Ночная Птица сбежал. Глава 24 Фрэнки оценивающе оглядела женщину, сидевшую в ее рабочем кабинете. Женщина была молода. Для Фрэнки возраст в двадцать пять лет был чем-то очень далеким и относился к тем временам, когда мир казался таким же безупречным и сияющим, как только что отчеканенная монетка. Женщина – вернее, девушка – сложила руки на коленях и нервно постукивала большими пальцами друг о друга. Ее каштановые волосы свободно ниспадали на плечи. Она была одета в обрезанные джинсы, туфли на высоких каблуках и бело-розовый полосатый вязаный пуловер. Под глазами темнели круги, которые не получилось скрыть косметическими средствами; широкий нос выглядел крупноватым для ее лица, однако все недостатки компенсировались свежестью молодости и располагающими манерами. – Вы – Люси, верно? – спросила Фрэнки. – Да. Люси Хаген. Я благодарна вам, доктор Штейн, что вы согласились так быстро принять меня. – Пожалуйста, давайте без формальностей. Зовите меня Франческой. Или Фрэнки. Как вам больше нравится. – Спасибо. Фрэнки. – Кстати, должна сообщить вам, что сейчас я не беру новых пациентов. Я могу поговорить с вами о своем методе, но если вы захотите пойти дальше, я буду вынуждена попросить вас немного подождать. – Из-за всех этих репортажей по новостям? – спросила Люси. Фрэнки подавила раздражение. Ночная Птица вбивает клин между ней и людьми, которым она пытается помочь. – Именно так. Я не верю, что все случившееся имеет отношение к моему лечению, но я предпочла бы обезопасить себя. Если хотите, я могу назвать вам имена других специалистов. – Нет, я хочу к вам. Хотя бы смогу выяснить, считаете ли вы возможным помочь мне. – Ладно. Так о чем вы хотели поговорить со мной? Девушка заерзала в кресле. – Вы когда-нибудь слышали о гефирофобии? – Естественно. Боязнь мостов. – Вот это про меня, – сказала Люси. – Наверное, с таким страхом трудно жить в районе Залива. – Господи, вы даже не представляете! – И давно это стало для вас проблемой? – Много лет назад. Всегда. Иногда я думаю, что пора бы переехать. Я изучала карты в поисках городов без мостов. Наверное, чудно́ все это… Фрэнки улыбнулась и покачала головой. На первом этапе нужно было добиться того, чтобы пациент чувствовал себя свободно. – Это совсем не чудно́. Вам станет легче, если вы узнаете, что вы не одиноки? У нас здесь тысячи людей живут с теми же страхами. – Серьезно? А то я чувствую себя каким-то уродом… – Вы не урод, – сказала Фрэнки. – Честное слово. На лице девушки заиграла улыбка облегчения. – Классно. – В анкете сказано, что вам двадцать пять лет. Люси, вы до настоящего момента с кем-нибудь обсуждали свою боязнь мостов? С другим психиатром или консультантом? Или это первый раз? – Первый раз, – ответила Люси. – Я читала об этом в Интернете, и всё. Фрэнки слегка склонила голову набок. – И почему сейчас? – Что? – Нужно набраться смелости, чтобы противостоять фобии, какая бы она ни была. Многие люди живут так годами – или всю жизнь, – не стараясь бороться с ней. Мне просто интересно, не случилось ли в вашей жизни нечто, что заставило вас именно сейчас посмотреть в лицо вашему страху. – Ой, не знаю… Наверное, тут все вместе. Люси встала с кресла. Что-то ее смущало. Фрэнки наблюдала, как она ходит взад-вперед, и поняла, что может потерять пациентку. Никогда не знаешь, какой вопрос выбросит пациента из зоны комфорта. А с Люси Хаген что-то происходит, причем это никак не связано с боязнью мостов. Хотя у многих людей их фобии имеют глубокие корни. – В общем, так, – сказала Фрэнки, беря со стола свой телефон. – Хотите взглянуть на кабинет, где мы работаем? Там гораздо приятнее, чем в моем кабинете. – Вы не здесь это делаете? – удивилась Люси. – Конечно, нет. Пойдемте, я покажу. Фрэнки