– Я все разъясню, но как только я это сделаю, пресса тут же вцепится в эту историю. Они отслеживают все, что я размещаю в своем посте в «Твиттере», и звонят мне. Как с этим быть? – Ничего страшного, это даже хорошо. Джесс хочет, чтобы все стало достоянием общественности. Ночная Птица. Песня. Если кто-то позвонит, тут же отправляй его ко мне. – А странный выбор песни, правда? – Да, и это наводит меня на мысль, что для него «Соловей» имеет какое-то особое значение. Если о песне станет известно, возможно, кто-то найдет какую-то связь. – Наклонившись, Фрост поднял Шака. – Мне пора. – Если я что-нибудь узнаю, я сообщу, – сказал Херб. – Кстати, а что доктор Штейн говорит по этому поводу? – Она вообще мало что говорит. Подозреваю, она что-то скрывает. – Ты вообще что думаешь о ней? Я, знаешь ли, не очень-то хорошего о ней мнения после того случая с Дарреном Ньюманом. Фрост колебался. – Ну, ее трудно понять. Она умна, это очевидно. И вполне мила в общении… правда, держит людей на расстоянии. Она произвела на меня впечатление такого же одиночки, как и я. – В общем, будь с ней осторожен, – посоветовал Херб. – Почему? Тот улыбнулся. – Фрост, ты же знаешь, что говорят о психиатрах. Они занимаются своим делом только ради того, чтобы искать тех, кто безумнее их. Глава 31 Рабочий адрес Даррена Ньюмана привел Фрэнки в юго-восточную часть города, к промышленным пирсам, выдававшимся далеко в Залив. Она припарковалась рядом с пакгаузом без опознавательных знаков. За восьмифутовым забором с колючей проволокой в конце дороги врач разглядела козловые краны, сгружавшие ржаво-красные контейнеры с китайского грузового судна. Она вылезла из машины. Вокруг не было ни одной живой души. С пирса доносился металлический грохот. Смог, зацепившийся за горизонт и напоминавший коричневую тучу, закрывал холмы Ист-Бей. Ветер сдувал с бетона пыль. Фрэнки подошла к забору и сквозь сетку на будке охранника увидела список работавших на пирсе судоходных компаний. Четвертой в списке значилась «Ньюман импортс». Женщина огляделась по сторонам. Слева дорога утыкалась в гравиевую парковку, заставленную грузовыми прицепами без тягачей. Справа стояло бежевое двухэтажное офисное здание. Рабочий день близился к концу. Многие конторы уже закрылись, и сотрудники разошлись по домам. Фрэнки направилась к зданию. Она поднялась на крыльцо и прошла внутрь через стеклянную дверь. В вестибюле ее никто не встретил. Она двинулась по коридору, пронзавшему все здание, и нашла дверь с табличкой с именем Даррена Ньюмана. Дверь оказалась запертой. – Чем я могу помочь вам? Фрэнки резко обернулась и увидела девушку в сером деловом костюме. Девушка была с ней одного роста. Ее короткие канареечно-желтые волосы были уложены с помощью геля и торчали вверх, как шипы. Сложив руки на груди, она, прищурившись, смотрела на Фрэнки, и взгляд ее был холоден. – Я ищу Даррена Ньюмана, – сказала Фрэнки. – Сегодня я Даррена не видела, – сказала женщина, – и я собираюсь запирать здание. У вас с ним назначена встреча? – Нет, но я звонила ему и оставила голосовое сообщение. Как вы думаете, где он может быть? – А что вам надо от Даррена? В этом вопросе прозвучал личный интерес. Девушке, довольно привлекательной, было немного за двадцать, но опущенные вниз уголки рта делали ее лицо хмурым и презрительным. – Мне просто нужно поговорить с ним, – сказала Фрэнки. Ее дружелюбная улыбка так и осталась без ответа. – Посмотрите в пакгаузе на той стороне улицы. Может, он там. Фрэнки пошла к выходу, и девушка проводила ее до двери, которую заперла, как только посетительница переступила порог. Пакгауз без окон занимал целый квартал. Тускло-коричневые стены покрывал серый налет пыли. Гаражные ворота и грузовые доки выходили на улицу. В дальнем конце здания одна дверь была приподнята на три-четыре фута. Фрэнки прошла вдоль здания и, наклонившись, пролезла под дверь. Внутри царил полумрак. Все пространство почти до потолка заполняли ящики, на многих стоял штемпель с китайскими иероглифами. Через каждые двадцать футов штабели ящиков разделяли коридоры