Лобовая атака захлебнулась. Едва успеваю выстрелить вправо. Разворот. Снова дуплет! Вой и рев! Два урода катаются по земле, один неподвижен и только дергает лапами. Все, один готов. Осталось шесть патронов. — Брат Симон! Ты скоро? — завопил я, крутя головой как заводной болванчик. — Еще минутку терпения! Яркая иллюминация разгорается, освещая пятачок, на котором мы принимаем бой. Матерь божья! Да здесь еще пяток тварей, оказывается! Они топчутся на месте, словно испуганы неожиданным отпором со стороны людей, и ярчайшим свечением от клинка. Магия! Я тоже начинаю ощущать вибрацию воздуха. Тончайшие иголки пронзают меня насквозь, возбуждая во мне желание почесаться как шелудивому псу. Едва не проспал рывок очередной пары. Они уже близко, и мне не составляет труда с превеликим удовольствием влепить в их рожи еще пару выстрелов. Даже умудрился увидеть, как шерсть взлетела в воздух вместе с кровавыми брызгами. Визг боли — и мне под ноги падает сучащий лапами мета-волк. Отлично, будет мешаться остальным. Ох, ты! Неужто вожак появился? Крупный самец — у песчаных волков самки не становятся вожаками — чуть напружинив передние лапы, грозным рыком проводил передислокацию. Оставшаяся пятерка рассыпалась по бокам, а еще трое вместе с вожаком медленно двинулись в мою сторону. Четыре патрона, лихорадочно прикидываю я. Если валить альфу — пропущу удар со стороны. — Симон! — ору я, срываясь на фальцет. — Гаси уродов, святоша хренов! Меня сейчас продавят! В ответ раздался торжествующий вой тварей. Все, у меня четыре выстрела из винчестера и два из дробовика. Перезарядиться не успеваю. Дуплетом стреляю по лапам вожака, но не попадаю! Гад такой, успел отскочить! И вдруг тонкий вибрирующий звук, родившийся где-то в районе левого уха, перерос в низко рокочущую мелодию. Монах отлип от моей спины и резво прыгнул вперед, рассекая светящимся клинком пространство. Волки завыли и постыдно рванули к вожаку, поджав хвосты. Если убивать песчаных волков я привычен, то к проявлению магии из арсеналов Ордена Избранных, не был готов. Это было нечто, совершенно непонятное и незнакомое, убивавшее беспощадно и наповал. Гудящая от жара волна, испускаемая клинком, разрубила пополам зазевавшегося морфа, потом под нее попали еще две зверюги. Вожак, поняв, что дело пахнет паленым, коротко взвыл и рванул в сторону холмов. За ним устремились несколько оставшихся в живых членов стаи. Дрожащими руками я перезарядил винчестер и только потом, убедившись в собственной безопасности, повернулся к Симону. Монах энергичными взмахами сбивал с клинка яркие протуберанцы, которые капали на землю раскаленными точками и гасли, шипя на холодной песке. Наконец, меч потускнел — Симон осторожно сдвинул ножны в сторону и загнал в них клинок. Потом поправил перевязь и весело подмигнул: — Отлично, Алекс! Я был уверен, что ты не струсишь! — Не струшу? — я вытянул перед собой руки. — Да ты посмотри, как меня колотит! Ты почему так долго колдовал? Еще бы десять секунд — и вожак разорвал бы меня! — Ты куришь? — неожиданно спросил Симон. — Нет! Но сейчас не отказался бы! — Держи! — монах полез за пазуху и вытащил оттуда мятую пачку сигарет. Мои глаза уже привыкли к скудному освещению с неба, да и сетчатка пришла в норму после диких вспышек от магического клинка. «Золотая корона», — прочитал я. Дешевое курево. Но я настолько был впечатлен, как Симон искусно владеет магией, что без лишних разговоров вытянул сигарету. Монах с улыбкой щелкнул пальцами, и на одном из них затрепетал огонек. Нет уж, чертов святоша! Ты меня уже ничем не удивишь! Бесстрастно склонился к язычку пламени, закурил. Симон тоже с удовольствием запыхтел вонючим дымом. Так мы и стояли на притихшей улице, а вокруг нас валялись бездыханные туши песчаных волков. Шесть штук положили, надо же! — Признаться, я уже готовился к смерти, — кашлянул