Внизу, под ними, поднималось яркое сияние. Урсула наклонилась ровно настолько, чтобы глянуть мимо бока Сотца. Она ахнула. Они летели над огромным лесом светящихся грибов. Огромные грибы, размером с деревья, росли на поверхности. Каждый источал ослепительный васильковый свет. И между грибами что-то скользило. Её желудок затрепетал, когда она поняла, что это такое. Чудовищные гусеницы, размером с автобусы. — Что это за место? — прошептала она. — Это гнездовье летучих мышей, — Сера указала наверх. — Смотри. Ты можешь видеть их там, наверху. Урсула вытянула шею, вглядываясь в темноту. На потолке в десятках метров над головой извивались мохнатые тела летучих мышей, похожие на коричневые грибы. Внезапно Сотц дёрнулся в сторону. Краем глаза Урсула увидела, как с потолка упало коричневое пятно. Оно ударилось о гриб со слышимым шлепком. — Что это было? — Гуано, — сказала Сера. — Летучие мыши не совсем вежливы. У Урсулы скрутило живот. Прекрасно. Пока они пересекали пещеру, Сотц продолжал уворачиваться от падающего гуано. — Это отвратительно, — пробормотала Урсула. — Гуано питает грибы, — сказала Сера. — Это хорошо функционирующая экосистема. В конце концов стены сузились, а потолок опустился ниже. Когда звуки летучих мышей стихли, в пещере снова стало темно. Казалось, Сотц летел сквозь темноту на протяжении нескольких часов. Урсула прислонила голову к спине Серы, вдыхая запах чеснока и хлеба, который всё ещё витал на её одежде с тех пор, как она готовила в последний раз. Помимо хлопанья крыльев и свиста воздуха, единственным звуком вокруг них, который Урсула могла слышать, был стук сердца Серы. Они вырвались из расщелины совершенно неожиданно. Урсула моргнула, стараясь сфокусировать взгляд. Когда она попыталась спросить Серу, что происходит, у неё перехватило дыхание. Воздуха не было, солнце ещё не взошло на этой части Луны. Ожесточённый холод впился в её кожу. Они парили в космическом вакууме. Сера вытащила фиолетовый кристалл из своего свитера. Её губы шевельнулись, но не было слышно ни звука. Внезапно вокруг них вспыхнула тёмная магия. Когда Урсула ахнула на этот раз, её лёгкие наполнились воздухом. — Прошу прощения, миледи, — сказала Сера. — Я забыла, что ты не можешь дышать. Урсула неудержимо закашлялась, вытирая замерзавшие слёзы с глаз. Тёмная магия кружилась вокруг них, удерживая вакуум на расстоянии. — Тебе не нужен воздух, чтобы дышать? — спросила Урсула. — Немного нужен. Но онейрои могут задерживать дыхание на долгое время. Это один из способов, благодаря которым мы способны жить на Луне, — Сера указала вверх. — Ты уже видела Землю? Нависавшая над ними Земля заполняла небо изумрудно-голубым полумесяцем. Сверкающим, как затенённый драгоценный камень. До сих пор она не понимала, что у Луны и у Земли тоже есть фазы — прибывающая и убывающая. Она моргнула, пытаясь переварить насыщенные цвета. — Красиво, не правда ли? — сказала Сера. — До прихода Никсобаса онейрои поклонялись Земле как богу. — Я видела фотографии из НАСА, но вживую… — она заметила очертания Европы и почувствовала, как к горлу подступил ком. — Я не до конца понимала, как мы далеко. Сера прошептала на ухо Сотцу. Летучий мышь скорректировал свой курс, опустив их ниже — ближе к бесплодной лунной поверхности. Они пронеслись над огромным полем из камней и валунов. Только прерывистые отметины от ударов древних метеоритов нарушали плоский ландшафт. Она взглянула на солнце над горизонтом. Теперь уже недолго. — Где мы находимся? — спросила Урсула. — Лакус Мортис. — Что это вообще означает? Сера прочистила горло. — Всего лишь… Всего лишь Озеро Смерти. «Ага. Именно так я и думала». Урсула изучала бесплодную равнину. — Это оно? — почему Хотгар приказал провести потасовку здесь? — Здесь нихрена нет! — Лакус Мортис — это то, что осталось от старого потока лавы, — сказала Сера. — Это место, где Никсобас построил свой великий амфитеатр. Здесь, на противоположной стороне Луны, солнце всё ещё висело в небе. Но это не походило на дневной свет на Земле. Солнце висело в чёрном небе, заливая луну чистым белым светом. Урсула оглядела пейзаж, но ничего не смогла разглядеть. Ни одной лачуги, не говоря уже об амфитеатре. Она уже собиралась спросить, что происходит, когда заметила край особенно большого кратера. Кратер был покрыт серебристым куполом, таким тонким, что его едва было видно. Солнечный свет струился сквозь купол. Сотц резко развернулся, когда они пролетали сквозь купол серебряной магии, и Урсула тихо