В конце концов все угомонились и заснули. А утром самой первой проснулась Бобби. – Подъём, сони! – громко крикнула она. – Сегодня День середины четверти! Глава 10 Середина четверти Суббота, на которую пришёлся День середины четверти, была чудесна. Солнце сияло на бездонных голубых небесах, не омрачённых ни единым облачком. – Шикарная погодка, а, Клодин? – радостно сказала Дорис однокласснице. – Шикарнее не бывает. Клодин в ответ застонала. – Придётся всё время торчать на улице под этим кошмарным солнцем! – вздохнула она. – У меня обязательно вылезет веснушка! Как я хочу, чтобы пошёл дождь! – Хочешь забиться в дом в такой день? Не выйдет, – ухмыльнулась Бобби. – Ну-ка улыбнись и больше не хмурься. День сегодня – просто восхитительный! Выставка рисунков была полностью готова, и среди обычных работ попадались действительно талантливые, которыми по праву гордилась учительница рисования мисс Уолкер. Она вела класс акварели и регулярно выводила своих учениц рисовать на природу. Некоторые девочки рисовали просто превосходно. – Такие картины с удовольствием купят, – заметила Клодин. – А мы можем продавать свои работы? Сколько заплатят за эту прекрасную картину, Хилари? – Странные у тебя мысли, – засмеялась Хилари. – Конечно, мы не продаём свои работы. Наши родители так ими гордятся, что не позволят нам это сделать. Нет, они увезут все наши рисунки и поделки домой, повесят их на видном месте или поставят на каминную полку, чтобы все гости восторгались: «Ах, какая у вас талантливая дочь, миссис такая-то!» – Наверняка твоя мама очень обрадуется, если ты пошлёшь свою прелестную-распрелестную наволочку ей на день рождения, – сказала Пат. Клодин рассмеялась. – У меня три сестры, которые вышивают гораздо лучше меня, – ответила она. – Мама посмотрит на наволочку и скажет: «А, уже лучше! Неплохо для начинающей, малышка Клодин». – Зато мадемуазель считает, что это шедевр, – улыбнулась во весь рот Бобби. – Ты молодец, Клодин, что совершенно не задаёшься. Вокруг твоей вышивки столько шума, что другая девчонка давно бы начала воображать. А тебе – хоть бы что. – Я, конечно, вижу, что шью намного лучше, чем вы, английские девочки, – серьёзно сказала Клодин. – Но, понимаете, во Франции моя вышивка была бы самой посредственной. Мне есть с чем сравнить свою прекрасную наволочку, поэтому я знаю, что она вовсе не так уж прекрасна. В Клодин удивительным образом соединялись честность и искренность с хитростью и лживостью. Она и обманывала как-то странно – почти в открытую. К примеру, Клодин не раз пыталась обвести вокруг пальца мисс Эллис, но, если учительница замечала её уловку, девочка тут же признавалась в этом без малейшего смущения. Она как будто играла с учителями, пытаясь их перехитрить, но при этом не скрывая своих намерений. Никто не мог понять, зачем она это делает. Пат и Изабель играли в паре в теннисном матче. Обе были счастливы. Они достали белые юбки и блузки, красные носки, белые теннисные туфли, потом отнесли юбки и блузки экономке, чтобы та передала их в прачечную для глажки. Все хотели выглядеть самым лучшим образом к приезду родителей! Во время завтрака девочки заметили, что Полин слегка загрустила. – Что случилось, Полин? – как всегда доброжелательно спросила Хилари. – Ты почему такая мрачная? Расстроилась, что тебя не взяли в команду по теннису? – Нет, – покачала головой Полин. – Я просто ужасно разочарована, вот и всё. – Но почему? – удивилась Хилари. Остальные девочки подошли ближе. – Понимаете, – проговорила Полин, – так всё неудачно сложилось. Мама заболела, а папа не хочет оставлять её одну, поэтому они сегодня не приедут. А я их так ждала! Представляла, как всё им тут покажу. – Не повезло, – сочувственно закивали близняшки. Все знали, как горько и обидно в самый последний момент вдруг узнать, что родители не приедут. Девочкам было ужасно жаль Полин. – Надеюсь, твоя мама не очень тяжело больна, – сказала Сьюзен Хауз. – Нет, ничего страшного, – ответила Полин. – Но приехать она не сможет. Эх, а я так хотела, чтобы все увидели, какие у меня красивый папа и хорошенькая мама. Я даже написала ей, чтобы она надела то миленькое новое платье, которое мне так нравится, и она обещала. – Ну ничего, – утешила Изабель, которой стало очень жалко Полин. – Если хочешь, можешь поехать на прогулку с нами и нашими родителями, тогда тебе будет не так грустно. – Спасибо! – обрадовалась Полин. После этого она заметно повеселела и приняла участие в подготовке вместе с остальными. Мадемуазель вывесила наволочку Клодин на самом видном месте. Ей по-прежнему хотелось стиснуть племянницу в объятиях с уверениями, что та не одинока, поэтому девочка старалась не попадаться ей на глаза и ловко скрывалась за углом всякий раз, как тётя возникала на горизонте. – Клодин, ты играешь с Мамзелью в прятки, – сказала Бобби, – но тебе всё же придётся показаться ей, а не то она лопнет от переполняющих её чувств. Она рвётся показать, как красиво развесила твою наволочку. Обед в этот день был скудный и неинтересный, поскольку повара все силы бросили на чай с клубникой к приезду родителей. Килограммы клубники раскладывались по большим стеклянным тарелкам, на столах расставляли блюда со свежайшими пирожными, печеньем, сэндвичами