Глава 35 Фрэнки припарковалась в подземном гараже своего дома в Тендерлойне. Было поздно, поэтому в гараже она была одна. Врач шла к лифту с опущенной головой, крепко обхватив себя руками, словно поддерживая саму себя. В квартире было темно. Фрэнки достала из холодильника бутылку, вытащила из нее пробку, налила вино в бокал и, взяв его с собой, поднялась в спальню. Джейсон спал. Стоя у изножья кровати, она пила вино и смотрела на своего мужа. Когда вино закончилось – что произошло очень быстро, – Фрэнки продолжала держать бокал в руке. Через какое-то время Джейсон зашевелился, почувствовал ее присутствие и резко сел в кровати. – Фрэнки? – Да. Повисло молчание. – Ты ложишься? – спросил он. Она не ответила, и муж, потянувшись, включил лампу на своей тумбочке. Желтый свет осветил обоих. – В чем дело? – спросил Джейсон. Фрэнки отвернулась, подошла к окну и прижалась лбом и ладонями к стеклу. На мгновение она ощутила себя как в полете. В долгом падении на улицу, простиравшуюся под ней. – Сегодня со мной кое-что произошло, – сказала она. Джейсон встал с кровати. – Что? Это Ньюман? Он с тобой что-то сделал? – Нет, это ни при чем, – ответила Фрэнки. – Тогда что? – У меня случился – в чем я абсолютно уверена – психогенный припадок. Джейсон сложил руки на груди. Вид у него был бесстрастный, как у истинного клинициста. – Сильный? – Достаточно сильный. Мышечные спазмы. Паника. Повышенное потоотделение. – С тобой такое случалось раньше? Было нечто похожее? – Нет, такое в первый раз. Он сел на кровать. – Надо бы сделать анализы, чтобы убедиться, что причина не физиологическая. – В этом нет надобности, – сказала его жена. – Я знаю, в чем причина. Они посмотрели друг на друга. Фрэнки увидела правду в его глазах. Джейсон знал, к чему приведет этот разговор. Ей следовало бы догадаться гораздо раньше, но она списывала подсказки, выдаваемые подсознанием, на стресс и скорбь. Из врачей получаются худшие пациенты. Фрэнки развернулась и спиной привалилась к стеклу. Где-то внутри ее теплилась надежда, что стекло не выдержит и позволит ей упасть вниз. – Ведь мы оба знаем, что вызвало этот припадок, верно? – спросила она. – Не понимаю, о чем ты. – Помнишь, три года назад я рассказывала тебе об одном пациенте? Он оказался вовлечен в неудачное ограбление в Лос-Анджелесе. У него дома было спрятано огнестрельное оружие, из которого он выстрелил в грабителя. Затем пытался делать ему искусственное дыхание, но грабитель все равно умер от раны. Мужчина долго терзался, несмотря на оправдывающие его обстоятельства. Он пришел ко мне с желанием полностью стереть воспоминание о том событии. – Помню, – ответил Джейсон. – Через два месяца после лечения у него начались припадки. Врачи решили, что это эпилепсия, но в его ЭЭГ никаких отклонений не было. Они отправили его ко мне, и я поняла, что его сознание восстает против того, что мы сделали. Актуальное воспоминание о событии исчезло, но исходная травма осталась. Потребовалось несколько более долгих циклов традиционного лечения, чтобы помочь ему выбраться. Джейсон не спросил, зачем она рассказывает ему об этом. – Раньше я никогда не боялась высоты, – продолжала Фрэнки, – а сейчас знаешь, что я вижу, когда смотрю вниз? – Что? – Я вижу отца у подножия утеса. Это странно, потому что меня там не было. Я осталась в лагере, когда он ушел. Я никогда не видела его тело. Я никогда не была на утесе, и я никогда не заглядывала вниз, за край. Его нашли спасатели. И все же мысленно, в голове, я все это вижу. Я вижу, как он там лежит. – Что ты хочешь