– Думаете, она ни с кем не общалась из-за того, что происходило у нее дома? – предположил детектив. Его собеседница с облегчением кивнула. Господи, как же он хотел ее трахнуть! Рядом с ней он чувствовал бы себя словно на каком-то солнечном пляже с идеальным бархатным песком. Она была такой чистой, такой искренней… Ее родители наверняка все еще были женаты, может, даже до сих пор любили друг друга. Сама она училась в школе, где пользовалась популярностью как среди парней, так и среди девчонок. Кевин даже представил, как прилетают птички и садятся ей на плечо, будто в каком-нибудь диснеевском мультфильме. – Она пришла как-то раз с синяком на лице. Я только посмотрела на нее, а она очень сильно расстроилась. Говорит: «Ты не понимаешь, что происходит». А я отвечаю: «Я же ничего не говорю, но если тебе вдруг нужна моя помощь…» А она мне: «Нет-нет, Хизер, ты не понимаешь, все не так, как ты подумала, это произошло случайно». А потом… потом… – Хизер нервно сглотнула. Инфанте в это время изо всех сил старался сосредоточиться на ее словах, пытаясь одновременно придумать повод, чтобы уговорить ее сесть к нему в машину и оседлать его. – Потом она сказала: «Не волнуйся, оно того стоит. Я еще всем покажу». Это было на День благодарения. – Что она имела в виду? – Не знаю. Мы больше не разговаривали на эту тему. Наверное, в этом была и моя вина. Нужно было позвонить кому-то, попытаться ей помочь. Но, с другой стороны, она гораздо старше меня. Я и не знала, как ей помочь. – Вам не в чем себя винить, – сказал Инфанте и поспешил воспользоваться возможностью погладить девушку по плечу. Весьма подходящий момент… – Может, вам что-то принести? Поесть или выпить? – Ее голос стал более низким, почти хрипловатым. – Наверное, не стоит. Через час мне уже надо быть в аэропорту, чтобы успеть на самолет до Балтимора. Молодой человек заметил, как Хизер украдкой взглянула на его левую руку. – Из Джексонвилля туда идет много рейсов, – сказала она. – Вы могли бы уехать с утра, что это изменит? Прилетите домой часов в девять, а утра или вечера – какая разница? – Но я уже выселился из мотеля. – О, да с жильем никаких проблем не будет! Люди здесь очень приветливы. К тому же тут весело, на Святом Саймоне. Держу пари, вы тут ничего толком не видели. Кевин задумался. Ну еще бы! Перед ним стояла красивая девушка, так и обещавшая трахнуть его после смены. Он мог бы пока посидеть в баре, попить пива, потомиться в сладком ожидании, наблюдая, как она разгуливает по залу в коротеньких шортиках цвета хаки. Она, наверное, напоит его за счет заведения или хотя бы сделает небольшую скидку. Да и какая разница, прилетит он в субботу вечером или в воскресенье утром? Нэнси будет проводить допрос сегодня, причем уже вот-вот начнет. По его расчетам, он бы не успел в любом случае, и вины его здесь никакой не было. Ладно, скажем так, в этом не было ничьей вины, но его – в первую очередь. Инфанте уже даже придумал отговорку: из-за аварии на дамбе он оказался в ловушке на этом острове и не смог улететь в Балтимор вечером. По новостям это крутить явно не стали бы, так что никто и не подумает усомниться в его словах. В конце концов, необязательно быть выдающимся детективом, чтобы встретить мамашу Хизер в аэропорту. Пусть кто-нибудь другой нянчится с ней, отвозит ее в отель и составляет ей компанию. Черт возьми, Ленхарду ведь наверняка понравится рассказ о его южных похождениях! «Ну как, нашел что-нибудь интересное?» – «Нет, но я нашел отличную киску!» Детектив провел по запястью девушки кончиками пальцев, наслаждаясь ее теплом, бьющей фонтаном энергией и своеобразной наивностью. Кевину не нравилось спать с девственницами, но ему нравилась невинность, строящаяся на уверенности в том, что в жизни всегда все будет стабильно и гладко. Может быть, этой Хизер и правда повезет. Может, все, кого она любит, умрут во сне, в преклонном возрасте. Может, ей никогда не придется сидеть с мужем на кухне и плакать над счетами, которые они не в состоянии покрыть. Может, ее дети всегда будут давать ей повод для гордости и радости. Может быть. Должна ведь хоть у кого-то быть такая жизнь, верно? Ему ни разу не встречались такие люди, но должны ведь они существовать. Он