— Немного холодит, и все, — сказала Вэнди, подцепив на два пальца немного мази и втирая ее в свой Плащ, свою вторую сущность. К тому времени, когда Салли, наконец, спрятала флакон, и она, и Вэнди были здорово под кайфом. — Представляю вам новый взгляд на мягкие часы, — сказала Салли, неожиданно ставшая бежевой. Еще через секунду она превратилась в старомодный компьютер, приняв форму установленных на стуле системного блока и монитора, — и все это начало медленно плавиться и стекать с краев стула на пол, образуя вязкую лужу на полу, при этом на мониторе было какое-то искаженное изображение — не лицо ли той самой виртуальной Дженни, вместе с которой вчера вечером Стэну звонил Тре Диез? Что касается Вэнди, то та начала вести себя совершенно диким образом. Ее Плащ Счастья, который всего несколько мгновений назад был алым плащом Красной Ведьмы, отказался от своей роли и, мгновенно преобразившись, превратился в зеленый острый воротник динозавра, торчащий теперь вокруг шеи Вэнди. — Все эти годы я была хорошей матерью и женой, но больше не желаю стареть. Мне нужен полный апгрейд, совершенно новое тело! Поймите же, это старое изношенное тело, которое вы видите перед собой, это не я! — выкрикнула она. — Вот, смотрите! Остроконечный воротник на шее Вэнди внезапно прервал свой контакт с ее телом, выдернув из плоти свои контакты, словно корни из почвы, корни, теперь болтающиеся в воздухе. Лицо Вэнди обмякло, ее глаза закрылись, и голова качнулась вперед и улеглась на сложенные на столе руки. Плащ Счастья картинно взмахнул своими щупальцами, потом червем прокрался обратно к шее Вэнди и укоренился в ней. Вэнди опять воспрянула, и в глазах ее горел триумф. — Ну что, видели? — Нам пора, — сказал Стэн, бросив на стол несколько банкнот и поднимаясь. — Тебе не нужно было угощать ее этой штукой, Салли. — Пока, Салли, — сказала Вэнди и указала пальцем вверх. — И спасибо за полет, этот и другой. — Счастливого пути, — ответила Салли. Стэн попытался взять Вэнди за руку, чтобы немного утихомирить ее, но жена вырывала у него руку с пугающей настойчивостью. Она первой начала проталкиваться к улице, и вся семья последовала за ней. — Нам не следовало вообще сюда сегодня приходить, — тихо сказала Бабс. — Что это такое творится с ма? — Ничего особенного, — отозвался Сент. — Нам только нужно добраться до дома и немного освежиться, — я думаю о том, где бы нам в такой час найти рикшу или такси. О, вот это здорово, ма, кажется, вызывает такси. Вэнди махнула рукой, и стрекоза сорвалась со своего насеста и устремилась в облет окрестностей, разыскивая средство передвижения. — Стрекоза сейчас что-нибудь найдет, — сказала Вэнди, на губах которой блуждала кривая улыбка. — Ребята, мне очень жаль, что я устроила это представление в ресторане, но все это правда от начала до конца. Мне нужен апгрейд. Больше она ничего не прибавила, и никто не знал, что тут можно сказать, потому целую минуту они стояли вчетвером и молчали, посреди толпы людей и молди, обтекающей их со всех сторон. Мимо проезжали такси, но все они направлялись в другую сторону. Внезапно со стороны бухты налетел бриз, сильный и прохладный. Стэн повернулся к ветру спиной, про себя жалея о том, что не догадался захватить куртку потолще. Он стоял к Вэнди и детям лицом, и несколько секунд ему казалось, что они издеваются и мучают его, специально смотрят на него и молчат, но потом со всех сторон раздались крики. — А вот и наше такси, Стэн! — крикнула Вэнди. Влажный прохладный воздух закрутился как торнадо, и над их головами появилась огромная зеленая тень, очень похожая на древнего птеродактиля, стрелой метнувшаяся навстречу. Размах крыльев создания был настолько широк, что оно едва помещалось между двумя зданиями на противоположных сторонах улицы. Птеродактиль явно направлялся к ним, чтобы схватить