- Нет, - рычащим голосом ответил он, поднявшись, - да и остальных я тоже не знаю. Похоже, это по твою душу, парень! Отовсюду стали появляться вооруженные люди. Они держали мечи наготове и смотрели на нас так, так охотник смотрит на загнанную дичь. Плохой взгляд, неприятный. Как же я со всеми справлюсь-то? Тем более что десяток противников уже взял нас в клещи, отрезав пути к отступлению. - Идиот! - неожиданно появившийся за спинами незнакомцев старик крикнул на неудавшегося стрелка с арбалетом, - Как можно было не попасть?! - Он увернулся, - спокойно ответил тот. Старик посмотрел на нас, сплюнул и сказал: - Второго тоже в расход, - сказал он почти сразу, - нам свидетели не нужны. - Ну что, похоже, придется нам плечом к плечу встать, - хмыкнул оборотень, глядя внимательно за собравшимися атаковать воинами, - тем более по одиночке мы того гиганта не пристукнем. Я с удивлением посмотрел на возникшего за спинами наступающих мечников огромного существа, покрытого черной шерстью. Существо было огромным, мускулистым и злобным. Я как-то отстраненно узнал в этом существе Черного Когтя, непобедимого драчуна, что неделю назад просто убил мужчину, с которым и я бы опасался драться. М-да, теперь мне точно крышка... Тем временем Черный Коготь взревел и понесся на нас, растолкнув своих вроде как друзей. Он несся так быстро, что я лишь успел выдернуть кинжал, прежде чем оказаться сбитым. И тут я понял, что чувствуют люди, попавшие под поезд. Меня просто снесло с такой силой, что я проломил спиной дверь кузницы, дубовую, между прочим! Меня еще протащило по полу кузницы, остановился я лишь у другой стены здания, в которую шумно врезался. Неподалеку со стуком врезался мой новый союзник. В отличии от меня, он тут же вскочил и приготовился дать бой. Я с трудом поднялся, радуясь, что из костей вроде как ничего не сломано. Плащ мой сорвало, он валялся посреди кузницы, но о скрытности сейчас было глупо думать. Я посмотрел на входящего в кузницу монстра. - Лови подарок, урод! - крикнул я, отправляя в полет один за другим два метательных ножа. Один впился Черному Когтю в плечо, а второй лишь оцарапал ногу. Монстр взревел нечеловечески, потеряв последние признаки человечности и окончательно в моих глазах приняв образ зверя. Он понесся на меня, на ходу отбросив в сторону попытавшегося было атаковать оборотня! Отпрыгнув в сторону, я избежал участи быть разбитым в лепешку. Вскочив, пошарил на поясе в поисках кинжала и с ужасом не обнаружил его! Черт, выронил! А Коготь, переворачивая на своем пути все, что ни попадя, несся на меня. Немыслимым рывком я отправил свое тело в сторону, спасаясь. Поднявшись, я огляделся и увидел, что мой временный союзник какой-то болванкой бьет врагов, сующихся в кузницу. Его пытались достать мечами, но те были слишком коротки в сравнении с металлической палкой. Так, мне сейчас о своей шкуре нужно подумать, а оборотень пусть делает, что хочет! Коготь надвигался на меня неумолимо. Я отступал, уже почти отчаявшись, не зная, что делать. Нет, точно это мутант! Человек, пусть и оборотень, не может быть таким огромным и злобным! А тем временем Коготь опустился на четвереньки и стал на ходу преображаться. Шерсть стала гуще, покрыв всю кожу, тело вытянулось и увеличилось в размерах. Ногти на руках, ставших лапами, превратились в настоящие клинки! А голова вытянулась, превратившись в оскаленную медвежью пасть. Вот же черт... Я уже прощался с жизнью, но вдруг все резко переменилось. Сбоку выскочил кузнец, яростно взмахнувший длинным мечом. Тот, со свистом разрезав воздух, опустился точно на голову зверя, попросту расколов ту напополам. Огромная туша еще прошла по инерции несколько шагов, а потом грузно