я, выпуская дым в ночное небо. — Я же говорил, что мне нужно немного времени, чтобы запитать Мощью клинок, — не отставал от меня святоша. — Ты молодец, не дрогнул. — А что так долго? Минут десять возился, блин! — Всего-то две минуты, — ошарашил меня Симон и улыбнулся. — В момент наивысшего напряжения, когда страх лезет в сердце и сжирает душу, ты начинаешь противодействовать ему. И время тянется невыносимо долго. Известный феномен. Для тебя все было очень долго. Для активации клинка нужно всего две минуты. Ты их мне дал. — Подожди, разговор шел о пяти минутах! Опять меня дурить вздумал? — Я всего лишь дал тебе шанс увеличить свои внутренние силы для смертельного боя. Сволочь ты орденская! Ловко умеете пудрить мозги! — Ладно, — я чувствовал, как дрожь медленно покидает мое тело. С магом можно дружить! Вон, как шустро раскидал «песчаников». Даже вожак дрогнул. Априори он никогда не уходит с поля боя, если видит возможность победить. У тварей была возможность нас смять. Не успей монах запитать свой клинок магией — все, хана пришла бы. Прямо на месте и разорвали бы. — Пойдем, что ли, обрадуем наших бравых вояк? — Алекс, я слышал, что вы добровольно выбрали каторгу. Почему? Очень любопытный монах оказался! Я уже подходил к двери, но остановился. Щелчком отправил бычок в темень, проследив за его траекторией в виде алого росчерка, и честно ответил: — Гранд-Каньон — единственное место, где я могу спрятаться от людей, недовольных мною. — Вы же черный копатель? — Подрабатываю, не спорю, — я усмехнулся. — А кто сейчас не копает? Платят неплохие деньги, на которые можно жить, а не гоняться за куском хлеба и рыбной похлебкой, которую я, вообще-то, ненавижу. Но зато она дешевая. — Вы хороший человек, Алекс, — понизил голос монах. — Почему бы вам не попытаться счастья уйти в Оазис? — Вранье все это, — я сплюнул тягучую слюну с запахом табака. — Нет Оазиса. Не существует. — А мне всегда казалось, что для слухов должна существовать какая-то база, некая отправная точка, — Симон не торопился заходить внутрь помещения, безбоязненно разговаривая со мной среди мертвенной тишины ночи. Даже голос понизил. — Не знаю, брат Симон, — я бы предпочел побыстрее спрятаться в хлипкой церкви. — Не могу ничего сейчас сказать. Ваш Орден шныряет по всем закоулкам, давно могли выяснить, что и где на самом деле есть. — Так далеко еще никто не заходил, — признался монах. Я отошел в сторону от двери, чтобы меня не нашпиговали свинцовым фаршем через доски, и дважды стукнул прикладом винчестера в дверь. — Эй! Боевые мыши! Открывайте! Мы прогнали морфов! — заорал я. Послышалась возня, надсадный скрип отодвигаемого засова, и мы, наконец, очутились под крышей церкви, где у меня сразу же отобрали оружие. И зачем меня так грубо лапать? Я бы все равно отдал чужое добро. Мне оно ни к чему. — А ты не слабак, Волкофф! — с легкой долей уважения сказал Хартинг. — В штаны не навалил от страха? — Такие времена уже давно прошли, шериф, — ухмыльнулся я, проходя в закуток, где сидели каторжане. — Я теперь умею сжимать булки. — Будь у нас другая ситуация, я бы непременно взял тебя инструктором для своих болванов, — крякнул Хартинг и замер на своем стуле. Решил добрать сон, прерванный атакой волков. И на том спасибо, что не считаешь меня конченным уродом, коих расплодилось по миру подобно блохам. Не помогла тотальная зачистка. Видать, матушка-Земля будет до скончания своего существования страдать от такого контингента. Мое место было свободным. Джерри даже увеличил площадь для того, чтобы герой мог спокойно разместить свою тушку на полу. — Эй, громила бестолковая! — он храбро пихнул ногой Малыша Никки. — Давай, шевели свою задницу, развалился здесь словно хозяин! Алекс только что спас твою дерьмовую жизнь. Имей совесть! Малыш Никки что-то проворчал, но в дискуссию вступать