нежно взял ее ладонь в свою и попрощался, пытаясь дать ей понять голосом и интонацией, как ему жаль, что нужно уезжать. – Уже? – удивленно спросила Хизер. Очевидно, она не привыкла, чтобы ее так просто бросали. – Быть может, в другой раз, – ответил полицейский, имея в виду: завтра или на следующей неделе… А может, он вообще улетит домой в компании юной красотки, с которой познакомится в баре. Но пока ему нужно вернуть машину обратно в пункт проката и успеть на ночной рейс в Балтимор. На выезде из Брансуика Инфанте остановился возле кафе-барбекю и купил Ленхарду футболку. На ней была изображена мускулистая свинья с надписью: «Нас никто не победит». И даже притом, что Кевин сделал незапланированную остановку, чтобы подкрепиться огромным сэндвичем со свининой, он прибыл в аэропорт так рано, что в итоге ему пришлось проторчать около часа в зале ожидания. В конце концов он сел на другой самолет и прибыл в Балтимор гораздо раньше, чем рассчитывал изначально. Глава 32 – Может, принести вам стул получше? – Нет-нет! – Уиллоуби смутила эта заботливость сержанта. Он был не настолько старым и не настолько выдающимся детективом, чтобы привлекать к своей особе так много внимания. – Но я могу принести вам другой стул. – Спасибо, мне и такой сойдет. – Через пару часов вы вряд ли будете так думать… – Сержант, – сказал Честер, стараясь, чтобы его голос был полон достоинства и мужества, хотя звучал он скорее раздраженно, – сержант, все в порядке. В центре безопасности собралось примерно полдюжины человек. Здесь все так изменилось, что Уиллоуби едва смог узнать это место. Хотя он был этому только рад, поскольку пришел сюда не для того, чтобы бродить по аллеям воспоминаний. Он был наблюдателем, судьей, чьей задачей было следить, чтобы игра шла по правилам. У его ног лежал слегка пыльный пакет, который ожидал своего часа. Приближалась половина пятого – самое время начать длительное интервью. В полпятого обычно хочется спать, в крови понижается уровень сахара, люди начинают думать об ужине и стаканчике-другом чего-нибудь горячительного. Как-то раз Уиллоуби увидел, что хорошенькая сотрудница полиции ела яблоко с ломтиками сыра и запивала все это водой. – Протеины, – объяснила она, заметив, что он за ней наблюдает. – Энергии от них особо не прибавляется, но они хотя бы поддерживают тебя несколько часов. Жаль, что у него не было дочери. Конечно, и сына иметь было бы неплохо, но он слышал, что дочери заботятся о своих родителях в старости, тогда как сыновей обычно затягивает в семью жены. Вот бы у него была дочь… и внуки. Не то чтобы ему было одиноко, вовсе нет… По крайней мере, до последнего времени. Еще пару дней назад он был вполне доволен своей жизнью. Уиллоуби был здоров, играл с приятелями в гольф, и если бы он захотел провести время в компании женщины, то в Эденволде было как минимум несколько таких, которые с радостью приняли бы его предложение. Дважды в месяц он встречался со своими бывшими одноклассниками из «Гилмана». Они собирались в «Старбаксе» у автозаправки, болтали о политике и предавались воспоминаниям. Разговор был чертовски оживленным, и они в шутку называли себя старыми ловеласами, вышедшими на охоту. Вся правда заключалась в том, что его жена, Эвелин, в последние годы своей жизни была так больна, так слаба… поэтому он даже не мог скучать по ней. Или, точнее говоря, он так долго по ней скучал, пока она была еще жива, – а длилось это около десяти лет, – что уже не мог скучать, когда ее действительно не стало. Забавно, но Эвелин не выносила, когда он заговаривал о сестрах Бетани. Зато другие дела, даже те, что были гораздо ужаснее, не особо ее волновали. На самом деле ей даже нравилась его работа. Она подняла авторитет мужа в социальных кругах и даже сделала его более сексуальным. Эвелин с удовольствием отмечала, что все ее подруги вьются вокруг Чета, соперничая за его внимание, то и дело задавая ему вопросы о работе. Но о сестрах Бетани она и слышать ничего не желала. Уиллоуби решил, что это тема была для нее слишком болезненной. Самой ей бог детей не дал, и ей было тяжело смотреть, как другие родители теряют своих дочерей. Только сейчас ему впервые в жизни пришла в голову мысль, что вся проблема