– Это мировой разум, действующий в интересах добра, нам подарил, – процитировал я Строганова. Увы, не помогло. Пройдя по Александровскому парку, усыпанному мокрыми листьями, я миновал элегантное здание бывшего ортопедического института, окруженное садом. Как и все гуляющие или просто идущие мимо, посмотрел на «Богоматерь с младенцем», майолику Петрова-Водкина. И попытался представить, как бы отреагировала императрица Александра Федоровна, узнав, кто сейчас занимает этот «новый лечебный дворец». Я понимал, что просто стараюсь отвлечься от событий, проблем и неприятностей. Но не очень-то получалось. Поэтому даже когда я вышел на Кронверкскую набережную и на мгновение остановился полюбоваться заходящим солнцем над Петропавловкой, тревога и подавленное настроение не оставили меня. Дойдя до Цейхгауза, построенного для хранения старинных артиллерийских орудий[17], я столкнулся с Громовым. – На какой еще могиле этот зомби будет нас ждать? – гневно спросил он. – Он перепутал место казни с местом погребения, – пояснил я. Пройдя мимо пушек, гаубиц и мортир, мы подошли к гранитной стеле. И открыли рот от удивления. Нас ждал очень довольный собой Строганов, который, видимо, задумал какое-то театральное действо. Прямо на траве стояли пара складных кресел, сервировочный столик, на нем – три стеклянных бокала и бутылка хереса. Кажется, того самого, что он купил в магазине на Миллионной. Сам режиссер прохаживался рядом, поглядывал на яркое закатное небо, на созданные им декорации и на нашу с Громовым реакцию. – Ужин в бастионе Сен-Жерве? – усмехнулся я. – Не хотелось бы попасть под обстрел, – буркнул Громов. – К тому же нас трое, а мушкетеров было четверо. – Вы про что, джентльмены? – Похоже, что Арсений не читал Дюма. – Присаживайтесь! Через полчаса закат. Отсюда красиво смотрится. Доктор, ты принес закуску? Отлично. Тогда начнем, пожалуй? Слово предоставляется Василию Михайловичу, – театрально поклонился Арсений. Мы уселись в кресла, а он остался стоять, словно актер на сцене. – Но вначале я сам кое-что хочу сказать. Чего бы вы мне ни говорили, что, мол, это все фантастика, ну, телефон с лекарством, так вот, я вам скажу честно – это полный улет! – Ты все-таки сожрал эту дрянь?! – Я не смог удержаться от грубости. – Хорошо хоть, живой остался… – Ты принял зволдинские таблетки? – догадался Громов и нахмурился. – А где ты их раздобыл? – Всему свое время, – коварно улыбнулся Арсений. – Теперь мы вас слушаем… Но Громов не торопился. Арсений занервничал. Я вздохнул и налил себе вина приятного золотистого цвета. – С едой это вы удачно, – обращаясь ко мне, наконец сказал Громов. – А то я даже не обедал, некогда было. Итак, убийство Зволдина раскрыто. Во всяком случае, уже есть подозреваемый… Арсений застыл с бокалом в руке. – Я так и знал, что ничего хорошего от него не услышишь, – негромко произнес он. – Ты про кого? – спросил Громов, уплетая бутерброд с сыром. – Так вот, я вроде бы вам говорил, что неподалеку от въезда на территорию МКБ стоял автомобиль. Мне мои ребята сказали. Мы посмотрели записи с камер, все правильно – он там засветился, и я эти сведения передал полицейским. Они проследили его и довольно быстро вычислили. Дальше еще интереснее. В бардачке был обнаружен пистолет, из которого недавно стреляли. Короче, они нашли хозяина машины и оружия… Пистолет, кстати, зарегистрирован официально, – добавил он, переходя к ветчине, – разрешение на хранение есть. Но вот оставлять ствол в машине… Это, конечно, глупо и странно. Да, хороший