– Этот человек сам отправил себя в больницу, – процедил Костя. – Не играйте со мной в шарады, Ромал, – пригрозил Рыков и сощурил зеленые глаза. – Действовали вы, может, с благими намерениями, но в итоге переступили черту. – Какой выход вы предлагаете? – вмешался Селиверстов и подался немного вперед, чтобы загородить недовольного и не на шутку рассерженного вортако. – Как заместитель ректора вы хотите исключить нас, понимаю. Но как человек… разве вы не догадываетесь, с какой стати мы нарвались на неприятности? – Догадываюсь. – Вот видите, мы не такие уж и плохие парни. – Нельзя отвечать агрессией на агрессию. Вы не решаете проблему – вы раздуваете ее до немыслимых размеров. Нужно быть умнее, выше низостей и разбирательств. Да, порой стоит уйти тихо. Но «уйти тихо» не значит уйти поверженным. – Мы не хотели, чтобы кто-то пострадал. Ромал ухмыльнулся, услышав слова друга, но все-таки промолчал. Видимо, у Артура включилась функция великого уравнивателя, и он пытался сгладить конфликт. – Из вас троих один учится на бюджете… – напомнил Рыков и посмотрел на каждого студента по очереди. Селиверстов весь даже выпрямился: так ему стало приятно. А Костя отвернулся: ему сейчас не хотелось об этом слышать. – Бюджетное место просто потерять, если тратить время не на учебу, а на потасовки. – А нам-то внушают, что мозги главное. – Умный человек не подставит себя, когда речь идет о его будущем. Повисло напряженное молчание. Ромал смотрел в окно, Волков нервозно постукивал пятками, а Селиверстов потирал пальцами глаза: их щипало то ли от яркого солнца, то ли от того, что он толком не выспался. Последние три дня парни ложились поздно. Смогут ли они вообще когда-нибудь высыпаться с таким безумным графиком? На какое-то мгновение могло показаться, что заместитель ректора настроен серьезно и решительно, но, тем не менее, он сказал: – В первый и последний раз. – Ребята дружно посмотрели на Рыкова, а тот вдруг наклонился вперед и твердым голосом процедил: – Никаких потасовок в стенах института, никаких драк или оскорблений. Если вы считаете, что один из студентов ведет себя низко, обращайтесь к преподавателям, а не устраивайте самосуд. Вы меня услышали? Костя еле сдержался, чтобы не фыркнуть. Идиотская ситуация, идиотский разговор. Их наказывали за то, что они поставили на место неадекватного человека, урода. Они ему правду жизни за несколько секунд расписали. Пояснили, что не нужно глумиться над тем, кто слабее. Дали понять, что не стоит недооценивать противника. Убедили, что лучше бы думать, прежде чем совершать тот или иной поступок. Но их выставили извергами. Теперь ясно, почему у сайта «Ночных животных» такая высокая посещаемость. Ну а как иначе, если людей сейчас не защищают, на их сторону не становятся. Вас унизили, вас ударили? Не отчаивайтесь. Подставьте правую щеку, дайте обидчику второй шанс, будьте умнее, мыслите шире, и тогда… что тогда? Ваша карма будет чище или вам больше добра вернется? Почему мы не должны уподобляться тем, кто нас унизил? А вдруг эти люди не понимают иначе, вдруг с ними нужно разговаривать так, как они с нами? Им наплевать на вторые шансы, на искупление и на доброту. Они выходят из воды сухими и продолжают вести себя так, как вели себя раньше. А мы опять прощаем и опять получаем затрещины. Люди должны уметь давать сдачи. – Можете идти, – вздохнул Рыков, переложив документы из одной стопки в другую, а затем тихо добавил: – Попов, задержитесь. Арт недоуменно поджал губы. Что он уже натворил? Тесты завалил? Тренер на него пожаловался из-за опозданий? Так ведь сразу и не скажешь, где прокол. Едва за Костей и Даниилом закрылась дверь, замректора сложил перед собой руки и сообщил: – Я в курсе. «Твою мать, твою мать», – мысленно произнес Артур, не веря, что их сайт так быстро разоблачили, но все-таки улыбнулся и спросил: – В курсе чего? – Давайте не будем врать друг другу. – Я пока что даже не понял, о чем мне врать. – Очевидно, что ни Даниил, ни Константин не затеяли бы подобную авантюру. Но вы… с вами ведь дела обстоят совершенно иначе. Теперь все происходящее стало уже совсем странным. Арт свел брови и почувствовал, как внутри что-то сжалось. Он с деланой небрежностью усмехнулся, откинулся на пластмассовую спинку кресла и спрятал руки в карманы брюк. Интригующее начало разговора. – Вы меня заинтриговали, – отшутился Артур. – Что же со мной не так? – Ваш отец – известный человек, в нашем городе его уважают – так уж повелось. И я не имею ничего против, но вы должны понимать, что не все обладают теми привилегиями, которыми обладает ваша семья. – Не