– Очень может быть, Элисон, что это была твоя милая мама, – сказала Клодин, улыбаясь от уха до уха. – Но моя честность не велит мне рассказывать об этом. А вы не рассказывайте о судьбе наволочки моей тёте, потому что я сказала ей, что отправила её своей маме. – Ну ты сказочница, Клодин, – протянула Дорис. – Сочиняешь налево и направо! Я не понимаю, зачем ты, вместо того чтобы честно признаться Мамзели, что продала наволочку, обманула её и устроила из этого тайну? – Я обожаю тайны! – ответила Клодин, смеясь глазами. – А тётя Матильда написала бы чьей-то милой маме письмо и выкупила бы наволочку обратно, и я бы тогда расстроилась, потому что очень приятно зарабатывать самой, разве нет? – Ты загадка, – сказала Дженет, – и мне ни за что тебя не разгадать, Клодин. Ты врёшь, чтобы продать наволочку и на вырученные деньги купить подарок на день рождения, ты запираешь экономку, чтобы порадовать нас, ты… – Не будем больше о моих недостатках, – серьёзно сказала Клодин. – Когда-нибудь я, возможно, исправлюсь. Даже наверняка исправлюсь, если останусь в этой замечательной школе ещё хотя бы на четверть! – Ну ты молоток, что не обиделась на мои слова, – тепло проговорила Изабель. – И я рада, что ты сказала нам, откуда у тебя появились деньги. Боюсь, это значит, что их взяла Полин. У неё была куча денег в последнее время. Блин! Ну почему в жизни случаются такие ужасные вещи?! Что нам теперь делать? – Мы с Хилари пойдём к мисс Теобальд и расскажем ей обо всём, – сказала Сьюзен. – Мы не можем сейчас приставать к Полин, она не в том состоянии, но мисс Теобальд должна знать, что мы думаем по этому поводу и почему. Пойдём, Хилари. Чем скорее, тем лучше. Глава 21 Элисон – настоящая подруга Хилари и Сьюзен постучались к мисс Теобальд. Директриса тут же откликнулась и предложила им войти. К счастью, она была одна. – С чем вы ко мне пришли, четвероклассницы? – спросила она с улыбкой. – Надеюсь, у вас не приключилось новых неприятностей? – Нет, мисс Теобальд, – сказала Сьюзен. – Но нас очень беспокоит эта история с воровством, и мы, кажется, догадываемся, кто это делает. – Но почему же виновница не пришла ко мне сама? – очень серьёзно спросила директриса. – Она не может, – ответила Сьюзен. – Понимаете, мы думаем, что это Полин. А она лежит в изоляторе со сломанной ногой. – Полин! – потрясённо воскликнула мисс Теобальд. – Поверить не могу! Это совсем на неё не похоже. Нет-нет, не может быть! – Сначала мы решили, что это Клодин, – сказала Хилари. – Но оказалось, что не она. – Я очень рада! – кивнула директриса. – Но всё равно не верю, что это Полин. У неё есть свои недостатки, но она никак не похожа на человека, способного на нечестный поступок. – Мы должны рассказать про Полин ещё кое-что, чтобы стало понятно, что не такая уж она честная, – серьёзно проговорила Сьюзен. – Мы не ябедничаем, но самим нам не разобраться, поэтому мы пришли к вам. – И правильно сделали, – сказала мисс Теобальд. – Так что же насчёт Полин? Её мама сейчас здесь, и при необходимости мы сможем побеседовать с ней до её отъезда. Хилари и Сьюзен вместе поведали директрисе о том, как Полин хвасталась и всех обманывала; как она не дала маме приехать на День середины четверти, выдумав, что в школе скарлатина, а потом притворилась очень огорчённой. Как она всегда разбрасывалась деньгами, а её мама поделилась с Элисон своими переживаниями из-за того, что не может давать дочери на карманные расходы. – Сопоставив всё, что знаем, – подвела итог Хилари, – и выяснив, какая Полин, оказывается, обманщица, мы поняли, что, скорее всего, это она крала деньги у экономки. – Понятно, – произнесла мисс Теобальд. – Но дело в том, что люди, обманывающие окружающих по той же причине, что Полин, как правило, в остальном довольно честны. Понимаете, Полин лжёт, потому что ей хочется выглядеть лучше, чем она есть, в глазах окружающих – это единственная причина, по которой она лжёт. Если она украдёт, она станет хуже – и в собственных, и в чужих глазах. Поэтому такие люди обычно не крадут. Но, судя по тому, что вы мне рассказали, возможно, Полин всё же воровала. Об этом говорит обилие денег, хотя мать не могла выдавать ей большие суммы. – Да, наверное, – кивнула Сьюзен. – Мисс Теобальд, мы рассказали вам всё, что знаем и думаем. Весь наш четвёртый класс хочет, чтобы дело с кражами поскорее решилось, мы в ужасе от этого и только рады передать решение в ваши руки. В дверь постучали. – Войдите, – ответила директриса и кивнула девочкам, завершая разговор. – Я займусь этим. Завтра же побеседую с Полин. Ну или послезавтра, когда она немного придёт в себя после перелома. Доктор наложит гипс, и тогда она сможет вернуться к занятиям. Очень важно поговорить с ней до того, как она вернётся в класс. В кабинет вошла сотрудница школы и, как только директриса закончила говорить, сообщила: – Миссис Джонс хотела бы поговорить с вами перед отъездом. – Пусть войдёт, – сказала мисс Теобальд. Выходя из кабинета, Хилари и Сьюзен встретились в дверях с мамой Полин и смерили её любопытными взглядами. Так эта бедная, усталая, встревоженная женщина в простеньком костюме и есть та самая хорошенькая, прекрасно одетая, богатая мама Полин! Какая же всё-таки Полин дурёха! Едва дверь за девочками закрылась, миссис Джонс принялась изливать своё беспокойство: – Ах, мисс Теобальд, я очень волнуюсь за Полин. Она мне совсем не обрадовалась. А когда я сказала, что встретила по дороге её одноклассниц и немного поболтала с ними, она разрыдалась. Я не понимаю, что происходит. Думала, она мне обрадуется, а она накинулась чуть ли не с обвинениями, – оказывается, я устроила шум из-за ерунды. Но Полин – мой единственный ребёнок, и я её очень люблю. Мисс Теобальд с жалостью выслушала растерянную женщину. Она не знала, стоит ли ей рассказывать о дурацком хвастовстве дочери, о том, что девочка разозлилась, потому что ей было безумно стыдно из-за своего вранья, которое теперь раскрылось. О том, что Полин стыдилась собственной матери и бедности и потому сочинила себе новую семью и другой дом. В конце концов, мисс Теобальд не сказала ничего. К чему ещё сильнее огорчать бедную женщину? Лучше сначала поговорить с Полин и убедить её в том, что надо исправить то, что она натворила. Поэтому директриса постаралась как могла утешить и успокоить миссис Джонс. – Не волнуйтесь, – сказала она. – У Полин был шок после падения и перелома. Не стоит принимать её слова слишком близко к сердцу. Наконец миссис Джонс ушла – не до конца убеждённая, озадаченная и обиженная. Мисс Теобальд тяжело вздохнула и задумалась, что делать дальше. Как же будет переживать миссис Джонс, если ей скажут, что её дочь не только глупая хвастунишка, но ещё и воровка! «Обязательно надо поговорить с Полин, – подумала директриса. – Только бы матрон не поднимала больше шума. До чего же неприятная женщина». Но экономка не унималась. На следующее утро она ворвалась в кабинет директрисы с новой жалобой: – На этот раз у меня пропало пять фунтов! Купюра в пять фунтов! Прямо из кошелька, который я спрятала на дне своей корзинки с шитьём! И деньги всё равно пропали! Мисс Теобальд, воровку надо найти и исключить! Мисс Теобальд растерялась. Полин не могла украсть деньги, поскольку лежала в изоляторе со сломанной ногой! Но из дальнейших жалоб экономки директриса поняла, что корзинка тоже была в изоляторе – экономка принесла её туда, чтобы продолжать работу и одновременно присматривать за больной. Значит, Полин всё же могла вынуть деньги из кошелька. Но сегодня к ней целый день забегали другие девочки, чтобы её проведать… Как всё это утомительно! Мисс Теобальд с трудом выставила экономку из кабинета. Да, в этой четверти было слишком много суматохи и возни с четвёртым классом! После ссоры четвероклассницы держались с Энджелой очень холодно. Она ходила бледная и расстроенная, но никому не было её жалко, даже Элисон. В половине первого дня Элисон увидела, что Энджела надевает шляпку. – Куда ты? – спросила она. – Ты же знаешь, что нельзя ходить в город по одному. Хочешь, я схожу с тобой? – Нет, – обиженно ответила Энджела. – Но, если тебе так интересно, могу сказать, что я собираюсь сделать. Я дойду до ближайшей телефонной будки, позвоню маме и расскажу, какие гадости вы о ней говорили, а потом попрошу забрать меня отсюда сегодня же! – Не надо, – расстроилась Элисон. – Тебе сказали всё это только потому, что ты сама с такой злостью говорила про миссис Джонс. Но Энджела уже решительно вышла. Пока её не было, Элисон места себе не находила от тревоги и огорчения, не зная, стоит ли рассказывать об этом остальным. Она уже представляла, как примчится на «роллс-ройсе» разъярённая мама Энджелы, как закидает самыми отвратительными словами школу Сент-Клэр и всех её учениц. Думать об этом было жутковато. Энджела вернулась минут за пять до обеда. Вид у неё был самый разнесчастный, лицо заплакано. Элисон кинулась навстречу подруге, чувствуя жалость и неожиданную симпатию, – грустная, притихшая Энджела выглядела гораздо приятнее обычной Энджелы, надменной и хвастливой. – Что случилось? – участливо спросила Элисон. Энджела обернулась к ней и вдруг заплакала. – Мамы не было. Я разговаривала с папой, а он, вместо того чтобы пожалеть, ужасно на меня рассердился. Он сказал, что мама не имела никакого права разговаривать так, как она говорила в День середины четверти, и что он сделает всё, от него зависящее, чтобы я не выросла такой, как она, и не смела обижать других людей. И он приедет сегодня же, чтобы поговорить обо мне с мисс Теобальд! – Ой, Энджела, – испуганно сказала Элисон, – какой ужас! Он, наверное, и правда здорово рассердился. Мисс Теобальд будет очень недовольна, когда узнает, что ты звонила и жаловалась родителям. Тебе попадёт со всех сторон! – Знаю, – прорыдала Энджела. – Что мне делать? Элисон, я знаю, что вела себя безобразно, но не бросай меня. Я говорила кошмарные вещи о матери Полин, мне теперь стыдно даже вспоминать об этом. Но, пожалуйста, останься моей подругой! – Знаешь, Энджела, – неожиданно серьёзно сказала Элисон, – я была тебе плохой подругой, потому что всё время льстила, и хвалила тебя, и восхищалась тобой. А надо было смеяться над тобой и дразнить, как делали остальные. Наверное, Бобби или близняшки были бы тебе лучшими друзьями, чем я. Они всегда говорили с тобой разумно, а я, как дурочка, восторгалась тобой, и ты от этого только хуже себя вела. – Ну и пусть, всё равно будь моей подругой, – взмолилась Энджела. Теперь, когда все на неё ополчились, ей было просто необходимо, чтобы хоть кто-нибудь думал о ней хорошо. – Пожалуйста, Элисон. Я буду стараться стать добрее, честное слово! Но что мне сказать папе, когда он приедет? Я так боюсь его, когда он сердится! – Знаешь что, – сказала Элисон. – Сразу после обеда мы снова сходим и позвоним твоему папе. Ты скажешь, что всё обдумала и поняла, что вела себя как дура, но теперь обязательно исправишься. А потом дашь мне трубку, и я тоже с ним поговорю, и, может, мы его уговорим не приезжать. – Элисон, ты – настоящая подруга! – сказала Энджела, вытирая глаза и шмыгая носом. – Ты понравилась папе, значит, он может тебя послушать. Спасибо тебе за помощь! Обед давно начался, но мисс Эллис, заметив красные, припухшие глаза Энджелы, ограничилась лишь коротким замечанием. А сразу после обеда подруги побежали к телефонной будке. Энджела, дозвонившись, торопливо проговорила: – Я была дурой, я всё поняла, папочка, пожалуйста, не приезжай, я постараюсь исправиться. Моя подруга Элисон тоже хочет с тобой поговорить. Энджела сунула трубку подруге. Элисон, немного нервничая, сказала: – Здравствуйте, это Элисон, подруга Энджелы. Она сейчас нормально себя ведёт. Просто она раньше переживала и иногда делала глупости, но теперь она успокоится, и всё будет отлично. Поэтому вам совершенно необязательно бросать работу и приезжать в Сент-Клэр. – Понятно, – хмуро сказал папа Энджелы. – Поскольку у меня действительно очень много работы, я сегодня не приеду. Но, если ещё раз Энджела начнёт жаловаться, я приеду и устрою ей хорошую головомойку. Я отправил Энджелу в Сент-Клэр, потому что это самая лучшая школа из всех, какие я знаю. И она будет там находиться до тех пор, пока не поймёт, что это самая лучшая школа из всех, какие знает она. Если ты и правда её подруга, помоги ей понять это как можно раньше. Ты ведь учишься в этой школе не первый год, насколько мне известно. – Да, – ответила Элисон. – И это самая лучшая школа во всей Англии! Я обязательно помогу Энджеле это понять, и остальные тоже помогут.