Я надел халат и развернулся, она стояла прямо передо мной. Голая. Ее рука пробирается под мой халат, в районе талии, и двигается южнее. — Давай. Еще один раунд? Она ласкает меня, демонстрируя свои навыки. И они у нее в этой области определенно есть. Опять же, она делает это постоянно. У нее много практики, знает, как физически угодить мужчине. Если бы она не была так хороша, они бы не держали ее в штате. Я не знаю имя этой девушки, но она работает на нас. На организацию, секретную группу, частью которой я являюсь. Небольшая, но избранная община богатых, влиятельных людей, которые контролируют мир. Или, по крайней мере, так нам нравится думать. — Разве тебе не хорошо? — она шепчет, ее мягкая рука все еще гладит меня. Мои плечи расслабляются, и я наклоняю голову назад. — Да. Организация нанимает таких девушек, чтобы заботиться о потребностях своих членов. Большинство из них женаты по расчету, но жены не более чем ширма. Они занимают место рядом со своими мужьями на мероприятиях в высшем обществе или всякий раз, когда выходят в люди. Затем, за закрытыми дверями, они расходятся в разные стороны, удовлетворяя свои потребности за пределами супружеской кровати. Но у большинства мужчин нет времени, чтобы найти женщину хотя бы для того, чтобы переспать с ней, по крайней мере, правильную женщину. Мы не можем выбрать незнакомку в баре. Мы должны быть осторожными. Когда ты богатый и могущественный, ты не доверяешь никому, особенно девушке, которую только что встретил. Таким образом, чтобы облегчить нам ситуацию, девушки идут бонусом с членством в обществе. Проходят психологический и физический осмотры, дабы убедиться, что они подходят для работы. В резерв кандидатов входят красивые женщины всех рас и национальностей. Некоторые бы сказали, что они элитные девушки по вызову, но мы называем их коллегами. Это кодовое слово, которое мы можем использовать в повседневной беседе, не опасаясь, что нас подслушивают. Только участники организации знают, и это стало чем-то вроде внутренней шутки. Я сегодня выпиваю с коллегой. Мы все знаем, что это означает. Даже жены знают. В отличие от коллег, жены - одни из нас. У них правильное имя, хорошее образование, порядочная родословная. У большинства отцы или братья, которые входят в состав общества. Вот почему они в паре с нами. Они знают свое место. Они знают свое предназначение. И большинство с радостью приняли свою роль, даже если это означает жизнь в браке без любви. — Боже, ты чувствуешься так хорошо, — я слышу ее слова, девушка прижимается ко мне, обвивая меня ногами. Я не собирался трахаться с ней, но она меня завела, и теперь мы снова в постели, чтобы закончить начатое. Ее груди подпрыгивают перед моим лицом, но я закрываю глаза и пытаюсь представить себя в другом месте. С кем-то, кто мне дорог. Кто что-то ко мне чувствует. Я не знаю, почему это делаю. Почему я представляю подобное, зная, что такого у меня никогда не будет. Я даже не уверен, что настоящая любовь существует. Если это так, я знаю, что никогда ее не испытаю. Это мое будущее. Такая женщина, как она. Кого я не знаю. Кто-то, кто более чем счастлив меня развлечь, но кому наплевать на меня. Она просто выполняет свою работу. И завтра вечером она будет ублажать кого-то другого. Так будет до конца моей жизни. Я всегда буду с такими женщинами, как она, даже если меня снова заставят жениться. Мне выбрали жену в двадцать два года. Ей было столько же, и она только окончила Вассар по специальности «Русская литература». Я закончил Йельский университет по специальности «Финансы». Никто из нас не хотел жениться, но мы были молоды, послушны, и делали то, что нам говорили. Ее звали Кристина, и она мечтала провести свои молодые годы, путешествуя за границей, а не играя роль жены Пирса Кенсингтона. И у