понял суть ваших претензий. – Ваш отец – Марк Селиверстов. – Америку вы сейчас не открыли. – Вы собирались учиться инкогнито, Артур, но эта договоренность никак не касается администрации нашего университета. Мы знаем, кто обучается на наших факультетах. И о сыне Марка Селиверстова мы тоже знали. – И что с того? Я до сих пор не понимаю, к чему вы клоните. – В университете есть правила, которые нельзя нарушать. – Безусловно. Правила есть правила. – Вы устроили драку в столовой, невзирая на последствия, которые лишь для одного из вашей троицы не будут особенно неприятными. – И говорите вы сейчас, конечно же, обо мне. – Вас не исключат из университета, вас не накажут, вы понимали, что выйдете сухим из воды, и, не думая, повели за собой Ромала и Волкова. – Я… что? – Артур в удивлении уставился на собеседника. Люди так быстро составляли о нем мнение, что становилось тошно. Они никогда с ним не общались, никогда его не видели. Они знали лишь, что у него богатый отец, и этого им было достаточно. Раз семья обеспеченная, то и сам Артур – пустоголовый избалованный кретин. – О чем вы сейчас говорите? Я повел за собой Ромала и Волкова? – Именно так. – Вы бы попробовали навязать Косте свое мнение! Да и зачем мне это? Мы тут все на равных условиях. Я – Артур Попов, а не Селиверстов. – Это формальность. – Да с чего вы вообще решили, что это я спровоцировал ребят? – Даня бы никогда не затеял драку – я знаю его, я знал его отца – Сергея, этот мальчик и мухи не обидит. А Константин потерял бы слишком многое. Он учится на бюджете. Вам ведь известно, как сложно пробиться на бюджет? Какой конкурс на одно место? Артур, вы должны были понимать… – Стоп. – Арт поднял руку, и Рыков послушно замолчал, как по команде. Неприятные и паршивые мысли закрутились в голове Селиверстова, и он с такой силой стиснул зубы, что свело челюсть. Что-то происходило… что-то странное. Артур сглотнул. Нахмурился. А потом спокойным голосом поинтересовался: – Костя учится на бюджете? – Да, – кивнул замректора. – Но вы же сказали, что из всей нашей троицы на бюджете учится только один человек. – Верно. – Но… – Артур внезапно усмехнулся. Он повел плечами, притопнул ногами по полу: – Я думал, на бюджете обучаюсь я. – Вы, должно быть, что-то перепутали. – Ничего я не перепутал, я хорошо сдал экзамены и прошел конкурс – сам его прошел. – Ваш отец внес плату сразу за два года, – сообщил Борис Андреевич и посмотрел на Селиверстова так серьезно, что у того перехватило дыхание. Парень растерялся и отвел взгляд. Карточный домик вновь разрушался, и никто не предупредил Артура, что надо покинуть помещение. – Вы уверены? – Я уверен. – Точно? Немного помедлив, Рыков ответил: – Точно. Внутри Селиверстова вдруг что-то надломилось, треснуло. Артур ведь верил, что он чего-то добился, сам добился, без помощи отца и его «имени», но вот он вновь оказался в клетке. Почему же отец не сказал, что Артур провалил экзамены? Почему выдумал эту нелепую байку, будто Артур самостоятельно свершил нечто важное? Артур Селиверстов ничего собой не представлял. Опять. Тень отца. Тот самый олух, которому врали в лицо и которым нагло пользовались. – Это какая-то ошибка, – оторопело проговорил он. – Ошибки нет. Я не сомневаюсь, что вы способный студент, Артур, но на бюджет вы, к сожалению, не прошли. Отец поручился за вас, и результаты у вас хорошие. Я говорил с вашим тренером по фехтованию. Он доволен вашей работой. – Класс. – Поймите, – с нажимом проговорил Рыков, – вашим друзьям не нужны неприятности, у них не получится из них выпутаться. – Да не впутывал я никого в неприятности. – То, что для вас кажется сущим пустяком, вполне может вылиться в проблемы. Я не знаю, на что рассчитывал Ромал, когда ввязался в драку, но вы… – Костя сорвался с цепи потому, что увидел, как Мальков издевался над Даней, и он поступил правильно. Если вы считаете иначе, – Арт взмахнул руками и пронзительно посмотрел на мужчину, – тогда не вам о добре мне рассказывать. – Я рассказываю вам не о добре, – возмутился Рыков, – мы говорим о реальности, и в ней везет не всем, и не у каждого есть второй шанс. Дениса Малькова накажут, но его мать уже написала заявление в полицию. Удивлены? Вы ведь не думали остаться безнаказанными? Вы все-таки сломали мальчику нос… Вам предъявят административный иск. Половину суммы вычтут из стипендии Ромала, а вторую половину я жду от вас вместе с выпиской из банка. Есть вопросы? Артур хмыкнул, отвернулся, а Борис Андреевич потер пальцами вспотевший лоб и с сожалением проговорил: – Мир таков. Нужно думать, прежде чем геройствовать.