоже на секунду замерла на пороге, глянув в направлении, которое ей Дима указал. Настя сидела за столиком. Увидев их, невестка несколько напряглась вроде бы, нервно осмотрев охрану. Но подняла руку в приветствии. Вот так, на расстоянии, на ней не было заметно каких-то «срывов» Петра. Только та нервозность и напряженность. Однако Маша решила разобраться уже до конца. Потому подняла ладонь в ответ и направилась к столику, незаметно поправляя на запястье нить, которую Олег вновь повязал ей ещё тем вечером, после разговора с Петей. — У тебя есть хоть какие-то предположения о том, что Коваленко-старший сейчас задумал? — Олег откинулся на спинку кресла, задумчиво глянув на часы, висящие на стене кабинета. Реально жаль, что нельзя всеми делами здесь заниматься: «традиция» и правила, елки-палки! Этот «родной» офис нравился ему куда больше официального кабинета в облуправлении, где ничего, походу, не менялось со времен «советов». Еще и прослушка велась — не его «придумки», тот же Алексей подтверждал не раз. Потому и сегодня с прокурором встречались именно здесь, а не на «рабочем месте» губернатора. Но в данный момент едва не все мысли Олега были заняты этой греба*ой встречей в кондитерской! Ему не по душе было, что Маша все же поехала на эту встречу с женой своего старшего брата. Не нравилось, что та позвонила ночью, когда дезориентировать кого угодно — легче всего, раздражал повод… Все в этой ситуации раздражало, мля! А на интуицию Олег никогда не жаловался. Алексей, сидящий напротив, этот взгляд заметил. Да и общий фон раздражения, наверняка, улавливал, — давно знакомы, одно время по разные стороны черты стояли, изучали привычки и «повадки» друг друга. Поднял бровь, интересуясь недовольством Горбатенко. Но Олег только покачал головой — не планировал посвящать прокуратуру в такие нюансы отношений родичей Маши. Не сейчас, во всяком случае. — Точных нет. Он слишком хитрый и опытный, чтобы глупо прокалываться, сам понимаешь, — Алексей отпил кофе, чашки с которым стояли перед ними на стеклянном столе. — Да и ты сейчас к Коваленко ближе по связям, а? — Алексей с некоторым ехидным любопытством прищурился, внимательно всматриваясь в Олега. — Как Петра Ивановича по носу щелкнул, закрутив с его сестрой? Уделал. Все до сих пор «на ушах» от этой новости, — хмыкнув, прокурор покачал головой.