на самом деле заключалась в том, что он так и не раскрыл это дело. Возможно, Эвелин просто в нем разочаровалась? * * * – Ты опоздала! – бросила Глория, глядя на Кэй, и схватила Хизер за локоть. – Хизер ведь объяснила тебе, в чем дело, – сказала Салливан, пытаясь убедить себя, что она не лжет, а всего лишь ссылается на вранье своей подопечной. Она последовала за Хизер и Глорией к лифту, но адвокат остановила ее: – Тебе туда нельзя, Кэй. Ну, то есть ты можешь подняться с нами, но тебе придется посидеть где-нибудь в пустом кабинете или в конференц-зале. – Ну да… я так и думала, – вздохнула соцработница. Она пробыла здесь меньше минуты, но солгала уже во второй раз. Теперь она пыталась с помощью лжи скрыть свое замешательство. – Интервью займет много времени, Кэй, – добавила Бустаманте. – Несколько часов, не меньше. Я сама отвезу Хизер домой. – Но зачем тебе делать такой крюк? – возразила Салливан. – Ты живешь тут неподалеку, а я аж на юго-западе округа. – Кэй… «Нужно ехать домой», – подумала соцработница. Она слишком привязалась к Хизер, а это уже не лезло ни в какие рамки. Даже то простое обстоятельство, что та жила у нее дома – ну, не прямо дома, а всего лишь в комнатке над гаражом, но тем не менее, – могло обернуться для нее выговором или угрозой потерять лицензию. Она поставила свою карьеру под угрозу и, зайдя так далеко, уже не хотела отступать. – У меня есть с собой книга. «Джейн Эйр». Этого мне вполне хватит, чтобы не помереть со скуки, – заявила она. – Что, «Джейн Эйр»? Никогда не любила ее, – отозвалась адвокат. Кэй сразу поняла, что Бустаманте перепутала роман Бронте с другой Джейн из XIX века – Джейн Остин. Видимо, в ее голове не хватало места ни на что, кроме клиентов и работы. Стоит ли отозвать Глорию в сторонку и рассказать ей, что они заезжали в старый торговый центр? Или Хизер сама ей все расскажет? И вообще, имеет ли это какое-то значение? Оставшись в одиночестве, Салливан стала слепо водить глазами по страницам книги, но ей не было совершенно никакого дела ни до возвращения Джейн из Торнфильда, ни до поспешного предложения руки и сердца от Сент-Джона, ни до очаровательных сестер, которые оказались кузинами Джейн. * * * Хизер совсем не обрадовалась, увидев в комнате женщину-детектива, и попыталась как можно скорее скрыть свое удивление и раздражение. – Мы ждем Кевина? – спросила она. – Кевина? – тупо повторила сотрудница полиции. – А, вы имеете в виду детектива Инфанте! Как будто бы она не имела права называть его по имени. «Я ей не нравлюсь. Ненавидит меня за то, что я гораздо стройнее ее, хотя она намного моложе. Еще и Кевина защищает», – подумала Хизер. – Ему пришлось уехать из города. Он сейчас в Джорджии, – сообщила детектив. – Это должно мне о чем-то говорить? Глория бросила на нее предостерегающий взгляд, но Хизер было плевать, что там ее адвокат себе думала. Она знала, что делала, и знала, что делать дальше. – Не знаю. Вам виднее, – пожала плечами толстушка. – Говорит? – Я там никогда не жила, если вы к этому клоните. – А где вы жили последние тридцать лет? – Не забывайте о пятой поправке к Конституции, – мгновенно отреагировала Глория. – Я о ней помню, вот только вряд ли она актуальна в данном случае. Но если хотите, пусть ваша клиентка выступает не перед нами, а перед судом присяжных. Там она будет неприкосновенна, даже если речь зайдет о подделке документов… ну да ладно. «Я знаю тебя, Нэнси Портер. Ты одна из тех «хороших» девочек. Наверняка была раньше старостой класса, а то и школы. Встречалась с диджеем, на переменах поправляла ему воротник, заботилась о нем, эдакая игра в шестнадцатилетнюю жену. Я тебя знаю. Но еще я на собственном опыте испытала, каково это – быть женой в подростковом возрасте. Тебе бы это совсем не понравилось». – Как уже неоднократно упоминалось, мы беспокоимся не только о правовой стороне дела, – сказала Бустаманте, – но и об ударах в спину, о шпионаже. Если Хизер назовет вам свое новое имя, вы ведь наверняка начнете допрашивать ее коллег и соседей, не так ли? – Вполне возможно, – кивнула Нэнси. – По крайней мере, мы обязательно пробьем его по нашей базе данных. «Кому вообще какое дело до этого?» – подумала Хизер. Но Глория на это сказала: