– На крыше вашего отеля есть неплохой ресторан, доставлю вас максимально быстро, – ответил Алексей, выруливая на Минское шоссе. Ватсон отложил телефон и закинул ногу на ногу. – Куда, кстати, делась эта художница Шилова? – спросил он. – Летит сейчас частным бортом в Амстердам, у Следственного комитета нет оснований ее задерживать, – ответил Алексей. – Пока что прямых оснований нет, – хмуро согласился Холмс, – но я сделаю все возможное, чтобы они в скором времени появились. Ватсон покачал головой. – Признаюсь, я не до конца понял, что же на самом деле произошло. Как именно Слайд убил Катю Сомову? – Слайд владеет определенной техникой. Это что-то типа гипноза. И у него было обширное поле для экспериментов, – объяснил Холмс. – Да, Шерлок прав, – подтвердила Лиза. – Эту технику изучают на углубленных тренингах. Девушки также используют ее для… для решения некоторых своих вопросов. – Мы это заметили, Лиза, – сказал сыщик. – Правда, Джон? – с иронией обратился он к другу. Ватсон сделал вид, что не понимает шутливого тона, и задал другой вопрос: – А при чем здесь Шилова со своими странными картинами? Какая-то чертовщина… – Именно так это и называется, – кивнул Холмс. – Как вы знаете, творчеством и личностью Шиловой я заинтересовался уже давно, слишком странными мне показались эти совпадения: самоубийства девушек очень уж напоминал сюжеты ее картин из серии «По ту сторону». Поэтому я и отправил вас на выставку, где вы так удачно познакомились с Лизой. – Холмс закинул ногу на ногу. – Шилова не просто модная и дорогая художница, она активистка одной крупной международной… кхм… секты. Точнее сказать, системы, объединившей многих известных талантливых личностей. – Холмс показал Ватсону на планшете несколько снимков самой Шиловой в черных ритуальных одеждах. – Дичь! – брезгливо отрезал Ватсон. – Это оккультные практики, – ответил Холмс. А Слайд, будучи простым по сути парнем, добившись определенных высот в жизни, начал стремиться в богемные круги. Так они и сошлись с Нэлли Шиловой. Спустя какое-то время оккультизм проник и в жизнь Слайда, это отчетливо прослеживается по его фото и публикациям в соцсетях. Он начал практиковать новые формы отношений: некоторых девушек, самых успешных на его тренингах, он приближал к себе, со всеми вытекающими из этого привилегиями. Многие девушки влюблялись в него и были готовы на всё. Лиза вздохнула и опустила глаза. – И? – нетерпеливо спросил Ватсон. – И эта избранная девушка убивала другую девушку. Шилова придумывала сюжеты и писала картины для серии «По ту сторону», а девушки же действовали вслепую – так, как им говорил Слайд. Ну вот, например, картина задушенной девушки из Иваново. Холмс показал экран. Бледное тело и шею рыжеволосой красавицы обвивала красная тонкая змея. – А кто из девушек Слайда ее убил? – тихо спросил Ватсон. – Это сделала год назад небезызвестная тебе Катя Сомова. Алексея передернуло, он резко сдал вправо и затормозил у обочины, не забыв при этом включить аварийку. Рядом недовольно загудели проезжающие авто. Охранник закрыл лицо руками. – Да, – помолчав, медленно произнес он, – она и правда уезжала около года назад в Иваново. Теперь понятно зачем. Лиза ошеломленно посмотрела на Холмса. – А та картина, для которой позировала я? – Вы уже вне опасности, дорогая Лиза. Но будьте осторожны на воде, на всякий случай. В машине воцарилась тишина. Ватсон прокашлялся и спросил: – А какая у Шиловой цель? Зачем все эти ужасы? – Дело в том, – ответил Шерлок, – что Шилова потом продавала эти картины ценителям из кругов приверженцев оккультизма, это, – Холмс почесал подбородок, – часть практики жертвоприношения, если очень коротко. В ресторане «О2 Лаунж» с видом на Манежную площадь было многолюдно, играла музыка, раздавался звонкий женский смех, запах изысканных блюд смешивался со вкусной дымкой дорогих парфюмов. Холмс положил салфетку на стол и поманил официанта. – Не откажусь, пожалуй, от порции виски. – Поддерживаю, – добавил Ватсон и посмотрел на Алексея. – Мне швэбс со льдом, – усмехнулся тот официанту. Лиза водила ярко-красным ноготком по винной карте. – А мне коктейль «Красная площадь»! – мило улыбнулась она официанту. – Напьюсь! – хихикнула она. – Новицкий оказался весьма щедрым человеком, – сообщил Холмс, прочитав