— А так бывает? — спросила Диана. — Наверное, хотя это только легенда. Говорят, что он даже не чурался наемников и даже сложил о них песню. — А ты её не слышала? — Нет… Я врала. Я слышала. — Ну и что ж вам спеть, добрые люди? — Нашел добрых людей, — хохотнул Тиль, — нас иначе, чем «головорезами и порождением Марва» и не зовут. — А для меня все люди добрые, — улыбнулся старый полу-эльф, который пригрелся у нашего костра. — А про нас — слабО? Эльф лишь улыбнулся и тронул струны тонкими пальцами. Звенела дорога копытами наших коней, Спокойное время прошло — мы уходим в туман. Два слова последних: «прощай» и «налей», Когда мы вернемся, про то неизвестно богам. Наше тело заковано кожей надежней, чем сталь. Наша синяя сталь смотрит в прорези глаз. Что вернусь, я, прощаясь, тебе не сказал - Нас не ждут, и богов не попросят за нас. Разговоры стихли, двадцать пять пар глаз уставились на менестреля. «Проклятые, проклятые, проклятые» - Вслед нам кричат. «Кто же ты, кто же ты, кто же ты?…» Губы молчат. «Где ты находишь покой?» Там, за рекой. В пыли и тумане лишь серые тени скользят. Тихо. И звуки стали ярче, объемнее. Ночные дороги — не реки, и звезд не видать. Я всадник пути, и вообще-то, наемный солдат. Но я не имею возможности просто устать. Устать от звенящих клинков и разрубленных тел, От крика «вперед!» и приказа «ни шагу назад!», И кроме войны, я уже ничего не успел… Я воин дороги, наемник и просто солдат. Наемники молчат, ловя каждое слово — про них не так много песен, а ТАКАЯ, так вообще — единственная. Над нами лишь черные вороны застили свет. И кровь отирая с меча, ты вздохнешь: «Повезло…». А бой этот длится почти уже тысячу лет, Но с нами пока что удачи дорог колесо. Вернемся, как раньше, туда, где, конечно, не ждут, Но где не прокисло вино и не кончился хлеб. Заплатим, и там нам, быть может, по новой нальют. И снова в дороге мы встретим рассвет. Джем — «Наемники»