— Она никуда не денется. С другой стороны, ты скоро уйдешь. Поэтому ты в приоритете. Мы снова занимаемся сексом, на этот раз в постели. Потом он надевает костюм и галстук, а я — джинсы и свитер, и мы прощаемся. Я возвращаюсь в Нью-Хейвен, а он направляется к себе в офис. Когда я добираюсь до своей квартиры, то практически бегу по лестнице. Я в отличном настроении. И так счастлива. Может быть, я влюблена. Открыв дверь в свою квартиру, ставлю сумку на пол. Иду на кухню, чтобы приготовить кофе. Как назло звонит телефон. Я поднимаю трубку. — Алло? — Привет, красавица. Я улыбаюсь его словам и глубокому, сексуальному голосу. — Привет. — Я просто хотел убедиться, что ты нормально добралась до дома. — Да, но спасибо, что проверил. Ты уже на работе? — Да. — Что ж, хорошего тебе дня. — И тебе тоже. Увидимся вечером. Я не знаю, во сколько, но я позвоню позже и дам знать. — Окей. Тогда до встречи. — Прощай, Рэйчел. Я вешаю трубку и понимаю, что все еще улыбаюсь. Стучат в дверь, и я иду посмотреть, кто это. Шелби. Я не разговаривала с ней с тех пор, как мы встретились на лестнице, и она читала мне лекции о Пирсе. Я была очень зла на нее в тот день, но теперь успокоилась. Несколько раз заходила к ней, но ее не было дома. Я открываю дверь, но она не заходит внутрь. Просто стоит, хмурится, ее плечи поникли. — Рэйчел, мне очень жаль. Ты все еще злишься на меня? — Нет. — Делаю шаг к ней и обнимаю. — Нисколько. Входи. Она закрывает за собой дверь. — Хочешь немного кофе? — спрашиваю Шелби, когда мы идем в кухню. — Конечно. — Так, где ты была? Я давно тебя не видела. — Я живу в доме моих родителей. Помогаю маме заботиться о папе. — Как у него дела? — Без изменений. Я не хочу об этом говорить. — Тут она замечает мою сумку у двери. — Ты уезжаешь из города? — Нет. Там вчерашняя одежда. Я была в квартире у Пирса. — О. — У нее снова тот самый взгляд, что тогда, на лестнице. Взгляд полный разочарования и беспокойства. Я достаю две кружки из шкафа. — Шелби, я знаю, он тебе не нравится, но я люблю его. Правда, люблю. Так что, пожалуйста, не говори о нем больше ничего плохого. — Она молчит, когда я беру кофейник и наполняю наши кружки, вручая одну ей. — Так чем вы занимались прошлой ночью? — Она вздыхает и потягивает кофе. — Мы ужинали, а потом поговорили. — Я достаю из холодильника молоко и наливаю его в свою кружку. — И я рассказала ему. — О чем? — Я призналась Пирсу, что не могу иметь детей. — Что? Зачем ты ему это сказала? Ребята, вы серьезно? Ты уже говоришь о детях? — Нет. Но я подняла эту тему, потому что чувствовала, что он должен знать. Мне было плохо скрывать от него такой секрет. И если бы он хотел порвать со мной, я бы предпочла сделать это сейчас, чем позже. — Он так и поступил? — Голос Шелби звучит с надеждой, будто Пирс сделал то, что она хотела. — Нет. Он сказал мне, что мое признание только сблизило нас. Ты бы его слышала, Шелби. Он был таким милым. Сказал, что ему все равно, что я не могу иметь детей и что единственное, что его волнует — это я. — Я мечтательно улыбаюсь. — Он такой замечательный. Заботливый, чуткий и щедрый. И даже предложил мне остаться в его квартире. Пирс думает, что район, в котором я живу, небезопасен, и честно говоря, я с ним согласна. Она смотрит на меня, выглядя еще более разочарованной. — О чем ты говоришь? Ты переезжаешь к нему? Уже? — Нет. Я сказала, что еще слишком рано. Но я раздумываю над его предложением. В смысле, я уже часто остаюсь там ночевать, или он приходит ко мне, так что мы практически вместе живем. — Рэйчел, нет. — Она тянется и кладет свою руку на мою. — Не делай этого. Тебе нужно свое собственное место. Тебе не нужен контролирующий тебя парень. Я раздраженно вырываюсь. — Он меня не контролирует. Почему ты так говоришь? — Потому что парни вроде него всегда так делают. Они заманивают тебя, говорят все, что ты хочешь услышать, платят за все, покупают тебе одежду. И прежде чем ты понимаешь, они уже оккупировали твою жизнь, указывая, что делать, где жить. Ты для них как собственность. А потом, когда им наскучит, они выбрасывают тебя на обочину. — О чем, ты, Шелби? Пирс не такой. Он не контролирует меня. И не относится ко мне как к собственности. — Относится. Ты смотришь на него через розовые очки. Я стараюсь сохранять спокойствие, даже если я хочу заорать на нее и сказать, что она ошибается, и лучше ей вообще ничего не говорить. — Думаю, тебе лучше уйти. Шелби обошла кухонный островок, опустив руки на свои бедра. — Почему ты меня не слушаешь? Черт побери, Рэйчел, я пытаюсь быть твоим другом! Я пытаюсь приглядывать за тобой! Почему она кричит на меня? Это я должна злиться, а не она. — И почему ты думаешь, что обязана заботиться обо мне? Она открывает рот, чтобы ответить, но вздыхает, и ничего не говорит. — Что ты собиралась сказать, Шелби? Что я глупая наивная девчонка с фермы в Индиане, не способная принимать правильные решения? — Нет! Это не то, что я хотела сказать. — И не надо. Я знаю, что ты обо мне думаешь. Ты всегда говоришь мне, насколько я наивна и что… — Я просто шутила, Рэйчел. Это только между нами. — Да, и я устала от всего этого и для меня не смешно. — Я устало смотрю на дверь. — Думаю, тебе нужно идти. — Рэйчел, я знаю, что ты не хочешь ничего слышать, но, пожалуйста, выслушай меня. Пирс врет тебе. Он не тот, кем ты его считаешь. — И откуда ты знаешь? — Я бросаю ей вызов. Если она собирается продолжать обвинять Пирса, я собираюсь заставить ее идти до конца. И когда она не сможет, то докажет, что бессовестно врет, и, наконец, с ее попытками рассорить нас будет покончено. — Вы бывали где-нибудь, кроме его квартиры? — спрашивает Шелби, сверля меня глазами. — Да. Конечно. — И где именно? — Мы ужинали. Пили кофе. Ходили в кино, и в торговый центр. — И все это здесь, в Нью-Хейвене. Но как насчет города, где он живет или работает? Или там, откуда он родом? — Нет, но я уверена, что скоро… — Этого не случится, Рэйчел. Он никогда не возьмет тебя туда, где люди, которых он знает, могли бы увидеть его с тобой.