их, но ему нужно было пробираться между машинами и огибать натянутые поперек улицы провода, и у них еще было немного времени для того, чтобы спастись бегством! — Бежим! — закричал Стэн. — Обратно, в ресторан! Но прежде чем Стэн успел сдвинуться с места, Плащ Вэнди сорвался с ее шеи и метнулся к нему парой крыльев летучей мыши, растянутых на длинных пальцах. Стэн, который от выпитого лишился способности быстро передвигаться, был потрясен видом бессильно рухнувшей посреди улицы Вэнди и не сделал ничего, чтобы помешать Плащу захватить его в свои объятия. В одно мгновение Плащ ввел под кожу Стэна свои датчики-щупальца, и Стэн замер, полностью во власти Плаща. Он стоял и смотрел, как дети, Бабс и Сент, пытаются привести в чувство лишившуюся сознания неподвижную мать — и сразу же после этого огромный птеродактиль наконец пробрался к ним между проводами, схватил стоящего на улице Стэна и проглотил и его, и Плащ Счастья целиком. Стэн услышал приглушенный триумфальный крик птеродактиля и почувствовал, что птица поднимает его в воздух и уносит прочь. В первые мгновения вокруг не было воздуха и было совершенно темно, но потом Плащ Счастья Вэнди начал снабжать Стэна воздухом и информацией. — Не пугайся, Стэн, — сказал ему голос Вэнди. — Я позабочусь о тебе. Флаппер поможет нам добраться до Луны. Это даст тебе возможность отвлечься от привычного хода жизни и развеяться. К тому же лунные молди уже давно хотели встретиться с тобой. Что касается меня, то я собираюсь добыть на Луне из гидропонного танка для себя новое тело, молодую Вэнди. А до тех пор я буду находиться с тобой. — На Луну? — тупо повторил Стэн. — Да ты шутишь. И кто такой Флаппер? — Она официальный представитель лунных молди; специалист по общению, происходящему между Луной и Землей. Поскольку лунные молди хотели устроить твой визит на Луну, Салли предложила, чтобы тебя доставила на Луну Флаппер, появившись в облике птеродактиля. — Погоди минутку. Ты еще не потеряла связь с нашей стрекозой? Ты видишь, что там происходит? Что с детьми? Покажи мне их? Плащ Счастья передал Стэну ювви-изображение Сента, стоящего на коленях перед телом матери, и Бабс, в отчаянии мечущейся по улице в поисках рикши. Бесчувственная Вэнди продолжала лежать посреди улицы, лишь время от времени по ее телу пробегала дрожь. — Бедные дети, — сказал Стэн, глаза которого наполнились слезами. — Бедные мои, бедные дети. — Да, — подал голос Плащ. — Это действительно печально. Но я надеюсь, что они не станут тратить много денег и эмоций для того, чтобы завершить путь этого изношенного старого тела, к тому же теперь полностью лишенного разума. Наверное, мне нужно было убить его, прежде чем покинуть окончательно. Плащ отключил видеопередачу, и вокруг снова наступила темнота. — А Вэнди, что случилось с ее чувствами? Стоит ли теперь вообще думать о ней как о Вэнди? Может быть, это ты — Вэнди? — Да, именно, я — это Вэнди. Хотя, да, я согласна, что теперь веду себя несколько холоднее обычного. Это не столь характерно для моей обычной персоны. — Плащ хихикнул: — Это из-за бетти, из-за бетти я сделала так, как сделала. Теперь ты знаешь, как это бывает, Стэн. Ведь ты всегда был так бессердечен и равнодушен ко мне, когда бывал на наркотиках. — Если ты, Плащ, собираешься читать мне женины нотации, пока я сижу беспомощный внутри тебя, то я скоро сойду с ума. Да я лучше умру! Ведь мы уже высоко поднялись над Землей, верно? Тогда почему бы тебе и Флаппер не выбросить меня наружу? Дайте мне возможность освободиться от вас, как я этого хочу! Выбросьте меня наружу! Я хочу умереть, Вэнди, хочу, чтобы это бесконечное унижение, наконец, закончилось! — Ты так говоришь, потому что я унесла тебя от наркотиков, глупец ты эдакий! — Я снова хочу вернуться на Землю, детка, вот в чем дело! Я поднимаюсь вверх, а потом падаю вниз, все