У нее такое напряженное лицо. Правда? А мне показалось, что она отлично выглядит. Но она вся поседела! Словно за одну ночь. С такими белоснежными волосами не надо ничего делать, я ей завидую. Она сильно похудела. Ей это не идет. Уайти не понравилось бы, он не любил худых женщин. Она совсем не ест, заметили? Возит еду по тарелке. Со мной вначале было так же. Я потеряла двадцать фунтов. Завидую, но… Она не пьет, и это уже хорошо. У нее такой усталый вид! А ногти… А что с ногтями? Не обратила внимания? Сломанные, потрескавшиеся. Это симптом недоедания. У меня такое было. А вы слышали? Уайти оставил ей совсем немного денег. Какой-то сложный «траст»… Странно, он ее так любил… Но она же унаследовала дом… …половину недвижимости мужа… Может, Уайти тайно держал деньги в заграничных банках… Уайти, он такой! Соображал… Но он очень любил Джессалин, разве нет? В душе он был тихушник. Кто? Уайти Маккларен? Он же был босс. С виду они все такие хорошие, а копнешь… В тихом омуте черти водятся. Откуда ты все это знаешь? Отвечу тебе так: я знала Уайти Маккларена почти пятьдесят лет. – Миссис Маккларен, спасибо. Она с готовностью вручила парковщику свою карточку. Скорей бы отсюда уехать к себе на Олд-Фарм-роуд! Бросила подруг в ресторане. Не вернулась из дамской комнаты, где ее чуть не вырвало. Парень уходит в дебри огромной подземной стоянки возле «Хилтона», вознесшегося над забетонированной землей и уходящего глубоко в землю. Вдова ждет, когда стрелка часов вернется в исходную точку. Она дрожит на знобящем ветру. Тканевое пальтецо не для минусовой температуры на реке Чатоква. (Где ее машина? Куда пропал парковщик? Может, он про нее забыл? Или, еще хуже, смылся в ее машине?) После ухода Уайти ей все чаще мерещатся подобные выходки. На секунду закроешь глаза, а когда снова откроешь, оказывается, прошло уже несколько часов, а то и дней. Стоит ей только покинуть дом, где она в безопасности, как она чувствует себя человеком, высаженным на необитаемом острове. Она знает, чтó сейчас про новую вдовушку говорят вдовы со стажем, и у нее пропало всякое желание снова их видеть. Их жалость для нее хуже холодной пасты. А еще хуже их благонамеренная симпатия… что-то вроде занозы под ногтем, от чего хочется спастись. Эти женщины обсуждают ее мужа с таким запанибратством, словно имеют на него права. Словно они знают про Уайти Маккларена что-то такое (ну да, он вырос в Хэммонде, в отличие от нее), чего не знает она, о чем он предпочел умолчать. Она испытывает сомнительное чувство победы, оттого что сумела подавить постыдный физический приступ в дамской комнате, оклеенной розовыми обоями. Она отказывалась признавать болезненно-бледное лицо в зеркале, лучше дождаться, когда она окажется в родных стенах, где Уайти будет непросто ее найти (если он предпримет такую попытку). Не дождавшись парковщика, вдова сама отправляется искать машину на гулкой продуваемой подземной стоянке, которая кажется совершенно пустой. Бесконечные ряды автомобилей, и ни одного человека. – Уайти, помоги мне! Впереди что-то замаячило… явно не человек, какое-то приземистое существо… то ли собака, то ли крупный пушистый кот… не торопясь, с этакой издевкой уходит прочь, без всякой паники. И залезает под автомобиль. Господи, уж не крыса ли? На мгновение ее как будто парализует. Но даже в этом состоянии она соображает, что нельзя повторно звать на помощь мужа, только наводить панику. В отдалении она замечает фигуру, действительно похожую на Уайти: примерно того же роста и комплекции, не грузный, скорее крепкий, преклонного возраста, в ветровке, похожей на старую темно-синюю ветровку Уайти… он шагает от нее и, кажется, не осознает ее присутствия. Седоватые взлохмаченные волосы отличаются от красивой седины мужа, не говоря уже о том, что тот всегда ходил аккуратно стриженный. (Может, это постаревший парковщик? Но почему не в униформе?) (Или это Уайти из ее спутанных воспоминаний… как нечто вырезанное из дерева всплывает из бурлящих вод на поверхность?) Она