всех видов. Ученицы то и дело подбегали к дверям столовой и заглядывали в щёлку. А Клодин даже ухитрилась проскользнуть внутрь и попробовать клубнику – конечно, она оказалась единственной, кто осмелился на такой подвиг. – Тебе здорово попадёт, если тебя поймают, – предупредила Бобби. – Лучше зайди и попробуй сама, – ответила Клодин, облизывая розовым язычком алые губки. – Ягоды такие сладкие и сочные! – Нет, – сказала Бобби, – мы дали честное слово, что не будем пробовать то, что приготовили сегодня к чаю, и я не стану его нарушать. – Это ваше честное слово такое смешное, – сказала Клодин. – И оно очень мешает делать то, что хочется. Я никогда честного слова не даю и давать не собираюсь. Не нравится мне это. – Клодин, ты ужасна, – заявила Энджела, скорчив гримаску. – Творишь что вздумается. Хорошо, что я не такая бесчестная, как ты. Она произнесла всё это чрезвычайно вредным тоном, но Клодин только засмеялась и ничуть не обиделась. – Эх ты, Энджела, – сказала она, – ты считаешь, что взять без спросу несколько ягод хуже, чем говорить неправду о человеке за его спиной? А вот я думаю, что врать и говорить гадости о других гораздо хуже. По-моему, это ты бесчестная, никудышная девчонка, и дело тут не в клубнике, а в твоём злом языке! Девочки, которые слышали этот разговор, засмеялись. Клодин говорила очень спокойно, но в её словах была правда, и она так ловко перевела стрелки на Энджелу, что остальным стало смешно. Только Энджела разозлилась. Но в День середины четверти не до споров. У всех была куча дел, и у каждой девочки – своё задание. Несколько человек должны были поставить в вазы свежие цветы, а это занимало много времени. Нужно было вынуть из ваз старые цветы, помыть вазы, нарвать новые цветы и красиво расположить их в ёмкостях всех форм и размеров. Это особенно хорошо получалось у близняшек, и потому они были очень заняты всё утро. После обеда все переоделись в спортивную или парадную летнюю форму, состоящую из яркого платья любого цвета. Каждая ученица могла выбрать тот цвет, который шёл ей больше всего. Смуглые, как Карлотта, носили красные и оранжевые цвета и оттенки. Белокурые девочки вроде Энджелы выбирали пастельные цвета – розовый, голубой. На зелёных школьных газонах, точно цветы, запестрели нарядные платья учениц. – Родители! Едут! – заверещала Элисон, услышав шорох шин по гравию. – Первые прибыли! Интересно чьи? Четвероклассницы встрепенулись, но люди в машине были им незнакомы. – Наверное, к кому-нибудь из младших классов, – предположила Бобби. – А вон ещё к кому-то приехали. – Ко мне! – закричала Дженет. – Ура-ура! Я так и знала, что они приедут пораньше. Ой, мама такая загорелая! Ну, я побежала. И она кинулась к родным. К школе подъезжало всё больше и больше машин. Скоро все лужайки были заполнены папами, мамами, тётями, старшими и младшими братьями и сёстрами. Айлин смотрела на них и отчаянно желала, чтобы Эдди тоже был здесь. Мать Айлин в форменном платье, в белоснежном накрахмаленном фартуке держалась очень прямо и сдержанно. Многие родители подходили к ней, чтобы поговорить о здоровье своих детей. Айлин нравилось, что её маму всё время кто-то разыскивает и расспрашивает, но всё равно хотелось, чтобы её мама тоже была в красивом платье и весело улыбалась, как матери других девочек. «Маме надо чаще улыбаться, – подумала Айлин. – Она всё время такая строгая. Вон мама близнецов какая милая! Обнимает одновременно одной рукой – Пат, другой – Изабель. А нас с Эдди мама никогда не обнимает». На подъездной дорожке появился огромный автомобиль, за рулём сидел шофёр в форме. Машина оказалась новеньким чёрным «роллс-ройсом» с узкой зелёной полосой. Автомобиль остановился, шофёр выскочил наружу – и Энджела радостно взвизгнула: – Это наша новая машина! Посмотрите, все! Какая красавица! А форма шофёра вам нравится? Тоже чёрная с зелёным, под цвет машины. И подушки внутри чёрные с зелёными уголками и монограммами. – Я думала, ты так обрадуешься родителям, что забудешь про машину, – холодно заметила Дженет. Но Энджела не обратила на неё внимания. Она была страшно довольна, что в тот момент, когда подъехал роскошный «роллс-ройс», рядом оказалось столько её одноклассниц. Шофёр открыл дверцу салона, и из автомобиля выбралась мама Энджелы. Да, она была необыкновенной красавицей! Очень молодая, удивительно похожая на Энджелу и потрясающе одетая. Девочки уставились на неё разинув рты. Она тоже обвела всех взглядом блестящих ярко-синих глаз. Следом за ней из машины вышел папа Энджелы – высокий, серьёзный мужчина, похожий на военного. Энджела снова взвизгнула. Она кинулась к родителям и обхватила маму обеими руками, как делали другие ученицы, только, пожалуй, несколько наигранно, поскольку знала, что все на неё смотрят. – Энджела, дорогая, осторожнее, платье помнёшь, – проговорила мама. – Дай мне на тебя взглянуть. Папа крепко обнял девочку, а затем слегка отодвинул от себя, чтобы посмотреть на дочь. – Она прекрасно выглядит, – произнёс он. – Но эта ужасная форма портит её, – сказала мама. – Она ей совершенно не идёт. И эти невозможные школьные туфли на плоской подошве. – Все девочки одеты одинаково, – рассудительно ответил отец. – На мой взгляд, Энджела выглядит очень хорошо.