– Я позвоню Смиту, потому что у меня нет этой краски, но у них найдется, – сказал Дэн Болджер. – И дам хорошую скидку на шторы, камин и ковры. И только один человек установит камин и не превратит дом в предбанник “Кроук Парка”[73] в воскресный день, когда по всей Ирландии ненастье, – это Мог Клони. Он не особо разговорчив, но свое дело знает. * * * Нора выбрала материал для штор и ковры, и Дэн Болджер отрядил работника сделать замеры. Она сказала, что хочет портьеры во всю стену, и работник ответил, что появилась новая система крепления и большой карниз не понадобится. – Вы можете их повесить? – спросила она. – Обычно мы этим не занимаемся. Ковер пристроим легко. И шторы пошьем. Нора молчала, будто почуяла угрозу. Она почти читала его мысли: как бы уйти, не предложив повесить шторы. На миг она пожалела, что не знает о нем ничего, даже имени, чтобы смягчить его решительный настрой. – Ума не приложу, кто их повесит, – сказала она наконец. – Да ладно, – ответил он, – я не брошу вас в беде. – Огромное спасибо, – сказала она. – Это очень любезно с вашей стороны. * * * Мог Клони пришел в восемь тридцать утра и привел помощника. Нора объяснила Конору, что старый камин уберут, а новый поставят. – Как вы его уберете? – спросил Конор. – Пара ударов молотком по решетке – и цемент расколется, – ответил Мог Клони. – А кусок стены не отвалится? – Оссподи, ты прямо как старый фараон, который тормознул меня за лысую резину, – сказал Мог Клони и вместе с напарником рассмеялся. Вернувшись домой, Нора обнаружила, что дальняя комната засыпана пылью, а старый камин лежит посреди на линолеуме. Конор, едва придя из школы, отправился на пару с Фионой инспектировать, как будто сам нанял работников. – А где новый камин? – В фургоне, – ответил Мог Клони. – А вы уверены, что он подойдет? – Уверены, – сказал Мог Клони. Конор обвел взглядом комнату. Он вроде как проверял, на месте ли все остальное и не сломал ли Мог Клони чего-нибудь. После обеда Конор с Фионой снова ушли в школу, и Нора подумала, что надо бы тоже выйти. Но засомневалась – наверно, ей следует присмотреть за ходом работ. – Если дадите нам хорошую швабру и щетку, то даже не заметите, что мы здесь побывали, – сказал ей Мог Клони. * * * Привезли краску, и Нора съездила в Уэксфорд за такими же кистями, какими Мосси Делани работал в доме Филлис. Затем позаимствовала у Уны стремянку; сестре не нравилось, что она сама берется за покраску. – Трудов-то всего на несколько дней, – сказала Нора. – По-моему, работы будет невпроворот, – ответила Уна. Нора принялась за работу сразу, как только Фиона с Конором ушли в школу. Если стоять на верхней ступеньке и держать краску на полочке, то удавалось дотянуться до потолка. Краска была жидкая, капала на волосы, пришлось надеть купальную шапочку. Нора настроилась управиться за три-четыре дня и ощутимо продвинуться к приходу Фионы и Конора. Каждый мазок требовал внимания и напряжения, поскольку приходилось удерживать равновесие и накладывать краску равномерно. Она подумала, что с потолком будет труднее всего, стены намного легче. Работа вызвала странное ощущение счастья, и на другой день Нора с нетерпением ждала часа, когда вернется от Гибни и продолжит. К выходным разболелись рука и плечо. Пришлось попросить Фиону съездить в субботу к Доналу, так как Нора не смогла сесть за руль; к полудню боль усилилась настолько, что стало ясно – пора обратиться к врачу. Боль нарастала, пульсировала, и Нора подумала, уж не сердечный ли это приступ. Она поморщилась, когда доктор Кадиген ощупал ее руку, и чуть не взвыла, едва он надавил пальцем на подключичную ямку. – Вы раньше уже красили потолок? – спросил он. – Нет, – ответила она. – Это не то занятие, к которому можно отнестись легкомысленно, – заметил он. – Вы напрягали мышцы, которыми обычно не пользуетесь. Я выпишу сильное обезболивающее, оно уменьшит боль, и мышцы вернутся в исходное состояние, если вы впредь