следует за мужчиной в ветровке, не желая выпускать его из виду, в своих непрактичных туфельках на высоком каблуке (красивый дорогой подарок Уайти, и он радовался, когда она в них выходила), с непокрытой головой, дрожащая, с выступившими от холода слезами, а мужчина то и дело оборачивается через плечо с непроницаемым лицом. Дикая мысль: Может, это все-таки Уайти? Или его эмиссар. Уайти в принципе не мог обойтись без помощников, ассистентов, правой руки, лояльных ему людей, к которым он тоже проявлял лояльность. Неудивительно, что многие из них были упомянуты в его завещании. Она над ним подшучивала, что он превратил жену в свою ассистентку. Поначалу Уайти воспринял это слишком серьезно. Его, тонкокожего, легко было ранить. Но позже он оценил не только юмор, но и справедливость ее слов. Мужчина женится на своей будущей ассистентке. Мужчина в ветровке покинул подземный гараж. Он прихрамывает. Джессалин следует за ним до пустого закутка, заваленного мусором, идет между облупленных стен и треснувшего бетона, увязая в земле высокими каблуками и рискуя вывернуть лодыжку, а то, глядишь, еще хуже покалечится. Но вот мужчина прячется за полуразвалившейся стеной, где не так сквозит, и обращается к ней: – Мэм, вам нужна помощь? Это бездомный. Он старше, чем она думала. Лицо в пятнах, глаза желтушные. В нижней челюсти не хватает зубов. Его ветровка, если не считать, что она грязная и отсутствует молния, похожа на ту, которую Уайти когда-то заказал себе на сайте «L. L. Bean». Его изгвазданные штанины собрались в складки над башмаками, как будто он изрядно усох после тяжелой болезни. При виде этого горестного лица, заросшего щетиной, Джессалин расплакалась. Это осада. Ее атакуют со всех сторон, нельзя ни на минуту расслабиться, тем более уснуть. Даже когда Уайти, держащий ее во сне в своих ручищах, ослабляет хватку и от нее словно отваливается огромная теплая земляная плита, она не решается закрыть глаза. Джессалин привезла бездомного в свое семейное жилье! Для детей это стало настоящим шоком. Мать перед ними извинялась, каялась. Она призналась, что встретила этого мужчину возле «Хилтона», где ужинала с подругами, и привезла его домой, чтобы он поел и принял ванну, так как он был «очень грязный» и «выглядел нездоровым». А дальше как-то так произошло (она сама не понимала), что этот тихий, доброжелательный и благодарный ей за участие мужчина постепенно сделался агрессивным и диковатым, разошелся по поводу религии, федерального правительства, «буржуев», и тут Джессалин сообразила, что он опасен, заперлась в кабинете Уайти и стала звонить с мольбами о помощи. Первым делом она набрала номер Беверли и Стива, живших по соседству. Звонить в полицию она не хотела, так как дело наверняка закончилось бы арестом. К тому времени, когда приехали Беверли со Стивом, бездомный уже исчез, прихватив что попало: зимние ботинки Уайти из кладовки, допотопный сотовый телефон из кухонного ящика и пригоршню монет из оловянной тарелки, куда Уайти годами перекладывал мелочь из карманов. (Когда тарелка заполнялась, Джессалин монетки забирала. Но после смерти мужа она к ней не прикасалась, и бездомный вытряхнул все себе в карман.) Стив с фонариком обшарил окрестности, включая гараж на три машины и старый сарай, в котором когда-то была конюшня, но никого не нашел. Беверли, едва переступив через порог, сразу определила по запаху, что здесь был посторонний. Она хотела заявить в полицию о краже. И о том, что «где-то рядом скрывается опасный преступник». Но Джессалин настаивала, что бездомный неопасен, просто он разволновался и запутался. Идея пригласить его в дом принадлежала ей, а не ему. – Я не хочу, чтобы бедного человека наказали за мою ошибку. Он уже наверняка где-то далеко… – Мама, как ты можешь так говорить? Ты понятия не имеешь, где он находится. Ты сама сказала: «Он кричал, возмущался». – Я же говорю, это была моя ошибка. Если мы обратимся в полицию, его арестуют… или даже посадят. – И хорошо, что арестуют! Он же сумасшедший.