– Главное, что мы выяснили правду и что Грибов под наблюдением врачей, в безопасности, – заключил Ватсон. Ловушка для дьявола. Светлана Кривошлыкова – Простите, Шерлок Холмс просил никого не пускать. – Ватсон уперся рукой в косяк двери, перегораживая путь взволнованному посетителю. – Мне нужно с ним поговорить! – Втолкнув в дверь опешившего Ватсона, Александров ввалился в квартиру. Не снимая обуви, он бесцеремонно зашел в кабинет. Ватсон, пытаясь его остановить, вбежал следом за ним. – Думаю, нам придется выслушать гостя. Если бы дело не было срочным, вряд ли бы он явился к нам в восемь вечера, прямиком из химчистки, где, по-видимому, и переоделся в этот костюм. – Холмс стоял у окна с трубкой в руке. Появление гостя заставило его отвлечься от размышлений, чему он не обрадовался. – Но как вы… – Эта бирка с номером и сегодняшней датой из-под полы пиджака… Александров, смутившись, быстро оторвал клочок ткани и спрятал в карман. – Как неловко… Простите, но дело не терпит промедления, – обратился он к сыщику. – Сегодня я получил странную посылку. – Он положил на стол перед Шерлоком сверток с венком из алых маков. – Кто-то оставил его на пороге квартиры. – Возможно, у вашей жены есть поклонник? – Холмс без особого интереса взглянул на цветы и перевел взгляд на гостя. – Нет, исключено. Вы живете один. Судя по следу от обручального кольца, вы развелись около трех месяцев назад. И последний месяц вы были в запое. У вас отеки, трехдневная щетина и неухоженный вид, что, как правило, не свойственно женатым людям с вашим уровнем дохода и положением в обществе. Ватсон взял ручку, опустился на диван и раскрыл блокнот. – Все так, – смутился гость. – Присаживайте и расскажите, что у вас произошло. – Я уверен, дело касается моей дочери. – Александров стер пот со лба и сел на стул, стоявший у стола. – Это уже второй венок. Первый мне доставили 8 ноября. Сначала я не придал этому значения, решил, что кто-то издевается. Но сегодня… – Есть какая-то связь между этими датами? – перебил гостя сыщик. – Восьмого ноября и двадцать четвертого августа совершали жертвоприношения богам подземного мира, – выпалил Александров. – Чтобы похищенная дочь Цереры Прозерпина могла вернуться к матери, делали украшения венками из мака. Уверен – это знак. Я защитил диссертацию по древнеримской символике и мифологии. Ошибки быть не может: цветы, даты… К тому же моя дочь знала эту легенду. – Расскажите как можно подробнее, что случилось с вашей дочерью, – попросил Шерлок Холмс и сел в кресло напротив гостя. – В сентябре прошлого года ночью моя дочь и ее подруга Лиза залезли в ротонду – это старая пристройка со стороны общежития пансионата, в котором они учились. Что они там делали – выяснить не удалось. Случился пожар. Как сказали пожарные, молния попала в дерево рядом с ротондой. Дерево загорелось и упало на крышу. В то лето совсем не было дождей, и ротонда вспыхнула мгновенно. На пепелище нашли обгоревшие кости и сережку моей дочери. По мнению следствия, это доказывает, что она сгорела. Лиза каким-то образом спаслась, но полгода провела в психоневрологическом интернате. Она утверждала, что Олю забрал дьявол… – Как вы думаете, что две девочки ночью делали в ротонде? Баловались наркотиками? – Шерлок уставился в потолок, от чего его нос стал казаться еще длиннее. – Конечно же, нет! – возмутился Александров. – Исключено! Лиза не смогла дать адекватных объяснений, но это не означает, что употребляли наркотики. Им всего по двенадцать лет. Могу лишь предположить, что они вызывали гномиков. – Гномиков? – удивился сыщик. – Гномов, духов – не важно. Как я понял – это игра, – объяснил Александров. – Дочь рассказывала, что девочки в пансионате верят, что вызванные существа исполняют желания. – Есть у вас или вашей жены враги? – Шерлок внимательно посмотрел на своего гостя. – Я