портвейн, спасибо! Они поднялись к нему домой… – К кому? – сквозь зубы спросил Строганов. – К владельцу машины и пистолета, разумеется. – Громов с удобством расположился в шезлонге. – Мужик, пятидесяти пяти лет, богатый, с крутым нравом и серьезными связями. Да, и сильно выпивший. На вопрос, где он был, сказал, типа дома. Они проверили запись с камеры на лестнице, при выходе… – И что? – спросил я. Строганов нервно пританцовывал. Громов не спеша пил. – Не замечен, – после короткой паузы ответил Громов. – Но там, как мне сказал один оперативник, можно выйти незамеченным. Пистолет забрали на баллистическую экспертизу. Мужик вызвал адвоката. Никакой связи между ним и Зволдиным нет. Даже общих знакомых не нашли. Громов хотел плеснуть себе еще хереса, но не успел. Арсений с мрачным видом перехватил бутылку. – Давайте уж договаривайте. Я же вижу, у вас туз в рукаве, – сказал этот любитель покера. Громов усмехнулся. – Молодец. Да, есть еще информация, – неторопливо продолжил он. – Дело в том, что вчера у этого мужика случилось несчастье. У него погиб сын. Он жил вместе с матерью и вчера был найден дома мертвым. Подумали, что передозировка. – Это что, отец Черняева?! – даже Строганов был поражен. Громов воспользовался заминкой и забрал у него херес. – Нет. – Громов уселся обратно с бокалом. – Это такое любопытное совпадение. Молодой человек, как выяснилось, баловался наркотиками и вчера внезапно умер. На вскрытии ничего криминального не нашли. Остановка сердца и дыхания. – И следы самого наркотика в организме тоже не нашли? – Настроение Арсения почему-то улучшалось. – Нет, следов сильнодействующих препаратов не найдено, – подтвердил Громов. – А старый телефон? Валялся рядом с ним? – Вот этого я не знаю, но могу… – Так позвоните и узнайте! – по привычке стал командовать Строганов, заглушая гул потока машин. – Хотя стойте! Громов поперхнулся вином. – Не звоните ни в коем случае! Чтобы никто не догадался… – Арсений тяжело вздохнул и сел на гранитный постамент. – Что еще? – Про убийство Зволдина все. Подозреваемый есть. Мотив непонятен. Его, конечно, не стали арестовывать… – Мотив… – задумчиво повторил Арсений. И стал насвистывать какой-то мотивчик. – Теперь про Яблочкова. – Тут Громов нахмурился. – Вот что мне сообщил Борщевиков… – А вы про трансформаторную будку ему рассказали? – перебил начальника безопасности Арсений. – Не стал пока. – Громов сделался задумчивым. – И полиция тоже не знает про будку. – Молодец! – похвалил Василия Михайловича Арсений. – Возможно. Полиции я не стал говорить, поскольку если в этой будке Зволдин и правда производил наркотики, то нужно действовать осторожно. Вдруг эта лаборатория имеет отношение к МКБ? А если не имеет, что было бы лучше, то хорошо бы ее уничтожить вместе со всем содержимым. И тут я хочу обратиться к… – Только попробуйте! – Строганов в отличие от Громова себя совсем не контролировал. Он подскочил к нему, сжав кулаки от негодования. – Мы сами должны вначале понять! Что, кто и зачем! Громов даже не моргнул. – Тоже мне «Что? Где? Когда?», – бросил он. – Так вот, Борщевиков. Он мне сказал, что некоторое время назад на него вышли спецслужбы… – Наши? – уточнил слегка успокоившийся Арсений. – Разумеется! И донесли до него информацию, что у них в разработке один человек. Как говорит Борщевиков, «шпион». Он переписывался, встречался… да, к сожалению, с Яблочковым. И Сергей ему пересылал по электронной почте различные сведения. Я не знаю, какие именно. Но видимо, важные. Какие-то наши