повалилась прямо у моих ног. Я ошалело смотрел на нее, на хлещущую кровь из болтавшейся на короткой шее огрызка головы, не веря случившемуся. - Вставай, парень, - кузнец ухватил меня за руку, рывком поставив на ноги, а потом осуждающе сказал, - не ожидал, что ты так шумно за мечом придешь. - Да я как бы и не собирался вот так... - я не знал, что сказать, но кузнец только смотрел стальным взором на дверь, откуда уже не высовывались рисковые враги. Оборотень все еще устало держал в руках болванку, переводя удивленный взгляд с двери на кузнеца и обратно. - Вот твой меч, а теперь уходи, - сказал кузнец, - разбирайся со своими проблемами сам, без меня и моей кузницы! - Хорошо, - согласился я ошарашенно. Может, я внутренне надеялся на его помощь, но суровая реальность такова, что за свою жизнь придется бороться самому. Я только поднял лежащий рядом плащ, быстро накинув его на себя. Вроде никто не успел заметить ничего необычного во мне, хотя я уже наплевал на это. Все одно помирать! Взяв в руки меч, которым кузнец убил медведя, я мельком оценил его и восхитился. Потрясающий меч! Надеюсь, он поможет мне сейчас. Я двинулся к зияющему пустотой дверному проему и, кивнув стоявшему с болванкой оборотню, рывком выскочил наружу. Тут же я изо всех сил ударил новым мечом по бросившемуся на меня противнику. Тот не ожидал моей вооруженности и, не успев остановиться, попал под смертельный удар. Меч разрубил его точно от плеча до сердца, выскользнув потом из разрубленной груди. Адреналин ударил в голову, я просто бил! Бил не щадя ни себя, ни врагов. Я вдруг почуял, что кроме ярости и некоторой удовлетворенности, не испытываю больше никаких эмоций. Словно я рубил кукол. В какой-то момент все кончилось. Я из-за усталости держал меч опущенным, тяжело дышал и рыскал глазами по сторонам. Вокруг была лишь залитая кровью брусчатка, на которой лежали трупы и стонали раненые. Вдалеке виднелся один улепетывающий враг, но я был не в силах гнаться за ним. Меня затрясло, руки задрожали. С большим трудом пихнул меч в перевязь на спине и пошел вперед, не глядя на трупы. - И зачем ты на меня напал? - спросил я у старика, которого за ворот держал усталый оборотень. - Твои... ножи... - сказал он с хрипом, - ты ведь даже не представляешь... что у тебя в руках! - Что такого в моих ножах? - спросил я устало. - Они принадлежат... эльфийским офицерам... не знаю, откуда они у тебя... но они стоят целое состояние... - старик закашлялся, сплевывая кровь. Захрипел и, дернувшись последний раз, повис безвольной куклой. - Готов, - устало ответил оборотень, с брезгливостью отбросив тело на дорогу, - вот и все. А теперь наш разговор... - Только не говори, что ты хочешь дальше драться! - устало попросил я. - Нет, - отрицательно покачал головой оборотень, - я хочу уйти с тобой. - Что?! - обалдев от совершенно неожиданных слов, я уставился на оборотня. - Мне нет места в этом поселении, особенно после этой драки, - пояснил тот, - а с тобой я уже бился бок о бок, да и вдвоем безопаснее будет двигаться. И у меня есть конь, так что я тебя не буду задерживать. - Черт с тобой, иди, - согласно махнул рукой. Я настолько устал, что мне было плевать даже на тот факт, что со мной двинется тот, кто всего несколько минут назад хотел меня избить. Договорившись через некоторое время встретиться за западными воротами, мы с оборотнем разошлись. Я как мог быстро пошел за Вороном. Стоило мне подойти к стойлу, как почуявший кровь, что обильно 'украшала' мою одежду, Ворон заволновался. Успокоив его, я взвалил все сумки на круп и, запрыгнув на уже оседланного Ворона, быстро помчался прочь из города. И я даже не хотел думать, почему так и не увидел ни одного стражника. ГЛАВА 