Музыка стихла, а они все молчат. Каждый вспоминает свое. — Искра! — А? — Что дальше? — Дальше? Дальше все как всегда — непокорных ведь, не любят. Черного Менестреля сожгли. Диана ахнула. — Сжечь-то сожгли, но говорят, что его дух до сих пор бродит по Ориенскому лесу и холмам и его даже — очень редко — можно услышать. Лексий наконец-то подал голос: — Искра, не вздумай подобную страшилку на ночь рассказать, а то наша Диана точно не уснет! — Обязательно расскажу! К Ориену мы как раз вечером и подъедем. — Вредная ведьма! — Блохастый половик! Лексий махнул рукой и отвернулся. Вытянуть из него даже ругательство было невозможно. Зато я припомнила еще пару баек, правда подвергла их жестоким изменениям, потому как первоначальный вариант был не особо приличным и цензурным. К Ориену — славящемуся своими сказочными землями, просто рай для крестьян — мы добрались едва начало смеркаться. Добрались бы раньше, но ведь грех мимо картофельного поля проехать! Не знаю, как Лексий, а я на кашу уже смотреть не могла. — Искра! Ты ведь грабишь честных крестьян! — Граблю, — согласилась я, подкапывая очередной куст, но кашу ешь сам! Лексию ничего другого не оставалось, как смириться и тихо стоять на стреме, не взывая к моей совести. И правильно — совесть у меня может и есть, но я с ней не знакома. На этом мои издевательства над блохосборником не закончились. — Я?! Картошку?! Чистить?! — возмутился Лексий. — Ты-ты! Нам некогда. После пяти минут препирательств Лексий сдался и вооружился ножом, но с таким зверским видом, что у меня возникли смутные подозрения — а не мою ли рыжую голову представлял оборотень, на месте каждого клубня? Пока мы возились с ужином совсем стемнело. Мы-то привычные, а вот девчонке было не по себе, всё-таки зря я страшилки травила. Да ещё, как на зло, вдалеке завыли волки. — Лексий, тебя родня зовет! — не удержалась я. Странное дело: Лексия — живого, настоящего оборотня — Диана не опасаться, а детскую страшилку — Чёрного менестреля — боится до дрожи. Лексий на мои попытки вывести его из себя стоически не реагировал. Интересно, его на долго хватит? Я ж любопытная, я выясню. От нечего делать стала шнуровать сапоги потуже — мне первой дежурить. Диана что-то рассказывала оборотню, я не вникала, сосредоточившись на сапоге и собственных мыслях. А зря. Могла бы увидеть его раньше, а не очнуться, когда Диана вдруг умолкла на полуслове. Подняла голову встретившись взглядом с абсолютно черными глазами. Приплыли. — Мир тебе, ведьма! Я-то знала, что бояться нечего, но Диана… И Лексий, который недобро потянулся к ножнам. — Погоди! Он… Друг. Оборотень моих взглядов не разделял, но меч отложил. — I que la pau, Juglar Negre![10] Глава 10. — Больно? — Нет. Пусто «Раскаленным солнцем сжигает кожу, Ветер сушит слезы и ранит веки. Ты героем был, стал теперь ничтожен, Ты ушел в закат, ты ушел навеки.» Канцлер Ги — Плач Гильгамеша по Энкиду — Да, не стоит… Хватать оружие. Я с миром. Да и, вроде как — «дух бесплотный, порождение непроглядной Тьмы, носитель всех пороков за раз и прочее, прочее, прочее…», — Черный Менестрель, а именно его принесло к нашему костру, улыбнулся. Улыбка мало походила на приписываемый ему злобный оскал. Опять наврали. — Но не смотря на весь этот бред людской, я с миром. — Дух? С миром? — недоверчиво переспросил оборотень. — Ну да, а вы бы хотели, чтоб я пришел и порубил вас на салат, принеся в жертву Тьме и восхваляя Марва? О, призрак с чувством юмора! Однако! — С-с-спасибо, дяденька, но н-не н-надо, — пискнула из-за спины Лексия Диана. — Да? Зря, забавно бы вышло. Менестрель не только был с чувством юмора, но и выглядел вполне канонично — Черная рубаха и плащ, с серебряной пряжкой, черные штаны, заправленные в высокие сапоги со шнуровкой до колена, темные волосы, перехваченные на лбу кожаным ремешком и черные, бездонные глаза. А за спиной вечная гитара, разумеется тоже черная. — Давно легенды помогают простым смертным? — ехидно осведомилась я. — Это вы-то простые смертные? — А что? На избранников Светлой Богини мы мало похожи, — не удержалась я. Лучше бы молчала, а не выслушивала на родном альваррэне: — Оборотень и альва? Хороши «простые» да еще и «смертные»! Моё счастье, что Лексий не в зуб ногой на альваррэне! — Ты… Альва? — Альвар. На половину. Что тоже послужило в пользу моего сожжения. А ты не знала? — Нет. В наших легендах этого не было. И перейди на лавийский уже, оборотень нервничает. — Ты за него уже переживаешь? — вскинул брови Менестрель, но на лавийский перешел. — Может поговорим о ваших проблемах, а не о моей родословной? Лексий, молча изучающий Менестреля, наконец отмер. — Зачем ты пришел? — Помочь, — пожал плечами дух. — Что ты попросишь взамен?