Слушать слова возмущения я не стал. Меня другие вопросы волнуют: закончено комплектование моего коридора или людей прибыло больше рассчитанного? Словно отвечая на мой вопрос, появился Добрыня, сопровождающий ну очень полного мужчину. Дядька имел вес далеко за центнер. Сколько именно, я затруднялся сказать, не имел подобных приятелей или знакомых. Толстяк волок приличный чемодан на колёсиках, а две сумки умудрился связать шарфом и перекинуть через шею. Лицо мужчины буквально было залито потом. — Сергей, к тебе ещё один постоялец, — просветил Добрыня, как будто я не понял. — Одиннадцатый бокс, — сообщил я. — Идите по коридору, сейчас ключи принесу. Толстяк с трудом преодолел порожек и через силу втащил чемодан. Я хотел было помочь, но меня отвлек Добрыня. — Сразу, как заселишь его, иди в дежурку, — предупредил он. Толстяка я догнал у пятого бокса. Как раз оттуда выглянула мать Ирины. Что она хотел сказать, я так и не узнал. Пол завибрировал и затем нас ощутимо тряхнуло. — Ой-ё! — по-бабьи взвизгнул толстяк и ускорился, как будто заселение в личный бокс могло чем-то помочь при глобальном катаклизме. Я последовал за ним, попутно назвав себя. — Лев Петрович, — представился толстяк в ответ. — Не знал, что здесь такое бомбоубежище есть. Мы же глубоко? — Глубоко, — подтвердил я. — Если не секрет, а как вы сюда попали? — Так я в пансионат ехал по рекомендации врача. На источники купил путёвку. Три тысячи в сутки! — возмутился он — И как вы нашли убежище? — всё равно не понял я. — Там одна девушка всех заворачивала. Я и поспешил следом, — ответил мужчина. Выяснять, какая там была девушка, я не стал, других вопросов хватало. Как только показал всё толстяку, он озадачил меня другой проблемой. — Я таблетки брал из расчёта на две недели. Так-то заплатил за десять дней, но положил с запасом. Как у вас насчёт оказания помощи диабетикам? — Никак, — мрачно ответил я. У нас действительно ничего не было из медикаментов для таких больных. Прежде всего по той причине, что столь специфичный препарат имеет небольшой срок хранения. Да и Андреевич цинично заявил, что спасать таких людей смысла нет. Ресурсами они нашими какое-то время попользуются, а после всё равно умрут. Какой смысл оттягивать неизбежное? — Питание, пока мы на карантине, в виде сухого пайка, — пояснил я толстяку. — Это не более двух тысяч калорий в сутки. — Ну и ладно, — согласился мужчина и выудил из кармана платок, чтобы в очередной раз протереть пот. Порекомендовал ему воспользоваться душевой, пока не отключили воду. Предупредил, что дальше вода будет подаваться строго по графику — полчаса утром и один час вечером. И про калории больше ничего говорить не стал. Это я в курсе, что одна двухсотграммовая баночка рыбы в масле это уже семьсот калорий — треть суточной нормы. Тех, кто привык обильно есть, ждёт сюрприз. Но это всё позже. Добрыня говорил идти в дежурку. Туда-то я и поспешил. В дежурке было шумно. Народ что-то смотрел на мониторе, но я из-за спин ничего не увидел. Спросил у стоявшего неподалеку Мишки. — Да девка одна снимала на камеру до последнего. Еле успела перед закрытием ворот. — Серега пришёл, покажите ему, — заметил меня Виктор и подвинул парней. Рядом с Ильёй сидела девушка, они были сосредоточены на записи. Как я понял, девица сделала видео, а Илья перенёс его на наши носители и теперь это компоновал. — На Краснодар три ядерных бомбы сбросили, — сжимая кулаки, пояснил мне Виктор. — Может, это не Краснодар? — пробормотал я. По прямой, если не по трассе, от Горячего Ключа до Краснодара всего сорок километров. Теоретически считается, что это достаточно безопасное расстояние, чтобы выжить без укрытия. Но это при условии, что нигде больше не взорвались бомбы. Зато на таком расстоянии взрывы хорошо видно и можно снять видео без повреждения камеры. Пол под нами снова начал подрагивать. Народ в дежурке притих, но расходиться никто не спешил. Только сидящая в кресле девушка заволновалась. Илья начал ей объяснять, как здесь всё устроено и что сейсмических колебаний опасаться не стоит. Спорный вопрос, в любом случае выбора у нас нет. — Наша камера над первыми воротами