4. Я честно ждал оборотня у западных ворот. Наконец, увидел всадника на гнедом коне, что быстро поравнялся со мной. Мы молча пришпорили коней, быстро удаляясь от ненавистного поселения. Когда оно осталось далеко за спиной, мы притормозили. Какое-то время ехали молча, а потом я спросил: - Как тебя зовут хоть? - Готнерим, - ответил он, хмуро глядя перед собой. - А я Глеб. Будем знакомы, - сказал я и замолчал. Мы долгое время ехали молча. Я не знал, какие мысли роились в голове у оборотня. Лично я пытался осознать произошедшее несколько минут назад у кузницы. Когда напали эльфы, было не так страшно и ужасно, а сейчас... кровь, смерти... это ужасно! Я не знал, что в настоящем сражении будет настолько ужасно, все-таки бой с эльфами был слишком скоротечен для того, чтобы я успел его осознать в полной мере. - Слушай, Готнерим, - начал я, пытаясь завести разговор, - куда ты собираешься идти? - Не знаю, - ответил тот, - где работа попадется, там и останусь. - Почему все-таки ты так взъярился на меня? - спросил я озабоченно, - Разве так неприятно, что я тебя ударил? Да и остальные посудачили бы да забыли. - Ты не понимаешь, - процедил сквозь зубы Готнерим со злобой, что шла то ли от неприязни ко мне, то ли от того, что я затронул эту тему, - в моем племени любой бой священен! Победить в поединке более сильного противника - значит, стать более почитаемым и уважаемым! А ты... ты просто избил меня, как юнца. А я считался сильнейшим воином в племени! - Подожди, ты сказал 'в племени'? - зацепился я за слово. - Ты что, из пещеры вышел? - удивленно посмотрел на меня оборотень. - Можно сказать и так, - кивнул я, желая получить подробности, - так что? - Либо ты действительно ничего не знаешь, либо что-то замыслил, - недоверчиво сказал он, а потом махнул рукой и заговорил, - да будет тебе известно, что на территории графств, помимо живущих в городах оборотней, обитают и разные племена. Они живут в небольших деревнях в самых глубинах территорий. Кто-то занимается земледелием и иногда общается с внешним миром, а кто-то так и остается в первобытном состоянии, ведет звериную жизнь. Тем не менее, никто насильно не принуждает их жить по законам графств, только по желанию самих племенных жителей. Я тоже из племени. - И что же тебя заставило выйти к цивилизации? - спросил я с интересом. - Как-то в наши земли зашел странный воин, - начал оборотень, - он был весь в блестящих одеждах, а в руках держал странную секиру - длинную и блестящую. Воин оказался очень сильным, я едва смог его убить! А потом мне стало интересно, где же создают такие замечательные и надежные доспехи и оружие. И я ушел. С тех пор я наемником хожу по графствам, обучаюсь, при возможности, различным умениям ну и сражаюсь часто. Хотя сначала очень долго привыкал к такой жизни. - Ух ты! - удивился я, - Это удивительно! И давно ты так путешествуешь? - Уже двенадцать лет, - нехотя ответил Готнерим. - М-да, это не мало, - задумчиво признал я, отметив, что самостоятельно заставить себя уйти непонятно куда только за тем, чтобы искать силы... это достойно уважения. - Зато за все время я не утратил ни грана тех знаний, что получил в племени! - гордо сказал он, - Идя в смертный бой, я всегда пою нашу победную песню! С ней я становлюсь поистине непобедимым! - Интересно, - хмыкнул я, - споешь? - Зачем? - удивился Готнерим. - Просто хочу ее послушать. А я в ответ спою отличную песню, которую ты никогда не слышал, - предложил я. - Хорошо, - он набрал в грудь воздуха и запел басистым, но идеально подходящим для песни голосом. Признаюсь, песня меня поразила. Она пелась на необычном, рычащем и грубом языке, который, тем не менее, оказался очень богат на различные эпитеты, которые