Фрэнки схватилась за ручку переключения передач. Ей хотелось сдать назад и уехать, однако она этого не делала. Тодд стоял перед машиной и смотрел на нее через лобовое стекло, а она смотрела на него. Он не шевелился. В его глазах было нечто, от чего ей стало не по себе. Скорбь. Замешательство. Гнев. Фрэнки поняла, что совсем не знает этого человека. Пусть так, но ведь она приехала сюда ради встречи именно с ним. Она выключила двигатель и вылезла из машины. Тодд не двигался с места; он стоял на песке, и позади него на пляж накатывали волны. Фрэнки подошла к нему. Его каштановые волосы были мокрыми. – Доктор Штейн, – проговорил он так тихо, что Фрэнки едва услышала его, – так и думал, что это вы. – Я звонила в вашу квартиру, но мне никто не ответил, – сказала Фрэнки. – Я гулял. Что вы здесь делаете? Фрэнки вслушивалась в его голос и пыталась понять, мог ли он шептать тем странным шепотом. Определить наверняка она не могла. Она даже не была уверена, что на самом деле слышала тот шепот. – Тодд, нам нужно поговорить. Он пожал плечами и пошел по дощатому настилу вдоль пляжа. Фрэнки пошла рядом. Феррис был одет в шорты, толстовку и кроссовки без носков. Подойдя к скамейке, он сел и сложил руки на шишковатых коленях. Фрэнки села рядом. – Я пыталась дозвониться, – сказала она, – но в вашей анкете вы записали фальшивый телефон. – Какой там номер? Фрэнки открыла список вызовов в своем телефоне и продиктовала номер. Тодд покачал головой. – Извините, я переставил местами две цифры. У меня иногда такое случается. Это своего рода дислексия. Фрэнки обратила внимание на то, что правильное расположение цифр он так и не назвал, и усомнилась в том, что ошибка была случайной. – Где вы работаете? В той же компании по разработке игр? – Нет, я больше не мог выносить своего босса. Сейчас я фрилансер и выполняю кое-какие технические задания. Тут есть парочка стартапов, их запустили бывшие студенты Университета Сан-Франциско, что-то вроде «Убера» для тупиц. Я обеспечиваю техподдержку различным фирмам по всему городу. И мне это нравится. Я сам себе хозяин. – Рада за вас, – сказал Фрэнки. О стенку разбилась волна, и на них полетели брызги. – Так что вам надо, доктор Штейн? – спросил Тодд. – Я хочу поговорить о ваших странных воспоминаниях. – Я думал, вы мне не поверили, – сказал Тодд. – Кое-что произошло. Он повернул голову. Фрэнки в темноте разглядела его глаза. – Знаю. Я видел новости. Я видел, что о вас говорили. Вчера вечером погибла еще одна женщина, и она тоже была вашей пациенткой. Как и остальные. – Помолчав, он добавил: – Как и я. Фрэнки кивнула: – Все верно. – Естественно, все это не имеет отношения к тому, что вы сделали со мной. Вы уверены в этом. – В его голосе явственно слышался сарказм. – Тодд, я ничего с вами не делала. – Тогда почему со мной происходит все это? – Сожалею, но не знаю. – Задавайте свои вопросы, – сказал Феррис. – Ведь вы для этого здесь, да? Хотите знать, видел ли я ту, что погибла вчера. Ту, о которой рассказывали в новостях. Вы хотите знать, вспоминал ли я ее. – А вы вспоминали? Тодд откинул голову на спинку скамейки и посмотрел в небо. Фрэнки различила очертания его длинного носа и выступающего подбородка. – Да. – Что вы помните? – Иголки, – ответил он. Фрэнки дернулась, будто по ее телу пропустили электрический ток. – Что? – Ту женщину пугали иголками. – Откуда вы это знаете? Тодд снова повернулся к ней. – Я это помню. – Расскажите мне еще. Что еще вы помните? Феррис молчал. Наконец он встал, нервно огляделся по сторонам. – Все, мне пора идти. Нужно выбираться отсюда. Иначе из-за этого дерьма у меня будут большие проблемы. Фрэнки взяла его за руку. – Пожалуйста, Тодд. Я же не имею права никому рассказывать о том, что вы видели. Что бы вы мне ни рассказали, я связана врачебной тайной. – Никакая тайна вас не остановит, если вы решите, что я опасен. – А вы опасны? Тодд ответил не сразу. – Доктор Штейн, я теряю время, – сказал он, садясь. – Я теряю дни. Я просыпаюсь и не знаю, где я был или как оказался там. У меня куда-то исчезают часы. Иногда даже дни. Такое происходит дважды в неделю. Я знаю только одно: когда я просыпаюсь, у меня в голове эти воспоминания. – О белой комнате, – сказала Фрэнки. – Да. И о том, как мучают женщин. – Когда это было в последний раз? – Я проснулся в субботу утром. Рано. В пять утра. Я, как какой-то бомж, лежал, укутанный в одеяло, на ступеньках промздания в Догпатче. Я не имел ни малейшего представления о том, как оказался там. Вот тогда я и решил перехватить вас. Я приехал к тому месту у моста, где, как вы рассказывали, вам нравиться бегать, и стал ждать, когда вы появитесь. – Сколько времени у вас исчезло? Что последнее вы помните? Он закрыл глаза. Его лицо исказила страдальческая гримаса. – В четверг вечером я был в баре недалеко от Городского колледжа. Было поздно. Я довольно хорошо набрался. Не знаю, вырубался я или нет. Следующее, что я помню, – это суббота. Вернувшись, я обнаружил, что моя машина все еще стоит у бара. – И вы не помните, что было в промежутке? – спросила Фрэнки. – Только лицо той женщины. Которая умерла. Не знаю, где я был, но я точно был с ней. – А раньше вы ее видели? Тодд помотал головой: – Нет. – Точно? Он полез в карман, достал какой-то предмет, нечто маленькое и сделанное из пластмассы, и принялся катать это между пальцами. – Точно, я уверен. Я поискал этих женщин. Чтобы проверить, не появлялись ли они где-нибудь. – В каком смысле? – В первый раз это случилось пару месяцев назад. Женщина, которую я видел… я понял, что она умерла. Увидел в новостях несколько дней спустя. Она слетела с катушек на свадьбе и застрелилась. Я не знал ее, но помнил, и это дико испугало меня. У меня началась паранойя. Я не понимал, что со мной творится. Поэтому с тех пор я делаю видео. – Какие видео? – спросила Фрэнки. – Где бы ни был, я снимаю на видео людей, с которыми оказываюсь рядом. – Он поднял вверх предмет – это была флешка. – Я решил: если такое случится опять, я смогу проверить, пересекался ли где-нибудь с этой женщиной. Ну, к примеру, в баре, или в кафе, или еще где-то… Сегодня я просмотрел видео. Насколько могу судить, я нигде не пересекался ни с одной из этих женщин. Но ведь откуда-то я их знаю, и все они мертвы.