как всегда, милая! Никто не любит меня больше; да и мне тоже никто не нужен; с таким же успехом я могу быть мертвым; позволь мне умереть, милая! Сопрано Флаппер ворвалось в их переговоры оперным пением: — Интересно, он действительно так думает? Не хочешь взглянуть на это, Стэн Муни? Он ощутил вокруг себя движение, словно перекатывались мускулы огромного кишечника, в котором он, как фекалии, продвигался к отдаленному анусу. Он, продвигающийся головой вперед, явственно ощущал разницу давления вдоль собственного тела. По пути разумные части пластиковых внутренностей срывали частицы одежды с его тела, так что он довольно скоро стал совершенно голым. — Вот именно, Флаппер, ты права! — довольно выкрикнула Вэнди. — Высунь нас наружу, хотя бы наполовину! Пусть Стэн все увидит сам! Флаппер последним усилием открыла сфинктер в своем теле, из которого высунулась голова Стэна. При этом она образовала прозрачный колпак перед лицом Стэна, чтобы набегающий сильнейший поток воздуха не сорвал его прочь. Стэн висел над Землей, высунувшись наполовину из зада гигантского молди-птеродактиля, глядя выпученными от ужаса глазами на раскинувшийся внизу темный мир. Воздух с силой бил его в лицо, но он только лишь отдаленно чувствовал его напор, не более того, потому что Плащ Счастья Вэнди окружил его наподобие пузыря-скафандра, и единственное, что удавалось ему ощущать, были те вибрации и содрогания, которые передавал ему от своей поверхности Плащ. Далеко на западе видимая поверхность Земли все еще была залита солнцем; там ярко сверкала горячей голубизной арка океана. Остальная, большая часть планеты представляла собой монохромно-серебристую сферу, залитую светом Луны. Высокие облака, уже находящиеся ниже Стэна, были освещены симметричным мелкозубчатым узором, напоминающим рыбью чешую, эдакое небо-макрель. На востоке облака принимали вид плавно разметавшихся русалочьих хвостов, причем наблюдалась необыкновенная одинаковость каждого хвоста. Мир был пугающе прекрасен. — Хорошо, я не хочу умирать, — наконец подал голос Стэн. Город Сан-Франциско превратился в горящее мерцающим светом пятнышко далеко внизу. — Как высоко мы уже поднялись? — Сорок миль, и высота продолжает быстро нарастать. Когда скорость Флаппер достигнет шестидесяти миль, она выстрелит нами в сторону Луны, как катапульта! В моем теле не хватит энергии, чтобы стартовать с Земли и перенести нас на Луну самостоятельно, но благодаря помощи Флаппер мы преодолели притяжение Земли, и этого уже достаточно! Следующие двести тысяч миль мы пролетим по инерции! После того как глаза Стэна приспособились к лунному освещению, он смог различить внизу все больше и больше разнообразных деталей. Снова и снова он поражался запредельной красоте мира, его такой привычной красе, видимой в каждой детали — в облаках, в поверхности земли, в океане — во всем, что составляло живую поверхность шкуры возлюбленной священной Гайи. — А здесь здорово красиво, — отсутствующим голосом заметил Стэн. — Хотя сейчас я не под кайфом. Обычно когда я не под кайфом, все кажется мне таким скучным и однообразным. — И это другая причина, почему этот полет так важен для нас обоих, — сказала Вэнди. — На то, чтобы долететь до Луны, у нас уйдет, наверное, неделя, вполне достаточно для того, чтобы ты впервые за столько лет наконец проветрился. Это будет наш медовый месяц. — За исключением того, что твое тело больше не человеческое, — ответил Стэн. — Видишь ли, наличие живого человеческого тела составляет немаловажную деталь медового месяца. — Я могу поработать для тебя рукой, Стэн. Я могу просунуть тебе пальчик в зад. Тебе это понравится, вот увидишь. По мере того как они поднимались все выше и выше, крылья птеродактиля утончались и увеличивались в размере, и в конце концов ящер принял вид гигантского веретена, ската, с тонким