передумал. Только пошевелился немного, и места сразу стало больше. Я улегся рядом с солнечной девушкой, сопящей в две норки (вот это выдержка у человека!) и закрыл глаза. И тут же почувствовал движение. Линда Джессика как бы невзначай придвинулась ко мне и свернулась клубочком под боком. Я снисходительно улыбнулся. Пусть. Зато теплее будет. Утром мы вывели лошадей наружу. Рейнджеры удивленно засвистели, увидев, что мы натворили вместе с монахом. Убитые твари так и лежали на улице, покрытые мелкой росой. И на самом деле, было прохладно. Мы поеживались и ходили кругами вокруг морфов. Только сейчас я понял, как близко был на волосок от гибели. — Эй, лентяи! — заорал шериф на всю сонную улицу. — Проверьте колодец! Если там есть вода — поите лошадей! Нам пора двигаться! Хьюго, бездельник! Живо осмотри помещения, найди мне ось или что там можно использовать! Иначе, клянусь, ты и в самом деле своими руками будешь толкать дилижанс! Вознице повезло. За общинными домами обнаружился небольшой сарайчик, который почему-то рейнджеры просмотрели. Поленились обойти весь поселок. Именно там хранилась всевозможная всячина для хозяйства. Даже пара колес нашлась. И даже ступица. Новая ось, тщательно вытесанная из жерди, лежала там же. Забавно, но мне пришла в голову мысль, что происшествие с «адской Мэри» было подстроено свыше. Для чего? А дьявол его разберет. Но почему тогда авария случилась неподалеку от поселка отщепенцев? Почему нас обложили морфы? И почему в качестве приза мы получили то, что и требовалось? Странно, очень странно. Надо с монахом поговорить на эту тему. Если наше приключение есть продукт мистических сил, то я охотнее всего поверю словам брата Симона. Надо с ним поговорить на эту скользкую тему. Вот только когда теперь удастся? Сегодня мы уже до полудня будем в Гранд-Каньоне. А там нас распихают по камерам и начнется жизнь, которая, надеюсь, меня не затянет на долгие годы. На дорогу мы вышли в тот момент, когда честные люди только начинают просыпаться и готовиться выпить утренний кофе с поджаренными тостами или яичницей с беконом. Нам вместо этих прелестей пришлось участвовать в аварийном ремонте дилижанса. Кроме Малыша Никки и Щеголя Дэна. Эти отморозки наотрез отказались приподнимать край повозки, чтобы возница и пара рейнджеров поменяли ось и колесо заодно. Еще двое караулили «отказников», а остальные корячились, удерживая «адскую Мэри» на весу. А, конечно же, и солнечная девушка Линда Джессика тоже была освобождена от работ и мило беседовала с шерифом, которого еще вчера хотела грохнуть. *** Посули мне кто-нибудь целое состояние, чтобы уговорить жить в Гранд-Каньоне — такого человека я бы послал в далекое пешее эротическое путешествие, и нисколько бы не жалел о пустых карманах. Приграничный городок, давший приют полутора тысячам жителям, основная часть которых состояла из каторжников и охраны, растянулся болезненной кишкой вдоль холмистой равнины, заросшей жесткой травой и мелким колючим кустарником, и удивительно органично вписался в картину всеобщего запустения и безнадеги. Когда аномальные зоны (их еще называют «мертвыми землями», в зависимости от впечатлительности и эмоциональности людей, там побывавших) перестали расти, в эти места стали понемногу заселяться. Сначала скотоводы, потом беглецы от «веселой» жизни в конгломератах и анклавах, а следом потянулись авантюристы различного толка. В аномальной зоне «проявились» три заповедника, и власти американского сектора, прознав про такую «благодать», решили застолбить за собой право распоряжаться находками и артефактами древности. Куча эмиссаров, монахи Ордена, спецотряды профессионалов, натасканных на уничтожение жутких тварей пустошей — все они дали толчок развитию Каньона — как по-простецки стали называть растущий городок. Имя свое он получил благодаря бурной реке, сжатой