передаёт, — прервался Илья. — Это на юге? — уточнил кто-то — Вероятнее всего Новороссийск. — Ох! — не сдержался Виктор. — Капец камере, — заявил Илья. — Вовремя я остальные отключил. — Это сколько ж там было бомб? — выдал я вопрос вслух. — До хрена, — хлопнул меня по плечу Михаил. — Могла быть и одна, но термоядерная, — заметил Илья. — Очень уж мощное излучение, камера накрылась за две секунды. Всё больше никаой связи нет и не будет*. — Персонал в дежурке, мы консервируем убежище. Всем разойтись по своим местам. Коменданты, запечатать коридоры, — раздался голос Сашки из динамиков. — А меня куда? — подала голос девушка. — Серёга! Сергей, ты где? — оглянулся Илья. — Это к тебе, забирай Аллу. Теперь и я узнал девушку, сидевшую рядом с Ильёй. Знакомая мне блогерша, которая хотела устроиться сюда садовником. Вот кто тормозил народ на трассе, направляя к нам! Ишь ты, сообразила, какой именно объект строился под горой. — Алла Базанова, если ты в своих видео рассказала подписчикам о секретном бункере, то имеется шанс, что нас внесли в списки для ракетных ударов, — громко заявил я. Все парни дружно повернулись к девице. — Ничего я не писала. Ваш начальник на меня всех собак спустил, — зло зыркнула на меня Алла. — Двенадцатый бокс, пятый коридор, — сообщил я ей и вышел из дежурки не оглядываясь. Если такая шустрая, сама найдёт. * * * * При ядерном взрыве в результате сильных токов в ионизированном радиацией и световым излучением в воздухе возникает сильнейшее переменное электромагнитное поле, называемое электромагнитным импульсом (ЭМИ). Хотя оно и не оказывает никакого влияния на человека, воздействие ЭМИ повреждает электронную аппаратуру, электроприборы и линии электропередачи. Помимо этого, большое количество ионов, возникшее после взрыва, препятствует распространению радиоволн и работе радиолокационных станций. Этот эффект может быть использован для ослепления системы предупреждения о ракетном нападении. Глава 8 Устроив Аллу, я наконец попал к себе в бокс. Устал я с этой нервотрепкой. Хотел душ принять, но воду уже отключили. Для питья имелась в бутылках, а водопровод запустят, когда нас трясти перестанет. Мелкое подрагивание не прекращалось, но я постарался не концентрироваться на этом. Хотя Муся и Куся конкретно нервничали. — Так, девочки, быстро поели, попили, и я всё убираю, — сообщил кошкам. Только раздал им обещанное, ожила рация. Меня срочно вызвали в первую столовую. — Серёга, мы тут сами управимся, — поспешил заверить Михаил. — Бери плёнку, скотч и упаковывай у себя всё что не прикручено. Жестом он показал, что подразумевалось под этим. — Чувствуешь, как трясёт? Если амплитуда усилится, то многое побьётся. Юрка послал своих парней снимать большие светильники. В столовой все стулья соединили по нескольку штук. Обмотали пленкой и закрепили скотчем на столах, которые, в свою очередь, были перевёрнуты ножками верх. Принцип я понял и, прихватив выданные мне запасы скотча и рулонов плёнки, побежал к себе. Первым делом в общей гостиной обезопасил телевизор. К нему примотал одну из диванный подушек. Все стулья скрутил по тому же принципу, что и в столовой. Стойку с гантелями особо тщательно обвязал и прикрепил прямо к дивану. Следующей стала теплица в нулевом коридоре с фермой для зелени. Там я особо ничего сделать не мог. Стойки закреплены к полу или к стенам. Если начнет трясти, весь салат, укроп и базилик повыпадают из своих мест, а жидкость вытечет. Так что я обмотал только мешки с сухой смесью, обвязал посуду для разведения раствора, закрепил скотчем светильники, и на этом всё. За пастбища и большую часть теплиц я не переживал. Зато стоило проведать гусей и помещение с рассадой и проращивателями семян. Спускаться на лифте я не рискнул и побежал по лестнице. Встретил много народа, бегающего туда-сюда с похожими рулонами плёнки. Весь персонал убежища срочно и судорожно привязывал и прикручивал то, что могло упасть, отвалиться или представлять опасность. Краем уха услышал, что бассейн успели спустить, закрепили фильтры и насосы. Технику законсервировали пару месяцев назад, загнав под гору. Все наши трактора и бульдозеры давно стоят со