привлекаю инвестиции в исследовательские проекты, выдаю гранты на разработки новых препаратов. Да, надо признать, что фармацевтический рынок в России отчасти криминализирован, но я к этому отношения не имею, я больше по научной линии. С аптечными сетями не работаю. К наркотическим препаратам доступа не имею. Явных врагов у меня нет. – Кому могла бы быть выгодна смерть вашей дочери? – уточнил Холмс. – Оля – мой единственный ребенок, если вы про наследство. Она была для меня смыслом жизни. Даже если бы вдруг появился какой-то дальний и не известный нам родственник, он бы уже заявил о своих правах. Однако прошло полгода, никто не объявился. В наследство вступили мы с женой. Но на дочь была оформлена только наша квартира. Мы ее продали. Супруга считает Олю погибшей, но я не могу не надеяться, что она еще жива и вы поможете мне ее найти. Шерлок Холмс задумчиво кивнул головой. – Я сделаю все, что в моих силах, но, к сожалению, должен предупредить, что я не гарантирую успех. Я уверен: тому, кто это сделал, были нужны именно вы, – сказал Шерлок. – И несмотря на то что с момента пожара прошло более десяти месяцев, я не допускаю даже мысли об убийстве. Я думаю, речь идет о похищении. – Холмс встал с кресла. – Мне нужны списки всех учеников и персонала школы на момент пожара. И, дорогой друг, – попросил он Ватсона, – наведите справки об этом пансионате: когда был построен, что это за ротонда такая. – Сыщик направился к двери. – Шерлок, вы куда? – растерялся Ватсон. – Загляну к майору Волкову. Хочу ознакомиться с материалами дела. – Холмс снял плащ с вешалки. Александров поспешил вслед за детективом: – Можно мне с вами? – Не стоит. Это может помешать делу. Судя по посылкам, – Холмс показал на цветы, – человек, приславший этот венок, очень хорошо вас знает. Факты, которые вы изложили сегодня, говорят о том, что дело будет весьма интересным, хотя мотив преступления пока и не ясен. Пока я изучаю детали дела, составьте списки тех, кому вы отказали в выдачи грантов за последние два года до роковой ночи. А вы, Ватсон, узнайте, где в Санкт-Петербурге можно купить маки. – Лиза, вы были с Олей лучшими подругами. Можете рассказать, что случилось в ту ночь? – Шерлок Холмс внимательно смотрел на девушку. – Расскажи мне все как было, я веду частное расследование по просьбе ее отца. Все, что вы скажете, может очень помочь при расследовании этого непростого преступления. Директриса пансионата – невысокая, красивая женщина лет под пятьдесят, – которая привела Лизу в класс, села за свой стол и сделала вид, что проверяет тетради. Ее сосредоточенный взгляд, плотно сжатые губы, впалые щеки, аккуратно убранные в пучок волосы – все это говорило о напряжении, которое она испытывала, разрешив своей подопечной этот разговор с частным детективом. – Я не хочу, чтобы меня опять заперли в психушку! – прошептала Лиза и покосилась на директрису, которая, услышав это, тут же изменилась в лице, что не ускользнуло от Холмса. – Я уже рассказывала, как все было! Мне никто не верит! – Обещаю, это останется между нами. – Холмс подвинул себе стул. – Говорите тише. – Он повел глазами в сторону учительского стола. Девочка проследила за его взглядом, отвернулась и шмыгнула носом. – Оля влюбилась в нашего биолога сразу, как только он появился у нас в пансионате. Между ними ничего не было, конечно! Это была платоническая любовь. Мы узнали, что у него сын умер от какой-то жуткой болезни. И она тогда задумала продать свою душу дьяволу, а в обмен попросить, чтобы он вернул биологу сына. У нас книга была, там заклинания разные к Сатане. Мы много раз пытались его вызвать, но никогда не получалось. Однажды на уроке нам рассказали, что ротонда, которую мы всегда считали нелепой пристройкой к общаге, была сатанинским храмом. Вот тогда-то Оля и решила, что именно там надо провести