для проезда вильчатого погрузчика. Свисавшие с потолка на проводах лампочки почти ничего не освещали. То тут, то там болтались клочья паутины. В помещении было довольно холодно и пыльно. Пройдя по одному из коридоров, Фрэнки увидела на полу похожий на гроб ящик без крышки, которую сорвали приставленным к ящику ломиком. Она заглянула в ящик. Там были электронные компоненты в вакуумной упаковке. Задрав голову вверх, Фрэнки прикинула, что содержимое пакгауза оценивается в миллионы долларов. Коридор упирался в стену, в которой врач увидела металлическую дверь. Рядом, у широких гаражных ворот, стоял седан «Лексус». Неожиданно дверь открылась, и Фрэнки увидела Даррена Ньюмана. Он закрыл за собой дверь прежде, чем она успела заглянуть внутрь, и изобразил на лице любезную улыбку. – Доктор Штейн, – произнес он. – Давно не виделись. Как поживаете? – Здравствуйте, Даррен. – Симона позвонила и сказала, что меня разыскивает какая-то женщина. По описанию я сразу понял, что это вы. Я удивлен. – Серьезно? – Ну, как я сказал, мы давно не виделись. Конечно, я получил ваше сообщение о том, что вы хотите поговорить. Я и в новостях видел ваше имя. Когда пациенты сходят с ума, это вредит бизнесу. – Когда пациент зарезал девушку, это тоже повредило бизнесу, – сказала Фрэнки. – Только все это было ошибкой. Помните? Даррен убедился, что дверь позади него заперта, и шагнул к Фрэнки. Она попятилась и уперлась спиной в «Лексус». Ее щеки залил румянец. Несмотря на все, что врач знала о Даррене, она продолжала ощущать его сексуальную ауру так же остро, как если б его теплые пальцы касались ее кожи. Ньюман совсем не изменился, у него были те же светлые волосы и тот же ястребиный взгляд. Он был одет в темно-синий клубный пиджак и голубые джинсы; персикового цвета рубашку дополнял психоделический галстук. Черные сапоги были начищены до блеска. – Так что вам понадобилось от меня, Фрэнки? – спросил Даррен. Он поднял руку, намереваясь дотронуться до ее лица, и она отшатнулась. – Что за дверью? – спросила врач. – Я – импортер. Некоторые товары, более нежные, чем другие. – Запрещенные? – Вовсе нет. Просто нежные. – Покажете? – спросила Фрэнки. – Ну тогда мне придется убить вас, – ответил Даррен. Он заметил, как она вздрогнула, и, подмигнув, добавил: – Шутка. Вы никогда должным образом не ценили мое чувство юмора. Фрэнки гадала, что за дверью. Электроника? Оружие? Наркотики? Или белая комната? – Вы так и не сказали, что вам нужно, – напомнил Даррен. – Мне нужна правда. Кто-то пытается погубить меня. Я думаю, что это вы. Он улыбнулся ей, но без всякого юмора. – С какой стати я стал бы рушить вашу жизнь? Ведь вы были мне очень полезны. – Не знаю. Между прочим, я так и не поняла, насколько глубока ваша болезнь. Вы все очень тщательно скрывали. – Наверное, парадоксальная для вас ситуация. Ведь это была ваша работа – залезть мне в голову… Итак, Фрэнки, что, по-вашему, я делаю? – Вы похищаете моих пациентов. Вы применяете мои же методы, чтобы играть на их страхах. Если хотите преследовать кого-то, преследуйте меня. Оставьте моих пациентов в покое. Даррен, словно змея, сделавшая бросок, метнулся к Фрэнки, обхватил ее руками и прижал к машине. Женщина тщетно попыталась вырваться, но он держал ее крепко. Она чувствовала на лице его дыхание. Его губы были в дюйме от ее губ. – О, если ты хочешь, чтобы я преследовал тебя, я с радостью. Только скажи. – Отпусти меня! Ньюман прижался губами к ее губам, и она резко повернула голову. Он прошептал ей на ухо: – Ты же не хочешь, чтобы я тебя отпускал. Ты же хочешь, чтобы я взял тебя прямо здесь, правда? Ведь об этом ты и мечтала. – Убери от меня свои лапы! – возмутилась Фрэнки. – Джейсон знает, где я. Он ждет моего звонка. – Думаю, ты лжешь. Думаю, ты не сказала мужу, что идешь на встречу со мной. – Я не лгу. – Фрэнки забилась в его руках. Наконец ей удалось упереться ему в грудь и оттолкнуть его. – Ублюдок! Знаю, чем ты занимаешься. Я все знаю о тебе и твоих играх. На этот раз тебе не выкрутиться. С Меррилин Сомерс у тебя получилось, а теперь не выйдет.