разработки… – Громов рассказывал осторожно, подбирая слова, словно шел по минному полю. – Яблочков умер. А того агента арестовали. И Борщевиков, как я понял, чувствует себя паршиво. Боится, что его снимут с должности. Недосмотрел, понимаешь ли. А я подумал, что не спецслужба ли убрала Яблочкова? Уж больно все как-то… Отсюда вывод простой – не соваться. И уйти на своих двоих, причем как можно быстрее… – Вы себя имеете в виду? – беспечно поинтересовался Арсений. – Нет! Я имею в виду вас! – гаркнул Громов, но быстро взял себя в руки. – Хотя и мне нужно подумать об отступлении. – А вы-то почему… – хотел я выяснить, почему он должен отступать, но Громов понял по-своему и сразу ответил: – Почему еще не уволился? Да потому, что несколько лет назад я набрал молодых сотрудников, обучил их, а теперь что – бросать?.. Я так не могу, – добавил он. – Ну и не бросайте. – Строганов снова повеселел. – Лаборатория внутри будки абсолютно точно связана со Зволдиным. Кто еще в ней трудится, пока не знаю. Девяносто девять процентов, что она не имеет отношения к МКБ. Но бросает тень на Медицинскую корпорацию будущего, – ехидно добавил он и вдруг, пританцовывая и напевая, стал обходить вокруг гранитной стелы. – О, смотрите, тут стихи! «Товарищ, верь, взойдет она, звезда пленительного счастья, Россия вспрянет ото сна, и на обломках самовластья напишут наши имена!» – пропел он, возвращаясь к нам. – Прямо рэп! – Зачем ты попробовал на себе эту дрянь? – сокрушенно спросил я, а Громов вообще старался не смотреть на Арсения. – Не волнуйся, под строгим врачебным контролем, – похвастался Арсений. – Дина… – Наша Дина? – поразился Громов. – Да, она! – Строганов с гордым видом встал на постамент и облокотился на гранит. – Вначале я попробовал таблетку плюс телефон. Она наблюдала. Затем она сама… – О господи… – вырвалось у меня. Два сапога – пара. – Да, она попробовала без телефона и просто заснула. Я контролировал ее ЭКГ, дыхание, уровень сознания… – сыпал Арсений медицинскими терминами. – И что? – полюбопытствовал Громов. – Без слабого электромагнитного воздействия на мозг эффекта нет, – важно сказал Строганов и спрыгнул на траву. – Я думаю статью в «Ланцет» написать. Доктор, поможешь? Чего ты такой кислый? Я не первый, кто проводит на себе испытания. Мне Дина рассказала. Мечников, Заболотный, Гамалея… Или Гималаи? Ну, неважно… – Ты телефон себе в мозг засовывал? – снова спросил Громов. – Почти, – радостно подтвердил естествоиспытатель. – Инструкции-то не было. Я рассасывал таблетку (так Дина посоветовала), а потом включал телефон и подносил к уху, как будто говоришь. И… – Он мечтательно уставился в небо. – Понеслась душа в рай. Жесть! – заключил Громов. – Приходится идти на риск ради истины. Но главное, мы выяснили, чем занимался Зволдин. И он не имеет отношения ни к смерти Яблочкова, ни Черняева. Он, наоборот, боялся, что смерть Черняева привлечет ненужное внимание к его лаборатории и наркотикам. – Строганов чувствовал себя героем. – Я в этом уверен! – А я уверен, – заговорил Громов, – Что вам нужно закончить с этим делом – играть в сыщиков. – Да, кстати, – оживился наш сыщик, – а вы осмотрели машину Павлова? – Не понял? – Громов уставился на него. – Какой вы непонятливый для начальника безопасности, – вздохнул Строганов, а у Громова задергался глаз. – Я вам советую немедленно выяснить, где «Мазда» Павлова, и осмотреть ее самому. Можете еще поискать запись аварии. Или вы думаете, что это случайность? Прямо как Яблочкова случайно отравили. Ха-ха.