обряд. Мы тщательно готовились к ритуалу. Оля достала даже черные свечи и нож. Мы все спрятали за алтарем. В ту ночь гремел гром и сверкала молния. Но дождя еще не было. Мне было очень страшно, но я не могла оставить ее одну. Для ритуала нужно было минимум двое. Оля нарисовала капающей кровью пентаграмму и запретила мне выходить за пределы защитного круга. Мне казалось, что с разрисованных стен ухмыляются черти, демоны и ведьмы. В свете молний они будто оживали и гримасничали. Ставни скрипели и постукивали под порывами ветра. Я хотела сбежать. Но Оля не позволила. – Вы помните, что именно говорила Оля, когда вызывала дьявола? Лиза боязливо посмотрела на директрису, прикрыла рот рукой и сказала еще тише: – «Приди к нам, о Великий Хозяин Тьмы и Зла! Явись ко мне и выполни мою просьбу! Я клянусь отдать тебе свою душу, если ты выполнишь все, о чем я прошу в нашем договоре». Как только она это сказала, свечи загорелись зеленым огнем и крышу ротонды проломило горящее дерево, с потолка посыпались доски, она прижалась к алтарю. Я отскочила в сторону, таким образом оказалась вне защитного круга. – То есть горящее дерево оказалось между вами? – уточнил Холмс. – Именно так. Я попыталась обойти его, но огонь уже охватил ротонду, преградив путь. Оле было не выбраться. Затем я увидела, как из темного угла ротонды, прямо у нее за спиной, выступили очертания… Это был дьявол! – Опишите его, пожалуйста. – Горящие глаза, рога как у барана, красный пятачок вместо носа. Тошнотворно запахло серой. Оля достала из кармана договор и бросила его в огонь. Она уже начала задыхаться. И тут дьявол неистово заорал. Но что именно, разобрать не получилось, крик его заглушил гром. Я не помню, как оказалась у маленькой двери и вывалилась в коридор общаги. Оглянувшись, я увидела, как крыша ротонды обрушилась. – Видели ли вы, куда делся дьявол? – Нет… – Лиза покраснела. – Вернее, – она нерешительно посмотрела на сыщика, – я видела, а может, мне показалось… дьявол взял Олю на руки и исчез с ней в огне. – Это очень важная информация. Однако я должен задать вам еще один вопрос: вы употребляли таблетки или что-либо, вызывающее галлюцинации? Лиза вспыхнула. – Я говорила – вы мне не поверите! – Она вскочила, стул с грохотом опрокинулся. Лиза выскочила из кабинета. – Английские традиции хороши тем, – допивая чай, рассуждал Ватсон, – что позволяют тщательно обдумать все произошедшее за день. Холмс поставил чашку и посмотрел на часы: начало шестого. – Удалось выяснить что-нибудь про маки? – Да, – лицо Ватсона стало серьезным, – на цветочном рынке продают анемоны – очень похожие, но совершенно другие цветы. Если не разбираешься – не отличить. А настоящие маки выращивают всего в двух теплицах, одна из них при НИИ онкологии имени Петрова, попасть туда я не смог – потребовали спецпропуск. Вторая теплица принадлежит цветочным оптовикам. Их образцы получены, результаты уже готовы. – Ватсон взял с комода планшет, протянул Холмсу. – И как мы попадем в НИИ Петрова? Как я понимаю, к оптовикам маки отношения не имеют. – Не мы, а вы, – уточнил Ватсон с улыбкой. – В России связи решают все. Держите. Он протянул Холмсу спецпропуск с отметкой «Проход разрешен в непроизводственные помещения». – Что же касается курьера… На посылке только его отпечатки пальцев, и его легко нашли – привлекался за мелкое хулиганство. В тот день в 13:00 он забрал маки из кафе «Штолле» на Садовой, 8 и отвез по указанному адресу. Оплата была наличными, про заказчика сказал лишь, что это обычный мужчина лет сорока пяти, худой. – Уже что-то! – воодушевился Шерлок. – Я нашел в соцсети переписку Оли Александровой с подругой Лизой за неделю до пожара. Они собирались попросить учителя биологии Степана Юрьевича Иванова купить им черные свечи и мел. Из пансионата девочек не выпускали, вот они и обратились к учителю.