не будете их растягивать. – Что, красить больше нельзя? – Вы могли себе серьезно навредить. Лучше позовите маляров. * * * Тем же вечером она оценила комнату. Потолок был на три четверти готов и выглядел так себе. Она попросила Фиону позвонить Филлис – пусть заглянет в любое время, когда получится. На следующий день Филлис проинспектировала дальнюю комнату. – Короче, выход один, – подытожила она. – Позвать Мосси Делани. Сегодня воскресенье, его не найти. И я бы на вашем месте разыграла из себя несчастную, которая вообразила, будто умеет красить потолки. Со мной он особенно несговорчив, если я держусь свысока, так что униженное смирение может сработать. Но и деньги, конечно. Он порхает с места на места – не доделав одно, хватается за новое, найдет и для вас время, если заплатите сразу. Но вам придется преподнести себя соответственно. Вечером, когда она постучалась в дверь Мосси Де-лани, открыла его жена и спросила, чего ей нужно. – Мне бы поговорить с мистером Делани, – кротко ответила Нора. Тот вышел, и стало ясно, что он спал. Нора постаралась говорить тихо, чтобы не слышала жена. Она объяснила, что стряслось. – В общем, мне надо было сразу к вам обратиться. Теперь я в ужасном положении. Все замерло. И я могу заплатить вперед. – Только одна из тех маленьких комнат? – спросил он. – Не весь дом? Она смиренно кивнула. – Утром сделаю. Краска есть? – Есть. – Буду в половине девятого. Она кивнула опять. – Хотите, хозяйка вас проводит? Вид у вас неважнецкий. – Нет, я сама доберусь, но большое спасибо. Глава восемнадцатая Таблетки, которые выписал доктор Кадиген, не сняли боль, но приглушили ощущения в груди и плечах. Чувство тяжести и напряжения сохранилось. На третье утро ей снова показалось, что развился сердечный приступ, но острая боль прошла, едва она встала. Сон пропал, и Нора двигалась еще осторожнее и медленнее. Она не знала, виновато ли обезболивающее, что ночами она не спит и в голове роятся всякие мысли, а после ходит в оглушенном состоянии полубодрствования, или дело в ноющей боли. Мосси Делани с напарником закончили покраску за полтора дня. Когда все было готово, она поблагодарила его за любезность. – Беда в том, – сказал он, – что работаешь на людей с деньгами и совершенно дремучих. Деньги превращают их в бестолочей. Называть не стану, но в этом городе есть такие олухи, и если хотите познакомиться – ступайте и поработайте на них. Одну могу и назвать. Я знаю только, что меня ждет награда на небесах за то, что я не вылил на нее банку красной краски. Учтите, я был к этому близок. И с удовольствием наорал бы. Но я люблю помогать людям, а вы храбрая женщина, раз решили, что можете покрасить потолок сами. Господи, как мы смеялись, когда увидели, что вы наворотили! Малярные работы ничем не отличаются от других. Это надо уметь, хозяюшка, нужен опыт. Вы же не пойдете к Ларри Кирни, если вам нужен управляющий банком, правильно? Или к Бэбби Рурку, если понадобится епископ? Ковер постелили под надзором Фионы, а Конор следил за работником, которого Дэн Болджер прислал повесить шторы. Кое-чего еще не хватало – например, абажура, чтобы прикрыть лампочку, свисавшую с потолка посреди комнаты, а белые стены без картин казались голыми и чужими. Тяжелые шторы сделали дальнюю комнату более темной днем; после работы Нора села в этой преображенной комнате, где пахло свежей краской, и задремала, и снова очнулась. Она понимала, что должна бодрствовать, чтобы восстановить режим сна, но это было слишком трудно. Всю ночь она ждала утра, но на работе уже через полчаса чувствовала себя полностью вымотанной. У Гибни она взяла в привычку уходить в туалет, запираться в кабинке, прикладываться головой к стене и несколько минут дремать, а потом ополаскивать лицо холодной водой. Поскольку Элизабет бросила обоих ухажеров и завела нового, а он показался Норе солидным, серьезным и верным, им было много чего обсудить, и это помогало держаться.