между холмами и протекающей в двух километрах на юг. Память человеческая — инструмент гибкий и непостижимый. Помня о величайшем творении Природы до «судного дня», перенесли название грандиозного природного парка на невзрачную темно-бурую водную артерию. Городок развивался, строился. Появилась своя кирпичная фабрика, у которой был заказ на пять лет вперед. Протянули дороги из Мемфиса и Техаса. Старожилы рассказывали, что численность населения выросла в один момент до трех тысяч человек. И могла расти дальше, если бы не набеги морфов из аномальных зон. Невероятная активность людей в «заповедниках», как и следовало ожидать, возбудила мутантов. Гранд-Каньон стал испытывать небывалое нашествие песчаных волков, каждый из которых был с фермерский пикап. Наряду с ними окраины города тревожили набеги непонятных тварей, похожих на мета-тигров. Полосатые зверюги с когтями-лезвиями и жуткими зубами вытаскивали людей прямо из домов, почему-то откусывали им головы, а тела прятали где-то в кустарниках на холмах. Чисто как медведи. Питаются падалью. Я представляю, какой запах мертвечины несет оттуда, когда небывалая жара выжигает все в округе на сотни километров. Настоящая Гранд-Могила. Часть первая. Глава 5 Глава пятая Началась паника. Власти купировали проблему самым радикальным способом. Сначала возвели на самой окраине Каньона трехэтажные бетонные бараки, которые окружили бетонными же стенами с колючей проволокой по верху, вышками и рвом вокруг странного сооружения. Потом для жителей городка стало ясно, что здесь будет колония-каторга. И стали сгонять в нее заключенных с тяжкими преступлениями. Охрана состояла из таких же зверей, как и сами каторжане, только вольных и с полномочиями отстреливать вторых, если такой случай представится. Но первоочередная задача была отвадить монстров от Каньона. Но как? Отдавать оружие в руки зеков равносильно самоубийству. Да и не для таких целей собирали здесь опасный актив. Кто их пустит в аномалию на охоту? Они же первым делом применят оружие против охраны и ускользнут на волю. Или возьмут власть в городе, превратив его в жуткий рассадник анархии и беззакония. Власти беспокоились о судьбе «заповедников» больше, чем о зеках и населении города. Приток артефактов резко уменьшился, а в древних развалина, по данным разведки, еще находилось очень много вкусного. Власти пошли на сделку со Орденом Избранных. Контроль над каторжанами был взят просто и эффективно. Сначала нашли добровольцев для вылазок в аномалию, твердо пообещав, что существенно скостят срок, а кого-то вообще освободят, пересмотрев уголовные дела. После этого отобранный отряд в количестве сорока пяти человека прошел процедуру «лояльности». Заключалась она в простом ментальном воздействии на мозг и постановки какой-то магической блокады. Проще говоря, каторжане, получив оружие в свои руки, не могли направить его на охрану или на монахов, сопровождавших отряд во время вылазок за пределы городка. Произойди подобное, человека сразу же скручивало в жестоких конвульсиях, а мозг мгновенно блокировал все попытки нажать на курок. Во врага или в монстров стреляй, никто не запрещает, даже одобряется сие действие. Но не в тех, кто охраняет тебя во время работы в «заповеднике». Провернув такой эксперимент, в Тюремном Департаменте поняли, как отстоять Гранд-Каньон. Вторая группа добровольцев уже охраняла периметр города. Набеги монстров, пусть не сразу, но сократились. А потом и вовсе стали редкостью. Хватало пищи возле «заповедников». Там всегда можно было поживиться свежим мясом. В общем, дело пошло. Власти, сидевшие в Вашингтоне, потирали руки от постоянного притока артефактов, а уголовный контингент продолжал добывать себе свободу или послабления в сроке. Большинство гибли, но «команда Z», как в шутку окрестили сумасшедших, всегда находила себе добровольцев.