телом и широкими плавниками. — Еще несколько мгновений, и я катапультирую вас! — раздался музыкальный голос огромного ската. — Сейчас я перемещу вас в заднюю часть тела, чтобы вытолкнуть с как можно большей силой! Обними Стэна покрепче, Вэнди. — Хорошо, Флаппер, — отозвалась Вэнди. Флаппер снова заставила свои внутренности передвигаться, втянула Стэна и Плащ внутрь тела и вывела их на исходную позицию. Стэн почувствовал, как его охватывает паника. — Даже если сейчас Флаппер выстрелит нами, и мы долетим до орбиты Луны, то как ты собираешься затормозить, Вэнди? Хватит ли у тебя энергии для того, чтобы выйти на орбиту? Ты такая маленькая, я сомневаюсь, что в тебе достаточно энергии. Ты всего-то весишь несколько фунтов, не больше двенадцати — пятнадцати. Когда мы с тобой возвращались с Луны на Землю в День Спор в 2031 году, наш Плащ Счастья весил раз в десять больше. Ты уверена, что у тебя хватит внутренней энергии для того, чтобы обогреть меня, пока мы будем находиться в безвоздушном пространстве? — Находясь на орбите, Флаппер запасает достаточно энергии и сохраняет ее в виде квантовых капсул. Надеюсь, что ты помнишь, что один моль квантовых капсул весит не больше ста нанограммов? Флаппер сейчас передала мне целый грамм! Так что, парень, у нас бак заправлен под завязку! — Да, Вэнди, вот твои квантовые капсулы! — пропела Флаппер. — Я впрыснула их в твое тело. Еще немного, и я произведу вас на свет! Выгнув спину, Стэн смог взглянуть на тоннель внутри тела Флаппер, ведущий из нее наружу. На этот раз тоннель больше напоминал вагину, чем прямую кишку, и Стэн чувствовал себя младенцем, а не калом. — Не сгибайся, Стэн, выпрямись как можно больше, — попросила Стэна Вэнди, голос которой кипел от накопленной энергии. — Сейчас мое тело станет жестким. Тело Вэнди налилось силой и сделалось жестким как сталь, имиполекс плотно обхватил Стэна. Флаппер принялась волнообразно и циклически изгибать тело, подтягивая нижнюю часть к верхней. Потом изгибы стали резкими и судорожными, тело Флаппер превратилось в один сплошной огромный мускул и толкнуло Стэна и Плащ вперед. Стэн и Вэнди вылетели из Флаппер с огромной скоростью; перегрузка оказалась такой сильной, что на мгновение Стэн полностью потерял сознание. Когда он наконец пришел в себя, его лицо было обращено к черному космосу, полному неподвижных звезд. Тело Вэнди снова расслабилось и перестало быть жестким, и, взглянув вниз, сквозь прозрачную плоть Вэнди, Стэн увидел далеко внизу огромную планету Земля, а потом, подняв голову вверх и вытянув шею, он увидел над собой диск Луны. Солнце зашло за Землю, и его видно не было. Для того чтобы удержать внутри тепло при минимальных наружных потерях, Вэнди посеребрила свое тело изнутри и снаружи; серебром было покрыто все, за исключением небольшого пятна перед глазами Стэна. Стэн немало времени провел за тем, что разглядывал умноженное отражение собственных рук и тела, потом и Земли с Луной. Какая красота. Но постепенно ему стало скучно. Он был совершенно один. Предоставленный самому себе, он уносился все дальше и дальше от Земли, и с ним не было никого, кроме молди-Плаща. Он несся один в полной тьме, навечно обреченный на одиночество. — Господи, какой-то кошмарный сон, — вздохнул, наконец, Стэн. — А мне нравится, — отозвалась Вэнди. — Ты не замерз? — Нет, все в порядке, — ответил Стэн. Через посеребренный имиполекс потери тепла были минимальные, и вдыхаемый им воздух был свежий и прохладный. — Кстати, как насчет радиации? — спросил он Вэнди. — Насчет космических лучей? — Отвечу так: твои шансы заболеть раком, после того как наше путешествие закончится, немного возрастут. К тому же космические лучи на нас, молди, тоже оказывают воздействие. Но мы должны стиснуть зубы и терпеть, и идти на эту вынужденную жертву, надеясь на лучшее, так сказать.