Данди улыбнулся. - Нет такого слова «навсегда», когда ты — один из нас. Это «навсегда» до первой выпивки, или возвращения к героину. Или к мету, если ты совсем катишься вниз. Терренс взялся за старое, и это было для него концом. Перл не хотела верить, что он снова начал пить. Это разбило ей сердце, если хотите знать правду. Он наконец-то завязал, но потом не смог удержаться. Может показаться странным, что такое говорю я. Никто не знает лучше, как тяжело бросать, как другой пьяница. Перл поверила, что он бросил. Он дал ей слово, и она отнеслась к этому серьезно. - Вы не знаете, когда он последний раз был у врача? Было бы хорошо, если бы офис коронера нашел врача, который подписал бы свидетельство о смерти. - Был один доктор, который вел эту программу. Это он выгнал Терренса, за то, что тот нарушал правила. Я знаю, что он плохо себя чувствовал последние пару недель. Учитывая, сколько он пил, это неудивительно. Он был развалиной, а потом умер, вот и все. - Как насчет его семьи? У него были дети? - Он сжег этот мост год назад. Он был в плохих отношениях с бывшей женой и не виделся с детьми. Я не знаю всего, но понял так, что дети захлопнули дверь перед его носом. Он заявлял, что делал все, что мог, чтобы устроить все, как надо, но они не верили ему. - В чем было дело? Улыбка Данди была грустной. - Дело в том, что он был пьян, в чем же еще? Он бросил своих детей, потому что они бросили его. Это тот вид боли, от которого нет облегчения. - Ему должно было быть тяжело. - Он выучил свой урок в тот раз. Он хотел быть трезвым, перед тем, как встречаться со своими родственниками, поэтому он и носил ваш телефон в кармане месяцами. Ему нужен был посредник, кто-то, кто бы смягчил для него путь. После того, что произошло с его детьми, он покончил с сюрпризами, могу вас заверить. - В каком смысле? - Как он говорил, дети понятия не имели, что он придет и постучит в дверь. Он звонил и говорил, что хочет наладить отношения, но, наверное, они не думали, что снова его увидят. И слава богу, с их точки зрения. Думаю, он достаточно набрался, когда попал туда. Я его отругал, когда узнал об этом. Сказал, братец, это нехорошо.Это совсем нехорошо. Когда отношения плохие, так не делается. Приходишь пьяный и думаешь, что дети встретят тебя с распростертыми объятитями. Так ничего не получится. - Семейные отношения — это сложно. Как идти по минному полю и надеяться, что тебя не разорвет на кусочки. Интересно, за что он сидел в тюрьме? - Он никогда не говорил. Должно быть, за что-то плохое. - Очень жаль, что он мне не позвонил. - Может быть, он был слишком болен. Может быть, ему было стыдно, что он снова начал пить. Он исчезал летом на месяц, а потом вернулся. - Исчезал куда? - В Лос-Анджелес, но я не знаю, что он там делал. Я не пристаю к людям с расспросами. Я откинулась в кресле и положила ноги на край стола. - Грустно, правда? - Не всякая жизнь хорошо складывается. - Что я должна уже знать. Следователь сказал, что при Терренсе нашли только спальный мешок. У него было что-нибудь еще? - Конечно, было. У него была тележка из магазина, в которой он хранил плитку, книжки и палатку. Когда мы пришли на пляж в то утро, когда он умер, ничего уже не было. У него еще был хороший рюкзак с алюминиевой рамкой. Кто-то увел все. - Это плохо. А что за книги? - В основном учебники и руководства. Он любил все, связанное с растениями. Деревья, кусты, садоводство. Он знал все, что можно, о калифорнийских дубах. Только намекни, и он заговорит тебя до смерти. Было трудно заставить его замолчать, если он начал. - Он был учителем? - Нет, но он действительно много знал. Он говорил, что до того, как попал в тюрьму, собирался получить диплом по ландшафтному дизайну. Он зарабатывал на жизнь, подстригая деревья, но хотел стать ландшафтным архитектором. По вечерам и выходным ходил на занятия. - Наверное, был умным. - Да. Очень. Он еще был милым и добрым. Данди поерзал в своем кресле. - Еще кое-что. Перл не хотела, что бы я вам это говорил, но я не понимаю, почему нет. Она думает, что у него были деньги. Много. - Неужели. А вы согласны? - Да, мэм. Я не знаю, откуда они взялись, но он не жил от чека до чека, как все мы. Он носил в кармане вот такой рулон денег. Он сложил большой круг большим и указательным пальцем. - Но в этом нет никакого смысла. Если у него были деньги, почему он жил на улице? Почему не снял комнату? - Он не хотел тратить деньги на это. Вы можете чувствовать себя в безопасности в своей постели, но для него это было кошмаром. Комната с мебелью была для него все равно, что камера. Слишком жарко, слишком тесно, слишком шумно. Спать в палатке на свежем воздухе — это свобода. Даже я об этом знаю, а я не сидел в тюрьме. Кроме одного раза или двух... - добавил он для точности. - Дело в том, что деньги тут были ни при чем. - Как вы думаете, откуда эти деньги? - Самому интересно. Он мог попасть в тюрьму за растрату. Мог ограбить банк. По нему было непохоже, чтобы он совершил одно или другое, но что я знаю? В любом случае, он знал, что с ними должно быть сделано после его смерти. - Что именно? - Все, что я знаю, он сходил в этот магазин офисных товаров, на Стейт. Он купил себе набор юридических форм и смог составить завещание. - Как интересно. - Да. Он все заполнил и попросил нас расписаться как свидетелей. Феликса, Перл и меня. Я почувствовала, как моя голова наклонилась набок, как у собаки, которая услышала звук, недоступный для человеческого уха. - Как давно это было? - В июле. Кажется, восьмого числа. - Так что, восьмого июля вы засвидетельствовали его подпись? - И Феликс и Перл. Мы все. - Тогда вы должны знать его полное имя. Изменение выражения лица Данди было почти комичным. Я прижала его стенке, и он знал это. Он аккуратно обходил тему идентификации Терренса, но забыл о вторичных источниках. Когда я его поймала, он не смог быстро что-нибудь сочинить. Он посмотрел на меня так, будто я была ясновидящей. - Я права насчет этого, так? - Я никогда не врал. Я не стал бы этого делать. - Тогда почему вы не сказали? Мы ходим вокруг этой темы, и вы знали его имя все это время. - Вы не спрашивали. - Я спрашивала, когда мы встретились в первый раз. В этом был весь смысл. Я пришла на пляж, чтобы выяснить, кем он был, и я прямо спросила об этом. Вы все трое там сидели. - Перл велела не говорить. - Мы до сих пор в начальной школе? Кто сделал ее боссом? Я хочу сделать для человека что-нибудь хорошее. Это ничего для вас не значит? Был он в хороших отношениях со своими детьми или нет, они имеют право знать, что он умер. Я заметила, что Данди опустил глаза и начал ковырять что-то на колене. - Так как его звали? Я не думала, что он ответит. Я смотрела, как он ерзал на стуле, сражаясь со своей совестью. С одной стороны была Перл, Священный Террор. Если она узнает, что он слил информацию, она сломает ему обе ключицы, подвесит на дыбу и будет растягивать до тех пор, пока не оторвет руки. С другой стороны была я, вся из себя хорошая, щедрая со своим кофе и виноватая только в том, что иногда сую нос в дела других людей. - Данди? - Р.Т. Дэйс. Он называл себя вторым именем, Терренс, но от меня вы этого не слышали. Я повернула у губ воображаемый ключ, запирая их, прежде, чем выбросить ключ. 5