услышать от меня? – спросил Джейсон. – Я хочу, чтобы ты признался в том, что сделал со мной. Ведь ты изменил мое воспоминание о тех выходных, верно? Я-то все думала, что блокировала его. Я видела только образы. Отдельные вспышки. И ведь это те самые образы, что внушил мне ты, верно? Ты стер то, что случилось на самом деле. Ты стер то, что я видела. Джейсон встал перед ней; его лицо напоминало маску. – Да, все так. – Зачем? – Затем, что ты меня об этом попросила, – ответил он. Фрэнки закрыла глаза. Муж не лгал. Она уже поняла, какой будет правда. И ведь она сама ее выбрала… – Что из этого реально? – спросила она. – В каком смысле? – Ты сам знаешь, в каком. Он на самом деле сказал, что гордится мной? Джейсон ответил не сразу. После паузы он сказал: – Фрэнки, зачем идти этой дорогой? У тебя были причины, чтобы все забыть. – Я хочу знать, – отрезала она. – Говори. – Нет, твой отец ничего этого не говорил. – Ты солгал мне. Ты вложил мне в голову ложь. – Ложь? Оглянись на себя. Это ничем не отличается от того, что ты делаешь со своими пациентами каждый день. Ты забираешь у них плохие воспоминания и заменяешь их хорошими. Не обвиняй меня, если тебе не нравятся твои собственные методы. В этом он тоже был прав. Фрэнки посмотрела в зеркало, и ей не понравилось то, что она там увидела. Джейсон сделал именно то, что она делала со своими пациентами. Она оставляла свои отпечатки пальцев в их мозгах. Она играла с Господом. И сейчас впервые Фрэнки поняла, каково это – быть по ту сторону лечения. Интересно, спросила она себя, сколько человек из тех, кому она пыталась помочь, после лечения мучились сомнениями? Сколько из них чувствовали себя так, будто они смотрят в бездонный колодец? Сколько из них хотели узнать правду после того, как правда была стерта? – Что на самом деле там произошло? – тихо спросила Фрэнки. Джейсон покачал головой: – Это будет неправильно, если я расскажу. Ты же не хотела помнить. – Послушай, если ты мне не расскажешь, я просто спущусь вниз и спрошу у Пэм. Ведь она знает, что ты сделал, да? – Да. – Тогда рассказывай, – потребовала Фрэнки. – Что ты помнишь? – спросил Джейсон. – Ничего. Я ничего не помню. Только образ того места, куда он упал. Как выглядело его тело. Кровь на камнях. – Она замолчала, потому что этот образ стал четче в ее сознании. Кровь оказалась новой деталью. Раньше она в своих обратных кадрах ее не видела. – Если я расскажу, то может стать хуже, – с нажимом произнес Джейсон. – Иногда воспоминания, возвращаясь, бывают более сильными и болезненными. – Я рискну. Рассказывай, я должна узнать прямо сейчас. Джейсон сцепил руки на макушке и поморщился с таким видом, будто сидел в жюри и решал, виновен человек или нет. – Твой отец не падал. Он сам прыгнул. У Фрэнки подогнулись колени. У нее закружилась голова, она качнулась вперед, и Джейсон подхватил ее, помог добраться до кровати, потом сбегал в ванную, где теплой водой намочил полотенце, и протер ей лицо. А затем сел рядом с ней. – Я это видела? – спросила она. – В то утро ты пошла на прогулку вместе с ним по вашему обычному маршруту. На тропе у утеса он ушел вперед. Ты увидела, что он собирается сделать, кричала ему, чтобы он остановился, но он просто рухнул вниз. Ты подбежала к краю и увидела его под утесом. Ты не смогла смириться с этим. Вернулась в лагерь. Несколько часов просидела в палатке, а потом отправилась на поиски спасателей и сказала им, что твой отец пропал. Фрэнки помотала головой, не веря своим ушам. – Боже, зачем он это сделал? Он что-нибудь говорил? Мы поссорились?