смс о поступлении платежа, и обратился к Алексею: – Ваш шеф – приятный деловой человек. – Да, неплохой, но, если честно, я решил уволиться. Ватсон удивленно вскинул брови. – Мы с Катей это обсуждали, да и я сам давно хотел. Думал, попозже, но, видимо, время уже пришло. Я же по профессии военный водолаз, поеду в Таиланд или Доминикану, буду учить народ нырять с аквалангом. – Он залпом выпил стакан. – Душно мне теперь здесь. – А что? Отличный бизнес! – живо отреагировал Холмс. – А мы с Ватсоном как-нибудь заедем к вам – понырять с аквалангом. Горячее дело. Надежда Сергеенкова, Юлия Мамышева 1 – Нет, вы не правы! Они молодцы! – Тише, тише, Антон. – Ватсон пытался утихомирить разошедшегося приятеля. – Ты же знаешь, каким бывает Шерлок, если не выспится. Ешь, пожалуйста, тосты с… Ну вот, разбудили… В дверях кухни бесшумно материализовалась долговязая фигура в халате. – Дружище, приветствую! Жизнерадостный криминалист Гирдяев подскочил так резко, что чашки жалобно звякнули о блюдца, а ложечка выскочила из вазочки с вареньем, раскрасив скучную зеленую скатерть живописными красными брызгами-бусинками. Ватсон не вставая протянул руку и взял чистую чашку из сушилки. – Шерлок, давай-ка присаживайся. Мы тут чаевничаем и обсуждаем подвиги доблестных пожарных. Антон утверждает, что российские – самые быстрые и профессиональные. Шерлок молча пододвинул табуретку и уселся за стол с таким лицом, что, будь рядом кто-нибудь, кто плохо его знал, он, скорее всего, не задержался бы здесь ни минуты. Но на кухне, к счастью, были все свои. Гирдяев как ни в чем не бывало продолжал уплетать тосты, а Ватсон знал, что немного терпения и ароматный свежезаваренный чай быстро исправят положение. И действительно, скоро лицо знаменитого сыщика немного смягчилось, глаза потеплели и, будто бы продолжая прерванный раннее разговор, Шерлок обратился к Антону: – Что, дорогой друг, на этот раз не обошлось без трупа? Ватсон слегка поперхнулся, но Антон принял вопрос как должное и тут же зачастил: – Ага, какой-то бедолага. Спал, наверное, и не сориентировался. Все, видно, разбежались, а он не успел. Там же бомжи обитают, в банях этих. А жаль, знаменитейшие бани были, Воронцовские. Недалеко, кстати, тут, на Мойке. Так вот, делать мне там уже нечего, а поскольку с утра пораньше рядом с вами оказался, вот и заглянул. – Выпалив эту тираду, Антон расплылся в широкой мальчишеской улыбке. – Ты уже в курсе про пожар? – удивленно спросил Холмса Ватсон. – Мне казалось, что, пока я всю ночь пытался уснуть под вой сирены и крики, из твоей комнаты раздавалось похрапывание… – Да нет, я тоже мучился бессонницей. Ну с полчасато уж точно… – И меня ни свет ни заря разбудили, – поддакнул Антон. – Беда с этими пожарами. В этом году, как никогда, много их. Каждую неделю что-нибудь горит. То цеха старинные на Петровском острове, то расселенные дома в Центральном районе… Обычно такие всплески пожаров бывают либо в очень жаркую погоду, либо в лютые холода. А сейчас с чего бы? Прокуратуру к этим пожарам не привлекают, так как до сегодняшнего утра обходилось без трупов, а вот дознавателям достается. Ну что делать, служба у них такая, я с трупами вожусь, они с пепелищами… А вообще они у нас молодцы. Один, Степан Ладогин, мой ровесник, а уже книгу написал вместе с каким-то профессором по теории дознания. Его поэтому по обмену опытом во Францию пригласили. Осенью поедет. Мы сейчас с ним место происшествия осматривали, он хвастался. Ладно, пора мне. Спасибо за чай! – И я, пожалуй, еще посплю пойду, – зевнул Шерлок, отодвигая пустую чашку. Ватсон вздохнул. Он точно знал, что до вечера не уснет, да и вечером еще вопрос – уснет ли. Ему плохо спалось, когда за окном вместо честной темноты висела белесая муть. И это еще только самое начало июня. Что же будет в разгар белых ночей? 2 Не прошло и двух недель, как Антон снова объявился. На этот раз по телефону. Позвонил, как обычно, невовремя – Ватсон только-только положил на тарелки еще скворчащую и трепещущую яичницу-глазунью. Есть ее нужно было срочно, пока не остыла, не превратилась в подсохшее и неаппетитное блюдо. Но Холмс упорно игнорировал призывы Джона немедленно приступить к еде и со скучающим видом слушал долгую темпераментную речь, произнесенную на том конце провода.