меня не было желания играть роль ее мужа. Я был сфокусирован на прохождении аспирантуры в Гарварде и старался учиться как можно усерднее, чтобы когда-нибудь доказать своему отцу, что я лучше управляю нашей компанией, чем он. После нашей с Кристиной свадьбы, смехотворно стилизованной под летнюю, и на которой присутствовали шестьсот ближайших друзей наших родителей, мы переехали в Бостон, где я учился в Гарварде и начал работать над своей MBA1. Как и у других пар, у которых были браки по расчету, мы с Кристиной жили раздельными жизнями. Она проводила время, читая или принимая участие в благотворительных мероприятиях высокого класса, пытаясь занять свое место в качестве светской львицы. Я же посещал университет и проводил свободное время с одногруппниками, некоторые из них также были членами организации. Мой брак с Кристиной был далек от реального. Мы с ней занимались сексом только один раз, в нашу брачную ночь. Мы думали, что должны хотя бы попытаться, учитывая, что мы были мужем и женой. Но это было неловко и дискомфортно, а закончилось тем, что мы оба решили никогда больше не сближаться. Мое влечение к ней было нулевым. Она среднего роста с рыжеватыми волосами до плеч, стянутыми в пучок на затылке, что делало ее в глазах окружающих намного старше, чем было на самом деле. Она не любила гулять или вообще какую-либо физическую активность, предпочитая сидеть дома и читать. Образ жизни, который не шел на пользу ее телу. Ее кожа была бледной, и сама она была очень худой, без намека на мышцы. Брак завершился год спустя после того, как Кристина призналась, что она лесбиянка. Я подозревал нечто подобное, когда впервые встретил ее, но она умело скрывала это десять месяцев нашей супружеской жизни. Организация решила, что Кристина не сможет адекватно притвориться моей женой, учитывая ее сексуальные предпочтения, и поэтому позволила нам развестись. Это была лучшая новость за последние годы. Кристина была достаточно милой девушкой, но я с облегчением расторгнул брак, как и она. Я больше никогда не хочу жениться, но знаю, они заставят меня. Быть холостяком не принято в моем мире. Не только среди моих богатых друзей, но и в моей деловой жизни. Когда-нибудь я буду генеральным директором «Кенсингтон Кемикал», и наши клиенты, и деловые партнеры, скорее всего, будут доверять генеральному директору со стабильной семейной жизнью, чем одинокому холостяку. И мне нужно, чтобы кто-то сопровождал меня на светские мероприятия. Но после моего развода почти два года назад, я ни с кем не встречался. Думаю, они хотят, чтобы я достиг высот в карьере, прежде чем они подтолкнут меня к другому браку. Или, может быть, они думают, еще слишком рано. Мой мир - это внешний вид, и было бы лучше, если бы я выждал несколько лет, прежде чем снова жениться. После моего развода с Кристиной я получил MBA, а затем вернулся в Коннектикут. Меня ждала должность в «Кенсингтон Кемикал» под руководством отца, генерального директора. Мне сейчас двадцать пять, и я провел последний год, работая и изучая бизнес. Мыслями возвращаюсь к женщине, которая делает то, что она умеет лучше всего. Мое тело инстинктивно напрягается, когда я кончаю, а затем расслабляется, когда я скатываюсь в сторону. Она отодвигается от меня и просто лежит на кровати. — Ты ведь не собираешься им рассказывать? — спрашивает она. — Тебе не стоило этого делать. — Я встаю с кровати, надевая халат. — Ты знаешь правила. Не спать здесь. Она садится на колени, чуть не плача. — Я слишком много выпила. Устала. И заснула. Это была случайность. Я не хотела. И я пыталась загладить свою вину этим утром. — Я не просил об этом. А что касается алкоголя, то твоя обязанность - ограничивать себя, чтобы подобное не происходило. Она кивает и смотрит в пол. Полагаю, в ее глазах я веду