Сегодня я должна была взять дело в свои руки. – Ты когда-нибудь играл в «двадцать вопросов»? – спросила я. Морфей склонил голову набок, ухмыльнулся и перекинул кончик крыла через плечо, чтобы пригладить его. – Хм… это вроде игры в загадки? Я подозрительно прищурилась. – Что? Он расправил крылья и уселся на пол. Его лицо сияло мягким синим светом, исходящим от волос и драгоценных камней под глазами. – Отгадай загадку. Я никому не принадлежу, но все мною пользуются. Для одних я – деньги, для других – нечто, способное летать. Я образую пространство, но не наполняю его. Для тех, кто никогда не меняется, я не представляю ценности. Для тех, кто меняется, я тяжел, как песок пустыни. Кто я? Я прикусила губу, подавляя искреннее желание принять вызов, доказать Морфею, что я способна отгадать его загадку. Но я сообразила, что это именно то, чего ему хочется. А мне нельзя было терять из виду свои цели. – Мяч у меня, Морфей. Двадцать вопросов. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Никаких сделок, пока ты не удовлетворишь мое любопытство. Я не намерена гоняться за двумя зайцами. Он фыркнул: – А за кроликами? Нахмурившись, я открыла сумку и достала блокнот и ручку. – Не отклоняйся. Отвечай прямо. Тебе что-то от меня нужно. И если ты хочешь этого добиться, придется выполнять мои приказы. – Ох, ох. Сколько деспотизма в маленькой девочке. Именно такой сообщник мне и нужен. Скрестив ноги, Морфей сложил руки шпилем под подбородком и прищурился. – Как тебе угодно, моя птичка. Твое дело. Синяя молния отделяется от его тени на цементном полу и начинает метаться по комнате. Стиральные машины и сушилки включаются. Они гремят и посвистывают. Я стиснула зубы. – Я не птичка. На мне что, есть перья? Я Элисон. Ни больше ни меньше. Ясно? Драгоценные камни на лице Морфея начали переливаться теплым оранжевым светом. – Понял, понял. А ты – нет. Потому что ты – нечто гораздо большее, чем просто имя. Я нахмурилась. – В каком смысле? – Все мы – не только имя. Каждый состоит из жизненных сил, крови, костей, души. И твоя кровь драгоценнее, чем у многих. Я не смогла придумать ответ: мешали механические звуки, отдающиеся эхом от стен. – Выключи стиралки. Я должна слышать, если кто-нибудь сюда придет. – Ну нет. У меня голова лучше работает на фоне хаоса. И тебе нужно научиться делать то же самое. А что касается нашей безопасности, я обо всем позаботился. Загляни в зеркальце, моя ягодка. Скрипнув зубами при этом новом прозвище, которое было в десять раз хуже первого, я взяла зеркальце. Смутное отражение моего лица расплылось, превратившись в портал, за которым открылась территория вокруг прачечной. Крошечные пятна света плавали и скакали среди деревьев и в траве. Приглядевшись, я увидела миниатюрные, покрытые сверкающими чешуйками, женские фигурки со стрекозьими крыльями. От странного покалывания у меня встали волосы дыбом. Я ощутила магию вокруг. Раньше я и не знала, что умею ее чувствовать. – Кто это? – Феи. Они маленькие, но могут остановить любого, если кто-то попытается нам помешать. Осторожней, когда будешь выходить. Иначе наступишь на тело-другое. Разинув рот, я откладываю зеркальце. – Они их убьют? Я не могу этого допустить. Одного трупа на моей совести достаточно. Морфей фыркнул: – Прости, я не уточнил. Я имею в виду спящие тела. Ничего плохого с ними не случится – они проснутся абсолютно довольные, разве что несколько смущенные. А главное, они будут слишком заняты собственными мыслями, чтобы понять, что ты была здесь, ну или чтобы из-за этого волноваться, если угодно. Но я опять отклоняюсь от темы. Ты, кажется, хотела задать мне несколько вопросов? Теперь их стало намного больше. Я подавила ненасытное желание узнать всё и сразу, решив не отвлекаться от главного. Я достала из наволочки мамины книжки, положила их между нами и приготовилась записывать ответы Морфея в блокнот. Он захлопал в ладоши. – О, прекрасно. Люблю эту игру. Ты покажешь свои карты мне, а я тебе. Подожди, ты еще увидишь, что у меня припрятано в рукаве… – Может, перестанешь болтать? – сердито спросила я.?– Значит, ты и эти… феи… вы живете в Стране Чудес? Его лицо озарилось светом. Очевидно, Морфею очень хотелось ответить, но он сжал губы. – Ну же,?– сказала я.?– Ты из Страны Чудес? Он молчал. – Это правда? – Ты же велела мне замолчать. Я впиваюсь ногтями себе в колени. – Блин. Отвечай! Морфей по очереди стянул перчатки, приводя меня в бешенство своей медлительностью и спокойствием. – Не надо раздражаться. Да… я из Страны Чудес, как и мои очаровательные маленькие питомицы. – И это значит…?– я сглотнула,?– что Страна Чудес существует на самом деле? – Да. – И кроличья нора? – спросила я, справившись с комом в горле. Разглядывая меня в тусклом свете, Морфей кивнул. – Я могу раздобыть тебе карту. Только скажи. Я вцепилась в воротник рубашки, пытаясь скрыть лихорадочное биение пульса на шее. – Кто ты там? В книжке я тебя не помню. Нить синей магии перескочила с кончика его пальца на «Элисон в Стране Чудес». Страницы начали переворачиваться – и остановились, дойдя до картинки, на которой Алиса разговаривала с Гусеницей. – Как и наша умная и любопытная героиня, в начале пути я не был похож сам на себя. Я прочла ответ Алисы на вопрос Гусеницы: «– Ты… кто… такая? – спросила Синяя Гусеница. – Сейчас, право, не знаю,?– отвечала Алиса робко.?– Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась». Я проглотила ком в горле. До меня дошло. – Ты Гусеница… которая вылупилась из кокона. Морфей поморщился, словно я его оскорбила. – Бабочки не вылупляются. Они преображаются. Итак, у тебя осталось шесть вопросов. Трать их с умом, ягодка.