Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 3 из 84 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Сама же Скарлетт, хоть и скучала в таком обществе, но это все же отвлекало ее от мыслей о Ретте. Да и некуда ей было теперь идти, у нее не осталось ни одного по – настоящему хорошего друга, такого, как Мелани, а веселиться и устраивать толкучки с друзьями янки ей совсем не хотелось. Господи, как же она была глупа, растеряв всех старых друзей! Возможно, Эшли мог бы стать ей теперь другом, но он был слишком убит своим горем и не замечал, что с ней творится что-то неладное. А вот Скарлетт утешала его каждый раз и призывала к благоразумию, хоть порой это ее и начинало злить. Почему, собственно, она должна утешать его, когда ей самой так плохо без Ретта?! Но она обещала Мелани позаботится об Эшли и ей приходилось держать свое слово. Как странно все меняется в жизни. Во время войны она обещала Эшли заботится о Мелани и заботилась, хоть ей вовсе этого не хотелось, и она проклинала Мелани. А теперь она обещала Мелани, что присмотрит за Эшли и ей тоже не хочется этого делать! Когда-то ей было наплевать на Ретта, и она считала, что он даже не достоин мизинца ее благородного Эшли, а теперь, боже мой! Как же плохо ей без Ретта теперь! После его отъезда прошло уже три месяца и Скарлетт ничего о нем не знала. В голову лезли всякие мысли. Иногда она представляла его путешествующим с какой-нибудь девицей типа Красотки Уотлинг и в ней закипала злоба. А иногда ей казалось, что с ним произошло несчастье и она больше не увидит его живым. Тогда тоска одолевала ее с такой силой, что хотелось выть как волчица в голодную лютую зиму. – Черт побери, но ведь он обещал ей, что будет часто приезжать в Атланту, так почему же его до сих пор нет?! А теперь еще и Уэйд озадачил ее. Однажды во время прогулки в городском парке они подошли к пруду, и Элла, облокотившись на ограду, стала бросать хлеб плавающим в воде уткам. Уэйд же остановился рядом со Скарлетт. Вид у него был встревоженный. Похоже, он специально отстал от сестры, чтобы поговорить со Скарлетт наедине. – Мама, а что, дядя Ретт ушел от нас? Скарлетт растерялась и с минуту молча смотрела на сына, делая вид, что не поняла его вопроса. – Ну, что ты, Уэйд, он просто надолго уехал по делам, как такое могло придти тебе в голову? Она понимала, что Уэйд уже большой мальчик и смог бы многое понять, но гордость не позволила ей унизится перед сыном и она солгала. – Я скажу ему об этом потом, когда решусь – подумала она. – Ведь Ретт обещал, что будет часто приезжать и Уэйд может еще ничего не заподозрить каке-то время. – А Ренда говорила Присси, что дядя Ретт ушел от нас – не унимался Уэйд. – Успокойся, слуги всегда болтают глупости, не обращай на это внимания. Уэйд обрадовался. Он любил Ретта, тот был ему больше другом, чем отчимом и мальчику его не хватало. Скарлетт же, после разговора с сыном, изменила свои планы, и вместо того, чтобы вернуться с прогулки домой пораньше и съездить в магазин, как было задумано, пробыла в парке почти до самого вечера, чтобы хоть как-то залатать образовавшуюся в душе мальчика брешь, вызванную исчезновением отчима. Вечером Уэйд и Элла вернулись домой довольные и счастливые и прямо с порога, наперебой, начали рассказывать о своих приключениях дедушке Генри Гамильтону, который уже с час дожидался их возвращения. Сегодня была дата гибели Чарльза, и старый юрист, как всегда, в этот день привез Уэйду подарок. На этот раз им оказался маленький игрушечный кортик с рукояткой, инкрустированной недорогими поделочными камнями. После ужина дядя Генри изъявил желание поговорить со Скарлетт и в первую очередь спросил у нее, где сейчас Ретт и когда он вернется в Атланту. Скарлетт растерялась от этого неожиданного вопроса, но тут же, взяв себя в руки, сказала первое попавшееся, что пришло ей в голову. – Он уехал в Англию по делам, а когда вернется, не сказал. – Очень жаль, мне бы хотелось кое – о чем поговорить с тобой в присутствии Ретта. – А без него нельзя? Видишь-ли, Скарлетт, то, о чем я собираюсь говорить, касается денег, а с женщинами разговаривать о подобных вещах, да еще при живом-то муже, я не привык. – Дядя Генри, оставьте Вы свои сантименты и лучше выкладывайте, в чем дело! Ретт может