снятыми аккумуляторами. Дизельного топлива запасли около сорока тонн. На какое-то время этого хватит, а после будем пользоваться малой техникой на электричестве. Мастерская для производства аккумуляторов тоже имеется в законсервированном виде. Дальше наши потомки или скатятся в «позднее средневековье», или будут откапывать наследие цивилизации из развалин и переплавлять металл для изготовления нужных вещей. По пути к теплицам меня догнали ребята строители. Андреевич послал в помощь трёх человек. С ними мы быстренько проверили всё, что я планировал. Привязали ульи с пчёлами, закрыли крышкой малый бассейн с рыбой и тщательно закрепили. Несильно это поможет. Потряхивало уже постоянно, колебания имели такую амплитуду, что на поверхности воды пошли волны. Наверняка какая-то часть воды выплеснется, но рыба должна остаться внутри. Валерия всех животных перевела в загоны. Но мы на всякий случай проверили и пастбища. Больше ничего сделать не успели, диспетчер сообщил, что всему персоналу рекомендуется занять безопасные помещения в жилых коридорах. Сразу я к себе не пошел. Проведал Сан Палыча. Пьяненький дедок спал и мировые проблемы его не волновали. Остатками пленки обвязал дедовы коробки с водкой, зафиксировав их к сундукам. Убрал начатую бутылку. Вдруг тряхнёт так, что она разобьётся? Ни к чему травмы, когда можно этого избежать. Меня же в родном боксе встретило хоровое завывание кошек. Это они что-то поздно начали. Считается, животные чувствуют землетрясения и подают сигнал. Мои с сигналом припозднились. Затолкал их в мягкую переноску. Пусть там воют. Остатки воды из миски вылил в раковину, корм тоже ссыпал обратно. Кто не доел, тот сам виноват. Проверил ещё раз, как у меня закреплены вещи. Вроде все надёжно, ничего не должно упасть или сдвинуться. Про кладовые и схроны вообще не переживал. Там так всё забито, что двигаться некуда. Снова Сашка донес по рации информацию — через пару минут выступление Андреевича, а после можно покормить подопечных ужином. Выход из коридора я заблокировал секретным рычажком, и покинуть пятый коридор никто без моего ведома не сможет. Как и войти сюда. Ну как бы. Вообще-то ко мне в апартаменты можно попасть с третьего этажа через личную кладовую. На всякий случай есть такой эвакуационный выход во всех коридорах, который на данный момент забит вещами. На стене наконец загорелся экран и на нём появился Илья. Он же сообщил, что сейчас выступит Новиков Анатолий Андреевич, хозяин этого объекта. Андреевич заострил особое внимание на том, что бункер его собственность, на которую был потрачен не один миллиард личных средств. Далее перечислил правила и обязанности. Кому не нравится, кто против и не согласен, может покинуть убежище, пока мы не закончили консервацию. — Все оставшиеся по умолчанию считаются принявшими мои, я ещё раз подчеркиваю, мои правила, — завершил краткое выступление Андреевич. Далее Илья запустил подборку видео, всего, что удалось заснять и найти. Как я понял, большую часть принесла та блогерша. У неё нашлись кадры с Дальнего Востока. Буквально на пару минут. После связь накрылась. В европейской части интернет продержался ещё полчаса. За это время успели показать Калининград, Питер и обстрел Москвы. Следующие кадры касались Краснодара. Блогерша умудрилась заснять три ядерных взрыва. Похоже, ехала с кем-то на автомобиле. Пока водитель рулил, она с заднего сиденья снимала страшные кадры. Всё же ведущие личных блогов — это уже диагноз, который не лечится. Я бы бежал роняя тапки, спеша укрыться в безопасном месте, и в последнюю очередь думал о наиболее эффектных кадрах. Завершалась подборка записью с нашей камеры, прежде чем та сгорела. Словами это не передать. Да и на типичный ядерный гриб не похоже. Громадная туча огня или плазмы, увеличивающаяся в объёме. Казалось, что всё происходит в ста метрах от нас. Наверняка оптический обман. Случись взрыв рядом, мы бы давно разлетелись на атомы. Скорее всего, предположение Ильи о термоядерной бомбе верно. И кинули её куда-то в район Новороссийска. Ожидаемо, черноморский флот должны были разбомбить, включая не только Новороссийск, но и базу в Севастополе.