себя как редкостный мудак. Она молода и красива, но каким-то образом вынуждена выполнять подобную работу. Мне любопытно, как давно она в деле. Вербовка может быть выполнена любым из членов, хотя я сам ни разу этого не делал. Как это работает? Партнер находит красивую молодую девушку и предлагает воплотить ее мечты в реальность за определенную цену. Для некоторых из этих девушек мечта - стать моделью или актрисой. Другие просто хотят много денег, чтобы тратить, как им угодно. Независимо от мечты, цена заключается в том, что они должны заботиться о физических потребностях членов организации. Я уверен, что эта девушка не хочет этого делать. Но теперь она завязла. Она никогда не выберется. Когда потеряет внешнюю привлекательность, что сделает ее нежеланной для остальных, ее все равно будут контролировать, лишь бы убедиться, что она не раскроет свой рот и не выболтает наши секреты. — Как тебя зовут? — обращаюсь к ней. Я же не знаю их имен. Она осторожно смотрит на меня. — София. — София, ты должна уйти. И я больше не хочу тебя видеть. Если ты заметишь мое имя в списке, другая девушка придёт вместо тебя. Я не скажу никому, что ты провела здесь ночь, но в следующий раз ты должна быть более осторожной. Они очень строги по отношению к Правилам. Если бы это был кто-то другой, ну, ты знаешь, что могло бы случиться. Она качает головой. — Нет. Не знаю. Что могло бы случиться? Разве они не сказали ей? Может, она новенькая. Это первый раз, когда я был с ней, и она выглядит примерно на двадцать или двадцать один. Тем не менее, они должны были озвучить ей правила и наказание за их нарушение. — Ты можешь пострадать. Мне нужно быть с ней честным. Нарушение правил послужило причиной смерти других девушек. Я не знаю наверняка, но предполагаю, именно это и случилось, когда я больше никогда не видел ни одну из них. Она встает с кровати, прикрываясь простыней. — Они никогда не говорили об этом. Когда я начала работать, никто ничего не говорил о… — София, у меня нет времени на обсуждения. Мне нужно на работу. Она кивает. — Хорошо. Прости меня, я уйду. Подхватив свое нижнее белье с пола, в спешке одевается. Я иду мимо нее в уборную. — Водитель ждет внизу. Он отвезет тебя обратно. — Спасибо. Я оглядываюсь назад, она пытается застегнуть платье. Возвращаюсь и помогаю ей. Она поворачивается, касаясь моей руки. —Ты хороший человек, Пирс. Не такой, как остальные. И затем она наклоняется, хватает свои туфли и исчезает за дверью. Хороший человек. Она заблуждается. Если бы она только знала, что я сделал. Я не хороший человек. Я Кенсингтон. ГЛАВА 3 РЭЙЧЕЛ Я тащу продукты вверх по трем лестничным пролетам в свою квартиру, пот стекает с моего лба. В такие моменты я отчаянно мечтаю, чтобы в этом доме был лифт. Это старое, очаровательное здание, и мне оно нравится, за исключением лестницы. И обычно я не возражаю, но сегодня снаружи ужасно жарко и влажно, и подниматься по ступенькам - смерти подобно. В Коннектикуте осень, почему же так жарко? Технически еще не совсем осень. Только первое сентября. Может через неделю или две станет прохладнее. Мой телефон звонит, когда добираюсь до квартиры. Быстро открываю дверь и мчусь на кухню, бросая четыре тяжелых пакета на стойку. Хватаю телефон со стены, дергаю за шнур, пытаясь распутать. — Привет? — Привет, милая, это мама. — Привет, мам. Я только пришла. Немного запыхалась. — Ты должна переехать в место получше. Туда, где есть лифт. — Мне он не нужен. Ходьба по лестнице сродни физкультуре. И моя квартира близко к школе. Я аспирант Хиршфилда, небольшого колледжа гуманитарных наук в Нью-Хейвене. При нем не так уж и много студенческого жилья, и квартиры рядом все заняты, так что мне пришлось поискать апартаменты недалеко от Йеля, но, благо, до Хиршфилда всего несколько миль.