приехать и завтра и спустя полгода! Вы что всерьез намерены его дожидаться? – Ах, Скарлетт, до чего же приятно иметь дело с женщиной, не лишенной здравого смысла и умеющей подходить к делу вот так, прямо с ходу! – Сказал дядя Генри и засмеялся. – Ну, что ж, думаю, мне стоит поговорить с тобой без Ретта, раз ты на этом настаиваешь. Видишь-ли, Скарлетт, обстоятельства сложились так, что я больше не в состоянии платить налоги за свою, хоть и небольшую, собственность, которая в конечном итоге, все равно перейдет к Уэйду. Я до этого времени и так еле сводил концы с концами, ты сама должна это понимать, ведь на моем попечении находится еще и сестра. А в этом году, как назло, совершенно не подворачивается работы. Вот я и хотел предложить тебе перевести всю мою собственность на Уэйда прямо сейчас, чтобы переложить это налоговое бремя на твои плечи. Надеюсь, ты не будешь против и у Вас с Реттом найдутся для этого средства? Скарлетт стало совестно. Она, одна из самых богатых женщин в городе, живущая в достатке и роскоши, даже не подозревала, каких лишений стоит бедному старику сохранение этой несчастной собственности ради ее сына. Конечно же, ни дяде Генри, ни тете Питтипет не нужна эта собственность! Разве сможет старый юрист при своем-то достатке хоть как-то приобщить ее к делу? Да и возраст у него не тот, чтобы заниматься подобными вещами. Ему, впору, хоть бы сохранить свою юридическую контору, которая, худо-бедно, дает ему на жизнь. Да! Не будь он Генри Гамильтоном, то, наверное, давно бы продал все это и пожил себе припеваючи на эти деньги хоть какое-то время. Но нет, он будет тянуть эту лямку до конца, пока хватает сил и только в самом крайнем случае, как вот сейчас, решится обратиться за помощью! Скарлетт с благодарностью посмотрела на старого джентльмена и виновато опустила глаза. – Конечно, я не буду против, дядя Генри, и у меня найдутся для это средства. Скарлетт долго не могла уснуть в эту ночь. Два события, произошедшие сегодня и связанные одним обстоятельством, не выходили у нее из головы. В первом случае она обманула сына, по поводу отсутствия Ретта, и это, еще куда ни шло, но ведь ей пришлось проделать то же самое и с дядей Генри. – И так теперь будет всегда – рассуждала она. – Ретт обрек ее на обман, и она, по неволе, на вопросы всех окружающих станет выдумывать всякие небылицы о его делах, длительных путешествиях, посещении родных, и еще невесть – что! Ее, конечно, не будет мучить совесть из – за этого вынужденного обмана, но вести себя подобным образом будет крайне неприятно и хлопотно. А люди вскоре действительно обратили внимание на исчезновение Ретта Батлера. Слишком заметной личностью был он в городе и его столь длительное отсутствие не могло не затронуть бдительного внимания горожан. Кое-кто из соседей уже начал шушукаться за спиной Скарлетт и сочувственно на нее поглядывать, а кое-кто и откровенно злорадствовать по этому поводу, и однажды, воскресным днем, ей пришлось ощутить это на себе в полной мере. С самого утра Скарлетт отправилась в салун, чтобы успеть застать салунщика на месте. Он почему-то не привез ей в срок арендную плату, и она решила выяснить, в чем дело. В этот день Скарлетт взяла с собой Порка, чтобы на обратном пути заглянуть еще и на рынок. В обязанность старого слуги входила закупка провианта по воскресным дням. Они подъехали к салуну в половине десятого утра, и Скарлетт, уже издалека, увидела столпившихся возле него людей. Кто-то из них был еще верхом на лошадях, а кто-то уже спешился, привязав своих четвероногих питомцев к коновязи. Скарлетт узнала среди присутствующих своих знакомых офицеров-янки Боба Ричардсона и Майкла Фридмана, которые как-то заглядывали в гости к Ретту. Увидев Скарлетт, эти двое любезно ее поприветствовали, галантно сняв шляпы и пропустили к дверям салуна. Однако, как только Скарлетт взялась за ручку двери, Боб Ричардсон окликнул ее. – Миссис Батлер, что-то давно я не имел счастья видеть в городе вашего супруга, где ж он соизволит пребывать столько времени? Похоже, Атланта ему совсем наскучила?! Вопрос этот был задан с явной издевкой и неприкрытым наглым желанием ее уязвить, да к тому же, это заставило обратить на себя внимание собравшихся у салуна людей и гул голосов, царящий в