присвистнула. Прямо под куполом кратер был заполнен демонами, сидевшими на сиденьях, вырезанных во внутренних стенах кальдеры. Белый солнечный свет освещал огромную круглую яму в центре, плоскую и с песчаным дном. Это выглядело точь-в-точь как интерьер римского Колизея. Паника вонзила свои когти в её грудь. «Они все пришли посмотреть, как я умираю. И у меня нет ничего, кроме каменного кинжала, чтобы защитить себя». Глава 22 Холодный страх охватил Урсулу, когда Сотц резко затормозил в центре арены. Она чувствовала на себе взгляды. «Гончая-блудница прибыла, чтобы выступить для вашего удовольствия». Поморщившись, Урсула выбралась из седла. После перелёта её бёдра горели от усталости. «Ничего ещё даже не началось, а я уже измотана». Сера, сидевшая в седле Сотца, сжала её руку. — Удачи. — Спасибо, — Урсула оглядела пустую арену. Она была здесь единственной. — Ты ведь не уйдёшь сейчас, нет? Здесь больше никого нет. — Они прибудут, Урсула, — сказала Сера. — Мне пора уходить. Прежде чем Урсула успела сказать ещё хоть слово, Сотц и онейройка взмыли в воздух, и ветер развевал волосы Серы, пока она улетала. «Хорошо. Значит, я просто буду стоять здесь, в центре арены, под пристальным взглядом целой планеты». Её сердце сжалось в груди, пока она стояла под чёрным куполом неба, омытого молочным светом. Пока Урсула стояла на пыльном полу, её захлестнула волна ужаса. Её окружали огромные каменные стены, по меньшей мере, шесть метров высотой. Через каждые несколько метров их прерывали решётчатые двери. А над дверями рядами сидели члены братии Никсобаса, изучавшие её со смесью предвкушения и страха. По стадиону прокатился оглушительный грохот, и Урсула, вздрогнув, обернулась. На платформе на краю арены стоял Хотгар, одетый в меха и серебряный нагрудник. Рядом с ним висел большой серебряный гонг, а позади него сидела его жена-викинг, одетая в мерцающее платье цвета звёздного света. Двенадцать онейроев стояли перед ним, и каждый держал факел. Пламя факелов плясало на ветру. А в задней части платформы над ареной возвышалась гигантская каменная статуя Никсобаса. Казалось, будто из глаз статуи исходил звездный свет. Урсула вздрогнула. Она повернулась, снова оглядывая толпу. Прищурилась от садящегося солнца. Мужчина со свиным рылом указал на неё. — Готова умереть, шлюха? Она с трудом сглотнула. «Теперь я выживу просто назло тебе». В нескольких футах позади неё разбилось стекло, и Урсула обернулась. Кто-то бросил в неё стеклянную бутылку из-под вина. К счастью для неё, бросавший не мог похвастаться меткостью. Она продвинулась дальше в центр арены, за пределы досягаемости, мысленно проклиная пунктуальность Серы. «Зачем ей понадобилось привозить нас сюда заранее?» Огромная фигура Хотгара отбрасывала длинную тень на центр кратера. Когда тени станут длиннее… Он ударил своим деревянным молотком в центр гонга. В толпе воцарилось молчание, и он уставился на Урсулу. — Я так рад, что ты наконец смогла присоединиться к нам, шавка. Ты не была слишком занята, трахаясь на улицах, как сука во время течки? Толпа засмеялась, и Урсула почувствовала, как к её щекам приливает румянец. В ней вскипел гнев. — Ну извини, — её тон сочился сарказмом. — Если ты хочешь, чтобы я называла тебя «Никсобас» и поклонялась твоему лунному жезлу, тебе придётся контролировать мой разум, как ты это делаешь с другими человеческими женщинами, которые иначе не станут тебя терпеть. Хотгар побледнел, но она заметила легкую улыбку, промелькнувшую на губах женщины-викинга. Ноздри Хотгара раздулись. — Ты готова присоединиться к потасовке? «Определённо нет». — Готова, — Урсула произнесла это так уверенно, как только могла. — Хорошо, — сказал Хотгар. — Я буду наслаждаться, наблюдая, как тебя разрывают на части. В её животе разверзлась бездна. Она не смогла придумать ничего особенного в ответ на этот конкретный укол. Вероятно, она умрёт здесь, и ужас от этой мысли разрывал её разум на части. Меч Никсобаса поднял свой большой деревянный молоток. Свирепым ударом он снова ударил в гонг. По всей арене с грохочущим стоном отворились двери. Кровь Урсулы застыла в жилах, когда она увидела чемпионов, входивших в двери. Серебряные трезубцы, смертоносные копья, полные комплекты доспехов. Всевозможные отвратительно выглядящие мечи, боевые топоры и копья. Тени от их оружия ползли по земле, как длинные пальцы. Большинство мужчин, вероятно, были втрое тяжелее её. Сейчас её каменный нож и вычурные сапоги казались не такими уж хорошими.