направилась к двери в лечебный кабинет и жестом поманила Люси. После секундного колебания девушка подошла к ней. Врач придержала ей двери, и Люси вошла в кабинет первой. Ее глаза расширились при виде высокого потолка, огромного экрана, книжных полок, акварелей и уютного шезлонга в центре помещения. Ковер был таким мягким, что хотелось скинуть туфли и танцевать на нем. – Ого, – выдохнула Люси. Фрэнки рассмеялась. – Да, почти как на курорте, правда? Мне нравится здесь. Я сама тут расслабляюсь. Многие пациенты хотят подольше отдыхать здесь. Она подошла к консоли и настроила программу так, чтобы на экране появился видеоролик высокой четкости со снегом, падающим на совершенно ровное поле где-то на Среднем Западе. В качестве звукового сопровождения она выбрала альбом Хелен Джейн Лонг. Люси присела на краешек шезлонга и замерла, проникаясь духом помещения. – Я хочу, чтобы люди ощутили, насколько им безопасно в этом месте, – сказала Фрэнки. – Что здесь нет страхов. Что здесь точно нет мостов. – Ого, – снова произнесла Люси. – А мне здесь нравится. – Вот и хорошо. – Между прочим, вы правы, – продолжила девушка. – Я действительно чувствую себя так, будто подошла к какому-то поворотному пункту. Сомневаюсь, что смогу описать это. – Тогда просто говорите. Не обязательно, чтобы в ваших словах была логика. – Ну в последние дни случилось многое… Я потеряла одного человека. Моя подруга умерла. А потом, в то же время, я познакомилась с одним человеком. Он мне нравится. Я чувствую себя… даже не знаю, как какая-то девчонка, которая до жути боится мостов, а я не хочу быть такой. Наверное, все это звучит дико. – Я понимаю, – сказала Фрэнки. Люси заговорила тише: – А вы можете объяснить, как это работает? Ну в том смысле, что я знаю, что вы стираете у людей воспоминания. Вы попытаетесь сделать так, чтобы я забыла о своем страхе перед мостами? – Нет, все не совсем так. У некоторых людей толчком к психологической травме бывает какое-то событие – какой-то кризис в их прошлом. У вас есть что-то такое, связанное с мостами? У вас был какой-то печальный опыт? – Что-то не помню такого. Я просто боюсь их до ужаса. – Ясно. В общем, если вы в будущем решите стать моей пациенткой, мы будем много говорить о ваших страхах и обо всем остальном, что есть в вашей жизни. Чем больше я узна́ю о вас, тем быстрее помогу найти дорогу вперед. А потом мы решим, как помочь вам сохранить о мостах только хорошие воспоминания. Не страшные, а добрые. Как, к примеру, вы стоите на высоком мосту у парапета, и тут к вам на руку садится бабочка. Как вам от этого становится весело. Как вы радуетесь, что бабочка выбрала именно вас. Увидела в вас нечто особенное. И ваша душа раскрепощается. – А я действительно могу вспомнить что-нибудь в этом роде? – Возможно, так было на самом деле, а вы просто забыли, – сказала Фрэнки, улыбаясь. – Вы будете меня гипнотизировать? – Да. Вы когда-нибудь находились под гипнозом? – Один раз, в колледже. Профессор сказал, что я очень восприимчива – не знаю, что это значит. – Это значит, что вы хорошо поддаетесь гипнотическому воздействию. И это отлично. Это поможет нам в лечении. – А что насчет лекарств? – спросила Люси. – Есть препараты, которые облегчают этот процесс, но соглашаться на их прием или нет, решать вам. Люси промолчала и снова оглядела комнату. – А может случиться, что что-то пойдет не так? Ну что я слечу с катушек, как другие женщины… Фрэнки хотелось закричать: «Я тут ни при чем! Моей вины в этом нет!» Однако она не могла произносить это вслух. Она даже не была уверена, что продолжает верить в это. Все они оказались у нее внутри. Моника. Бринн. Кристи. Их страхи стали ее страхами. Она каким-то образом подвела их, не оправдала их ожиданий.