толпе, моментально стих, внимая тому, что на это ответит Скарлетт. – Мистер Ричардсон, если мой супруг не посчитал нужным поставить Вас в известность где он находится, то Вам об этом и знать не обязательно! – резко отчеканила она и постаралась как можно любезней улыбнуться этому бестактному типу, хоть душу ее распирала злоба и дай она себе волю, то так и вцепилась бы в наглую физиономию этого холеного офицера. Она отвернулась и поспешно вошла в салун, но как только за ней закрылась дверь, с улицы долетел громкий взрыв хохота и это заставило ее щеки запылать огнем оскорбленного самолюбия. Ричардсон наверняка опозорил ее перед всеми собравшимися, отпустив какую-нибудь непристойную шутку по поводу отсутствия Ретта – подумала она, и вспомнила, что в карете остался Порк, который оказался свидетелем ее позора. Она прошла вглубь салуна и велела приказчику, стоящему за стойкой, немедленно позвать салунщика, которого тут же и отчитала по всем правилам, сетуя на то, что он вынудил ее сюда приехать. Бедный арендатор, на ее гневные выкрики, попытался, было, объяснить, что как раз в день означенной выплаты он отсутствовал в городе и вернулся не далее, как вчера, на что Скарлетт никак не отреагировала и велела ему впредь решать вопросы с оплатой своевременно. Когда она вышла из салуна, ни Ричардсона, ни Фридмана уже не было, да и толпа людей заметно поредела, и она, стараясь не выказать своего плохого настроения окружающим, спокойно подошла к карете. Порк сидел насупившись, с опущенной головой и даже не поднял на нее глаз. Такое поведение старого слуги вызвало у Скарлетт прилив нового раздражения. – Черт возьми, Порк ведет себя так, словно я в чем-то виновата! – Она укоризненно взглянула на старика и собралась, было, его упрекнуть, но он, словно почуяв этот упрек заранее, тяжело вздохнул и еще ниже опустил свою седую голову. Скарлетт, глядя на его сгорбившуюся спину, так ничего и не сказала, думая о том, что Порк, став невольным свидетелем прилюдного оскорбления своей хозяйки, ужасно расстроился. И не важно, какая причина побудила его к этому, обида за нее, Скарлетт, или стыд за разладившиеся семейные отношения своих хозяев на которые намекнул этот отвратительный тип и о которых сам Порк уже давно догадывался. Они так и доехали до рынка, не произнеся ни единого слова, и это возникшее молчание и непредвиденная жалость к переживаниям старого, преданного слуги, окончательно испортили настроение Скарлетт. А на рынке она встретила миссис Боннел и миссис Уайтинг, которые попались ей навстречу в мясных рядах и тут же начали о чем-то шушукаться. Поравнявшись с дамами, Скарлетт, как всегда, поздоровалась с ними без особого расположения, однако они посмотрели на нее так, словно хотели заглянуть в самые недра ее души и непременно определить, какая каша там варится. Этот пристальный взгляд обеих женщин заставил Скарлетт неприятно съежиться и оглянуться им вслед, а оглянувшись, услышать обрывки фразы, не предназначенной для ее ушей.
– Ну, да, как в воду канул… – произнесла в это время миссис Бонелл, а миссис Уайтинг пожала плечами. Ну конечно же, они обсуждали отсутствие Ретта! Господи, ну какое им всем до нее дело?! А, впрочем, плевать она на них хотела, пусть себе судачат, если это доставляет им такое удовольствие! Она не позволит себе обращать внимание на досужие сплетни этих старых мегер, а тем более расстраиваться по этому поводу! Скарлетт выпрямила плечи и бодро зашагала вперед, стараясь догнать Порка, который шел впереди, однако, настроение ее совсем не улучшилось. Глава 4 – Как-то утром Скарлетт собиралась съездить в магазин, чтобы привести в порядок бухгалтерию. Она сидела у себя в спальне перед трюмо и укладывала последнюю прядь волос, щеки ее были слегка подрумянены, губы подкрашены. На ней было надето платье цвета оливок с белым кружевным воротничком, которое очень ей шло. Скарлетт посмотрела на себя в зеркало и с удовлетворением отметила, что выглядит превосходно. На нее смотрела зеленоглазая женщина с прекрасным цветом лица, все еще очень красивая. Она улыбнулась своему отражению в зеркале, словно любимой подруге и послала воздушный поцелуй. В дверь постучала Ренда. – Миссис Скарлетт, к Вам гость – сообщила она. – Кто? – Какой-то Тонни Фонтейн. – Господи, Тонни! Скажи, что