с готовностью перевел амулет. В песне пелось о воине, который ушел далеко от дома в поисках славы, как сражался он с бессметными полчищами врагов, как любил и как погиб. Эта песня оказалась наполнена глубоким смыслом, в ней было столько эмоций, что я невольно хватался за оружие, будто бы это на меня нападали чудовища и армии. Удивительно, впервые я попал под воздействие местных песен! Признаться, это очень необычно и завораживающе! - Это восхитительная песня! - оценил я, когда Готнерим умолк. - Это да, - гордо кивнул он, потом сказал, - а теперь спой ты, послушаю, что за песню ты пообещал. Немного поколебавшись, я отпустил амулет-переводчик, который сжимал под плащом. Лучше спою так, как это звучит на самом деле, чтобы мой новый товарищ слышал то, что нужно. Задумавшись, что именно лучше спеть, наконец, определился. Хотелось поддержать военную тематику, вот только песня была не столько боевая, сколько победная. Думаю, она знакома каждому русскому. - День Победы. Как он был от нас далек... - я прикрыл глаза, полностью отдавшись песне. В голове мелькали различные картины, десятки которых возникали перед глазами при каждой спетой строчке. Наиболее ярко стояли марширующие солдаты и толпы людей с цветами. Вспомнились ветераны, девятое мая, уже недавнее, когда лишь малая часть тех героев, что победно дошли до Берлина, прошествовали по улицам города. Им все отдавали честь, даже дети. Все было настолько ярко и живо, что я буквально выпал из реальности. Пришел в себя только тогда, когда спел последнюю строчку, да и то еще с минуту был погружен в свои мысли. Похоже, я песнями не только других задеваю, себе тоже достается - эмоции прут через край! Открыв глаза, я обнаружил, что мы стоим. Кони не двигались, лишь топтались на одном месте. Готнерим смотрел прямо, а глаза его предательски блестели. Он еще пару секунд так пробыл, потом пришел в себя. На лицо наползла прежняя маска сурового воина, но в глазах была тоска, словно бы песня касалась его самого. - Глеб, твоя песня великолепна! Мне почему-то сразу вспомнились те дни, когда я возвращался из длительных походов и наймов, после тяжелейшей битвы! Я не знаю, почему. Глеб, тебе бы менестрелем быть, легко бы пристроился во дворец к графу! О чем твоя песня? Я такого языка еще ни разу не слышал. - Песня о великой Победе над великим Злом, - ответил я, особо не вдаваясь в подробности. Не хватало еще выдать свою 'иноземность', ведь если расскажу конкретнее, то легко подловят на том, что такого события не было. Нужно осторожней песни выбирать, они слишком меня выдают. Ладно, главная цель достигнута - Готнерим больше не считает меня врагом. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Очень не хочется путешествовать с обозленным воином, который при первой возможности всадит кинжал в спину, а вот союзник, который поддержит в бою, особенно опытный воин, умеющий владеть холодным оружием, может стать для меня отличным подспорьем в путешествии. Дорога потянулась скучной лентой, пейзажи уже осточертели, седло натерло всю пятую точку, а из развлечений только битвы с комарами. Спасали разговоры, которые часто завязывались сами собой в особенно тоскливые и скучные моменты. Готнерим оказался на удивление интересным собеседником. И меня удивил один очень любопытный момент. Готнерим складывал песни. Интересно, мне просто везет на стихоплетов, или тут все такие? Вообще, сказал про свое увлечение Готнерим случайно, когда мы обсуждали различные песни, а потом минут пятнадцать он бил себя в грудь и потрясал кулаками, отвергая данный факт. Но всеобъемлющее любопытство и настырность русского человека сломили отчаянное сопротивление племенного человека, и он все рассказал.