я сейчас спущусь. Она взяла с подзеркальника флакончик духов, слегка подушила виски и поспешила вниз. В гостиной ее поджидал Тонни Фонтейн. Скарлетт не видела его с того момента, когда он прискакал в дом к тетушке Питтипет ночью на взмыленном коне и принес с собой весть о расправе с бывшим управляющим их имения, Джоном Уилкерсоном. Тонни возмужал, раздался в плечах, отрастил пышные усы и бакенбарды. Его было совсем не узнать. Но истинно фонтейновская удаль, напористость и бесшабашность, граничащая с неудержимостью, ничуть не исчезли из его озорных глаз. Это открытие приятно удивило Скарлетт, и она поняла, что безумно рада встрече с Тонни. – Боже мой! Тонни! – воскликнула она, протягивая ему руки. – Я не верю своим глазам, откуда Вы взялись? – Здравствуйте, Скарлетт, Вы как всегда чертовски обворожительны! Тонни окинул ее взглядом с головы до ног и прищелкнул языком. – Ваш роскошный дом вполне соответствует такой прекрасной хозяйке. Вы с ним как одно лицо, Скарлетт, красивы, и ярки. Указав Ваш адрес, мисс Петтипет сказала мне, что дом Скарлетт самый большой в Атланте и его будет нетрудно отыскать, но о том, что это еще и самый красивый дом в городе, она умолчала. – Как, Вы уже побывали у тетушки Питтипет, а я ничего не знала. – Ах, Скарлетт, Скарлетт, мы не виделись целую вечность, откуда же мне было знать, что Вы теперь миссис Батлер и имеете лучший дом в Атланте. С поезда я сразу же подался к старине Френку в дом к мисс Гамильтон, ведь кроме Вас у меня в городе нет близких друзей, а уж она мне все и рассказала. Вообще-то я еду домой повидаться с родными, а поезд в Джонсборо отправляется только через три часа, вот я и решил заглянуть к Вам по старой дружбе. – Я очень рада видеть Вас, Тонни, но как же Вы осмелились вот так открыто появиться здесь? – Во- первых, я приехал под чужим именем, а во – вторых, времена сейчас спокойные и с куклускланом покончено. Конечно, янки могут вздернуть меня за старые грехи, но уж я постараюсь не попадаться им на крючок. – И Тони, по старой своей привычке, залихватски щелкнул пальцами, озорно улыбнувшись, словно эта опасность только забавляла его. – Ах, Тонни, Вы неисправимы! – Засмеялась Скарлетт, вспоминая, что любая драка в графстве почти никогда не обходилась без братьев Фонтейн, ввиду их неуемного темперамента. – Так Вы только что с поезда?! – Скарлетт засуетилась. – Раздевайтесь, Тонни, примите ванную, а я распоряжусь насчет обеда, ведь у нас еще уйма времени. Уже через полчаса они сидели за столом, и пили шампанское за встречу. – Ах, Тонни, мне не терпится узнать о вашей жизни в Техасе, расскажите скорей как у Вас все сложилось после той сумасшедшей ночи. Ведь я до сих пор вспоминаю, как Вы появились у нас на пороге, совершенно измученный и голодный и до смерти меня напугали своим видом. – Налейте-ка мне еще рюмочку бренди, Скарлетт, и я поведаю Вам свою историю. Скарлетт пригубила немного шампанского, а Тонни, опрокинув изрядную порцию коньяка, начал свой рассказ. – До границы Техаса я тогда добрался благополучно, никто меня не догнал, и как только перешел ее, тут же завалился спать под большим тенистым деревом, привязав к нему свою измученную лошадь. Проспав часов десять кряду, проснулся только утром следующего дня, когда солнце уже поднялось высоко. Но, видит бог, я так устал, что мог бы проспать и еще невесть сколько, если б меня не разбудили голоса людей. Когда я открыл глаза, увидел, что около меня стоят три здоровенных парня и миловидная, молодая женщина. Ах, Скарлетт, Вы даже не представляете, как я тогда испугался! Однако тут же подумал, что не стану пасовать и если они задумали напасть на меня, хоть одного, да прирежу! Я тут же вскочил на ноги, выхватив из-за голенища свой нож и подскочил к дереву, угрожая из-за него этим людям. Они же на это только весело рассмеялись. – Ну, вот, Паула, твой покойничек оказался живым, да к тому же, довольно прытким живым. – Сказал один из них. – Эй, парень, да ты не трусь, мы ничего тебе не сделаем – сказал другой, – похоже, мы все друзья по несчастью и ты такой же беженец как мы. – Я осторожно вышел из-за дерева, но нож все-таки не убрал, продолжая сжимать его в руке. – Кто вы такие? – спросил я.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!